Сборник статей - Сборник научно-практических статей III Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы предпринимательского и корпоративного права в России и за рубежом». РАНХиГС, юридический факультет им. М. М. Сперанского Института

• Название: Сборник научно-практических статей III Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы предпринимательского и корпоративного права в России и за рубежом». РАНХиГС, юридический факультет им. М. М. Сперанского Института права и нацио...
• Автор: Сборник статей
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-7205-1331-3

В настоящем сборнике представлены научные статьи по актуальным вопросам предпринимательского и корпоративного права, подготовленные по материалам выступлений участников III Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы предпринимательского и корпоративного права в России и за рубежом», проведенной при поддержке Московского регионального отделения Ассоциации юристов России в РАНХиГС при Президенте РФ 25 апреля 2016 года в г Москве. В конференции приняли участие руководители и представители органов законодательной, исполнительной и судебной власти РФ и субъектов РФ, органов местного самоуправления, профессорско-преподавательский состав юридических вузов (факультетов), сотрудники научно-исследовательских учреждений, практические работники, представители бизнес-сообщества.

Для студентов, магистрантов, аспирантов, преподавателей, государственных служащих профильных министерств и ведомств, научных и практических работников, интересующихся проблемами предпринимательского и корпоративного права.

---

Забвение неравенства фактических возможностей в процессе правотворчества привело бы к неравенству правовых («стартовых») возможностей субъектов права. Поэтому социальная справедливость в подобных случаях восстанавливается путем принятия специальных юридических норм, вводимые для отдельных категорий граждан или юридических лиц и направленные на учет их фактического состояния, государственную поддержку и т. д. Такое выравнивание, имеющее целью установить реальное равенство правовых возможностей, соответствует принципу социальной справедливости. С другой стороны, для того, чтобы правовая мера выражала реальное равенство правовых возможностей, обеспечивающие ее юридические нормы должны дифференцироваться обоснованно. Значит, нормативное требование принципа социальной справедливости может звучать еще и так: в нормах права не должно быть никаких необоснованных льгот и преимуществ, извращающих равенство правовых возможностей в интересах определенных социальных групп, отдельных людей или субъектов предпринимательской деятельности.

Например, в целях обоснованного выравнивания правовых возможностей для субъектов малого и среднего предпринимательства федеральными законами и иными нормативными правовыми актами могут предусматриваться: специальные налоговые режимы, упрощенные правила ведения налогового учета, упрощенные формы налоговых деклараций по отдельным налогам и сборам для малых предприятий; упрощенные способы ведения бухгалтерского учета, включая упрощенную бухгалтерскую (финансовую) отчетность, и упрощенный порядок ведения кассовых операций для малых предприятий; упрощенный порядок составления субъектами малого и среднего предпринимательства статистической отчетности; льготный порядок расчетов за приватизированное субъектами малого и среднего предпринимательства государственное и муниципальное имущество и т. д.

Среди источников предпринимательского права выделяют нормативный правовой договор, который отличается от нормативного правового акта по органам и способам его принятия. В соответствии с Конституцией РФ к источникам права относят общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ, которые являются составной частью ее правовой системы (ч. 4 ст. 15). Если международным договором РФ установлены иные правила, чем те, что предусмотрены законом, то применяются правила международного договора[124].

Российской Федерацией было заключено значительное количество двухсторонних и многосторонних договоров по экономическим вопросам, непосредственно регулирующих сферу предпринимательской деятельности. К ним можно отнести договоры, (1) определяющие международно-правовой режим экономических связей, (2) регулирующие движение товаров, услуг и капиталов через государственные границы (торговые соглашения, соглашения об оказании услуг, соглашения о научно-техническом сотрудничестве и т. д.), (3) устанавливающие валютно-финансовые отношения между странами, а также (4) соглашения о международном регулировании цен на сырьевые товары и международном регулировании производства.

В юридической литературе обращается внимание на формирование наднационального законодательства, анализируются проблемы передачи части публичных полномочий государств на наднациональный уровень[125]. К наднациональному законодательству относят как международные договоры, так и иные документы. Среди последних выделяются акты, принятые в качестве приложений к международным договорам (например, Таможенный кодекс Таможенного союза), а также отдельные акты, обладающие самостоятельным статусом (например, действуют ранее принятые Решения Совета Евразийской экономической комиссии: от 16 июля 2012 г. № 54 «Об утверждении единой Товарной номенклатуры внешнеэкономической деятельности Евразийского экономического союза и Единого таможенного тарифа Евразийского экономического союза» и др.). Подобное развитие источников предпринимательского права позволяет говорить о наличии двух уровней нормативного регулирования предпринимательской деятельности: наднационального (например, законодательство Таможенного Союза) и внутреннего (законодательство РФ)[126].

