Лаура Кинсейл - Цветы из бури

• Название: Цветы из бури
• Автор: Лаура Кинсейл
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994

Американская писательница Лаура Кинсэйл пишет в жанре гак называемого «исторического романса». Действие этого любовно-авантюрного романа происходит в Англии XVIII века. Прелестная Архимедия Тиммс дочь бедного математика влюблена в блестящего герцога Жерво, который тяжело страдает от болезни, на первый взгляд неизлечимой…

---

— Перед Богом… девочка-Мэдди. Я на тебе… женился.

Она отвернулась.

— Не понимаю, как все произошло. Я уверена, что это не серьезно. Только чтобы обмануть преследователей.

Герцог молчал. Мэдди посмотрела на занавески вокруг кровати, красную ткань, свисающую складками, скомканное белье, которое она оставила в спешке. Она с отвращением осознала себя, свое тело, свою длинную косу.

Пол скрипнул. Мэдди почувствовала, как приблизился Жерво. Она стояла, застыв на месте.

Герцог погладил ее косу, натянул чуть туже. Больно не было. Подобное ощущение дразнило Мэдди. Она могла вырваться, поскольку он делал это от скуки, но постепенно уступала ему. Мэдди сознавала это. Она стояла, отвернувшись, раскрасневшись и удивляясь, как позволяет такое. Жерво дернул за косу. По шее Мэдди побежали мурашки.

— Девочка-Мэдди, — произнес он с недоброй усмешкой.

Мэдди покачала головой, словно это был вопрос, а она отвечала на него отрицательно.

Жерво подошел ближе. Она ощутила его тепло. Он поднял косу. Обернул ее вокруг горла и начал медленно-медленно усиливать давление. Мэдди подняла руку, вцепилась в косу. Ее спина прикоснулась к герцогу, Мэдди напряглась и замерла на месте.

Жерво обнял ее за плечи, тяжело дыша. И вдруг его хватка стала нежной. Он провел руками по рукавам Мэдди, по пальцам и накрыл ее ладони своими.

Низкий гул, музыка, похожая на его смех: звук, который он издал, прикоснувшись губами к ее горлу. Будто внутри Мэдди была затронута какая-то струна. И та сразу запела. Жерво поднял руки и скрестил их на ее груди.

Коса Мэдди лежала на его плече и руках. Он играл ее кончиком, зажимал в кулаке и щелкал по нему пальцем. Нитка, стягивавшая косу, лопнула, и та рассыпалась.

Герцог издал звук, низкий и горячий, потом освободил Мэдди — до того, как она смогла обнаружить себя в его объятиях, до того, как она смогла понять, какие при этом возникают ощущения. Она обнаружила лишь, что Жерво мощный, высокий, горячий. Когда он отпустил ее, Мэдди ощутила себя голой и одинокой.

Герцог прошел мимо нее и присел на кровать, по-прежнему держа в руках распустившуюся косу. Когда он ворошил волосы пальцами, те слегка завивались. Жерво улыбнулся.

— Башня, — произнес он. — Девушка… башня.

— Я не понимаю. Мне нужно одеться.

Герцог перебирал пальцами косу все выше и выше.

— Давай… вниз… твои волосы. Блестящие… волосы, — он покачал головой. — Девушка. Не можешь вспомнить… Девушка.

— Ты должен уйти, — голос Мэдди слегка дрожал.

Продвигаясь вверх по косе, Жерво подтягивал к себе Мэдди все ближе.

— Девочка-Мэдди. Принцесса… Башня. Замок. Одинокая. Принц… без лестницы.

Его колени прикоснулись к ней. Он расплел уже половину косы.

— Зовет… одинокая… прекрасная принцесса… Твои волосы. Прекрасные волосы. Длинные. Вверх. Иди ко мне.

Жерво притянул Мэдди еще ближе. Теперь она стояла между его колен. Верхняя часть косы еще оставалась нераспущенной. Герцог опять запустил в нее пальцы.

— Иди сюда.

Он дунул, потом прикоснулся губами к ее волосам — воровское прикосновение, такое легкое и приятное, что Мэдди поежилась. Когда Жерво робко поцеловал ее грудь, обнимая за талию, она отпрянула.

— Девочка-Мэдди, — прошептал герцог, пряча свое лицо у нее на груди. — Прекрасная… принцесса.

Он обнимал Мэдди. Его волосы чернели на фоне белизны ее ночной сорочки.

Она опять отпрянула назад.

— Нет. Я не могу.

Пальцы Жерво схватили ее запястье, губы двигались по груди, по горлу.

— Моя.

Он был так близок, сметал прочь ее сопротивление, заставлял ее удивляться себе самой. Тело Мэдди пульсировало, ныло, тянулось к нему. Она с усилием замерла.

— Я не твоя. Это было неправильное венчание.

Губы герцога натянулись. Его хватка стала крепче.

— Да. Правильное.

— Нет. Не для меня.

— Правильное.

— Нет.

Жерво смотрел на Мэдди: голубое пламя и чернота в глазах.

— Я сказала тебе, — произнесла она, стараясь освободиться. — Я говорила тебе раньше. Это невозможно.

Ее голос дрожал. Мурашки бегали по всему телу.

