Тейт Спарроу - Утро на соседней улице. Истории необыкновенных путешествий

• Название: Утро на соседней улице. Истории необыкновенных путешествий
• Автор: Тейт Спарроу
• Жанр: Альтернативная история

Что мы ищем, отправляясь в путешествие? Пусть это будет перемещение в виртуальную реальность, полет в далекую галактику или просто поход на соседнюю улицу. Мы ищем отдыха, знаний, приключений или даже новой жизни? Что ждет нас там, на неизведанных территориях? Сборник «Утро на соседней улице» включает повести и рассказы о необычных путешествиях. Встречаясь с неизвестным, героям порой предстоит сделать нелегкий выбор. В одном они, однако, могут быть уверены: жизнь никогда не будет прежней.

---

Филип свернул направо перед самой лентой, очень быстрым шагом достиг улицы Тармышкина. И, оказавшись на новой территории, остановился, вдруг осознав, что он, может быть, и в жизни никогда по этой улице вообще не ходил. Филип тяжело вздохнул, лицо его выражало обиду и злость, он сделал решительный шаг, поскользнулся и упал на спину. Наледь уже была, наверное, и снег лежал. Так что это, вероятно, был ноябрь. В общем, Филип довольно сильно отбил поясницу и, кряхтя, поднялся снова на ноги. От обиды слегка захотелось плакать.

«Жизнь – дрянь», – вдруг ясно осознал контуженный, но все же решительно продолжил свой путь на работу, может, только жалел себя немного больше, чем обычно. А в остальном уже начал мысленно пробегать по рабочему графику на сегодня и перестал обращать всякое внимание на изменения в утренней прогулке: компьютер в голове скорректировал маршрут и теперь уверенно, почти с прежней машинальностью вел подопечного по новому пути.

Отставание от графика, ведь все-таки крюк был, хоть и небольшой, гнало бедолагу вперед, и он даже предпринял неубедительную попытку проскочить на красный свет светофора очередной перекресток – машин в этот час было мало. Однако едва Филип сошел с тротуара, как получил трескучий удар по голове.

Чаплик, очевидно, был не очень здоров на голову – это было заметно при первом же мимоходном знакомстве: пустой, слегка удивленный взгляд и приоткрытый рот как-то сразу выдавали историю нелегкого бытия. В какой-то момент он стал приходить на перекресток Тармышкина и Кривоедова с палкой в руках и пытался регулировать движение. Однако милиция и обыватели его довольно быстро с проезжей части согнали. Чаплик не сдался, он решил давать указания, стоя на углу перекрестка у обочины, и тут уж возражений не последовало. Почувствовав расположение и увидев открывшееся поле для полезной деятельности, Чаплик стал приходить на перекресток каждое утро. Теперь уже много лет прошло и все к нему привыкли. Автомобилисты приветствовали необычного регулировщика утром веселыми гудками, водители автобусов, стоя на светофоре, открывали переднюю дверь, чтобы выдать Чаплику полтинник на обед – он полтинники принимал охотно, и со временем даже убедился, что так и должно быть. Ежели какой-то новенький управляющий общественным транспортом не выдавал монеты, по незнанию или даже, кто знает, по нежеланию, то Чаплик делал несколько робких стуков в запертую дверь – после этого он либо получал полтинник от запамятовавшего водителя, либо, если дверь не открывалась, списывал это на то, что автобус был неправильным, и что-то в нем не функционировало должным образом – в общем, спускал. Чаплику плохо удавалось говорить, так что он этого не делал, и имя ему дали местные обыватели, очевидно усмотрев в его неуклюжей фигуре с палкой какое-то крайне отдаленное сходство с персонажем Чарли Чаплина. Вот только Чаплик ни в пример прообразу был очень крупным и высоким, однако новое имя полюбил. Со временем регулировщик сделался всеобщим любимцем и городской достопримечательностью. Во время международных спортивных соревнований по различным видам бессмысленной физической нагрузки его даже приезжали фотографировать туристы. Получив информацию из интернета (про Чаплика писали уже на многих языках мира), они, однако, на положенном месте достопримечательность не находили. Охраняющие порядок органы в период крупных мероприятий с участием иностранных гостей были особенно строги и деятельны, так что трудовые подвиги Чаплика на время пресекли. После, однако, побывав в вынужденном отпуске, регулировщик вернулся во все оружии. Утвердившись в том, что он теперь полноправный и оплачиваемый работник, Чаплик пришел на службу в желтом жилете, неизвестно где приобретенном, и с палкой, выкрашенной в красный цвет – т.е. по всей форме. К обязанностям регулировщика он своевольно добавил заботу о пешеходах, так что иногда бил их по головке палкой за неправильный переход улицы. После нескольких ситуаций, характеризующихся непониманием и угрозами сдать регулировщика «куда следует», пешеходы, однако, остепенились и стали вести себя прилично. И очередная попытка перехода улицы на красный свет, первая за долгое время, стала неожиданностью даже для самого Чаплика, так что удар получился необычно сильным. Пешеход скорее удивился, чем разозлился, и, обернувшись, увидел не менее удивленный взгляд Чаплика. Ругаться нарушитель не стал, что было необычно, он только вздохнул, сделался грустным и снова повернулся к светофору, теперь уже проявляя должное терпение и выдержку.

