Владимир Дулга - Хубара. Сирийский дневник. Ливанская война

• Название: Хубара. Сирийский дневник. Ливанская война
• Автор: Владимир Дулга
• Жанр: Русское современное

Описываемые события и факты не претендуют на документальность, в них присутствуют элементы художественного вымысла. Книга о людях, заброшенных волей судьбы на другой континент, в чужую страну, с иным менталитетом, верой, законами и обычаями. Роман состоит из 3 частей: – Часть 1. Ливанская война – Часть 2. Мятеж – Часть 3. Голаны Книга о людях – советских офицерах, помогавших создавать и обучать Вооружённые силы Сирии. В течение нескольких лет противостоящие международному терроризму.

---

– Остальное, додумаешь сам, – закончил генерал-майор. – В создавшейся обстановке, учитывая неприязненное отношение к тебе со стороны Бронского, предлагаю поехать в длительную заграничную командировку. Тем более, на твою должность уже едет выпускник академии.

– На сколько длительную? – спросил Симонов, ещё не избавившись от волнения после разговора с Бронским.

– Не менее трёх лет, с женой и ребенком до четвертого класса.

– Если не секрет, куда? – уже более спокойно поинтересовался Володя.

– В одну из развивающихся стран, советником.

– Афган, тоже развивающаяся страна?

– Я думаю, это не Афганистан, туда, по-моему, едут без семей. Но, как знать. Пока это всё, что я могу сказать. Остальное, решат по прибытию в Москву.

Не колеблясь, Симонов ответил:

– Я согласен, товарищ генерал-майор!

– Тогда я дам команду, оформлять документы. Медицинскую комиссию пройдёшь в дивизии. Как документы будут готовы, вызовем на Военный совет. Пока работай, и не особо распространяйся на эту тему. До свидания!

– Спасибо! До свидания, товарищ генерал-майор!

По прибытию в полк, Симонов вкратце рассказал обо всём командиру полка. Валерий Самуилович как бы и не удивился. Оказывается, с ним о возможном переводе в Кемеровский армейский корпус, разговаривали ещё две недели назад. Жизнь и служба вновь покатилась по прежней, извилистой, войсковой дорожке, с лёгким туманом приятно-манящего ожидания впереди.

После возвращения с Военного совета, Володя рассказал жене обо всём произошедшем, и о неожиданном предложении, полученном в управлении кадров. Как большинство офицерских семей, Симоновы жили от получки, до получки. Накануне очередного отпуска, как-то подкапливали деньги, влазили в долг в кассе взаимопомощи и ехали в отпуск к родителям, в недалёкий Курган, и дальнее Забайкалье. Возвращались и почти до следующего года, рассчитывались с долгами. Правда, четырёхлетняя служба в Германии, и зарплата жены, позволили скопить некую сумму. Позволившую, с помощью родственников, и опять же, приличных долгов, купить «Жигули», к великой радости главы семейства – заядлого автолюбителя. Длительная заграничная командировка, в то время, была вожделенной мечтой каждого советского человека. Несмотря на то, что зачастую она была связана с неудобствами, разлукой с семьёй, опасностями, различными эпидемиями. Не говоря уже о том, что военнослужащих обычно отправляли в «горячие точки», где шла война, или зрели военные конфликты, где самой жизни ежедневно угрожала реальная опасность. Но люди шли на это, в надежде, что трагедия может быть с любым, но только не с ним. Желание вылезти из безденежья, как-то поднять материальное положение семьи, толкало на это, заставляя забывать об опасности.

Голубой мечтой почти каждого мужчины, была сверкающая никелем и свежей краской, красавица «Волга». Заработать такие деньги в Союзе честным трудом, на денежное содержание военнослужащего было не реальным.

С началом боевых действий в Афганистане, уже никто, никого не спрашивал, ни согласия, ни желания. Приходил приказ, и любой военный человек был обязан его выполнять, независимо от своего личного мнения на происходящее. В ДРА тоже посылали советников, для помощи в организации афганской армии, её обучения и применения в боевых действиях. Эти офицеры находились ещё в более опасных условиях, чем те, кто воевал в составе контингента советских войск в этой стране. В бою они могли быть убиты, или взяты в плен но, чаще, им стреляли в спину те, кого они ещё вчера учили воевать. Такие случаи были не единичны. Симонов лично знал людей, попавших в плен к душманам и погибших в страшных мучениях. Их предали те, кто должен был охранять.

Независимо от мотивации, страны пребывания и материального вознаграждения, любая служба на чужбине, гордо именовалась – «Выполнением интернационального долга». Судя по географии работы советников и специалистов, наша многомиллионная страна «задолжала» чуть, ли не большей половине человечества.

