Яна Колесинская - Звук натянутой струны. Артист театра «Красный факел» Владимир Лемешонок на сцене и за кулисами

• Название: Звук натянутой струны. Артист театра «Красный факел» Владимир Лемешонок на сцене и за кулисами
• Автор: Яна Колесинская
• Жанр: Критика

Герой книги – представитель уникальной театральной династии, заслуженный артист России, актер Новосибирского академического драматического театра «Красный факел» Владимир Лемешонок.

---

Июнь 2016 г.

Никто Женю особо не воспитывал, ведь понятие «воспитание» принадлежит кисейным барышням. Привел к себе на работу, отпустил бродить по закоулкам закулисья – вот и всё воспитание. Но прежде чем впервые переступить порог «Красного факела», трехлетний Женя доказал наличие в своем организме театральной крови.

В понедельник, то есть в актерский выходной, дома наступили редкие часы перемирия. Родители уселись смотреть по телевизору «Три поросенка» – первую за многие годы детскую сказку, которая, как признал худсовет, имела художественную ценность. В веселой, остроумной, увлекательной постановке Дмитрия Масленникова Наф-Наф, Ниф-Ниф и Нуф-Нуф были непростыми ребятами, а заправлял оравой волк. Из всех волков, сыгранных Владимиром Лемешонком, этот был самый креативный.

Женя невозмутимо ползал по полу. Вдруг он поднял голову от игрушек и заявил о своем открытии: «Папа – вок!». Застыл у телевизора. Не шелохнулся на протяжении всего зрелища. Теперь уже родители смотрели не на экран, а на него. В общем, с ребенком стало всё понятно.

Совсем скоро, в почтенном возрасте пяти лет, Лемешонок Третий впервые вышел на сцену. Вместе с дедом играл в спектакле «Виноватые» по Арбузову. Роль была эпизодическая, но возвышенная – главный герой в детстве. Женя взлетал туда-сюда на качелях, читая при этом стихи Тютчева. Стихи выучились легко, на сцену бежалось вприпрыжку. Вот вам и готовый артист, умилялись родители. Они еще не знали, что эта роль останется единственной, потому что Судьбой уготовано выходить на сцену только на поклоне, да и то лишь в премьерном спектакле. Зато он будет присутствовать в каждой своей постановке весомо и зримо, с начала и до финала.

«Женина мама своим генетическим вкладом спасла его от похожести на меня. Жизнелюб, он защищен от жизни позитивом, который смягчает удары, попадающие в меня напрямую», – констатирует отец.

И характером, и внешне Женя вышел в мать. Но с годами окружающие всё чаще стали замечать, что Женя – вылитый отец. Будто бы он один-в-один скопировал с оригинала и походку, и мимику, и жесты. А главное, отцовская наследственность пригвоздила его к театру. Не пройдя на актерский факультет, Женя решил, что всё, что ни делается, к лучшему, – и выбрал профессию художника-сценографа.

В общем, привязанности-женщины-друзья приходят и уходят, а сын остается.

14. Явление Хлестакова

С самого училища он мечтал о двух заветных ролях мирового репертуара. Одна роль – удачливого самозванца, другая – рефлексирующего принца. Сыграть их – дело чести, иначе жизнь прожита зря. Но в «Красном факеле» ловить было нечего.

С авангардным «Вороном» соседствовали проходные поделки, и надо было сильно покривить душой, чтобы увидеть в них хоть какую-то правду. В школьные годы Лем, сопротивляясь советской пропаганде, пересел на камчатку и стал двоечником. Для театра подобный способ протеста не годился.

Он, уже вкусивший успех и выдержавший разгром, был охвачен тайным стремлением быть первым, а материал не давал на то оснований и возможностей. Существовала опасность принять весь этот бред всерьез, чтобы избавить себя от дискомфорта, уверовать в навязываемые идеалы, считать себя патриотом Родины. Но не мог он себе позволить такой роскоши. Стойкое чувство ответственности перед работой вытеснялось вынужденным пофигизмом, ставшим самозащитой от компромиссов с совестью, от разрушения души идеологическим пафосом.

Семен Иоаниди поставил не только авангардное «Гнездо глухаря», а еще и пропагандистского «Тринадцатого председателя». Это была дань методу социалистического реализма, против которого не попрешь. Весь СССР бросился ставить эту пьесу, и дружно забыл о ней через год-другой. Также повсеместно ставили Михаила Шатрова, «Красный факел» не исключение. Играя в пролетарском спектакле «Синие кони на красной траве», Лем был не в состоянии запомнить текст комсомольской клятвы: «Моя идеологическая платформа была такова, что не позволяла присвоить этот противоестественный для меня текст». Он стоял на сцене в гимнастерке, пилотке, с гордым видом, а помреж, скрываясь за ближайшей кулисой, подсказывал слова. Они в одно ухо влетали, а в другое, соответственно, вылетали. «Володя, мусор у тебя в голове», – журил глубокоуважаемый Альберт Дорожко, игравший Ленина, по совместительству директор «Красного факела». Альберт Иваныч наставлял и Аблея: «Миша, ты как-то разболтанно себя ведешь на сцене, какой-то ты весь расхлябанный, а ведь перед тобой вождь партии!».

Несмотря на вынужденную дань соцреализму, Семен Иоаниди был отправлен партократами на пенсию. После его ухода в «Красном факеле» началась натуральная свистопляска режиссеров. Первым главрежем из череды пришельцев-временщиков был Виталий Черменев. В официальной истории «Красного факела» о его периоде сказано: «Возникали такие ложно-пафосные постановки, как „Правда памяти“ или „Не был, не состоял, не участвовал“. Немалую дань в эти годы театр отдал и развлекательным „Притворщикам“ и „Жизнерадостным ребятам“, а вот к русской классике обращался реже, чем хотелось бы, порой по два-три года не осуществляя новых постановок».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.