Только перейдя, наконец, улицу, Филип решился вновь себя пожалеть и даже погладил все еще звенящий затылок. Почему-то его конфузило проявить слабость на месте происшествия на глазах у многочисленных свидетелей. Теперь же жест случайного прохожего, выражающего заботу о своей голове, казалось, не привлекал никакого внимания. Только одна низенькая старушка неподалеку стояла и настойчиво, явно с укоризной, вглядывалась в нового гостя на ее улице. Филип даже растерялся и, заглянув себе за спину убедился, что пенсионерка смотрит именного на него. Робея, он прошел мимо и боковым зрением почуял, что хозяйка улицы провожает его взглядом. Гость поспешил удалиться.

Филип все еще продолжал путь по улице Тармышкина, когда его внимание привлекло необычно красивое здание – явно случайный кусок исторического центра. Здание было имперского периода и выкупалось большими окнами, времен отсутствия общедоступного переменного тока, а выкрашено оно было в желтый цвет с белыми обрамлениями окон и фасадов. Это был музей, теперь Филип его припоминал по фотографиям. Вот оно – еще одна остановка. Яркий, запомнившийся элемент. Казалось, что жизнь, пытаясь обратить на себя внимание, настойчиво бьет его по голове, как тот чудак на перекрестке. На музее было огромное объявление о выставке Ван Гога. Вот почему Филип остановился у этого здания. Ван Гог был его любимым художником, точнее, художником, которого он знал только по картинкам и со студенчества мечтал увидеть вживую. И тут вот, нежданно, собственной персоной – десятки самых известных полотен великого гения в родном городе Филипа, а он ничего про это не знает. Да, на такую выставку никаких денег не жалко. Но жалко времени. Ведь надо на работу. Филип решил, что ничего – он придет вечером. Хотя на самом деле точно знал, что, когда он выйдет из офиса, все музеи будут давно закрыты. Выставка шла уже две недели и сегодня был ее последний день: 7—24 ноября. Кстати, вот и точная дата – день перемены наступил 24 ноября далекого года. Филип постоял еще минуту, соблазняемый мыслью «ненавистную работу бросить» или как минимум «заболеть». Но не решился, и, на этот раз даже притопнув от обиды ногой, продолжил свой нелегкий путь.

Он прошел второй перекресток, будет еще третий, и обнаружил прямо перед собой на тротуаре небольшой трактор с прицепом, который медленно двигался вперед. Мужичок в желтом жилете следовал за дребезжащим транспортом и лопатой забирал из прицепа нечто похожее на смесь крупной соли и грязи, а затем широким жестом рассыпал смесь по наледи на тротуаре. Филип некоторое время шел позади процессии, обдумывая как бы ему получше обойти этот фронт работы городской службы. Поддев очередную порцию загадочного вещества, работяга, однако же, на этот раз опорожнил лопату целенаправленно в грудь прохожего.

– Какого… – закричал было Филип, но был так ошеломлен и разозлен, что оказался не в силах закончить фразу.

Между тем рабочий уже успел набрать новую порцию субстанции и отправил ее второй раз прямо по тому же адресу, демонстрируя при этом невероятную кучность стрельбы.

Филип стоял усыпанный весь целиком и смотрел на то, как недрогнувшими руками ответственный сотрудник коммунальной службы вновь полез своей лопатой в прицеп. Прохожий подошел ближе и, надеясь избежать угрозы, немного обошел трактор, не сводя при этом глаз со свершающегося трудового подвига.

– Да… да как же вы… – прячась, Филип собрался разразиться руганью, когда совершенно отчетливо понял, что рабочий его не видит и полностью пренебрегает присутствием постороннего. Соленая грязь теперь вновь широко рассеивалась по тротуару, не нанося никому явного ущерба. Осознавая тщетность призыва обидчику к ответу, обиженный медленно побрел вперед, старясь оставить позади все плохие воспоминания, уже успевшие скопиться за короткое утро.

Филип наскоро отряхнулся – повезло, что грязь была сухая, так что почти вся сошла. Однако при этом на рубашке, еще пару минут назад бывшей белоснежной и идеально выглаженной, обнаружились множественные мелкие дырки. Соль прямо на глазах прожигала хлопковую ткань насквозь. Ком подступил к горлу человека, только что утратившего ценнейший предмет гардероба.