Поздно вечером, когда набегавшиеся за день девчонки крепко спали, в своих кроватках, родители на кухне, в полголоса обсуждали внезапно свалившуюся на них проблему. Симонов никогда не числился в трусах, не прятался за чужую спину. Он сознательно связал свою жизнь с армией, поэтомупоступи приказ ехать в любое место, он бы, не колеблясь, его выполнил. Просто тревожила неизвестность, неопределённость, опасения за старшую дочь, как она тут, без папы и мамы? Что ждёт жену и младшую дочь в неизвестной стране? Взвесив все «за» и «против», маленький семейный совет согласился с принятым отцом решением. Старшую дочь Женю, придётся оставить родителям мужа, не отдавать же её в интернат, хотя такой имелся в ведении Министерства обороны. Младшая, Юля, приедет к отцу с мамой месяца через три, как только оформят документы. Оставалось неясным одно – куда едем

Сибирский военный округ

Прошли новогодние праздники. Со злополучного Военного совета прошло уже достаточно много времени, обиды приутихли, горечь осталась. За это время Симонов прошёл медицинскую комиссию, для службы в сухом жарком климате. Заполнил секретную анкету для выездного дела. Сдал необходимые документы на себя и жену, для получения заграничного паспорта. Оперуполномоченный особого отдела, встретив его в штабе, сообщил, что по линии их ведомства, необходимая проверка проведена и документы отправлены.

Стараясь не вспоминать прежние обиды, Симонов продолжал работать на своей должности, как и ранее, днями мотаясь по полигонам и учебным полям. Совершенно неожиданно, ему предложили пойти в отпуск, ранее для этого, невзирая на утверждённый график, надо было бы долго обивать пороги различных начальников.

Во время отпуска, они с Ларисой, не без труда, договорились с родителями Володи о том, что старшая дочь Женя, всё это время будет жить у них, в Кургане. Жена тяжело переживала предстоящую разлуку с дочкой, волновалась за мужа, с трудом представляя дальнейшую жизнь семьи.

Сразу же после отпуска Симонова вызвали на очередной Военный совет. В отсутствии командующего, его проводил генерал-лейтенант Бронский. На этот раз, приглашённых на него офицеров было гораздо больше, и заседание проводили в актовом зале. Выглядело это следующим образом – на сцене, за длинным столом, сидели всё те же члены Военного совета, с Бронским во главе. А приглашённые, нестройной шеренгой, выстроились внизу, в зале, между первым рядом кресел и сценой. От учебной дивизии приглашённых было двое – Симонов и заместитель командира соседнего, учебного мотострелкового полка майор Ивашеня. Предположения оправдывались – чистку кадров, начали с учебной дивизии. Большая часть присутствующих, знали, что едут в Афганистан. Всё дальнейшее происходило, на удивление, быстро и буднично. Генерал Цветков называл фамилию, названный офицер отвечал «я», и делал шаг вперёд. Монотонным голосом начальник управления кадров зачитывал данные о службе из тоненького выездного дела. Изредка, как глас божий, сверху, из президиума, кто-то задавал вопрос. Как правило, полученный ответ, удовлетворял членов Совета и дополнительные уточнения не требовались. Обычно это были вопросы о составе семьи, детях и жилплощади. Затем, красная папочка с документами, передавалась из одного конца стола, в другой, сидящие в президиуме, расписывались в нужных местах. Далее, документы возвращались в центр стола, к Бронскому, тот, в свою очередь, ставил визу, не к кому не обращаясь, говорил «Поздравляю!» И складывал папки перед собой, ровной стопочкой. Всё это походило на хорошо разученную, варварскую игру, на какое-то представление, где все участники прекрасно знают свои роли, мастерски их исполняют. Но, самое страшное заключалось в том, что и сидящие на сцене, и понуро стоящие внизу, знали, или догадывались, о возможном, чаще неизбежном финале, но делали вид, что всё нормально, что именно так, всё должно и быть. Происходящее напоминало процедуру недолгого, скорбного прощания. Сибирский военный округ, без особого сожаления, расставался со своими сослуживцами, отдавшими многие годы службе в его славных рядах.

Когда назвали его фамилию, Симонов сделал шаг вперёд, и ответил «я!». Как ему показалось, Бронский сверху вниз, внимательно посмотрел в его сторону. Вопросов к Володе не было, и его худенькая папочка поплыла вдоль стола, подписываемая сидящими в президиуме. Вскоре, она вернулась к Бронскому, который, раскрыв её на последней странице, что-то, достаточно долго, писал, изредка поднимая глаза вверх, и в этот момент, очень походил на стряпчего казённого приказа, из старых черно-белых фильмов. Промолчав, на стандартное «Поздравляю!», Симонов встал в строй.

По окончанию процедуры, ожидая получения командировочного предписания, он был вызван в кабинет генерала Цветкова. Не говоря ни слова, тот открыл перед Симоновым страницу его выездного дела. Размашистым почерком генерала Бронского было написано: – «Для приобретения практических навыков командования в боевой обстановке, считаю целесообразным направить в ДРА», и чуть ли не в пол листа, роспись.