Лада Фролова - Конфетка счастья

• Название: Конфетка счастья
• Автор: Лада Фролова
• Жанр: Современные любовные романы

Абсолютно правдивая история о любви, дружбе и смысле жизни, которая может произойти в жизни каждой счастливо замужней женщины средних лет, проживающей в шести тысячах км от МКАД. Не рекомендуется принятие «Конфетки» людям с отсутствием или повышенным содержанием чувства юмора и оптимизма, т. к. может вызвать побочные явления…

---

К проходящим периодически общественным или политическим событиям – приезду Самого-Самого или к спортивным играм «Дети Азии» дома тщательно замазывают, как правило, в жизнеутверждающий желтый цвет. На старом дереве и при первых морозах краска быстро преображается в грязно-коричневый цвет, к которому глаз постоянных обитателей столицы нашего края привык больше.

Прямая дорога из аэропорта в течение каких-то десяти минут приводит к самому городу. Дорога отреставрирована, со свежими заплатками, с фонарями между полосами, пусть и покрытыми на вид столетней пылью. Много праворульных иномарок, потому как Япония гораздо ближе, чем Европа. БМВ или ауди такая же редкость, как и кибитка с лошадьми. В город ведет дорога, которая, если верить картам или навигатору, является улицей Можайского, через километр или даже меньше становится автострадой 50 лет Октября, а затем уже улицей Дзержинского.

Центральные улицы Якутска носят имена пламенных революционеров: Ленина, Орджоникидзе, Кирова, Ярославского. После горячей признательности революционерам наблюдается любовь лиц, ответственных за наименование улиц, к классической литературе: Пушкину, Короленко, Чернышевскому, Лермонтову, Чехову. Конечно же, без внимания не оставлены местные герои, например, улица Кеши Алексеева, якутского комсомольца, улица Петра Алексеева, это уже совсем другой герой, русский революционер, отбывавший наказание в 19-м веке в Якутской области. Ойунский – якутский революционер, основоположник советской якутской литературы. Улица Бестужева-Марлинского, прочно ассоциирующаяся у аборигенов Якутска с кожно-венерологическим диспансером, названа, как несомненно, все знают, в честь известного декабриста и поэта. Улица Билибина – в честь геолога, понятное дело, в поселке Геологов, что на противоположной от аэропорта стороне города. Красноармеец Котенко Василий Дмитриевич, организатор комсомола в Якутии, гораздо прочнее, чем Бестужев-Марлинский с КВД, ассоциируется у горожан с «дуркой». «Котенко по тебе плачет» – принято говорить в Якутске, в отличии от «Кащенко» в Москве.

Какой-либо структуры или логики в наименовании улиц выявить сложно. Только фамилии героев. Нет каких-нибудь Цветочных или Липовых улиц и аллей. Впрочем, это связано, скорее всего, с отсутствие как таковых аллей и какой-либо растительности, в честь которой не стыдно было бы и улицу назвать. Из растительности в городе присутствует в неограниченных количествах тальник и камыш.

Города принято сравнивать с людьми. Москва – это яркая, уверенная в себе баба в бусах. Ростов, понятное дело, – батюшка, пожилой, с бородой и в старинном зипуне. Якутск в этом ряду представляет собой бичеватого мужика с кое-какими претензиями на высокий стиль. Всклоченная бородка сочетается у него с дорогим галстуком поверх майки, заляпанной соусом. Брюки со стрелкой заправлены в стоптанные кирзачи. Пиджак, как и рубашка, отсутствует, зато в наличии кожаная жилетка байкера и тесное кашемировое пальто. Мужик наш не то чтобы трезв, но и не так чтобы пьян. Грязный, это да, но и запах дорогого одеколона, хоть и едва заметный, пробивается. Ну и как можно относится к такому мужчине… э-э, то есть, городу?

Национальность Якутска – сахаляр. Мать – якутка, отец – русский. Или наоборот. Кто их, этих сахаляров, разберет. Хангаласские якуты, те вообще, на лицо вылитые русские, глаза голубые, волосы русые, а на самом деле— настоящие саха. Якутов сейчас политкорректно называть саха. А если пишется с большой буквы – Саха – то это название республики. В саха-языке нет как такового рода, мужского или женского, поэтому саха – это для всех и про всё. Очень удобно.

Глава следующая, производственная, с Ильичом

К совершению мною трудовых подвигов очень располагает расположение нашего дома. В любой момент я могу добежать из министерства домой и обратно (скорее, конечно, обратно) за каких-нибудь пять минут, и это включая одевание шубы, шапки и унтов на босу ногу.

