Евгений Киринчук - Повести о казаках Алтая

• Название: Повести о казаках Алтая
• Автор: Евгений Киринчук
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2015

Книга посвящена забытым подвигам сибирских и алтайских казаков.

---

– Уведите языка, накормите и у костра обогрейте. Сейчас с него проку мало, – приказал Максюков. – А ты Харев, говори, где нехристя спеленал?

Сели у костра, развешали мокрую одежу, и Иван Харев начал рассказывать, как языка взяли.

– Переправились мы с казаками через Бехтемир-реку и прошли версты две. Тут я указал казакам, где дозор ставить, а сам, взяв этих двоих, – Иван указал на Белых с Кротовым, – отошёл ещё на версту и залегли в схорон. Часа два лежим, вроде тихо, тут Стёпка Кротов меня в бок тычет и показывает влево. Глядь, косоглазый крадётся в сторону дозора, нас не чует, в руках саадак со стрелой, но не воинский, охотничий саадак то. Я Кирилке Белых приказал слева обойти нехристя, а Кротову справа, по сигналу кинулись, да повязали телеута. Правда, брыкался он, пришлось Белых его по голове кулаком угомонить, верткий охотник, а с удара пал бревном. Думали, зашиб его Кирилл, пока к дозору тащили, оклемался любезный. Дозору указал оставаться на месте и смотреть в оба, за старшего оставил Саву Понкратова. Вроде как всё рассказал.

Максюков, выслушав Харева, заговорил.

– Лады, идите отдыхайте. Обсохните и опять в дозор. Степан, давай-ка сюда языка и толмача кликните.

– Тебе толмач-то зачем, Иван, сам же языки разумеешь, – спросил Серебренников.

– А проверить хочу, не утаит ли чего толмач Одняков, вот и посмотрим, надёжный ли он.

Подошли толмач из абинских татар Бокарач Одняков с Серебренниковым, Безсонов подвёл языка. Увидав толмача, телеут вроде повеселел.

– Бокарач, спроси его, кто он и из чьих улусов будет.

Толмач спросил на телеутском и язык подняв гордо голову заговорил что-то на своем.

– Переведи Бокарачка, – не вытерпел Серебренников.

– Он говорит, зовут его Алмачи из улуса Манзу Бодоева. Кочевали они за Обью-рекой, а сейчас на Бии кочуют. Позвал их туда контайши из Урги Журыхту, чтобы вместе с улусами Шалда Сенкоева, Карасай Тайнорокова под Кузнецк идтить войной вскорости.

– Вот те и поставили острог на Бии и Алтын-озере, – проворчал Серебренников.

– Спроси сколько войска у них там.

– Говорит половина тумена.

– Пять тыщ? – Безсонов аж свистнул от удивления.

– Уведи его Бокарачка, да смотри, головой отвечаешь, понял? – Максюков строго посмотрел на толмача.

Якши, понял голова – Одняков что-то сказал по-телеутски и они пошли с языком от костра Максюкова.

Сидели и думали, как поступить дальше. Что на Алтын-озере острог не дадут поставить, это факт. Слишком мало казаков и служивых, чтобы с пятью тысячей джунгар и калмыков сладить. Они там дома и знают каждый овраг и каждую гору. Пока идти будут казаки, их из засад басурмане всех перебьют. В обрат нельзя, указ царский под плаху подведёт, да и не затем шли, чтобы сразу домой бежать. Решили с утра выступать до Бии, а там как Бог даст.

Часть 4

Спокойна река Бия, не то что сестра её Катунь. Течёт Бия плавно, как лебедь плывёт, огибая острова, поросшие тайгой. Мягкие песчаные плёсы, как крылья раскинулись по всему течению до слияния с непокорной Катунью. Катунь же как бешеная лошадь, не понять её. То мчится она по перекатам, снося всё на своем пути, то спокойно бежит, точит камни. Две реки, как две сестры и как у людей ведётся, разные.

На Бию вышли на седьмой день пути. Встали лагерем и разослали разъезды конные вверх и вниз по течению. На другой берег отправили Ивана Харева с казаками, проведать сторону неприятельскую.

Десятник Харев Иван из яицких казаков, годов сорока. Был он небольшого роста, сухой и поджарый. Глаз имел вострый и всегда первый замечал врага. Характеру неугомонного, не мог долго усидеть на одном месте. За свою долгую службу побывал и на Яике, и на Каме. Служил в Томском остроге и в Тобольске городе, побывал и в конной службе, и в пешей, на лыжах бегал до Ленского острога. Много повидал на своём веку. Будто для разведки родился казак, что не раз и доказывал. Казаки его десятка были все как на подбор своему десятнику, все живые и неуёмные. Дружок его Кирилла Белых, спрашивал Ивана не раз, – «Столько лет ты Иван в службе, должон уж атаманом быть», – на что Харев отвечал, – «Атаманы завсегда пузатые, а у меня порода гончая, не вышел худостью, в атаманы-то», – и смеялся.

Через Бию Харев с казаками переправились на лодках, взятых с собой из Кузнецкого. Оставив с лодками Лукьяна Бабинова и Спирьку Шепунова, кустами казаки осторожно вышли вглубь левого берега Бии.

– Пройдем версты три вглубь, держитесь друг от друга локтей десять. Айда братушки, – шёпотом приказал Харев.

