Григорий Рутковский - Сон длиною в срок

• Название: Сон длиною в срок
• Автор: Григорий Рутковский
• Жанр: Русское современное

Так для кого же эта повесть и о чем она? Прежде всего она для тех, кто оказался волей судеб в местах не столь отдаленных. Для тех, кому тюрьма – не дом родной. Эта повесть для тех, кто никогда не был и не хотел, но волей обстоятельств стал преступником, или его таким сделала система. Эта повесть о боли, прежде всего души, которую испытывает человек, попав в зарешеточное зазеркалье, и о любви, ради и благодаря которой он живет, а не существует, даже вдали от самых близких людей.

---

Образ Мишани заслуживает отдельного описания. Во-первых, потому что, так или иначе, он был первым заключенным, с которым столкнула меня жизнь, во-вторых, он по своей сути олицетворял в себе некую романтическую натуру вора-идеалиста, тянущего свою воровскую лямку без злобы, без ненависти, а даже с некоторым налетом душевного отношения к своей деятельности как к любимой работе, а в-третьих, потому что впоследствии именно Мишаня разъяснял мне некоторые особенности пребывания в «лечебных учреждениях» типа СИЗО, начиная от понятий и принципов, по которым в них существуют заключенные и администрация, заканчивая трактовкой совершенно неизвестных мне фразеологизмов, в простонародье именуемых «феней».

Загремел Мишаня в очередной раз по статье 158 Уголовного кодекса РФ, то есть за банальную кражу. Это была уже вторая ходка Мишани и, видимо, не последняя, ибо отношение его к этому роду деятельности было не как к случайности, а как к работе, выполнять которую надо постоянно и тщательно, но иногда позволяя себе отпуск в таких «лечебных учреждениях», как СИЗО, с последующим направлением в пансионат лагерного типа.

Ему еще не было и тридцати лет, улыбающийся, неунывающий, излучающий позитив. Мне почему-то стало интересно увидеть его лицо при совершении преступления в виде тайного хищения чужого имущества. Уверен, доброжелательная, слегка виноватая улыбка с его лица не сходила. Этакий голубой воришка из бессмертного произведения Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев». Я не мог даже на секундочку вообразить себе, что тайное хищение чужого имущества, кража, могло бы в результате перерасти в открытое, то есть в грабеж. Слишком уж это не сочеталось с образом этого открытого парнишки, уже, как это ни странно, с радостью хлебнувшего режим пансионата общего режима. Мишаня остался верен своей профессии и недозволенную линию между кражей и разбоем так и не переступал.

На следующий день был суд по избранию мне меры пресечения. Судом это сложно назвать, скорее судебный фарс. Следователь откровенно завирался, прокурор вообще материалов не читал. Судья сидел со скучающим, абсолютно безразличным лицом, и то, что перед ним человек со своей судьбой, которую росчерком пера он в одно мгновение может переломить, его ни секунды не заботило. Одним больше в тюрьме, одним меньше, какая разница! С него все равно никто никогда не спросит о правосудности и обоснованности этого решения, так зачем тогда думать, вникать? Действительно, «тапочное» правосудие… стук… бах… поехали на первые два месяца в СИЗО… следственный изолятор города N.

Через несколько часов я уже сидел в воронке с 11 такими же арестантами, следующими из изолятора временного содержания (ИВС) в СИЗО. Сказать, что мы находились как селедки в бочке, – это ничего не сказать. В отделении в машине, которая предназначена для 4 арестованных, нас запихали 11 человек, и 10 из них курили. Я не курил, хотя в тот момент я осознал, что лучше бы я все-таки курил.

По всей видимости, в воронке (автозаке) я был единственным человеком, так или иначе ощущающим дискомфортное состояние. Все остальные были настолько беззаботны и счастливы, что их эйфорийное состояние периодически цепляло и меня, и волей-неволей я улыбался, смеялся и даже шутил. «В тюрьме приходится улыбаться с осторожностью, потому что хищные люди считают улыбку слабостью, слабые люди рассматривают ее как приглашение, а охранники – как повод сотворить какую-нибудь новую пакость»10.

Казалось, что пребывание в этих нечеловеческих условиях, откровенно говоря, абсолютно антисанитарных условиях, доставляло им удовольствие, такое же, как нахождение в бане в парилке, что по температурному режиму было практически сопоставимым. Туберкулезники, наркоманы, ВИЧ-инфицированные… все в одном отделении, при температуре на улице +25 градусов, а внутри все +50. Все начали раздеваться, и запах, точнее, вонь от немытых потных тел заполнила каждый кубический миллиметр пространства. Смесь вони этих тел и курева… Я еле сдерживал рвотные позывы, зажмурившись, чтобы к вони не добавлялась визуальная картинка текущих потных наркоманских тел, покрытых язвами от употребления такого наркотика, как «крокодил», постоянно почесываемыми грязными ногтями. Казалось, что этим смрадом пропиталась каждая молекула моего тела, и только искрометный юмор Мишани хоть как-то освежал и спасал ситуацию.

