Владимир Шеменев - Я ─ осёл, на котором Господин мой въехал в Иерусалим

• Название: Я ─ осёл, на котором Господин мой въехал в Иерусалим
• Автор: Владимир Шеменев
• Жанр: Русское современное

Книга о маленьком сером ослике (по-арамейски Хамарин), который стал свидетелем и участником великих дел. История, им рассказанная, полна подробностей и деталей о последних днях Господа нашего Иисуса Христа. Проведите несколько вечеров с Хамарином Палестинским – и он расскажет вам, что произошло в Иерусалиме две тысячи лет назад, насколько тяжел крест, который нёс его Господин, и что Христос ответил на вопрос Пилата: «Что есть истина?»

---

– «Отвязав, приведите ко Мне», – сказано было нам, – второй пришелец, выглядевший лет на сорок, стал разматывать веревку, намотанную на опору ворот; второй конец в виде петли был накинут мне на шею и не давал возможности сбежать еще раз. Так решил Иов – ожидая исполнения пророчества…

– Зачем отвязываете осленка?! – голос хозяйки дрожал. – Симон, иди скорей сюда! – быстрым шагом к нам шла возбужденная Сара, нервно теребя фартук.

– Он надобен Господу, – Левий провел рукой по моему загривку.

– Сбылось!.. – женщина всплеснула руками, охнула и, не доходя до калитки, привалилась к каменному валу, давя пучки иссопа118, буйно растущего вдоль всей кладки. В воздухе тут же запахло мятой, источаемой раздавленной душистой травой.

– Марк, помоги ей, – старший посмотрел на Сару, привалившуюся к забору.

– Что с ней? – на пороге появился Симон, запястья, которого были в глине. Глядя на незнакомого человека, усаживающего его жену на лавку, горшечник вытер руки о края туники и побежал к своей жене.

– Сказали, что осленок нужен Господу, а она обомлела почему-то… – Марк в недоумении посмотрел на женщину за плечи. – Воды принеси, – потребовал он глядя на подбежавшего человека.

– Да, да! Конечно! Ей нужно воды, – хозяин развернулся и кинулся в дом, крича на ходу: – Иов, Иов! Иди скорей сюда! Наш осленок Господу понадобился! Счастье-то какое!

«Странные они какие-то», – думал я, глядя на суетящихся во дворе людей. Бегают, волнуются. А в чём суть проблемы, никто не соизволил объяснить. О том, как я мог понадобиться Господу, мне было невдомёк. Если принести меня в жертву – извините, но ослов в Иерусалиме не убивают и в жертву не приносят. Может, чего привезти надо – ну там дров каких, кувшины с вином – так я завсегда рад постараться, только я не обучен…

– Что там у тебя, Симон? – за межевым валом показались соседи, привлеченные шумом.

– Хамор Господу понадобился!

– Благословен давший нам дожить до времени сего!

– Пусть выкупают первенца, – крикнул сосед-самарянин, державший стадо ослов. – «Первородное из ослов заменяй агнцем, а если не заменишь, то выкупи его119», – сказал – и исчез у себя во дворе.

Бородач внимательно посмотрел в его сторону, но не ответил, а молча дернул за веревку, приглашая меня в путь. Волосатое чудовище скользнуло по шее, но странное дело – я не испугался его, как в прошлый раз. Веревка и веревка, не змея же…

И я пошел.

Послушно и безропотно. Словно меня толкала какая-то неведомая сила, очень похожая на ту, что несколько часов назад заставила меня забыть обо всём и пойти на голос человека в белых одеждах.

Из дома выскочил Иов и пристроился рядом.

– Шагай, Хамарин, веселей и не бойся, – подбадривал меня Иов, идущий рядом со мной. – Не каждому дается шанс послужить Господу!

– Истинно говорю тебе, было такое, что и Ангелы приступили и служили Ему, – сказал Левий, идущий с другого бока от меня.

– Как ты нашел Его? – Иов посмотрел на спутника.

– Это Он нашел меня… Я сидел на площади, собирая пошлину120, когда подошел Иисус. Он сказал всего два слова: «Следуй за Мною». И я оставил всё, встал и пошел за Ним.

– Я тоже хочу услышать эти слова.

Левий посмотрел на Иова, ища в его глазах сарказм, свойственный всем евреям. Он не доверял иудеям, особенно храмовникам, зная, что те ищут погибели для его Учителя. Но взгляд гадоля был чист, душа открыта, а в мыслях было одно: поговорить с тем, к кому он шел. Левий успокоился и спросил:

– Ведомо ли тебе, что гонят Учителя и учеников его?

– Да, – спокойно ответил Иов,– я слышал, что говорил Он: «И будете ненавидимы всеми за имя Мое121».

– Знаешь, что ждет тебя, – и идешь. Зачем?

