Андрей Синельников - Великий князь всея Святой земли

• Название: Великий князь всея Святой земли
• Автор: Андрей Синельников
• Жанр: Русское современное

«Душная ночь середины лета навевала на князя Андрея воспоминания и пробуждала какие-то тусклые обрывочные видения. Совсем недавно было летнее солнцестояние, круг солнечный пошел на убыль. Как и вся княжеская жизнь, год начал стремиться к закату, отползать туда на запад, куда отползло к вечеру сегодня жаркое летнее солнце – Ярило. Ярило – солнечный Бог всех Ариев, всех детей славянских – славных, коему капища, до недавнего времени, в Яриловой долине в стольном городе Владимире стояли. Род, Сварог, Хорос – Боги, ныне по-разному называемые и по-разному чтимые, забываемые среди смердов и дружинников, не так давно прозываемых внуками Дажьбожьими, а ныне крещенными поголовно и, от старания своего смердского, забывшими старых Богов почти повсеместно…»

---

Андрей же, не дождавшись обещанного приезда гостьи, с раннего утра отправился к своему детскому наставнику – отцу Нестору, греку ученому и много чего в старых книгах вычитавшему. Сегодня договорились они, что тот расскажет ему о том, что случилось там, в Царьграде, когда зажглась на небе колдовская звезда, и откуда и от кого пошла новая Вера.

Собор Бориса и Глеба, где служил службу отец Нестор, был небольшой церковью, представляющей собой белокаменный скит с узкими, похожими на бойницы окнами. Скит этот украшали маленькие арочки, опоясавшие его по фасаду, и темный купол с крестом на таком же, как и сам скит, белокаменном барабане. Построил его князь Юрий после возвращения из Святой Земли, когда поставил в пяти километрах от Суздаля на слиянии Нерли и Каменки деревянный замок. В этом замке он и жил с тех пор, обнеся его, вдобавок, земляными валами с крепкими дубовыми стенами. Замок этот отличался от кремлей и детинцев каким-то неродным чужеземным видом, и дружинники с боярами не любили там бывать. Жил там Юрий затворником, а для пиров и гульбищ своих ездил в Суздаль, на главное дворище в княжеские палаты. Однако Нестор службы свои служил в этом отдаленном соборе, хотя в центре у княжеских палат гордо взметнул в небо пять своих голубых глав новый Собор Рождества Богородицы. Почему? Одному Богу ведомо. Оттого Андрей, вскочив на жеребца, направил его по утру в сторону «немецкого» замка, как называли его суздальцы.

Подъехав, он передал повод княжескому гридню, узнавшему его и выбежавшему навстречу, и вошел, широко перекрестясь, под каменные своды.

Полумрак сразу обрушился на него, и пока глаза привыкали к слабому свету восковой свечи, освещавшей сегодня все пространство церкви, княжич постоял прислонясь к прохладной стене собора. Наконец он стал различать иконостас с тусклыми ликами святых, княжье место, в виде высокого кресла с затейливой резьбой, и в углу, рядом со свечой, фигуру Нестора, молившегося сумрачно и истово.

– Здрав буде, отец Нестор.

– Благослови тебя Боже, – раздался треснутый голос черноризца.

Нестор был еще не стар, можно даже сказать, он был в самом расцвете сил, лет ему было от силы тридцать- тридцать пять, но посты и молитвы превратили его в ссохшегося схимника, хотя глаза выдавали силу и здоровье. Только лихорадочный блеска фанатизма в глубине зрачков, заставлял насторожиться того, кто раскрывал перед ним свою душу. Но княжич любил его, тот был ему наставником с детства, и вся его суровость для Андрея была напускной, потому, как любовь их была взаимной. Нестор просто души не чаял в своем питомце и мечтал, что, возмужав тот, станет проводником его дела в эти дикие северные земли, в эту Залесскую Русь.

– Я пришел, как договаривались, – Тихо сказал княжич, – Ты обещал рассказать мне перед дорогой…

– Проходи, проходи брат, – впервые назвав его так, Нестор обнял его за плечи и повел в глубину собора в келью, – Нам есть, о чем поговорить, а тебе есть, что спросить, и на что услышать ответ. Однако присядь, я, пожалуй, начну рассказ, а ты потом задашь вопросы. Потому как, несть сомнения – не имея знания. Устраивайся поудобней, сказ мой будет не быстрым.

Андрей примостился на каменную скамью, предварительно подложив под себя свернутый плащ, сказывалась школа Данилы. Камень тепло крадет. Откинулся на стенку кельи и прикрыл глаза. Он привык представлять себе образы, которые возникали у него, когда он слушал рассказчика. Нестор откашлялся и повел речь неторопливо и монотонно, как пономарь читает молитву. Голос лился спокойно, без всплесков и провалов, без эмоций и срывов, как тихое течение большой реки, несущей свои воды синему морю. Перед Андреем нескончаемой чередой понеслись картины, складывающиеся в длинную вереницу красочных страниц чужой книги жизни.

– В тот год, когда умер твой предок Великий Князь Ярослав Мудрый, в тот год, когда у берегов Русского моря появились, те, кого вы называете половцами, а ромеи полянами, в этот год странные вещи произошли в нашем мире.

Перед глазами Андрея выросли высокие стены Царьграда, во рту появился горький вкус полыни, а в ушах раздался топот коней степных табунов, угоняемых туда к Хволынскому морю, откуда нет возврата.

– В жаркое и засушливое лето в небе вспыхнула, волшебная звезда, задрожала земля. Реки, и даже сама кормилица Волга, потекли вспять, и текли так пять ден. Семь дней горела в небе эта звезда, и свет ее был настолько ярок, что солнце утратило свой блеск и всходило наподобие месяца. Семь дней горела эта звезда, и было ночью светло, как днем, а точнее сказать не было ночи семь дней. Два дня горела она лучами кровавого цвета на шесть концов, на шесть искупительных молитв. Два дня горела эта звезда священным арийским знаком – свастикой, говоря о том, что прибудет в этот мир счастье и искупление. И еще три дня пылал в небе над миром огненный крест, сначала в круге огненном, потом как бы размножился, и стало вокруг большого креста четыре малых его собрата, но так же пылающих. А затем посыпались с неба камни, закипела вода в реках, и поскакали по свету, по городам и весям, всадники небесные, принося смерть всем тем, кто грехом свою душу отяготил и не верил ни в Бога, ни в Дьявола. Только следы от копыт их страшных коней находили люди поутру.

Голос Нестора тек размеренно и плавно, подхватывая Андрея мягкой волной и унося куда-то туда, в неведомые ему дали.

– Люди говорили, что не просто так вспыхнула эта звезда, а известила она народы и все земли, что родился на земле новый Бог, и принесет он всем: и слабым и сильным, и бедным и богатым, счастье и благодать. А еще, рассказывают мудрецы, будто бы в далеких землях, прозываемых Индиями, увидев эту звезду, собрались в путь три волхва или короля, или царя из этих земель и пошли поклониться новому богу. Звезду же ту нарекли они звездой Вифлеемскою, и ведомые ей отправились в дальний путь. Взяли они в дар новорожденному ладан и смирну, да еще…золото. Другие мудрецы говорят, что шли эти волхвы отсюда с Руси, и были они не просто волхвами, а царями-волхвами, а один из них и вообще царицей Малкой…

– Ах, вот о чем мне Малка…,– Андрей вовремя осекся под быстро метнувшимся к нему взглядом Нестора, – Так вот о Малке хотел я спросить, – быстро поправился он, – Правда ли, то, что она из наших земель?

– Да сказ это все, былина, миф по-ромейски. Слушай дальше, – продолжил Нестор.

– Многие люди поверили в то, что придет новый бог и поможет всем, кто верит в него, и стали ждать его, называя Мессией, то есть Царем царей, сыном Божьим. Люди эти сплотились в братство, прозываемое хранителями веры “сепулькриерами» на моем языке, ессеями – «молчаливыми» агнцами божьими. Сами же себя, называли они «Сыновья света». Они ушли в пустыни и горы, вырыли в скалах скиты и пещеры, и стали готовить людей к приходу пророка. «Бог сотворил человека для владычества над миром и положил ему два духа, что бы руководится ими. Это духи Правды и Кривды», – так учили ессеи. Самым известным из них был Иоанн, прозванный Крестителем, Купальщиком, Купалой, по-вашему, по-словенски. Он учил пророков и волхвов своего учения, а еще он посвящал в братию самых знающих и верных, крестил их, купал в святой воде. Смывал с них скверну земную и мысли греховные, говоря, что, мол, горел в небе огненный крест, в том есть божья воля сим крестом избранных отмечать. Те же, кто тому кресту поклонялся и сейчас поклоняется – то божьи люди, и дорога им в царство божье не здесь на земле, а там, на небе в райском саду.

Старец перевел дыхание и продолжил.

– Через тридцать же лет с небольшим появился в Святом Городе человек – именем Иисус. Говорили про которого, что у тех ессеев он знаний набирался, и крещение по их обрядам принимал. Пришел он не один, а с учениками и сподвижниками своими, прозываемыми «апостолами», в основном из тех же самых ессеев, и стал пророчествовать, что он и есть тот самый Мессия, коего все эти годы люди ждали с нетерпением. А ромеи же прозвали его на свой греческий лад Христом, так на их языке звучит Мессия. Стал он Веру новую рассказывать и людей вокруг себя собирать, обещать им долю новую, вольную. Схватили его стражники, и казнили казнью лютой и страшную, а ученики его разошлись по миру, понесли Веру эту по разным землям и городам. Объявили цари и стражники последователей того Иисуса и учителей его – ессев, людьми неправедными и травить их начали. С того ушли они в земли дальние, кто на юг подался, кто на север, кто в другие земли неведомые.

Он опять перевел дыхание.

– В вашу землю пришли его ученики Андрей, Первозванным называемый, да Святой Фома, да Иосиф Аримафейский, что пророка этого, после казни, земле придал. А другие их одноверцы и ессеи во множестве ушли в горную страну на берегу моря Средиземного и основали Новый Израиль с городом Иерусалимом в центре, где и стали Богу своему поклоняться, – Он откашлялся. Продолжил.