Игорь Сохань - Я и мы. Точка зрения агностического персонализма

• Название: Я и мы. Точка зрения агностического персонализма
• Автор: Игорь Сохань
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906910-11-0

Что такое агностический персонализм? И кто такой персоналист, исповедь которого изложена в этой книге? Песчинка мироздания или необъятная Вселенная? Как связаны между собой персонализм и религия, персонализм и психология, личность и общество? Какое место занимает персонализм в современной философии? Попыткой ответить на эти и многие другие вопросы бытия и является откровенная исповедь автора.

Книга будет интересна всем, кого волнуют вопросы современной философии, кто пытается понять, что же такое окружающий мир, и осмыслить свое место в нем.

---

Персонализм – это вопросы, которые мы задаем о самих себе, и наши ответы себе.

«Чем человек отличается от других?»

«Что в нем хорошего?»

«Что человеку нужно?»

Почему, например, относительно пингвинов (социальные птицы водоплавающие, но не летающие) нельзя сказать, что они персоналисты, почему волки не персоналисты, хотя живут стаями, почему, наконец, обезьяны не персоналисты, хотя очень социальны? Персонализм соткан из недостатков, которые порой не осознаешь. И эти недостатки, кощунственные для многих, как раз и формируют «настоящий персонализм», то, что в тебе больше всего тебе нравится.

Столько недостатков, сколько накопилось внутри «человека», нет ни в каком ином существе и природе в целом. У человека плохой нюх, плохое зрение, плохой слух, он медленно бегает, его нужно учить плавать, он не видит в темноте, у него нет подшерстка, и он зябнет или потеет при малейшем колебании температуры. По всем основным природным параметрам любой взрослый медведь более развит, чем любой человек. Это не главные недостатки человека, которыми он отличается от другого. Человек – существо социальное, и столько зла, сколько может причинить другим человек, никакое иное существо не способно сделать. Даже медведь, учитывая все его природные достоинства. Культура как раз направлена на то, чтобы предложить тот или иной вариант объяснения, почему человек не пингвин и не медведь, и сгладить природные недостатки человека. Философия, выдуманная человеком, объясняет так или иначе, почему мы не смогли по природе своей познать истину, чтобы следовать ей, как природа в каждом организме следует природной истине. Персонализм – это философия человека, который ни с кем не спорит, даже с самим собой. Только думает об этом, о самом себе, разговаривает с самим собой, понимая, что никому объяснить ничего не сможет, а посредством насилия как «самого верного способа доказательства» не убедит никого, поскольку никто в мире не может добиться того, что хочет. Достигая того, что хотел, разочаровываешься… Удовлетворившись, «начинаешь продолжать хотеть».

Говорят, истина рождается в спорах. Если отталкиваться от «споры», то споры порождают споры. Истина рождается в другой среде. В какой? Никто не скажет. Предположим: размышления в тишине текущего времени, беседа с друзьями.

Необходимы столетия, возможность израсходовать поколения, чтобы принять очевидные истины, которые потом вдруг время смывает, как дождь или морской прибой детские рисунки на песке.

Мысль – это самое вечное и самое недолговечное в мире.

На базарной площади простой человек всегда будет изрекать то, с чем будут согласны миллионы.

Не знаю, думает моя собака или нет, но говорить нам не о чем, хотя я ее люблю, мы все время рядом. Она приспособилась ко мне, я привык к ней. Но я не чувствую духовной близости с моей собакой, подобной духовной близости с друзьями юности, с которыми до сих пор продолжаю разговаривать в душе, спорить, как много лет назад. Я не беседую с моей собакой так, как с другом.

Как определить понимание? Когда можно сказать: что-то понято? А без этого человек не может существовать, поскольку он существо в первую очередь понимающее, а затем уже познающее: верующее, жрущее, насилующее, отдающееся, ворующее, осуждающее… Можно ли как-то завершить понимание чем-то, чтобы получить какую-то вещественную истину? Или понимание – это ничто, а важно познание – вещественный процесс, опыт, копание, конструирование, и ничего идеального нет, и в силу структуры бытия ничего законченного не может быть, поэтому и истину обрести невозможно, чтобы владея, спешившись, познав истину, слившись с чем-то и став вещью, успокоиться. Никто в мире не понимает меня и не знает мои привычки лучше, чем моя собака, если иметь в виду рутинные вещи.

Говоря о познании, истине, человеке познающем, мы должны разделять три модуса. Первый, когда человек вовлечен в процесс познания естественным образом. Если хочешь что-то познать, необходимо познавать то, что хочешь, целенаправленно. Без направленности, интенциальности, не будет понимания. Если желаешь познать что-то, нужно ковыряться в нем, а не думать о другом. Это первичная простота понимания. Нужно представить то, что желаешь познать, как картину, которую разглядываешь и изучаешь. Можно возразить, что само желание понять и тем более способы, которые могут быть использованы, могут повлиять на понимание и, соответственно, истину нужно принимать с оговорками.

