Мария Буркова - Верхняя пуговица. Ъ-космоопера, неизбежность человеческой истории

• Название: Верхняя пуговица. Ъ-космоопера, неизбежность человеческой истории
• Автор: Мария Буркова
• Жанр: Научная Фантастика

Космос безжалостен к человеку. И потому водить звездолёты – не для простого смертного. Однако космофлот существует, потому что нужен человечеству. Да, офицеры-лётчики могут всё. Но чего им стоит это – охранять безопасность всех остальных? И почему они – такие? Сами они себя справедливо считают обычными людьми – и это действительно так, просто дисциплина выше всего остального. Галактика требует от людей высшей степени человечности – и только пилот звездолёта способен достичь этих высот.

---

Неширокий белесый коридор, пол идёт на уклон градусов двадцать, автоосвещение из потолочных панелей – понятно, или аварийный выход или воздушный шлюз. Темпл уже промахал всю длину и замер у закрытой пластины, служившей дверью-перегородкой, что-то настраивая на панели оружия. Но прежде, чем стажёр успел подойти, капитан шарахнул кулаком по дверному сенсору на стене, и она быстро вмялась в стену. Скайстон мощным прыжком влетел в проём, исчез внутри. Дракулеску поспешил следом за ним.

Не очень просторное помещение поста безопасности, квадратов на тридцать-сорок. Оборудование лениво светит себе по периметру, посреди на полу валяются трое солдат Лиги – они даже не успели выронить из рук карты, бутылки весело выстроились рядом во внушительную батарею, на которой лихо висят все три серых кепи с блестящими вензелями виктории-победы. Один из солдат так и остался сидеть, скрестив ноги, с расшнурованным ботинком от колена, как будто жара и сюда добралась. Серые мешковатые шаровары и куртки с пурпурной бархатной полосой по левой стороне борта – а их обладатели даже не успели доесть что-то из глянцевых пакетов – унылое зрелище, решил Григораш. Он не спеша прошёл мимо и занял позицию у входа сюда – на случай, если кого принесут черти невовремя, а уж насчёт того, что гостей сейчас пока наблюдать некому, можно было не волноваться, учитывая, чем солдаты тут занимались, когда их настиг плазменный шокер. Скайстон уже сидел за главным компьютером и старательно шарил по нужным ему спискам и схемам – похоже, он хорошо знал, что делает. На его перчатках вызывающе поблёскивали шурики – словно поджидая свою цель, один такой блеск – и лезвие можно будет остановить только теоретически.

Возможно, капитану эти семь ничего не представлявших из себя минут и показались успешно за семь лет, но Григораш ощущал себя совершенно спокойно. Он проверил обзорные экраны, показывавшие унылую пустыню, коридоры без всяких признаков патрулей или гостей, отключил «мягкими» иголками солдат, уснувших навсегда за весёлой пирушкой – тоже без особенных эмоций, как будто это были просто вещи, настроил обзорные видеокамеры на импульсные пакеты – хотя сейчас они вроде бы и передавали одно и то же изображение с коридоров в накопитель, при появлении там ещё чего-то будет сложно сразу разобрать, что же это такое и куда движется. Подготовил имитатор на излучение голограммы с изображением солдата Лиги и приготовился двигаться дальше.

Скайстону же и впрямь эти минуты дались тяжело. Найти камеру с арестованной лже-принцессой труда не составило – но не было никаких данных, поясняющих статус узницы. Кроме того, камера, словно по злой насмешке невесть кого, оказалась той же самой, в которой он сам несколько тупых месяцев назад мечтал о смерти, как о спасении. Всего-то пять допросов в жёстком режиме, какая мелочь с точки зрения тех, для кого эти слова – пустой звук, например, для Арнея Ормандо, который, говорят, даже к обзорным экранам кораблей не подходил никогда. И каждый раз – провал туда, откуда не возвращаются. Значит, сам Скайстон, судя по данным компьютера, украденным Сахаем Лестером, окончательно потерялся на пятый раз, когда со стенда сняли только тело. Девушке, надо полагать, одного раза хватит за глаза – но палачам-то факт не хватит. Темпл ещё помнит тот странный сон, где услышал, что его позвали по имени – как он теперь понимает, вовсе не сон, да, но что же эти чёртовы прислужники успели сделать с Джиной? Что ж, даже если ему и достанется только тело – как ни ужасно это осознавать, но хотя бы это улика, от которой не отмахнёшься. Неужели всё зря и Темпл так и не встретится с той, которую он ни разу даже не поцеловал? Что эти уроды посмели там себе вообразить – что он будет спать с той, что спасла ему жизнь, просто потому, что она жила как-то на его корабле? А потом будут хохотать, узнав, что он не успел ни спасти её, ни толком отомстить? Что ещё может означать это «данных нет»? Ладно, на нет и суда нет, придётся делать, что возможно…

Дракулеску этот скоростной забег по коридорам и лестницам показался даже забавным – как по заказу, они все были пустынными и никого встретить не довелось. Поэтому он вполне непринуждённо занял пост охранника у нужной им камеры и невозмутимо просматривал сканер системы слежения – внутри голограммы можно было не опасаться, что эту меру предосторожности заметят случайные наблюдатели и сделают надлежащие выводы. Скайстон всё же нервничал достаточно, и хотя открыть вход в камеру труда не составило – она спокойно открылась после набора нужного кода и не потребовала ломать замок – заметно дёрнулся всем телом, прежде чем исчез внутри. Григораш спокойно остался ждать его.

