Александр Быкадоров - Закат Луны

• Название: Закат Луны
• Автор: Александр Быкадоров
• Жанр: Научная Фантастика

Развивая колонистскую деятельность, земляне встречают межпланетное коммунистическое государство Азур. Азур предлагает землянам вступить в свои ряды. Земля отказывается. Начинается космическая война, которую Земля проигрывает. Описывается несколько дней из жизни Яна Погорельского – землянина, обладающего телепатией и телекинезом, члена сопротивления землян. Ян – противник коммунизма. Однако, работая над одной из главных операций землян, он осознаёт, что коммунистическое будущее Земли неизбежно…

---

Гарвич поднял голову, указал пальцем на сумку:

– Ян, вот твои вещи. Барахло в большом отделении, документы – в боковом кармане. Переодевайся, потом сразу пойдём на личностный контроль, у нас вылет в половину десятого. Сюзанна нас ждёт в холле. Челнок уже готов к старту. И да, я проверил номер – «жучков» нет, можем разговаривать свободно, – и он опять опустил голову на руки.

– Что с ним? – обратился Погорельский к коллегам.

– Мигрень… – кратко сообщил Баргас и пожал плечами.

– Джон, я помогу? – Ян намеревался применить свои сверхспособности.

– Да, пожалуйста.

Погорельский взял стул, и, оседлав его, и уселся напротив Джона.

– Сядь прямо, опусти руки, смотри мне в глаза.

Гарвич повиновался. Ян обхватил голову Джона руками. Тот почувствовал, как аккуратным ручейком вытекает туман из головы, виски перестают пульсировать, стихает давящая боль, проясняется сознание.

Баргас и Клайфтон смотрели на эту сцену не моргая. Это было удивительно: визуально не происходило ничего сверхъестественного, волшебного, не возникло никаких радужных потоков энергий, или чего-то в этом роде, но вид Джона менялся буквально на глазах: он приобрёл бодрый вид, с лица ушли усталость и боль.

– Спасибо тебе, я твой должник, – произнёс Гарвич.

– Свои люди… – отмахнулся Ян, – Здоровье руководства – это наш успех, – фраза получилась бравурная, но Ян был прав.

Он стал собираться. Открыл сумку – ничего не обычного: предметы мужской гигиены, такой же полётный комбинезон, пилотные ботинки. Он переоделся, ботинки зашнуровались сами, комбинезон сам подогнался по фигуре. Он сложил гражданское в сумку и отправился закрывать свой номер.

Перед самым уходом Погорельский заметил на столе забытую кем-то из предыдущих постояльцев тетрадку, обычную бумажную тетрадь, практически анахронизм. Он пролистал её. Вся тетрадь была исписана стихами. Писал землянин – ни единой строчки на азурском. Шуршащие листы несли на себе отпечатки былых эмоций, чувств и переживаний. Не было ни подписей, ни фамилий автора, никакого-либо другого указания на принадлежность к кому-либо. Ян положил тетрадь себе в сумку. Потом, неожиданно, вспомнил вчерашнего воробья, и мысли и без того мрачные, покрылись чёрной пеленой воспоминаний. Последняя его мысль перед уходом была: «Прощай, Земля! Не знаю, увижу ли я тебя вновь!»

Глава 2

2486 год. Планета Земля, космопорт «Нотрек»

От гостиницы, где Погорельский согласился на таинственную операцию, затеянную центром, к порту «Нотрек» вела тропинка через парк. «Нотрек» – порт, построенный азурцами, цивилизацией, с маниакальной навязчивостью тяготеющей к природному естеству окружающего мира. На каждой открытой планете, где это только позволяла местность, города, поселения, городские пустыри они превращали в парки – экология городских поселений являлась одной из приоритетных направлений прогрессорства. Но парк не примыкал к космопорту вплотную. Он заканчивался огромной бетонной площадью, служившей буфером на случай аварий и разлива корабельного топлива. Между самим парком и бетонной площадкой азурцы возвели бетонную стену высотой в корпс7, оснастив каждую тропинку автоматическими раздвижными силикоборовыми дверями.

И по этой тропинке сейчас шли четверо мужчин, одетые в чёрные комбинезоны пилотов. В отличие от вчерашнего дня, сегодня Ян шёл уверенно, с расправленными плечами, твёрдо осознав свою внезапную миссию. Пожалуй, нет ничего более мотивирующего для человека, чем ясное понимание того, насколько ответственная миссия возложена на твои плечи.

