Сергей Луговой - Репортеры. Работа в шоу-бизнесе

• Название: Репортеры. Работа в шоу-бизнесе
• Автор: Сергей Луговой
• Жанр: Русское современное

Те, кто хочет найти в этой книге рассказы о богемной жизни золотой молодежи, могут в ней разочароваться. Это произведение о жизни обычных людей, которые работают в СМИ за обычную зарплату, ездят на метро и живут на окраинах столицы. У них нет состояния, своего бизнеса или богатых родителей, поэтому и живут они иначе, но по-своему счастливы.

---

У барной стойки Лазарь Сергеев выпил с Гошей по коктейлю, Митя Каликов, вернувшись с гастролей по России, подарил Голану маленький алмаз из Якутии, а певица Маргоша просто поцеловала в щеку и пожелала успеха. Лишь тенор России Александр Васков, встретив Гошу и Дмитрия за барной стойкой, прореагировал весьма странно. Он удивленно посмотрел на парочку, и, даже не поздоровавшись, испуганно рванул к выходу. Гоша, конечно, удивился, но Полигонов, пропустив рюмку, общедоступно объяснил музыканту, что в последнее время у Васкова некоторые проблемы со здоровьем.

Друзья Голана подходили одним за одним, Гоша и Полигонов со всеми здоровались, обменивались парой фраз и выпивали по рюмке. День плавно перетек в вечер, а затем и в ночь.

Первым очнулся я с выпотрошенными мелкими воришками карманами. Полигонов и Голан расположились на соседнем сиденье, мирно похрапывая друг на друге, в электричке неизвестного направления. Затем пришел в себя и Полигонов:

– Слушай, не знаю, как мы здесь очутились, но в случае чего вали все на Гошу. Гоша все равно ничего не вспомнит, – заявил Дима.

На том и порешили. Когда Гоша пришел в себя, Дима рассказал ему увлекательную историю:

– Гош, у тебя ведь гастроли в Твери сегодня ночью, но ты почему-то вчера вечером решил туда рвануть несмотря ни на что. Кричал еще, что хочешь стать ближе к местному населению, чтобы на концерте зрители тебя прочувствовали. Помнишь? – Все грузил и грузил Дима, а Гоша, конечно, еще ничего не соображал, но нервно кивал. Похоже, за минеральную воду в этот момент он был готов продать душу, но мысль об этой черной сделке явно пытался скрыть довольно смышленым выражением лица. – Вот мы и рванули вперед. Ты нам еще эксклюзивное интервью обещал вмазать после концерта, правда, есть одно но… Электричка действительно до Твери, но бабла по ходу до конечной нам не хватило. У тебя есть наличные? – спросил Дмитрий, на что Гоша лишь повертел головой, вывернув карманы. – Все вчера спустили! Осталась мобила, но батарейка на ней села.

И тут Полигонов совершил чудо. Откуда-то из рукава он вытряс бутылку минералки и бутылку пива «Сибкор». Гоша тут же просветлел, когда выпил по несколько глотков из той и из другой. Дима, конечно, также не пропустил пиво мимо себя, не забыв понять, что у Гоши настроение резко поднялось:

– Гош, ты же мировая звезда! Давай немного заработаем, чтобы без проблем доехать до Твери, где нас заберут организаторы концерта! Ты же профессиональный певец! Я вырос на твоих песнях! – начал свою речь Полигонов, у которого, кстати, все-таки свистнули где-то телефон. – Пару песен в электричке и мы доедем до этой Твери. Еще и денег на пиво и девчонок останется. Исполни-ка свой главный хит, который ты пел на «Азиавидении-2008» и с которым победил! Нормально, Гошан! «Золотой Граммофон» теперь наш!

И Гоша начал петь, как на «Азиавидении» в электричке «Москва-Тверь». Пройдя два вагона, Дима собрал около 800 рублей, чем был очень доволен, но в третьем нас ждала засада:

– Старший сержант Овечкин! Предъявите ваши документы! – раздался голос откуда-то сзади. – Дима и Гоша как-то одновременно уменьшились в росте, на мгновение замерли и без слов дружно рванули к концу вагона, но это их не спасло.

Перегон был длинный и уличного певца и его незадачливого продюсера взяли в последнем вагоне. По прибытии на ближайшую неизвестную станцию дежурный наряд полиции высадил их двоих и меня, предварительно выдав пинка Гоше за то, что он орал на всю платформу о своей популярности мирового уровня. У Полигонова забрали вырученные деньги и сказали, чтобы больше этот бродячий ансамбль на их маршруте не появлялся. Дима согласился быстро, раскланялся с сержантом Овечкиным и забрал с собой Голана, который был сильно возмущен поведением полицейских и обещал с ними поквитаться. И торопился Дима не зря – около 300 рублей из вырученных восьмиста ему удалось спасти от зоркого ока сотрудников правопорядка, которые в любой момент могли задержать нас на этом перегоне еще на пару-тройку часов.

– Всего доброго, господин полицейский! За ним я присмотрю, не волнуйтесь! Шутит он просто! О, станция «Редкино»! Смотри-ка, Гош, даже ларек есть! Сейчас попить купим. Далеко до Твери? Близко на автомобиле? Отлично, только как-то у вас тут холодно! А до трассы недалеко? Спасибо! – пообщался Дима с продавщицей ларька, купив еще пива, минералки и сигарет и оставив на дорогу купюру в сто рублей и несколько монет.