Скайстон же чувствовал себя так, будто совершил прыжок в открытое пламя без одежды, даже ощутил на долю секунды некое оранжевое зарево в глазах. Этот проклятый потолок на дюйм выше роста, серая коробка в шесть шагов на три… Белое, как солнце Центрума, пятно в потолке – как раз над головой, когда лежишь. А когда упираешься спиной в стену, светит прямо сквозь закрытые веки. Неудивительно, что роскошные волосы Джины почти полностью лежат у неё на лице – она хоть и чистокровная шатенка, но огненный оттенок в этом великолепии, что на свободе свисают чуть ниже пояса, виден и сейчас. Лежит на спине, руки едва ли не крестом – ага, да эти наручники утяжелённые, возможно, ещё и притяжение на них прикручено до отказа, поэтому приходится держать их как можно дальше, эти два пятикиллограммовых браслета на якобы свободных руках. Да уж, если они схлопнутся – растащить их не сможет даже бесноватый. Темпл пока возился с ними, нечаянно сбил регулятор своего имитатора, отключив его. Неважно. Важно разве что то, что бирюзовый комби-коктейль и щегольские туфли на шпильках Джина могла носить разве что на приём, где её и вычислил заезжий гость, стало быть, она здесь оттуда, только накидку, ясное дело, с неё сорвали и порвали. Итак, обе руки, либо одна – но минус полкорпуса – будут заняты сейчас, эх, тогда имитатор просто бесполезен, не скроет ношу. Тогда и шлем мой толком сейчас не нужен, только мешает, долой. Дурак же этот отпрыск аристократии, мог бы и польститься на такую фигуру, как у Джины. Принципы, видите ли, да видел ли он её лицо-то толком, снобище?

Темпл осторожно снял пышные пряди с лица девушки – он помнил, как однажды, вдребезги уставший, спрятал в них лицо и уснул – это было год назад, целую вечность, после того, как еле уцелел после ментальной атаки кхарга. Это было её лицо – высокий открытый лоб, густые ровные брови, сходящиеся к переносице, прямой нос, ровные щёки и подобородок, сочные крепкие губы. Только через лоб две острых морщинки, под глазами – тёмные тени, губы тронуты трещинками, а длинные густые ресницы не шелохнулись от яркого света. Жива ли – ну, в том смысле, в каком мы ждём, что человек жив? Снимать перчатки решительно некогда, и Скайстон осторожно приподнял свою драгоценность за плечи и тронул губами артерию на шее. Здесь порядок, но раз держала руки крестом, значит, в сознании была? Может, есть ещё шанс?

– Джина! – настойчиво позвал он. – Джина, услышь меня, пожалуйста. Это я, Темпл.

Дышит ровнее – точнее, уже заметно, что дышит. Ладно, это уже результат, тогда завернём-ка её в лёгкий комб пока – если грохнут меня, то хотя бы этот мальчишка её дотащит спокойно, а без этой оплётки и лендкроссов дело дрянь, нахватается местного воздуха с микрофлорой и махом увянет, прежде чем долетим куда бы то ни было. В идеале надо было бы и шлем на неё тогда надеть, но эти волосы волной, да ещё и не наденешь на человека без сознания шлем-то… Темпл глянул на лицо своей подопечной и оцепенел. Глаза девушки, эти большие бездонные зелёные глаза, были открыты. Они смотрели на него, но что они видели – за это никто бы не поручился. Бояться просто было уже некогда, и Темпл снова позвал, почти с мольбой:

– Джина, ты меня видишь? Это я, Темпл, я за тобой пришёл. Джина!

Где-то в позвоночнике что-то щёлкнуло, и Скайстон услышал вновь ту фразу, что казалась ему довольно долго только бредом перегруженного мозга: «Так его имя вовсе не Саймон Флэш, потому он вас и не слышит». Слышит ли его сейчас Джина? Или он ей сейчас кажется неким размытым пятном или вовсе чудовищем? Нет, ну что за пытка…

– Темпл, – едва слышно, но внятно прозвучал знакомый мягкий голос, – ты здесь? – ресницы пару раз хлопнули и остановились, но глаза так и не поменяли выражения. – Это точно ты?

Скайстон не сразу понял, что застонал сквозь зубы. Если Джина его не видит, дело совсем скверно. Не велика будет радость найти её, только чтоб умерла в его руках – и что после всего, дёшево стреляться? Что за мучение!

– Джина, я вернулся, я заберу тебя отсюда, ты только держись за меня, хорошо? – плохо понимая, что говорит, Скайстон смотрел в её глаза, надеясь увидеть там перемену к лучшему. Бесполезно. Однако руки девушки скользнули вверх и остановились на его предплечьях. Она вымученно выдохнула.