Людмила Дудка - Стрелы ангелов. Рассказы

• Название: Стрелы ангелов. Рассказы
• Автор: Людмила Дудка
• Жанр: Русское современное

Если приблизиться к раненому животному, оно поведет себя непредсказуемо. Люди с эмоциональными ранами поступают так же. Марк Гангор

---

Вдруг она заметила огонёк сигареты. Свет, падавший от витрины магазина, освещал сутулую фигуру. «Александр!» – мысленно ахнула женщина. Она же и номер своей квартиры не назвала…. Он стоял на том самом месте, где они в тот раз расстались.

Гости вскоре разошлись. Лялька заплакала, прощаясь с подругой, просила простить её, дуру, за сказанную глупость.

Александр подошёл к Сашке только тогда, когда новенький «Москвич» умчал Ляльку с мужем.

– Здравствуй, Саша. Ты так и не позвонила, и я решился прийти. У тебя, наверное, были гости?

– Были. И был для этого маленький повод.

– Я, наверное, не вовремя… Давай встретимся завтра. Соседка присмотрит за детьми. Может быть, ты сама придёшь к нам, посмотришь, как живём и вообще…

– Нет! – Сашка чуть не задохнулась от собственного крика, развернулась и почти вбежала в подъезд.

Посуду мыть не стала, быстро разделась и легла, укрывшись с головой. Подошёл Ванечка, поправил одеяло. Сашка замерла, скукожилась под одеялом, хотя в комнате было душно, её бил нервный озноб. Туда она не пойдёт, не пойдёт… Зная свой жалостливый, добрый характер, она не хотела видеть этих оставшихся без матери детей… Она не героиня, не мать Тереза… Ещё ничего и не было между ней и Александром, но увидеть его детей – значит заронить в свою душу боль. Эту ношу ей не вытянуть: сил не хватит…

И всё-таки они стали встречаться. Редкие вечерние свидания оставляли в душе Саши какую-то щемящую боль и… радость. Она помогала Александру со стиркой, уборкой в квартире. И детей женщина видела, и потянулись они к ней, как беспомощные мотыльки на свет. Но каждый раз, возвращаясь домой, к сыну Ванечке, Саша долго не могла успокоиться: у Александра трое детей. Трое!

На работе заметили перемены в Саше. Она теперь настоятельно спешила домой, тщательно следила за собой, а в глазах её появился тот особый блеск, который сразу же выдал любимую женщину. Да, Сашу любил Александр. И она привыкла к нему. В выходные дни с утра пекла пироги и на весь день с сыном уходила в гости к Александру. День в заботах пролетал незаметно. Спала крепко, сладко, сны видела волнующие и томительные. Александр реже приходил к ней, потому что не на кого было оставить малышей. И всё же у этой любви был привкус горечи: сомненья терзали душу молодой женщины. Александр настаивал на том, чтобы жить под одной крышей. Малыши так радовались приходу Саши! И надо было на что-то решаться….

Путёвка в санаторий была горящей, и Сашка решила поехать… Лялька забрала Ванечку к себе. Она, кстати, пыталась отговорить подругу от поездки, но Саше этот «побег» был просто необходим. Нужно остановиться, перевести дух, подумать…

Александр на вокзале был мрачен. Он долго молчал, курил одну сигарету за другой, а когда подошёл поезд, поцеловал её и тихо сказал: «Не забывай, пиши»

Она позвонила Ляльке через три недели и от неё узнала, что у Александра умерла тёща, а старший сын попал в больницу. Он был настолько привязан к бабушке, так любил её, что у него произошёл нервный срыв. Всё это Лялька выпалила на одном дыхании, и у Сашки засосало под ложечкой…

Она так и не написала Александру, и не позвонила. Встречали её Лялька с мужем. Подруга уже не касалась запретной темы, а Сашка решила для себя, что продолжения этой истории любви у неё не будет. Женщина так для себя решила. И кто кинет камень в неё, много лет спавшую в одинокой холодной постели, кое-как сводившую концы с концами при скромной зарплате, отчаянно пытавшуюся вместе с сыном создать свой мирок, где всё построено на любви и доверии? Кто осудит женщину за то, что она боится изменить этот устоявшийся быт и размеренную жизнь? Кто осудит?

Александр не приходил. Она слышала, что ребёнок выздоровел. Саша даже видела его с детьми в магазине, они выбирали игрушки. Она тогда поспешила покинуть магазин. А Лялька, самая близкая подруга, резко сказала ей: «Дура! Один раз в жизни тебе улыбнулось счастье, а ты струсила». Муж же Ляльки огорчённо добавил: «А мы, оказывается, тебя совсем не знаем».

Пройдёт ещё несколько месяцев, прежде чем Саша наконец-то успокоится. Она закончит компьютерные курсы и сменит работу. В семье появится тот достаток, что внесёт в её жизнь приятные сюрпризы: Саша сделает ремонт в квартире, поменяет мебель… У Ванечки будут отличные успехи в школе. Всё чаще в гости станет приезжать мать, которая как-то резко постарела и помягчела по отношению к дочери. И всё вроде бы хорошо… Только очень тоскливо Саше долгими ночами, когда мучает бессонница, когда душит такая тоска, что хоть волком вой.

