Вячеслав Губанов - Робкий Лев

• Название: Робкий Лев
• Автор: Вячеслав Губанов
• Жанр: Самиздат

Пятидесятилетний Роман Борей не может приспособиться к зарождающимся в России капиталистическим отношениям, сменившим привычный социализм с его коллективными отношениями, и к 2002 году оказывается на дне жизни. Он снова устраивается на работу, старается изо всех сил, но руководители относятся к нему враждебно из-за страха потерять своё место. Понимая, что ему нужен более сильный и бесстрашный характер, Роман заставляет себя совершать поступки, которые раньше казались немыслимыми, а недостающие качества он заимствует у своих врагов. И его жизнь меняется до неузнаваемости!

---

1

Онучин, если он бывал

Насмешливым и многословным,

Частенько экзаменовал

Сотрудников на знанье «мовы»4343.

Все знали: произведена

Компьютера переналадка —

В клавиатуру введена

И украинская раскладка.

Евстрат коллегам объяснял

Причину странного занятья:

Мол, много писем отправлял

Он украинским предприятьям.

Борей решил, что он чудит,

Относится, как к безделушке —

Евстрат не только говорит,

А даже думает по-русски:

«Ты любишь Крым, понятно дело,

И хочешь поддержать плечом,

Чтоб жизнь в Керчи не оскудела…

Но «мова», «мова» здесь причём?

В Крыму на русском говорят…

Как, в основном, и в Украине.

Опасно здесь входить в азарт,

Всех принуждая к новой жизни —

В особенности к языкам.

Кто чей язык предпочитает

И чью культуру выбирает —

Не нам судить издалека». —

«Задач немало у отчизны,

Что призвана она решить,

Ей образ мыслей, образ жизни,

Культуру важно защитить.

Культура есть душа народа,

У каждого она своя,

Субстанция такого ж рода,

Как человеческое «я»». —

«Но в русскую культуру вклад

Внесли украинцы огромный,

Быть ей чужими – шаг назад,

Поступок для страны разгромный». —

«Культурного наследства доля

На русском создана была…

И это – сущая неволя,

Свободной нации хула!

Мы иностранные слова

Твердим до умопомраченья,

Бездумно, ради баловства,

Не понимая их значенья.

Кавур Камилло4444, граф, сказал,

Что он Италию создал,

Сломив засилье иностранцев,

Теперь создаст он итальянцев…

И перед нами та же цель

Стоит – украинцев созданье…» —

«Ну, а в «техническом заданьи»

Указана уже модель?» —

«Этническое4545 государство

Нам не создать – проблем не счесть…

Но в политически-гражданском

Формате – тут подвижки есть.

На базе социокультуры4646

Консолидация4747 идёт». —

«Но ведь в основе всей структуры —

Язык, что Рада4848 изберёт…» —

«Надеюсь я, что обойдётся:

При соблюдении всех прав,

Свобод, всё общество сольётся

В единый монолитный сплав.

Места, что стали им родными,

Полюбят русские нежней,

И станет языка важней

Их принадлежность к Украине». —

«Всё очень хрупко там пока,

И ваша резвость всё погубит.

Лишите русских языка —

И вы увидите, что будет!

Однажды вспомнят, кто они,

Все ваши «квазиукраинцы»4949,

И годы с «мовою» возни

Не будут стоить и мизинца!» —

«Едва решим мы уравнять

В правах украинский и русский,

То сразу примется болтать

На русском аппарат чинушский

И «мову» позабудет враз —

Предвижу низкое коварство…

Нет, двуязычие у нас

Не станет целью государства!» —

«Но с незапамятных времен

Существовало двуязычье:

Был русский языком панов,

В низах – наречие мужичье.

Всё это для меня – азы,

Нас в школе этому учили:

На «мове» только лишь низы

Украинские говорили.

Похвально слушать предков зов

И развивать родную «мову»…

Но почему язык низов

Вы взять решили за основу?

Бессилен кто-либо помочь

Наречиям региональным,

Как для Германии «хохдойч»5050,

Стал русский языком тотальным.

Тому, кто трогал небеса,

На землю тяжело спускаться!

Нет, «мове» c русским не тягаться,

Хоть в ней природная краса.

Ведь тяга к языку созвучна

С возможностями языка.

Он будет царствовать века,

Когда в нём всё благополучно.

Необходимо всем признать:

У «мовы» статус очень узкий,

Захочешь «мову» развивать —

Получишь в результате русский.

«Имперский» русский наш язык

Поймёт украинец прекрасно,

К нему давно уже привык,

И знает он, что не напрасно.

