Ирене Крекер - Не забыть нам песни бардов. Цикл эссе

• Название: Не забыть нам песни бардов. Цикл эссе
• Автор: Ирене Крекер
• Жанр: Русское современное

Бардовское движение представляет собой уникальный феномен современной российской и мировой культуры. Немецкая писательница Ирене Крекер в эссе о бардах анализирует творчество поющих поэтов, в числе которых есть как общепризнанные корифеи – Булат Окуджава, Юрий Визбор, Владимир Высоцкий, так и наши современники – Александр Городницкий, Олег Митяев… Яркие, эмоциональные рассказы, обилие стихов, попытки разрешить некоторые проблемы привлекут внимание пытливых умов и широкого круга читателей.

---

А мне сегодня вспоминаются строки песни «Охота на волков» Высоцкого, являющиеся подтверждением мысли о крике души и о трагизме, на фоне которого разворачиваются события во многих стихах поэта.

«Рвусь из сил – и из всех сухожилий,
Но сегодня – опять как вчера:
Обложили меня, обложили —
Гонят весело на номера!

Из-за елей хлопочут двустволки —
Там охотники прячутся в тень, —
На снегу кувыркаются волки,
Превратившись в живую мишень.

Не на равных играют с волками
Егеря, но не дрогнет рука,
Оградив нам свободу флажками,
Бьют уверенно, наверняка.

Я из повиновения вышел —
За флажки, – жажда жизни сильней!
Только сзади я радостно слышал
Удивлённые крики людей.

Рвусь из сил – и из всех сухожилий,
Но сегодня не так, как вчера:
Обложили меня, обложили —
Но остались ни с чем егеря!»

Песня написана в 1968-ом году, а ровно через десятилетие Владимир Высоцкий пишет её вторую часть – «Конец „Охоты на волков“, или Охота с вертолётов».

«Чтобы жизнь улыбалась волкам – не слыхал —
Зря мы любим её, однолюбы.
Вот у смерти – красивый широкий оскал
И здоровые крепкие зубы.

Те, кто жив, затаились на том берегу.
Что могу я один? Ничего не могу!
Отказали глаза, притупилось чутьё…
Где вы, волки, былое лесное зверьё,
Где же ты, желтоглазое племя моё.

Я живу, но теперь окружают меня
Звери, волчьих не знавшие кличей, —
Это псы, отдалённая наша родня,
Мы их раньше считали добычей.

Улыбаюсь я волчьей ухмылкой врагу —
Обнажаю гнилые осколки.
Но – на татуированном кровью снегу
Тает роспись: мы больше не волки».

Вчитываюсь в строки песни. Слова об одиночестве в мире зла пронзают сознание. Вопросы: Почему он острее других воспринимает несправедливость времени, его породившего? Что он хочет сказать нам, своим слушателям, в конце семидесятых, когда полагалось молчать, а его голос слышала вся страна? – не отпускают, требуют ответа.

* * *

Несколько месяцев назад я проснулась от звучащих во мне строк из песни Владимира Высоцкого «Кони привередливые»:

«Я коней напою,
Я куплет допою, —
Хоть немного еще постою на краю!»

Строки не оставляли в покое. Я прослушала их в записи с диска наряду с другими, написанными в различные годы жизни. В какой-то момент поняла, что должна вдуматься в тексты песен, для того чтобы ответить на вопросы, которые уже преследовали. Муж моей хорошей знакомой, фанат Высоцкого, цитировал строки поэта при каждом удобном случае. В этой семье нашёлся для меня и сборник песен, выпущенный издательством «Эксмо» к 60-летию со дня рождения Владимира Высоцкого. В последующие месяцы я с ним не расставалась ни на курорте в Шварцвальде, ни в отпуске на Канарах. Теперь-то, наконец, я смогла вдумчиво вчитаться в строки песни, преследовавшей меня:

«Вдоль обрыва, по-над пропастью, по самому по краю
Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю…
Что-то воздуху мне мало – ветер пью, туман глотаю, —
Чую, с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Вы тугую не слушайте плеть!
Но что-то кони мне попались привередливые —
И дожить не успел, мне допеть не успеть.

Я коней напою,
Я куплет допою, —
Хоть немного еще постою на краю…

Сгину я – меня пушинкой ураган сметёт с ладони,
И в санях меня галопом повлекут по снегу утром, —
Вы на шаг неторопливый перейдите, мои кони,
Хоть немного, но продлите путь к последнему приюту!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Не указчики вам кнут и плеть.
Но что-то кони мне попались привередливые —
И дожить не успел, мне допеть не успеть.

Мы успели: в гости к богу не бывает опозданий, —
Так что ж там ангелы поют такими злыми голосами?!
Или это колокольчик весь зашёлся от рыданий,
Или я кричу коням, чтоб не несли так быстро сани?!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Умоляю вас вскачь не лететь!
Но что-то кони мне попались привередливые,
Коль дожить не успел, так хотя бы – допеть!