Пройдя версты с две Степан Кротов учуял запах дыма. Прокрякал уткой, знак тревоги, казаки бесшумно собрались вместе.

– Где-то рядом барана жарят, никак калмыки немирные гуртом стоят, – проговорил Кротов.

– Тебе бы Стёпка, всё про жратву, – пытался пошутить казак Чибин.

– Молчок, балагур. Щас косоглазые повяжут и из тебя шулюм-булюм сварганят, – пригрозил Харев.

– Давай, Стёпа, бери с собой Ерофеева и глянь, что там за улус стоит, только тихо пищальки тут бросте, саадаки только и ножи возьмите. С Богом односумы.

Два казака бесшумно исчезли в зарослях ивы. Оставшиеся казаки легли спиной к берегу и затаились, взяв пищали и пистоли наизготовку к стрельбе. Час прождали, тишина.

– Иван, не глянуть ли мне, чёй-то долго наши, а? – не вытерпел Чибин.

– Лежи молча, язык потерять могёшь. – урезонил его Харев.

Чибин что-то пробормотал себе под нос и успокоился. Через полчаса, где-то рядом послышался лёгкий шум. Харев крикнул вороной, в ответ крякнули.

– Наши, Стёпка с Лёшкой!

Из ивняка появились казаки, посланные в разведку. Бесшумно подкрались к своим и заговорили.

– Калмыки, точно воинские. У каждого оружия всякого и баб рядом не видать. Юрт двадцать насчитали. Не иначе те, что на Кузнецкий войной хотят идти.

– Давайте-ка ребятки до Максюкова в обрат. Неча нам тут боле делать.

В лагере их уже ждали. Давно уже вернулись конные с верхов Бии и с низов. Безсонов, ходивший в верха, доложил, что там калмыки в верстах пяти тысячи две, готовятся к переправе. С низов пришёл Серебренников, там спокойно пока. Выслушав всех посланных, Иван Максюков решил пугнуть в верхах калмык с телеутами, а самим идти вниз к Оби и там искать место для острога.

– Степан Серебренников, возьмёшь пять лодок по десять казаков с пищалями и три малых пушки с картечью. Безсонов, возьмешь сотню казаков конных и всех татар конных, пойдешь со Степаном берегом до места, где калмыки переправу ладят. Выйдя на берег, делайте вид, что переправляться будете. На берегу шумите больше, пусть косоглазые думают, что вас там сотен пять. Серебренников в это время лодки спустит и сделает вид, что вверх к Алтын-озеру пойдёт. Как только калмыки увидят и кинутся на вас, стреляй картечью на их берег. Сам, пройдя версту, вверх поворачивай и внизу на Оби встренимся. Я с остальными людьми пойду к Оби и там тебя ждать буду лагерем и встречу их там большими пушками. Безсонов же, как только Степан вниз пойдёт, давай своим берегом, конным ходом за Степаном вниз. Помогай нам Бог, братцы!

Разделились, пошли, как задумали. Как только Серебрянников с Безсоновым вышли на берег, где калмыки переправу ладили, басурмане завизжали по-волчьи и начали стрелы пускать. Казаки дали два залпа из пищалей и начали спускать лодки с пушками. Калмыки поняли, что казаки не собираются уходить и притихли, ожидая, что будет дальше. На берегу, напротив лагеря Максюкова, калмыки стали спешно собираться и пошли вверх, где палили из пистолей казаки Безсонова. Казаки и татары Безсонова подняли такой шум, будто войско подходит не менее тыщи. Безсонов заставил своих татар ездить туда-сюда, чем создал вид, будто войска всё прибывают для переправы. Казаки же конные постреливали из всех стволов в сторону берега противника, стрелы калмыков не долетали до них.

– С Богом, Фёдор, мы двинули вверх, – сказал Серебренников, когда лодки все были спущены, – давай берегом не зевай. Коли калмыки попытаются переправиться, сбивай их огненным боем, в сабли не лезь.

– Добро, Степан. С Богом!

Лодки пошли вверх по течению, глядя стволами пушек на левый берег. Как только калмыки с телеутами поняли, что урусы идут вверх, вновь взвыли и начали пускать стрелы. Чтобы попасть в казаков, сидящих в лодках, они подошли ближе к берегу. Вот тут-то и вдарили по ним пушки Юдина картечью, да так, что человек десять басурман полегло зараз. После залпа пушек казаки вдарили из пищалей и вновь пушки огрызнулись на неприятельский берег. Телеуты и калмыки кинулись прочь от берега, в диком ужасе кидая убитых и раненных.

– Иван Харев, давай со своими на их берег. Шуганите нехристей подальше, на обратном пути добро подберите. – Пробасил над Бией Серебренников.

– Добро Степан! Гуляй веселей казачки, с пищали бей и на берег в сабли! – Радостно прокричал Харев.

Высадившись на неприятельский берег, казаки Харева не догнали никого. Разве догонишь кочевника в поле, когда он убегает? Собрав кинутое оружие, погрузились на лодку, и пошли за остальными вверх по реке. Так прошли версту вверх по Бии на лодках и конно по правому берегу, не встретив более нигде кочевников. Пристав к берегу, Серебренников с Безсоновым решили постоять часа два, чтобы Максюков успел спуститься к Оби и встать там лагерем.