Вполне достаточным был факт

Для всех украинцев советских,

Что существует некий пакт,

Надёжный, из разряда веских —

Украинских газет и книг

Он гарантирует изданье,

Поддерживая процветанье

Украинских поэтов в них…

Поэтов тех мы не читали,

Зато приятно было знать,

Что этнос наш не обижали.

А больше нечего желать». —

«Быть Украине «незалежной»5151!

И «мова» – символ всех свобод.

Свою судьбу страны успешной

Сам будет выбирать народ!» —

«Мне кажется, здесь заблужденье…

Для тех, кто был роднёй всегда,

Имел одно происхожденье,

Язык единый – не беда.

Весь мир стремится к единенью

И усилению структур…

А Украина – к разделенью

Неразделимых двух культур.

Какой-то дьявольской стихией

Вдруг поразило всю страну —

Все жаждут возвести стену

Меж Украиной и Россией.

Язык, явление культуры,

Вдруг под влияньем Сатаны

Стал средством смены конъюнктуры5252

В масштабах общества, страны.

Мы отовсюду слышим брань,

Её источник на Майдане5353…

А есть ли между нами грань?

Я сам проверил – нету грани!

Наполовину украинец,

Я здесь, в России, русским стал —

И ничего не потерял,

Я дома, а не на чужбине.

Мне не пришлось себя ломать,

Чтоб раствориться в местных нравах.

Пришлось свой уровень поднять

В культуре, моде и забавах.

Ну как Россию отделить,

Когда родни здесь половина?..

Ты тоже, что ж душой кривить,

У тётки проживаешь с сыном…

Ведь то же самое прошли

И наши светочи культуры —

Они опору здесь нашли

Под новый взлёт литературы». —

«В России тоже высший свет

Беседы вёл лишь на французском,

Но Пушкин моду свёл на нет —

Заставил говорить на русском». —

«И тут ты абсолютно прав:

Мы «мову» тоже изучали…

Но, сказки Пушкина познав,

Мы русский навсегда избрали…»

2

Роман со временем узнал,

В чём суть Онучина работы:

Он без конца, не зная квоты,

Руководителей снабжал

Огромной массой документов

(Докладов, графиков, статей,

Рекламы, планов и речей) —

Аналог службы референтов.

Всё это в массовом числе,

Эксплуатируя СУБД ЛИНТЕР5454,

Он отправлял на общий принтер,

Стоявший на его столе.

Бумаги пачка – тут же, рядом,

И, в соответствии с обрядом,

Брать ту бумагу каждый мог

Без мысли запасаться впрок.

«Как быстро пачка убывает, —

Сказал задумчиво Евстрат. —

Транжирство нам не подобает,

Наш долг – снижение затрат!»

И в личный шкаф убрал бумагу.

Роман к Евстрату на поклон

Ходил, всегда был вежлив он…

Пока не прорвало беднягу:

«Глупее не встречал помех —

Просить бумагу для работы!

Бывают в жизни анекдоты,

Но этот же нелепей всех!»

И он в отсутствие Евстрата

Листов десятка три стащил,

Решив, что, обокрав собрата,

Он не фатально согрешил.

И вскоре новый цикл начался:

Никто бумагу не просил,

И принтер лишь тогда включался,

Когда Онучин уходил…

3

Идиллии очарованье

Внезапный поворот сменил —

На экстренное совещанье

Их всех Арапов пригласил.

Картавя больше, чем обычно,

Он строгим голосом сказал:

«Я вас предупреждаю лично,

Чтоб впредь любой из вас писал

Для предварительной проверки

Сначала всё в черновиках

На забракованных листах!

И, как рачительные клерки,

Печатать можете тогда,

Когда я дам вам разрешенье!

Понятно вам моё внушенье?

Всё, за работу, господа!»

Такой приказ, вполне логичный,

Был для сотрудников не нов…

Но не было у них приличной

Бумаги для черновиков.

Отходы творчества Евстрата

Лежали кучей на столе,

Бумага, в основном, измята,

И он везде запечатлел

Своих пометок закорючки

Или оставил вкривь и вкось

Глубокие, как варикоз,

Следы от шариковой ручки.

На тех листах, с собой борясь,

Роман писал с тоской понятной:

Следы от ручки неопрятной

Ему напоминали грязь.

И вдруг спаситель объявился:

Из дома приносил Жидков

Бумаги множество листов

И с сослуживцами делился.

Его жена была диспетчер

В оптовой фирме, каждый вечер

Она носила для родных

Листы негодных накладных.

4

Борей по-прежнему сидел,

Далёкий от великих дел,

Лишь разовые порученья —

Вот суть его предназначенья.

Он не впервые заменял

Активность праздностью сидячей —

Как душ холодный и горячий

Он словно бы переключал.

Наташа не могла понять:

«Как можно ничего не делать —