Я коней напою,
Я куплет допою, —
Хоть мгновенье еще постою на краю…»

Слова этой песни сопровождали меня повсюду. Они меня замучили. Я поняла, что должна, обязана написать о нём, поэте сложной судьбы, боль души которого прорвалась ко мне через расстояние и время. Я должна попытаться пройти хотя бы частичку пути поэта, который вёл его к бессмертию.

* * *

Наверное, потому что я родилась позже поэта и пережила его, причисляю себя к поколению, пришедшему за поэтами-шестидесятниками. А между мной и Владимиром Высоцким разница в возрасте всего-то каких-то тринадцать лет. Много это или мало? Думаю, как на это посмотреть, чьими глазами и с какой точки отсчёта: с политической, с общечеловеческой, с точки зрения летящего шарика во Вселенной?

Я сейчас живу в том будущем, о котором поющие поэты думали и мечтали, которое открывалось перед их глазами, но в туманной дымке…

Владимир Семёнович Высоцкий прожил всего сорок два года. В этом возрасте, оказавшись вдали от родных мест, я только начинала новую жизнь в других обстоятельствах в чужой мне среде. Сейчас я пытаюсь осмыслить пройденный путь. Ему же не довелось даже войти в своё пятидесятилетие и хотя бы с этой высоты осмыслить: Что происходит с ним в жизни? Почему так сложилась она? Сам ли он сделал её такой, или кто-то вёл его по жизни? Жаль, что ему не довелось увидеть будущее, которое довелось увидеть мне.

Мы – жители одной планеты, ежечасно соприкасаемся друг с другом мыслями и чувствами. У каждого за плечами своё прошлое, родословная, наследственные гены, которые в процессе жизни дают неожиданные побеги. Свет и тепло, идущие от честных и добрых людей, притягивают нас, их мысли помогают осознавать нравственные ценности, примерять их на себя.

К таким светлым людям я отношу поэта Владимира Высоцкого, прожившего короткую, но яркую жизнь. Правду о себе он мог сказать только сам. И он сказал её, открыв миру душу:

«Я весь в свету, доступен всем глазам, —
Я приступил к привычной процедуре:
Я к микрофону встал как к образам…
Нет-нет, сегодня – точно к амбразуре.

И микрофону я не по нутру —
Да, голос мой любому опостылит, —
Уверен, если где-то я совру —
Он ложь мою безжалостно усилит.

Он, бестия, потоньше острия —
Слух безотказен, слышит фальшь до йоты.
Ему плевать, что не в ударе я, —
Но пусть я верно выпеваю ноты!

Сегодня я особенно хриплю,
Но изменить тональность не рискую, —
Ведь если я душою покривлю —
Он ни за что не выправит кривую.

Мелодии мои попроще гамм,
Но лишь сбиваюсь с искреннего тона —
Мне сразу больно хлещет по щекам
Недвижимая тень от микрофона».

Читаю слова Высоцкого, обращённые к студентам географического факультета Московского государственного университета на концерте в ноябре 1978-го года: «Я ценю в человеке – и в себе, в частности, – творца больше, чем исполнителя… Почти все мои песни написаны от первого лица, я почти всегда говорю «я»… Там моё – присутствует, хотя бы то, что я взял и зарифмовал.

Часто я пою от себя – от имени моих персонажей – ещё, вероятно, оттого, что профессия моя – актёр, и я имею возможность менять маски, если можно так сказать, – прожить какой-то кусочек, две-три минуты, в чужой роли, исполняя написанные самим мною вот эти вот самые стихи… Я не пою никогда ничего чужого… Потому что я не певец… Это – моё, это то, что я придумал, – я имею право это петь…»

Вслед за этими словами Владимир Высоцкий исполняет песню «Чужая колея», посвящённую, по его словам, больше всего студентам.

«Сам виноват и слёзы лью,
И охаю —
Попал в чужую колею
Глубокую.
Я цели намечал свои
На выбор сам,
А вот теперь из колеи
Не выбраться.

Крутые скользкие края
Имеет эта колея.

Я кляну проложивших её, —
Скоро лопнет терпенье моё,
И склоняю, как школьник плохой,
Колею – в колее, с колеёй…

Но почему неймётся мне?
Нахальный я!
Условья, в общем, в колее
Нормальные:
Никто не стукнет, не притрёт —
Не жалуйся,
Желаешь двигаться вперёд?
Пожалуйста.

Отказа нет в еде-питье
В уютной этой колее.
И я живо себя убедил —
Не один я в неё угодил.
Так держать! Колесо в колесе!
И доеду туда, куда все.

Вот и ко мне пришла беда —
Стартёр заел.
Теперь уж это не езда,
А ёрзанье.
И надо б выйти, подтолкнуть,
Но прыти нет —
Авось подъедет кто-нибудь
И вытянет…

Напрасно жду подмоги я,
Чужая эта колея.

Я грязью из-под шин плюю
В чужую эту колею.

Эй, вы! Задние! Делай, как я.
Это значит, не надо за мной.
Колея эта только моя.
Выбирайтесь своей колеёй».

Он, артист и поэт Владимир Высоцкий, идёт по жизни своим путём, как может, так и идёт, как думает, так и поёт на всю страну, и если предоставляется такая возможность, то и на весь мир, чтобы услышали его правду.