Второй модус – когда любой опыт равен познанию и мы познаем что-то без всякого намерения познавать, как во сне. Это баловство ума, который занимается чем-то, когда нечего делать и вспоминать познанное стыдно. Это бесполезный, скучающий, случайный опыт. Видимо, именно это оседает в памяти.

Третий – когда мы познаем что-то как приключение, чтобы потом могли это вспомнить, передать воспоминание другим, когда мы добавляем новое, как пристройку к дому уже познанного. Тогда начинает работать вторичная работа ума, связывающая новое с прежним и понятным для других. Так сознание возвращается в первый модус, только интенциальность уже не личная, субъективная, а объективная, общая.

Но есть и четвертый модус, потаенный.

Он далек от поиска истины – это скрытый мир порожденных обид, которые возникают от накопления сомнений, как описывает экзистенциализм человека в этой естественной правдивой обособленности, пока тот не нашел свои временные абсолютные связи.

Сомнения – это страшный крест человека, преодолеть который он не может. Апостолы сомневались, Христос сомневался. Моя собака тоже иногда сомневается, но она всегда уверена в главном. Если я залез рукой в кулек, в котором хранятся лакомства, она знает, что я сделал, видит и ищет их в моей руке, хотя знает, что я не такой благородный и честный человек и могу запросто в своих целях обмануть ее, несчастную. Собака мне не верит во всем, но не сомневается, что я не могу обмануть в самом главном. Для нее самом главном. Я стараюсь не обманывать. Но могу.

Человек живет бытовой заурядной жизнью, никуда не взлетает, не падает, а создает свою картину мира и копается в ней. Именно так его представляет персонализм, для которого человек – это червь, копающийся в том, в чем копается червь. Можно ли осудить в чем-то червя? Если нет, тогда человек свободен, если подобен.

Осуждать можно кого угодно. Это как сосать леденец на палочке. Обратная сторона осуждения – восхищение и признание одной стороной чего-либо, достойного восхищения. Червь – это бог. Если не я, червь, бог, то кто? Рождаются сомнения. Нельзя боготворить великое, единичное, боготворят мелкое, многообразное и случайное. Иначе не было бы столько религий.

В персонализме мы различаем человека познающего от человека живущего. Мы познаем мир, даже если никогда не учились в школе или еще не родились. Познание может быть интенциальным или неинтенциальным. Например, если ученик сидит в классе и слушает, что говорит учитель, но думает о соседке, он познает что-то интенциально, что-то неинтенциально, поскольку едва ли способен испытывать две интенции: познать соседку и выслушать учительницу одновременно. Когда профессор спит дома в своей кроватке, он тоже что-то познает неинтенциально, и Фрейд на основе анализа сновидений мог делать заключения о сознательной жизни, которые в большей части оправдывались, поэтому психоанализ стал наукой, а не чудесной забавой с гаданием на кофейной гуще.

Относительно истины необходимо признать, что, кроме тех, кто пишет об истине, кто читает, кто говорит и кто слушает, других интересантов в истине нет. Истина бесполезна сама по себе. Абсолютная истина доступна только тем, кто имеет власть порождать ее. Условий, чтобы создавать абсолютную истину и распространять ее, человечество знает множество.

Любая крупная система на закате развития порождает абсолютную истину. «Хлеба и зрелищ», «Свобода – Равенство – Братство», «Умрем, но не сдадимся», «Земля – твое, мой мальчик, достоянье. И более того, ты – человек!», «Кто был ничем тот станет всем». Мы помним истины, которые были рождены самыми крупными умирающими системами, поскольку от них легче отмахнуться, чем с ними согласиться или спорить. Если бы самых твердых истин различных цивилизаций не существовало, говорить было бы не о чем. Никто не захочет спорить о великом значении египетских или мексиканских пирамид. Все восхищаются. Истина в чем? В том, как это сделали? Зачем?

На самом деле относительно истины у нас нет и не может быть никаких значительных разногласий. Если нас так легко могут обмануть с абсолютной истиной, как домашнюю собаку с лакомством, каждый может увлечься всем, чем хочет.

Влечение убивает, отправляет в противоположную сторону от истины или добавляет что-то самое важное? Можно ли искать истину и насколько важен момент влечения? Может, истина – это итог размышлений? И можно ли размышлять без желания найти что-то в процессе размышления? Размышления интенциальны, духовная жизнь нет.