До трассы было около двух километров, куда мы и отправились, чтобы поймать попутку. По дороге выяснилось несколько важных вещей. Я вспомнил про камеру, которая загадочным образом исчезла, а Дима и Гоша заволновались, были ли они вообще вчера на спуске, а если и были, то что же тогда записано на потерянной камере.

– То есть если вы все-таки меня записали и просрали камеру, значит, сейчас непонятно у кого, на меня есть огромный компромат? Офигеть! И какого я вообще собрался на этот спуск именно вчера? Сидел бы бухал себе в баре! – не мог прийти в себя Гоша, а Дима пытался его успокоить. – Да ладно, в таком состоянии, котором мы вчера были, мы бы ничего записать не смогли. Вот, Вася вообще еле стоял. Просто камеру где-то оставили или в электричке сперли. Если сперли в электричке для тебя даже лучше. Никто тебя и не узнает. Подумают, что какая-то любительская порнография, типа свадеб и дней рождений.

Споря и матерясь, два героя этого рассказа, и я вместе с ними, наконец, дошли до трассы Москва – Тверь, где по гениальному решению Полигонова, которое поддержал и Гоша, нужно было поймать попутку до Твери.

– Шеф, тармазы дарагой! За сотку да Твэри! Дарогу паказать? Канечно, брат, канечно, покажем! Тут нэдалэко! – Обратился к водителю Жигулей пятой модели Дима. – Правда, дорогу до Твери, как выяснилось, не знал ни Дима, ни Голан. До города было больше ста километров и, конечно, мы проплутали часа три, чтобы добраться до точки Б. Разгоряченный джигит, костеря нас всех, на чем стоит свет, все-таки довез нас до окраин бывшей второй столицы Российского государства, где всех благополучно высадил и обматерил второй раз.

– До площадки, где выступаю совсем недалеко, – сказал Гоша, и мы продолжили свое пешее паломничество на этот раз уже до центра Твери. В концертном зале на входе в гримерку стояла продюсер Гоши Яна. Ее богатую русскую речь невозможно пересказать классическим русским языком, так как она была украшена различными эпитетами, метафорами и сравнениями. Вкратце, Яна доступно объяснила Гоше, сколько в него вложено денег и времени, и что с ним будет, если певец продолжит действовать в таком же духе.

Полигонов потребовал, чтобы Гоша дал ему эксклюзив, однако Яна ответила ему кратко – всего в три слова. Дима настаивать не стал, но все-таки попросил визитку, чтобы согласовать готовящийся к выходу материал с горнолыжного спуска, но совершил страшную ошибку, резко заявив, что камера со вчерашней гулянки с предполагаемой кучей компромата пропала в неизвестном направлении. Били Диму больно и сильно, а затем просто выкинули из концертного зала.

– Блин, репортаж потеряли, по лицу получили, и еще добавка ждет, так как материала нет, а нас два дня черти по этой стране мотали! Вертел я на одном месте всю эту работу! – Сокрушался Дима, но больше сокрушался я, ведь это был мой первый репортаж, и к тому же камера стояла на моем балансе. – Ладно, давай попробуем позвонить откуда-нибудь и попросить, чтобы нас забрали из Твери, хотя думаю, после такого главред нас предпочтет бросить подыхать именно здесь.

В таком печальном состоянии над нами стала сгущаться темнота. Нас спасло чудо. На центральный вход вышла покурить пиарщица Гоши Голана Маша, с которой Полигонов учился в одном институте.

– О, Маш, привет! Как дела? У нас как-то не очень. Камеру потеряли и отхватили люлей по полной программе. Теперь даже не знаем, что делать и как выбираться отсюда, – приступил к давке на жалость Дима, но у Маши от этих слов лишь поднялась бровь. – Вы так вчера ужрались, что не помните, как я вас троих на своей тачке везла на этот долбанный горнолыжный склон?! Не помните, как снимали!? Не помнишь, как ты ко мне приставал?! Не помните, как ваша святая троица сказала, что сейчас камеру в багажник моей машины положите, и куда-то смылась?! Но это еще не все, Дима! Из-за тебя Яна меня чуть не уволила, так как я вас потеряла! Затем полночи искала вас по городу, полицию подключили, но от вас, пьяных идиотов и след простыл! – разоралась на Диму расчувствовавшаяся Маша.

– Ну ладно, Маш, не расстраивайся! – прижав расплакавшуюся Машу и, дыша ей в лицо свежевыпитым «Сибкором», успокаивал ее Полигонов. – Дураки мы! Извини! Больше не повторится! Обещаем! Хорошо, что все хорошо закончилось! Кстати, полицаи как-то плохо сработали. Они нас даже нашли, однако не признали за большие таланты! В следующий раз лучше ищите и добавьте в списки розыска Московскую и прилегающие к ней области! Да, и еще займи денег пару тысяч или до Москвы после концерта подбрось, пожалуйста! – совсем обнаглел Полигонов, после чего Маша вырвалась у него из рук, дошла до автомобиля, открыла багажник, швырнула мне камеру и, показав неприличный жест пальцами, убежала в фойе.