— Церковь, — герцог отпустил Мэдди так неожиданно, что она была вынуждена сделать шаг, чтобы не упасть. — Церковь… говорит… муж я… жена. Я… говорю… Я женился на тебе. Любовь, нежность, смерть. Говорю, — он встал с кровати. — Ложь?

Мэдди вытерла губы.

— Забыла? — рот Жерво искривился. Герцог отвернулся. — Жерво… получил… Бог… долг… Любовь. Муж я… Ты жена.

У окна он прислонился плечом к стене в глубокой незанавешенной нише. Серый свет падал на него из-за полуоткрытых ставней.

— Я… помню.

— Ты был обязан не допускать насилия. Ты не должен был стрелять в тех людей. Я боялась…

«За тебя». Но этого Мэдди не сказала.

— Я боялась насилия.

Жерво злобно усмехнулся.

— Фальшивое слово девочка-Мэдди? Все… ложь?

Если бы она обернулась, то увидела бы свои расплетенные герцогом волосы.

— Не знаю, — сказала Мэдди. — Не знаю! Как наша свадьба может быть Божьей волей?

Жерво стоял у окна. Свет падал на его волосы и ресницы, такие же чувственные, как его поцелуи, как руки на ее коже.

— Сделано. Почему… не… воля?

Простой вопрос, но в то же время на него не было ответа.

— Не знаю, — прошептала она.

— Сделано, — он положил руку на переднюю спинку кровати. — Венчание. Жена.

Жерво направился к двери, но перед тем, как открыть ее, оглянулся. Во взгляде был приказ и вызов.

— Жерво, — медленно произнесла Мэдди. — Ответь мне. В церкви… если бы я встала между тобой и преследователями, ты стал бы стрелять?

— Между, — повторил он, опустив голову.

— Мое тело… Я… между тобой и другими.

Его лицо изменилось, стало более сосредоточенным.

— Если бы я стояла между вами, смогла бы я предотвратить убийство?

Герцог молчал, затем вдруг произнес:

— Да.

Сердце Мэдди дрогнуло. Значит, был другой выход. Она ошиблась.

— Даже если… тебе пришлось бы вернуться в Блайтдейл Холл?

— Да.

Она ошиблась. Ей нужно было поупражняться в неуступчивости, а не брать инициативу в свои руки. А так одно зло сменилось другим.

Жерво пересек комнату, подошел к Мэдди и приподнял ее подбородок пальцами.

— Девочка-Мэдди, — произнес он. — Никогда… не вставай между. Никогда.

Мэдди отошла назад.

— Этого я тебе обещать не могу.

— Ты ответила… мне, — сказал Жерво. — Стоять между… не убить… позволь… взять, девочка-Мэдди? — он опять схватил ее. — Это место? Божья… воля?

— Нет.

Ответ был ясен, так внезапно ясен. Это говорил внутренний голос Мэдди.

Водоворот сомнений в ее душе стих. Она поступила правильно. Она могла выйти за него замуж и спасти от неволи или продолжить спор и позволить поймать его.

Мэдди сделала то, что велел Бог, обвенчалась, следовательно, это была нормальная свадьба.

— Я не позволила схватить тебя, Жерво, если бы могла остановить их, — сказала она. — Вот это правда.

Его объятия ослабли. Мэдди могла сказать ему и больше. Она могла сказать, что теперь убедилась — слова произнесенные в церкви были словами Света, и, значит, ей суждено жить в соответствии с ними.

Но Мэдди промолчала, вспомнив, что сказала в церкви лучше, чем он. «Не по закону, а по любви». А Жерво даже после Блайтдейла не признавал никакого закона, кроме своих желаний.

Возможно, поэтому Господь и попросил Мэдди о великом самопожертвовании. Но она ждала. Придет время. Оно объяснит.

Во-первых, Жерво был герцог; во-вторых еще не был готов понять ее.

Днем, когда экипаж преодолел подъем у подножия гор Уэлша и покатился вниз с другой стороны, Мэдди впервые определила направление дороги.

— Там, — сказал Жерво.

Мэдди уже все увидела в окно: гребень горы над долиной, белый круг башен, ожерелье из хаотично расположенных камней, огромные невесомые облака, бледный призрак рыцарских времен.

Замок был диким, светящимся, как исчезающая мечта, которая почему-то не исчезала, а, наоборот, становилась все более явственной. Белые стены поблескивали, сотни окон в верхних частях башен ловили лучи заходящего солнца, когда экипаж спустился в долину.

Дарэм улыбнулся Мэдди. Полковник Фейн вытянул ноги и спросил:

— Когда ужин?

— Дома, — воскликнул Жерво голосом, полным любви и удовлетворения.

Мэдди взглянула на замок. Он был прекрасен на фоне неба и гор. Он-как бы говорил о силе, здоровье, великолепии. Не кричал, а пел.

Вот почему Господь попросил ее.

Она поступила правильно.

Она ужаснулась.

Глава 21

Кристиан положил голову на резную спинку кресла, подаренного его прадеду королевой Елизаветой. Оно напоминало трон, но предназначалось для менее высокого человека, чем Кристиан, с выступом в виде лапы птицы Феникс, которая всегда попадала Жерво в левое ухо, если он забывал об осторожности.

Слуга унес тарелку. Герцог наблюдал за языками пламени в камине, в то время как полковник Фейн болтал о лошадях.