Александр Быкадоров - Закат Луны

• Название: Закат Луны
• Автор: Александр Быкадоров
• Жанр: Научная Фантастика

Развивая колонистскую деятельность, земляне встречают межпланетное коммунистическое государство Азур. Азур предлагает землянам вступить в свои ряды. Земля отказывается. Начинается космическая война, которую Земля проигрывает. Описывается несколько дней из жизни Яна Погорельского – землянина, обладающего телепатией и телекинезом, члена сопротивления землян. Ян – противник коммунизма. Однако, работая над одной из главных операций землян, он осознаёт, что коммунистическое будущее Земли неизбежно…

---

Земляне бросились в машину, и, не закрыв двери, приготовились отстреливаться. Машина тронулась с пробуксовкой и тут же диверсанты услышали звуки взрывов – бомбы у челноков, на складе и по всему периметру установки получили сигнал от командира отряда к самоподрыву, завершая операцию.

– Склад? А Пятый? – Ян повернулся к командиру. В его голосе звучала и тревога, и мольба…

– Приказ… – тихо ответил тот, покачав головой, – Мы и так ждали…

Ян отвернулся. Его друг детства, Мишель, погиб при выполнении операции…

Откуда-то справа внезапно вырулила машина – такой же белый фургон, на каком приехали земляне – и на всех парах помчалась догонять диверсантов.

– Не стрелять! – рявкнул Герарт.

Азурцы не стреляли – просто пытались на всей скорости догнать фургон, так же на всех парах удирающий в сторону ворот «Идальгера». Возможно, у них и не было оружия, но, скорее, они преследовали цель взять землян живыми. Герарт выжидал, хотя и зарядил подствольник гранатой. Лишь когда машина с диверсантами пересекла ворота, он произвёл выстрел.

Ян готов был поклясться, что всё происходило, как в замедленном фильме.

Граната и азурский микроавтобус встретились именно в воротах. Яну казалось, что он видел, и как летела граната, и как она разорвала стекло кабины, и как перекашивало лицо азурского водителя в истошном крике отчаяния.

А потом был взрыв, наполнивший огнём микроавтобус, который лопнул во все стороны сразу, словно надутый шарик, перегородив тем самым выезд из ворот.

Свой микроавтобус землянам пришлось бросить в ближайшем овраге и поджечь.

Анджей распорядился всем переодеться в гражданские вещи, разойтись в разные стороны и возвращаться в город поодиночке. При встрече – между собой не разговаривать. При необходимости в группе – центр сопротивления должен был сообщить отдельно.

Так и сделали.

Глава 1

2486 год. Планета Земля

Мир жесток. И от того ли, что не раз уже приходилось испытывать жестокость на себе – за двадцать два года он испытал многое – Ян сидел в подавленном настроении. Жизнь казалась бессмысленной штукой, и от этого само её существование тяготило настолько, что Ян сам себе казался куском вакуума, выдернутого из космоса. В причудливых формах переплетались неурядицы его жизни, да так, что вспоминать их казалось пыткой похуже испытания на дыбу. Но они как назло лезли в голову, постоянно всплывая комками мутной грязи.

Всё чужое… Воздух, вода, почва. Чужое всё – без прикрас. Только планета родная. Планета родная, а всё на ней – чужое. Земля изменилась неузнаваемо за какие-то двадцать три года. Хотя Ян был ровесником этого срока, он знал, он чувствовал это. Он знал, каким должен быть воздух, как должна сверкать на солнце вода, как должна плодоносить почва. Он мог без труда мог отличить пришельцев от землян, даже если внешне они были ничем не различимы. Он чувствовал их. Он ненавидел их.

Ян не знал своего отца. Он умер ещё до его рождения. Мать говорила – погиб. Она и сама редко видела своего сына. По законам Азура родители отдавали своих детей в интернаты и там они воспитывались в соответствии с моральными принципами Азура. Но то, что Азур – враг, чуждая земной жизни система, Ян знал не только от неё. Старшие – без пяти минут выпускники интернатов – рассказывали младшим, чего на самом деле стоит Азур, раскрывали истинную цену азурской любви, свободы и межпланетной демократии. Когда Яну исполнилось двенадцать лет, он престал видеть маму вообще. На околоземной орбите потерпел крушение корабль с переселенцами из Азура. Мать каким-то образом была причастна к этой катастрофе, и она была выслана на одну из производственных планет – тюрем в земном варианте не существовало, а вместо них использовались закрытые планеты-колонии, используемые как сырьевые придатки обширной коммунистической империи под названием «Азур».

И Ян отчаянно не понимал, почему, при всей похожести одних людей на других, одни могут считать себя более развитыми нравственно, политически и духовно, чем другие, и относиться к землянам снисходительно, так, словно их стоит учить. Многие азурцы называли себя «прогрессорами» – людьми, чьё призвание сводилось к переезду на Землю и «продвижению социального прогресса».

Они устанавливали свои порядки. По своему образу и подобию. Уничтожали культуру землян и вместо неё навязывали свою. Увозили людей на закрытые планеты, и привозили своих. Чем больше Ян жил на этом свете, тем больше он пропитывался ненавистью к ним, как губка – водой.

Само слово «Азур», похожее на земное название геральдического синего цвета, пришло из общего языка головной азурской планеты. Оно не означало ничего конкретного, и было разработано искусственно. По мнению азурских лингвистов, людей, разговаривающих (а главное – думающих) на головном азурском языке, именно это слово, на подсознательном уровне должно было внушать каждому из собеседников некое чувство патетики и симпатии к произносимому. Но земляне между собой не разговаривали на стандарте Азура – в их памяти жили их коренные языки.