Все министерства в Якутске расположены вокруг площади Ленина, а так как она квадратной формы, то, соответственно, с четырех сторон, и находятся министерства всего и вся.

Памятник Ленина у нас солидный, Ильич стоит на огромном, в бордовом мраморе, постаменте, кепку сжимает в левой руке, а правую вскинул высоко, показывает, куда он зовет и где нам всем надо быть. В ногах Ильича сооружение, с которого вожди машут празднично проходящим колоннам, очень похожее внешним видом на московский мавзолей. Два раза в год, как и положено, весной и осенью, все трудовое население министерств и ведомств в ликующих праздничных шествиях проходит мимо Ленина и машет цветами и шариками стоящим Дархану и его заместителям, министрам всего и вся.

В бывшем обкоме партии, что за спиной Ленина, расположились отнюдь не самые важные министерства, потому как здание обкома довольно старое и ремонт в нем так себе. В него даже пропуск можно сделать тут же, внизу на проходной, настолько это простенькие министерства и заблудиться в нем невозможно, сплошные прямые коридоры и ряды дверей. А вот по правую руку Ленина находится внушительного вида здание, в котором можно царственным особам, ну или олигархам, на худой конец, иметь счастье лицезреть самого солнцеликого нашего Дархана. Здание все из темного стекла и кирпича, обсажено голубыми елями, которые сразу же осознали всю возложенную на них честь и растут изо всех сил, даже и не верится, что во всем городе только камыш и тальник выживает. Может быть, у меня такая мысль, благополучному росту елей способствуют камеры видеонаблюдения, коими утыкано по периметру все огромное здание.

Лестница во весь фасад к Дому Правительства Номер Один, как гордо именуется сие здание, такая высокая, что отправляясь на аудиенцию, необходимо в расчет времени, необходимого чтобы добраться до кабинета, минут пять закладывать на карабканье по ступенькам. Ступеньки зимой, то бишь большую часть года, скользкие до омерзения и подняться без риска расшибиться об их глянцевую поверхность можно лишь по узкой красной дорожке, приклеенной водой посередине.

Простым смертным, чтобы проникнуть в святая святых, требуется получить пропуск. Эта отдельная процедура, которой занимается министерство, находящееся как раз напротив Дома Правительства Номер Один или по левую руку от Ленина. Все министерства, как то и положено по конституционному порядку, входят в Правительство, однако сами здания, по которым министерства расселились, принято нумеровать, вот и дом Правительства нашего министерства, что по леву руку, получило номер три, в бывшем обкоме и за спиной Ленина – четыре, напротив, через всю площадь с фонтаном – пять.

Про Дом Правительства Номер Два история умалчивает. В наших министерских кабинетах стараются об этом не говорить, потому как по слухам, такое здание есть, и в нем как раз те самые главные министерства располагаются, о которых лучше не шутить. Тамошние ребята шуток не понимают, они все про всех знают, все слушают и записывают, а потом передают в высшие инстанции, аж в саму Москву.

Мы, работники министерств, можем войти в любое из зданий Правительств, всего лишь показав красную корочку, за исключением Дома Правительства Номер Один. В Доме Правительства Номер Один всех посетителей, даже обладателей красных корочек, обязательно встречают и провожают. Потому как был случай, когда один из служащих заблудился в коридорах власти.

Мальчика лет двадцати пяти только приняли на работу и послали что-то такое отнести в «ДэПэ один». Он ушел и пропал. И хотя в то время уже была сотовая связь и у мальчика, как представителя продвинутого поколения, принятого к тому же на престижную службу, конечно же был при себе сотовый телефон, это никак не могло помочь в его поисках, потому что в этом огромном здании, как в саркофаге, любая внешняя связь глушится напрочь.

Поиски пропавшего продолжались трое суток. Была развернута спасательная операция. Несчастного обнаружили в зимнем саду на одном из диванчиков за аквариумом. Днем он питался на проходящих по случаю фуршетах, а ночью спал на каком-нибудь из диванов. Куда и зачем его послали, он уже не помнил, и выход искать не собирался.

С тех пор, когда возникала необходимость посещения Дома Правительства Номер Один, а такая необходимость у меня, например, возникала в силу служебных обязанностей не реже одного раза в неделю, то снизу обязательно созванивались по внутреннему телефону с кем-нибудь из мелких служащих, который и выбегал навстречу. Понятное дело, такой мелкий служащий по рангу был выше меня, простого начальника отдела, а уж о зарплате такого служки даже лучше и не знать, не то что не мечтать. И провожали тебя потом почти до самой таможни, тьфу, то есть, до кордона охраны. А то мало ли, подселишься там у них в фойе с фонтанами и аквариумами.