Боюсь даже представить, что было бы с человеком, страдающим легочным или сердечным заболеванием. Скорее всего, живым бы он оттуда не вышел, его бы вынесли, и то только при разгрузке воронка в СИЗО, ибо до этого вряд ли кто-либо обратил бы на его истошные всхлипы хоть какое-то внимание: стоял невообразимый галдеж, а стучать в дверь воронка было бесполезно, потом что, закрыв нас в воронке, «уважаемые» конвоиры решили пойти перекусить.

Молодняк преступного мира, видимо, каким-то образом пытаясь подражать своим воображаемым кумирам, решил «почифирить» весьма оригинальным способом: они жевали чай и запивали его кока-колой. Парадокс, но, глядя на них, мне показалось, что они получают несказанное удовольствие, кайфовали. Вот только непонятно, от самого процесса поглощения этой дичайшей смеси или от подражания своим кумирам. Рассказывая впоследствии эту замечательную историю бывалому сидельцу, у которого за спиной уже было три ходки, начиная с конца 80-х годов прошлого столетия, я узнал от него, после того как он изрядно посмеялся, чему они все-таки пытались подражать, как говорится, «слышу звон, да не знаю, где он». Оказывается, заключенные, находясь на этапе, в процессе которого ты фактически не имеешь возможности сходить в туалет и удовлетворить ВСЕ физиологические потребности, кроме как избавление от излишне накопившейся жидкости в твоем организме, спасаются тем, что жуют черный чай, но не запивают его водой и тем более кока-колой, а проглатывают после тщательного разжевывания со слюной. Видимо, молодняк, услышав об этом, но не зная, для чего это делают, решил показать свою осведомленность.

Последствия не заставили себя долго ждать: буквально минут через 30—40 у них начались первые позывы выплеснуть наружу продукт переработки кока-колы, выпили-то ее немало. Начался всеобщий ажиотаж по поводу необходимости испражниться «по-маленькому». Воронок закачало не «по-детски». Выйти, конечно, не дали, но примерно через полтора часа мы поехали по направлению в СИЗО.

Стандартная выгрузка, отстойник, ожидание…

Помещение, в котором мы находились, имеющее корни животного происхождения и именуемое отстойником, конечно, было больше, чем отсек в воронке, но ненамного. Окон, скамеек или еще каких-либо атрибутов буржуазной роскоши в данном помещении не наблюдалось. Пол при этом, безусловно, был бетонный, стены грязно-зеленого отвратительного цвета, при одном взгляде на которые накатывало депрессивное состояние. Единственным оплотом цивилизации в этой собачьей конуре была тусклая «лампочка Ильича», служившая, по всей видимости, аналогом света в темном царстве зарешеточного зазеркалья, напоминая нам о том, что мы все же находимся в выгребной яме, заполненной дерьмом, отходами, отбросами человеческого общества, то есть, собственного говоря, нами, а не в подобии созданного человеческими руками сооружения, у юристов обычно фигурирующего под обобщенным названием «недвижимость».

В этой недвижимости размером 3 на 2 метра присутствовало 11 человек, жутко желающих «излить свою душу» в долине11 грез. Не надо иметь способность к воображению для того, чтобы хотя бы на секунду представить, что было бы, если бы они реализовали свои намерения. В отстойнике начался кипиш12. Несколько наиболее активных «жителей» этой недвижимости стали долбиться в бронь13:

– Эй, начальник, давай выводи на дальняк, а то мы все твои стены обоссым. Трубы лопаются уже!

Постепенно всех сводили в туалет. Возвращавшиеся из долины грез излучали такое удовольствие и умиротворение, как будто им сбросили как минимум половину срока заключения. Вот что делает человека счастливым… в ситуации, когда он низложен до уровня обыкновенного животного. Одновременно, чтобы мы не забывали, что мы находимся в волшебной стране, картинку дополняла необыкновенная живность, которая постоянно шевелилась, ползала и при этом еще и летала. Как оказалось, в этом мире способный ползать все же вопреки принятым представлениям может очень даже хорошо и летать. Рыжие создания размером сантиметров 5 минимум, а может, и более показывали нам свои способности, не позволяя нам ни скучать, ни расслабиться. Внешне они чем-то напоминали тараканов, но их размер не мог не изумлять. Забавно, что убивать их по негласным тюремным нормам нельзя, ибо они такие же сидельцы-страдальцы, как и все остальные. Эти удивительные создания гордо именовались крытники.