– В год смерти царя Озии122 было видение пророку Исаие123, и говорил он: «Увы, народ грешный, народ обремененный беззакониями, племя злодеев, сыны погибельные! Оставили Господа, презрели Святаго Израилева, – повернулись назад. Слушайте слово Господне, князья Содомские124; внимай закону Бога нашего, народ Гоморрский! Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие – и празднование! И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови. Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову. Тогда придите – и рассудим, говорит Господь. Если будут грехи ваши как багряное – как снег убелю; если будут красны, как пурпур, – как волну убелю. Если захотите и послушаетесь, то будете вкушать блага земли. Сион спасется правосудием, и обратившиеся сыны его – правдою; всем же отступникам и грешникам – погибель, и оставившие Господа истребятся125».

– Истинно говорю вам, что всё сие придет на род сей126, – голос был тихий, но твердый. Не такой, как у людей в порыве гнева или ярости. Другой. Я бы сказал, похожий на гул еще далекой, но неумолимо приближающейся грозы; на рокот урагана вырывающего с корнем деревья, сметающего города и целые государства; на шум ветра, гонящего гигантские волны, которые покроют собою всю земную твердь. И в то же время это был шепот леса после благодатного и долгожданного дождя, наполненный пением птиц, треском сверчков и шорохом трав. В голосе было столько любви, что, казалось, она может покрыть грехи всего человечества!

Ух, вот это меня занесло…

Я моргнул и перевел дух. Только сейчас я заметил, что мы не идем, а стоим на месте: возле дома Лазаря, раскрыв рот, причем все без исключения, в том числе и я.

Перед нами стоял человек среднего роста со смуглым лицом, окаймленным темной бородой. Навалившись на дорожный посох, он проницательным взглядом смотрел на нас, проникая внутрь каждого и читая его жизнь, словно открытую книгу. Его лицо светилось радостью. Распущенные волосы и белые одежды, развивающиеся на ветру, придавали ему некий мистический вид. Словно сам Господь, Царь Израиля, сошел с небес, решив посетить не только людей, но и ослов.

На спине выступила испарина, ноги задрожали, словно я только что родился. Как говорил Левий мытарь, передо мной стоял Тот, кому и Ангелы служили…

***

Дорога сползла в долину и, вильнув вправо, пошла на север – вдоль потока, называемого Кедрон. Всё ликовало, шумело и веселилось вокруг. И звери, и птицы, и растения – всё пришло в неописуемый восторг. Щебет снующих в небесах птах заглушал славословия. Рев пасущихся в долине стад сотрясал окрестности. А ветви деревьев, скрипя и шурша листвой, тянулись к человеку в белых одеждах, восседавшему на осле…

Точнее – на мне.

Я никогда не видел столько народу. Как полноводная река выходит из берегов, так брели люди, идя плечо к плечу. Они шли везде: вдоль ручья, по обочине, по дороге, по склону горы, сзади, впереди, по бокам – только что не летели над нами. А вокруг гудели шофары127, звенели кинноры128, свистели флейты, грохотали барабаны. Радость переполняла людей и вместе с ними входила в Иерусалим.

Сзади цокала копытами Атанат с пучками нарезанных пальмовых листьев, возвышавшихся над ней, словно башня Мариамны129. Мою маму вела под уздцы Сара. Симон шёл рядом, как и сосед-самарянин и прочие соседи – те, что жили слева, справа, и те, что напротив, и те, что за ними, и возле них, и на соседней улице. Шла вся Вифания вместе с Виффагией130. Были здесь жители Гефсимании и селения Силоамского, были ходоки из Идумеи, Самарии, Галилеи, Десятиградия, были пришельцы из далеких городов Египта, Сирии и Финикии. Шли иудеи, эдомитяне, эллины, египтяне, галилеяне, эфиопы; жители пустынь и приморских городов; кочевники, земледельцы, ремесленники и священники; грешники и праведники. Казалось, весь мир пришел в движение, приветствуя Царя-Избавителя, который должен возвеличить Израиль, вознести его над прочими народами, унизить римлян, покорить язычников, и Храм его должен стать святилищем земли, а Иерусалим – столицей мира.

«Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной131», – неслось со всех сторон. «Вот, Господь объявляет до конца земли: скажите дщери Сиона: грядет Спаситель твой; награда Его с Ним и воздаяние Его пред Ним132», – кричали люди, подбрасывая вверх пучки шафрана, листья мяты, веточки мирта133. Пальмовые ветви хрустели под ногами – и не было хрусту конца…

Тысячи рук тянулись к моему Господину, взывая устами: «Восплещите руками все народы, воскликните Богу гласом радости; ибо Господь Всевышний страшен, – великий Царь над всею землею; покорил нам народы и племена под ноги наши134».

Тысячи глаз смотрели на Него, причитая с умилением: «Умилосердись, Господи Боже наш, над Израилем, народом Твоим, над Иерусалимом, городом Твоим, над Сионом, жилищем славы Твоей, над царством дома Давида135, помазанника твоего, и над храмом великим и священным, над которым наречено имя Твое».