Социальная справедливость нормативных правовых договоров, принципов и норм международного права, наднационального законодательства в сфере предпринимательского права обеспечивается закреплением в них равенства правовых возможностей для субъектов предпринимательства с учетом необходимости «юридического выравнивания» для отдельных категорий субъектов в зависимости от экономических условий стран, вовлеченных в регулирование. При этом в силу сложности внешнеэкономических связей не исключены коллизии, когда на международно-правовом уровне принцип социальной справедливости реализуется, а в масштабах отдельного государства искажается. Исходя из приоритета международного права, такое состояние правового регулирования будет считаться справедливым. В подобных случаях, государство может на национальном уровне использовать отдельные меры регулирования для выравнивания правовых возможностей «ущемленных» субъектов предпринимательской деятельности.

Особыми источниками предпринимательского права являются санкционированные государством правовые обычаи[127]. В сфере предпринимательской деятельности они именуются обычаями делового оборота. В ряде статей ГК РФ и иных законов (о несостоятельности (банкротстве), о валютном регулировании и валютном контроле, об организации страхового дела в РФ, КТМ РФ, НК РФ и др.) имеются прямые отсылки как в целом к обычаям, так и к обычаям делового оборота. Применение обычаев делового оборота может вытекать из положений, заключенных РФ международных договоров.

Обычаем признается не предусмотренное законодательством, но сложившееся, то есть достаточно определенное в своем содержании, широко применяемое в какой-либо области предпринимательской или иной деятельности правило поведения (ст. 5 ГК РФ). Подлежит применению обычай как зафиксированный в каком-либо документе (опубликованный в печати, изложенный в решении суда по конкретному делу, содержащему сходные обстоятельства, засвидетельствованный Торгово-промышленной палатой РФ[128], и т. п.), так и существующий независимо от такой фиксации.

С одной стороны, легальное определение обычая допускает возможность придания статуса источника предпринимательского права недостаточно формализованным правилам поведения, с другой, не позволяет однозначно квалифицировать то или иное правило поведения в качестве правового обычая, применимого в сфере предпринимательских отношений. Все это способствует значительному судейскому усмотрению в части признания или непризнания того или иного правила поведения обычаем.

Однако, правовые обычаи как общеобязательные правила поведения также характеризуются юридической определенностью и защитой со стороны государства, поэтому они тоже должны соответствовать критериям принципа социальной справедливости.

В литературе ведется активная и многолетняя дискуссия о возможности отнесения к источникам права судебных прецедентов, т. е. судебных решений, имеющих обязательное значение при рассмотрении других аналогичных дел. Хотя, официально в Российской Федерации судебный прецедент в качестве источника права не признается[129], тем не менее, на практике при разрешении споров суды учитывают решения вышестоящих судов. Возможность использования предыдущих постановлений Конституционного Суда РФ в качестве судебного прецедента прямо закреплена в конституционном судопроизводстве Федеральным конституционным законом от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ (пункт 3 части первой статьи 43, статья 47.1). Ряд специалистов отмечает возрастающую роль судебной практики и актов высших судебных инстанций. Делаются выводы о том, что судебное правотворчество постепенно признается источником российского права[130]. Так, Г. А. Гаджиев полагает, что для предпринимательского права России судебная практика становится новым и весьма важным источником права[131]. В. Ф. Попондопуло относит судебную практику к источникам коммерческого права[132]. В. С. Белых, хотя и считает, что формально судебная практика не является источником права, тем не менее, отмечает, что она играет роль фактора, оказывающего существенное влияние на совершенствование и развитие предпринимательского законодательства[133].

Судебная практика в сфере предпринимательства огромна и весьма многообразна. Прежде всего, это решения Конституционного Суда РФ, содержащие важные прецедентные правовые позиции по вопросам толкования конституционных основ предпринимательской деятельности на основе конкретных судебных дел. Они действуют непосредственно и не требуют подтверждения другими органами и должностными лицами. Например, в Постановлении от 18 июля 2003 г. № 14-П Конституционный Суд РФ указал, что осуществляя регулирование предпринимательской деятельности коммерческих организаций федеральный законодатель обязан учитывать, что возможные ограничения федеральным законом свободы предпринимательской деятельности и свободы договоров, исходя из общих принципов права, должны отвечать требованиям справедливости, быть адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц.