Сергей Филиппов (Серж Фил) - Хроники ГСМ. Это больше, чем правда, это – жизнь!

• Название: Хроники ГСМ. Это больше, чем правда, это – жизнь!
• Автор: Сергей Филиппов (Серж Фил)
• Жанр: Русское современное

Все знают о великих стройках современности – Северном и Южном Потоках, Силе Сибири… Но не всем известна будничная изнанка этих проектов. А она проста: люди пашут в самых суровых местах нашей страны, игнорируя капризы природы, «нежность» северного климата и не всегда адекватное отношение к себе работодателей. Но чувства долга, юмора и пофигизма помогают преодолевать все трудности легко и непринуждённо…

---

– Как самочувствие, Антоша? – участливо спросил Толик гардемарина, когда мы остановились, чтобы перекусить. – Тебе, наверное, и есть-то не хочется после такой тряски?

– Наоборот, – бодро ответствовал морской (или дорожный?) волк, – наоборот, аппетит зверский! Что там у нас на обед?!

– Шашлык по-карски и мясо по-татарски, – огласил я меню, – а ещё витаминный напиток под названием: закатай губёнки внутрь!

– Мог бы сказать и попроще: бич-пакеты и тушёнка, – улыбнулся Антон.

– Слишком он у нас умён, чтобы говорить просто, – поддел меня Женька и задумчиво побрёл в лес, зажав в подмышке рулон туалетной бумаги.

Как бы невероятно это ни выглядело, но в место назначения мы всё-таки попали. Трудно, но настырно пробирался наш суперавтомобиль лесными дорогами, обдирая листву и хвою ни в чём не повинных деревьев, натужно пробуксовывая в жирной и липкой грязи и опасно кренясь на бугорках и в ямках. И, наконец, словно заправский БТР, пропахав вброд широкий ручей, он выбрался на открытое место, и перед нашими взорами предстал этот пресловутый Сэдьвож!

Что ж, действительность соответствовала названию! Несколько хилых домишек сбились в кучку возле железной дороги, и вид их был так неопрятен, жалок, что становилось предельно ясно: они давно и безжалостно вычеркнуты из жизни, словно бомжи или беспризорные дети.

Но один домик стоял особняком. Был он таким же непривлекательным и покорёженным сквознячком времени, но возле него мы заметили стоящий автомобиль – голубой ЛУАЗик.

– Вот здесь мы наверняка узнаем обо всех дорогах этой хмурой местности, – предположил я.

Странно, но в последнее время зачастую получается, что первый же человек, к которому мы обращаемся, оказывается самым информированным и самым энергичным в округе. Или кто-то свыше нас ненавязчиво направляет в нужное русло, или же чутьё наше развито до виртуозности. Именно так случилось и теперь. Сергеич, хозяин дома, не только выдал нам всю информацию о местных дорогах, но тут же, торопливо, будто ждал этого момента не одно десятилетие, предложил дом для жилья, баню для помывки и себя для работы.

– Только, ребята, в этом доме жила одна бабка. Полгода назад она умерла, но узнали об этом лишь через четыре месяца, поэтому там не совсем свежо.

Он оказался прав, свежести не было и в помине. Смрад, что стоял в помещении, казалось, можно было потрогать руками, а ноги сотрясал нервный озноб, от чего они теряли устойчивость.

– Не, я буду спать в машине! – зажав нос рукой, выдавил Толик.

– Я тоже, – поддержал его гардемарин.

– А мне тут нравится, – прикурил Женька сигарету, – когда я выкурю пару пачек, здесь уже будет пахнуть так, как и должно.

Я немного подумал и решился:

– Ладно, я тоже остаюсь в доме, а то Жоржичу будет одному скучно – не с кем даже и полаяться.

– Сергеич, ты как с пилой-то, умеешь обращаться? – задал я вполне естественный вопрос нашему свежеприобретённому рабочему.

– Да что ты, Серёга, я с пилами двадцать лет работаю! Да я леса столь навалил, сколь ты и не видел!

– А какими пилами ты работал?

– Да всякими. И «Дружбами», и «Тайгой», и «Уралом».

– Но у нас-то пилы несколько иные, их особенность…

– Да пилы как пилы, что я, не вижу! – не дал мне договорить Сергеич. – Они ж как игрушки!

– Сергеич, ты зря не слушаешь. Если ты не работал с ними, то очень просто можешь себе что-нибудь отпилить, – попытался Толик вбить гвоздик осторожности в голову бесшабашности.

– Что ж, я пацан, что ли? Знамо дело, руки-ноги жалко, свои, чать!

А через десять минут я вызывал по рации Женьку (он с гардемарином работал в километре от нас):

– Жень, надо бы Сергеича до дому довезти, он тут себе полноги отхватил.

– Правда, что ли?!

– Ну, не совсем так, но полоснул по коленке прилично.

– Но мы же на тырчике к вам не сможем подъехать.

– Ничего, до вас он как-нибудь дохромает, вы его только доставьте до дому. Пусть там перевяжется. Если сможет работать, везите его назад, а если нет, пусть дома сидит.

– Хорошо, всё понял. Не очень ясно лишь одно: мы каждый раз покупаем йод, бинты, но ещё ни разу их не взяли с собой в лес. Почему?

После минутной паузы я спросил:

– Я не понял, это вопрос чисто риторический, или же ты ждёшь ответа?

Но ответа на мой вопрос не последовало, вероятно, его-то Женька и посчитал истинно риторическим.

Обратно многоопытный лесоруб в этот день не вернулся, и нам пришлось вкалывать вдвоём. Я выставлял пару вешек, и Толик начинал валить лес по их створу. Я же с саблей старался идти перед ним, подрубая кусты и выставляя створные вехи. Когда мы таким макаром проходили достаточно далеко, я возвращался к тахеометру и корректировал направление. Потом Толик забивал точку, я проводил на неё наблюдения и переходил туда, а он шёл обратно, чтобы я смог отработать направление назад и сделать осевую съёмку. Ну, и так далее. И, если учесть, что ходить нам приходилось по кочкам и поваленному лесу, а вокруг нас в палящем зное неистовствовали полчища оводов, слепней и комаров, то можете только поверить, что романтичнее и шикарнее положения быть не может!

Тем не менее, около километра мы в этот день сделали.

А вечером, за ужином, Женька похвастался:

– Я сегодня сам на тырчике ездил! Вначале Сергеича домой отвёз, – у него, кстати, ничего серьёзного, жить будет, – а потом так лихо сквозь лес проехал, вырулил прямо на трассу!

– Точно, – подтвердил Антон и ухмыльнулся: – Только после этого выруливания я полчаса не мог оттуда выехать.

Прослышав о нашем нелёгком положении, шеф пообещал прислать помощь, так как у Огнева Коли, навстречу которому мы гнали трассу, освободились несколько человек.

Первым прибыл Колян Сапогов, или проще – Сапог младший. Вследствие этого продукты питания, до сих пор оттекавшие от нас тонкой струйкой, зажурчали мощным наполненным ручьём. Эх, кто бы мог подумать, глядя на этого тощего, невысокого мужичка, что он за один присест с лёгкостью может сожрать дневной паёк средней пехотной роты!

– Да как же мне не есть, – объяснял Колян свою прожорливость. – Вот вы, когда приезжаете после работы домой, чем занимаетесь?

– Ну, кто чем, – развёл руки в стороны, будто хотел кого-то обнять, Женька. – Я на компе играю, Толян в огороде ковыряется, а Серёга, вон, пишет о нас всякие гадости.

– Вот. А мне приходится пить за вас всех!

Мы только недоумённо переглянулись, а гардемарин сделал идеально круглые глаза, будто надел очки Джона Леннона, и выдал:

– А ты не пей!

– Ха, как это не пей?! – отобрал у него очки Колян.

– Да элементарно, – Антон глянул на него высокомерно, как опытный боцман, потрёпанный штормами и матросскими матами, на юную гимназистку.

– От ты какой! – заволновался Колян и, схватив со стола белую шоколадку, нервно её сожрал.

– Ты что сделал! – в притворном ужасе воскликнул Женька. – Это же Серёгин шоколад! Теперь тебе каюк!

– Да пусть себе кушает на здоровье, – милостиво разрешил я, – только одно странно, Колян, ты же белый шоколад на дух не переносишь!

– А это был белый? – удивился тот, но как-то уж очень не натурально. – Вот до чего довели, всякую гадость есть стал!

– И всё-таки, Николай, почему же тебе пить-то приходится? – вернул Толик нас к теме беседы.

– Да потому. Как только я приезжаю, сразу ко мне бегут друзья с бутылками. И начинается! А потом у них всё кончается, и я их угощаю.

– А потом всё кончается у тебя, и ты начинаешь голодать, – сделал безупречно логичный вывод Женька.

– Правильно. Поэтому-то я тут и отъедаюсь.

– Гляди, Николай, когда-нибудь отпуск затянется, и тебе не хватит запасов, сделанных на работе. Так и помрёшь от голода, – сделал Толик вывод иной, но не менее логичный.

А через день прибыл и Сапог старший – Мишка. Теперь мы почти поверили, что успеем сделать трассу к сроку, потому что, в отличие от Коляна, который, хоть и закладывал крепко, но и работал неплохо, Мишка вовсе не закладывал, а работал просто виртуозно.

Вместе с Мишкой приехал геолог. Это был тощий, поджарый мужик лет пятидесяти. Верхушку его немного удлинённого черепа обрамляли жалкие остатки шевелюры, а о бороде не было и намёка, из чего я сделал заключение, что геолог этот не стандартный. И я оказался прав.

– Давай, садись, позавтракай с нами, – радушно предложил Толик работнику самой романтической профессии.

– Нет, спасибо, – отмахнулся тот, – я перед работой не ем.

Толик испуганно уставился на него:

– Не ешь перед работой?! А как же ты тогда таскаешь ноги по этим дебрям? Я, если не поем, то и двух шагов не смогу сделать!

– А я и одного! – поддержал Толяна Колян, виртуозно работая ложкой, и я, глядя на него, вспомнил фильм, где суточник Федя расправлялся с обедом, только у последнего это получалось несколько медленнее.