А утром…. После душной ночи приходит ощущение пустоты, но это переменчивое настроение. Утро Сашка встречает с надеждой….

Петровна

Я думаю, что нравственное начало в человеке определяется его отношением к старикам…

Петровна долго сидела за столом, опустив голову на руки, скорбно вздыхала и думала, думала… Слабела она с каждым зимним морозным днем. Болячки, как заразы, вылезали одна за другой и мучили ее старое тело. Таблетки Петровна пила горстями. Старалась хоть как-то облегчить боль, а еще все надеялась на то, что здоровье, как по взмаху волшебной палочки, улучшится, ну, хотя бы стабилизируется… Вот так пожелала очередная медсестра, которая приехала сделать ей укол.

Слово «стабилизация» Петровне было неведомо применительно к ее состоянию. То ли оно означало как улучшение, то ли как пожелание, чтобы не было ухудшения, но во всяком случае слово это было произнесено молоденькой медсестрой (а, может быть, фельдшерицей) с таким вдохновением, что Петровна сразу поверила в обнадеживающую эту стабилизацию. Женщина была готова терпеть сегодняшнюю боль, только бы хуже не стало!

Она спустила ноги с кровати, долго откашливалась, сморкалась в видавшую виды тряпочку, хотя штук десять новых носовых платков лежали в комоде. Но вот старческая привычка беречь доброе на «потом» упрямо держала ее в тисках скупости: добрые скатерти спрятаны, лучшая посуда – тоже, носки теплые, мягкие, именно такие она и любила, были заботливо сложены на полке. Петровна штопала старенькие носочки, шурилась подслеповатыми глазами, но шерстяную нитку в ушко иголки – цыганки вставляла без очков.

Соседки, тоже старушки, отчаянно завидовали ей и не раз незлобиво перемывали косточки. А как же! Она вдова инвалида Великой Отечественной войны, пенсия-то у нее хорошая! Опять же дети, хотя и живут далеко, но ее не забывают, посылки к празднику присылают, в гости раз в год то сын прилетит, то дочь. Оно, конечно, неведомо соседям, что вдова все денежки под матрас прячет и детям, внукам отдает. А с другой стороны, ну на что ей деньги тратить? Женщина с социальной службы продукты купит, питается Петровна хорошо: курочку любит вареную, картошечку-пюрешку, макароны с сахарком, конфетки долгоиграющие. А шоколадные конфеты внуки ей присылают. Как Петровна любит этот посылочный – раз в месяц – день! Почтальон торжественно заносит картонный коробок, который пахнет большим городом, еще чем – то приятным, недосягаемым. А вечером соседки приходят на чай, иногда Петровна их угощает кофе. То-то разговоров в такой вечер! Вспоминают свое житье – бытье, когда еще мужья были живы, а теперь – то одни вдовы в доме.

Да и сам дом состарился под тяжестью лет и череды похорон. Состарился восьмиквартирный дом, скособочился, даже замшел… а еще пропах лекарствами.

Петровна кое – как добралась до телевизора, включила его и стала слушать новости. Ох, как она любила слушать президента! Причем доверяла посулам каждого нового главы государства, доверяла не потому, что наивная была, а потому что являлась патриоткой. А президента почитай по телевизору показывают каждый день. Он говорит что-то, а Петровна согласно кивает.

Но оппозицию решительно осуждает: ходють, ходють туда – сюда, смыкаются с плакатами, таращатся друг на друга и кричат. Как же, недовольные они властью! А сами-то вовсе не бедные. Как раздражалась женщина на таких вот людей, даже кулачком иногда грозила телевизору – кому ж еще ей грозить…

А вот и Субботний вечер! Это хорошо, потому что песни поют, народ веселят. Только вот Басков неприлично, по мнению Петровны, себя ведет. Как бы любуется собой, тьфу ты, сам мелкий, а все туда же – воображала! А вот Филя – красавец! Вон как носится – то по сцене. Высокий, яркий, голос опять же мощный и не мельтешит, как Басков, который свой голосище разменял на эстраду, а ведь мог и в опере петь.

Петровна поймала себя на мысли о том, что все это она не думает, а говорит вслух. Заговоришь тут… день-деньской одна – тоскливо! Эх, скоро праздник! Как она любила новогоднюю суету, запах мандаринов, любила готовить разные вкусности на праздничный стол. А кому теперь готовить? Да и сил никаких нет, болячки одолели совсем. Соседки вот уже который день не приходят… И посылка к Новому году не пришла… Оно понятно: у детей уже внуки взрослые, своих забот хватает. Звонили, правда, недавно, а теперь Петровна как уронила телефон, так он и не работает. Вот помрет невзначай – не сразу и обнаружат…