Земляне пересекли буферную площадку, и подошли к зданию терминала. Конечно, и здесь не обходилось без ограничений, наложенных азурским порядком. Само взлётное поле любого космического порта на поверхности планеты объявлялось «свободной зоной» (в отличие от всей остальной территории Земли) и было огорожено забором из сетки Рабица8. Несанкционированное попадание на территорию взлётного поля каралось для землянина высылкой на закрытую планету. Собственно, и санкционированный вылет для землянина оставался под запретом. Поэтому единственное время, когда можно было в самом порту, либо в его ближайших окрестностях увидеть землян – время депортации групп провинившихся. Эти меры безопасности как раз-таки и являлись ключевыми препятствиями для сопротивления в части саботажа выселения землян в производственные колонии – внутрь «свободной зоны» практически невозможно было попасть. За всё время азурской оккупации, в течение двадцати двух лет, лишь два раза удалось взорвать челноки, предназначенные для вывоза землян, и один раз на земной орбите вывести из строя азурский челнок с переселенцами – тот самый случай, после которого Ян навсегда распрощался с матерью.

Сам терминал представлял собой одноэтажное здание, внутри которого пространство делилось пополам огромной, во всё потолочное пространство, стеной из силикоборовых панелей. Со стороны входа – обычная земная зона, здесь ещё могли находиться земляне, а вот во второй половине, за стеной, выход из которой направлял на лётные поля, землянам было находиться запрещено. В нижней части этой прозрачной стены, ровно по центру зала располагался пункт пропуска, охраняемый Службой Безопасности Азура. Каждый проходящий через данный пункт должен был предъявить электронную карту и приложить руку к специальному сканеру – после чего происходило тройное сравнение биометрических данных: непосредственно считанных с организма, занесённых на карту и прочитанных из базы данных азурской «эсбэ». Лишь после этого, если человек являлся коренным азурцем, либо землянином, которому специальная комиссия разрешила вылет, то он допускался в «свободную зону».

Все электронные паспортные карточки землянам, готовым вместе с Джоном Гарвичем приступить к новой тайной миссии, раздал сам Джон. Конечно же, все они были фальшивые, но по ним лишь Хуго Баргас оставался землянином с разрешённым вылетом. Если бы Джон оставил землянами всех – это вызвало подозрения. Как и кому удалось внести изменения в базу биометрических данных – для них оставалось под вопросом, как, собственно, и многое другое: откуда взялся челнок, готовый их перевезти, кто его предоставил (каждый космический летательный аппарат, имевшийся на Земле, сразу после начала оккупации был учтён, а находившиеся в частных руках – изъяты), откуда взялось топливо для заправки, кто изготовил биометрические паспорта… Чем дальше Погорельский погружался в затеянную Джоном игру, тем больше становилось вопросов и совсем мало ответов, и, судя по всему, никто, кроме самого Гарвича, не знал ничего в полной мере.

У самого входа в терминал Джон огласил легенду: «груз – продовольственный, летим на планету Тац». Потом «раздал» всем профессии, которые с неудивительной точностью совпали с их «мирными» специализациями: Джон – первый пилот и командир борта, Ян – радист гиперпространственной и планетарной связи, Баргас – сопровождающий груза, Клайфтон – бортинженер и запасной пилот, Сюзанна – медик.

– В свободной зоне не смейте лу́пать глазами как котята, – выдал своё последнее напутствие Джон, – Запомните: всё для вас там обычное, если вы были там хотя бы раз. Это всем понятно?

Все дружно закивали головами.

Пункт пропуска надлежало проходить по одному. Экипаж землян встал в очередь – к вылету готовилось ещё порядка десяти челноков. Ян немного нервничал, хотя внешне это не проявлялось. От осознания одного только факта, что он, землянин, пусть и тайно, но, наконец, увидит другие планеты, увидит звёзды из иллюминатора, исполнив мечту каждого землянина, сердце у него билось учащённо. Погорельский не мог прекратить думать об этом, он даже забыл, что может, применив телепатию, отвлекать оператора пункта пропуска от собственного состояния. Когда подошла его очередь, Погорельский даже не сразу услышал, что молодая женщина, обслуживающая терминал, просит вставить его карту в разъём устройства.

– Вы меня слышите? – она обратилась к Яну повторно, и тот опомнился.

– Простите, я задумался…

– Вставьте, пожалуйста, карту в разъём.

Погорельский выполнил требование. По ту сторону, в «свободной зоне» их ждали уже прошедшие контроль Джон, Баргас, и Сюзанна. Оставались непроверенными только Погорельский и Клайфтон.

Вдоль прозрачной стены прогуливались «эсбэшники». В обезличенных шлемах, с автоматами в руках, в серой термоброне они выглядели устрашающе. Погорельский обратил внимание, что автоматы всё также открыто носятся в людных местах – солдаты держали их так, что в любой момент могли вскинуть их к плечу и вести прицельный огонь. Любая осечка в операции сейчас – и они окажутся уязвимы: у них нет ни оружия, ни брони… Ян понимал, что вся безопасность момента – на нём, на его способностях, которые не имели материального воплощения: лишь ощущения, чувства, мыслеобразы…