Несмотря на то, что Ян Погорельский воспитывался в соответствии новыми моральными принципами, он не впитал ни один из них. Они казались ему полубредовыми и настолько противными, что их стоило выжигать каленым железом. Ни одно из зёрен коммунистических идей не смогло найти себе почву для роста. Однако Ян считался одним из самых лучших воспитанников. По сути, он вёл двойную игру. В каждом интернате существовали ячейки секретной организации, которая боролась против ига непрошеных гостей. И Ян был членом одной из таких ячеек.

С шестнадцати лет он принимал участие в различных акциях и диверсиях. Но благодаря своему уму, изворотливости, авторитету одного из самых лучших воспитанников, а главное – телепатическим возможностям – он не был даже заподозрен. Он довольно быстро пробился «наверх» и сблизился с руководителем подполья Джоном Га́рвичем. К своим двадцати двум годам Ян, несмотря на возраст, имел небольшой политический вес в организации и состоял в боевой группе организации сопротивления землян.

По началу у этой организации не было названия. Земляне называли его просто и бесхитростно – «сопротивление», но никогда не писали его с большой буквы. Главной целью организации являлось выживание азурцев с планеты при помощи страха и террора, и обретение для землян свободы – от ига инопланетных «прогрессоров», от руководства пришельцами, от уничтожения культурного наследия. И последнее было немаловажно, ведь одним из пунктов «прогрессорства» в «Кодексе развития новых территорий» значилось «уничтожение и разрушение объектов псевдокультуры, направленной своим воздействием на сознание путём гибельной агрессивности». Правда, что такое «гибельная агрессивность» каждый прогрессор мог понимать по-своему. И, что самое обидное для землян, – объекты культуры Земли должны были быть заменены на азурские: азурские книги, фильмы, картины, компьютерные игры… Члены сопротивления желали для Земли своей собственной судьбы, возможности для землян самим вершить свою историю. До определённого времени «страх и террор» не были тотальными – сопротивление занималось лишь разрушением азурской инфраструктуры, саботажем технических объектов, «сопутствующие жертвы» сопротивление позволяло лишь в отношении СБА. Но лишь до того момента, пока на одной из закрытых планет, куда вывозили землян, не произошла техногенная катастрофа, и тысяча землян погибла на захолустной и малоизученной планете Ксе́нто. Тот день для землян стал днём траура, и с тех пор он стал называться «Лиловым Днём» – в ознаменование цвета выработанной породы на горных разработках той планеты. «Лиловости» в траур добавляло и то, что практически все земляне, вывезенные на Ксенто, вывозились через территорию бывшей Франции, чьи древние короли в случае траура носили лиловый цвет. В годовщину трагедии каждый землянин носил лиловые одежды.

И это вновь не добавило взаимопонимания с Азуром. Ответной мерой со стороны службы безопасности стало запрещение лиловых оттенков одежды в любой день, кроме Лилового Дня – он стал поблажкой в честь уважения погибших. Данный цвет стал выражением ненависти к оккупантам и выражения симпатии к сопротивлению. Недолго думая, сопротивление подхватило этот цвет в качестве собственного знамени, и теперь везде, где это было возможным, после акции устрашения или террористического акта, на месте преступления оставлялся маленький лиловый флажок или кусочек лиловой ткани. С тех пор сопротивление получило собственное имя: они стали Лиловыми.

Масла в огонь противостояния подлила попытка неудачного побега группы землян с планеты. Им удалось захватить челнок и произвести несанкционированный взлёт, однако, на самом выходе из стратосферы их челнок, в силу того, что не отвечал должным образом на запрос спутника СБА, был сбит протонной торпедой, пущенной тем же спутником, и вместе со всем экипажем и пассажирами рухнул в Тихий океан. Как удалось группе из двадцати человек и пятёрке пилотов, несвязанных с Лиловыми, проникнуть на космодром, разместиться в челноке, да ещё и взлететь без ведома диспетчера, оставалось загадкой для Службы Безопасности до сих пор. С этих пор Азур пошёл на крайние меры, ещё больше отгородив Землян от изведанной области галактики. Первой – и самой главной – мерой стало введение на орбиту Земли системы охранных спутников. Челноку, попавшему под удар торпеды, можно сказать, не повезло, что «эсбэшный» спутник оказался рядом – он был всего один на земной орбите. Теперь их вокруг планеты насчитывалось несколько десятков тысяч. Каждый из этих спутников располагался в углах воображаемой сетки. Спутники помещались на геостационарной орбите и от каждого спутника к двум соседним под углом девяносто градусов друг к другу были направлены узкие световые пучки высокой мощности – чтоб их можно было наблюдать с тверди. Издали, при подлёте к планете, казалось, что Земля опутана некоей сетчатой оболочкой. И правда, эту сетку можно было увидеть с поверхности планеты, она слабо светила днём, и её можно было разглядеть, если присмотреться, а ночью она была ярче звёзд, и теперь каждый землянин стал понимать крылатую фразу «небо в клеточку». Земляне назвали эту систему спутников «Саркофаг» и ещё больше возненавидели Азур. Практически, конечно, Азуру хватило бы сотни-другой спутников, для равномерного расположения на орбите и слежения за кораблями. Метод этот, видимо, имел больше устрашающий эффект, чем практический.