Марина Герасимова - Убить Голиафа

• Название: Убить Голиафа
• Автор: Марина Герасимова
• Жанр: Детектив

Известный олигарх Олег Айдашев в результате таинственных событий теряет память. Его мать и жена помогают ему восстановить свою жизненную историю с тем, чтобы он как можно быстрее вернулся к управлению своей редкоземельной империей, которой угрожает поглощение западной корпорацией. Как только Олег Петрович встаёт на ноги, он узнаёт, что его потеря памяти неслучайна, и произошла она одновременно с большой семейной трагедией, которая, к сожалению, окажется далеко не последней. Ему предстоит выяснить, кто стоит за гибелью близких ему людей.

---

Последняя фраза прозвучала так, как будто она закидывала удочку, чтобы проверить, как я к ней отношусь. Может быть, пока я был с памятью, я и был способен на хитрость, сейчас мне это казалось бессмысленным. Зачем мудрить, когда можно жить просто.

– Возможно, увлечение. Я ещё пока не знаю. Но хорошее увлечение, оно мне нравится, – улыбнулся я. Информация о том, что мы с Леной официально разведены, была новой для меня. Я обратил на неё внимание, но не стал останавливаться.

– Спасибо, – она тоже улыбнулась в ответ. Я так и не понял, удовлетворили её мои слова или нет.

– Одно я знаю точно, я тебя никуда не отпущу. Мне очень нужен врач-реаниматолог, доктор медицинских наук. Поэтому, если ты не возражаешь, мы завтра же подпишем новый контракт.

Но Света возражала.

– Нет, Олег. Это невозможно. Во-первых, у меня есть основное место работы. Но это на самом деле неважно.

Свете вдруг тяжело начали даваться слова. Она как будто подыскивала их.

– Муж не велит? – я впервые подумал, что женщина, которую я уже считаю моей, может быть замужем.

– Нет. Мы развелись три года назад, – её ответ позволил мне выдохнуть с облегчением. И я опять принялся целовать её, желая продолжения сексуального банкета. Однако Света не ответила на моё приглашение. Она вся напряглась и после небольшого замешательства, наконец, выпалила:

– Важно другое. У меня есть сын. Ему девять лет.

– В чём проблема? Пусть живёт здесь, с тобой, – перебил я её, ведь ребёнок в отличие от мужа – совсем не помеха нашим отношениям.

Я знал, что Света сейчас занимает комнату в коттедже для гостей. Можно выделить ей вместе с сыном весь коттедж. Пусть живут на здоровье. Лишь бы она была рядом.

– Дело в том, что мой сын тяжело болен, – сказала Лена, глядя куда-то вниз, – у него опухоль мозга. Наши врачи в Бурденко берутся оперировать, но не гарантируют результат. Я списалась с немцами: они гарантируют, только нужны деньги. Поэтому я и согласилась здесь поработать месяц, чтобы заработать денег на операцию. Дело в том, что реаниматологи, даже доктора наук, много не зарабатывают. Больные и их родственники благодарят нас не часто. Все лавры достаются тем, кто лечит после нас. А Сашеньке нужна срочная операция. И так уже месяц прошёл, для опухоли мозга это очень много. У нас билеты на самолёт на послезавтра, рейс в 22-30.

– Да, – понял я, что для матери сын гораздо важнее меня, – если нужны ещё деньги – скажи. Это не проблема. Как долго ты планируешь оставаться в Германии?

– Не знаю. Возможно, врачи не ограничатся только операцией, и понадобится лучевая терапия. Я действительно не знаю. Ориентировочно месяц, чуть больше или меньше.

– Жаль, – сказал я, – ты мне сейчас очень нужна. Не знаю, кому доверять. Все готовы мне помочь, любезные, дружелюбные, а у меня ощущение, что что-то не так, что я под колпаком. Скажи, что ты думаешь о трагедии с братом?

Вопрос прозвучал неожиданно, но Света сразу же на него ответила.

– Что думать? Всё написано в газетах. Жена Дмитрия Петровича с сыном и близким другом семьи, сослуживцем Дмитрия Петровича, встретила мужа в аэропорту. На обратном пути машина попала в аварию, все погибли.

Я от неожиданности прозвучавшей версии не нашёлся, что сказать. Молчание повисло в комнате. Света непонимающе смотрела на меня. Наконец я задал совершенно глупый вопрос:

– В каких газетах?

– Да во всех, которые пишут о семьях олигархов и больших учёных. В Интернете много информации. Даже то, что президент выразил Вам соболезнование, попало в прессу.

В голове у меня ничего не складывалось. Где же тогда я получил свою травму? И я задал этот вопрос Свете.

– Не знаю, – ответила она, – мне сказали, что ты поскользнулся в ванной и упал, ударился головой. Вообще-то Виктор Сергеевич мне строго-настрого запретил обсуждать с тобой детали падения. Собственно, мне вообще не велено с тобой разговаривать о чём-либо, кроме здоровья. Даже то, что я рассказывала тебе детективы, было неправильно, и Виктор Сергеевич меня за это отчитал.

– Подожди, – не понял я, – а откуда он узнал?

– По-видимому, – виновато улыбнулась мне Света, – здесь повсюду есть не только глаза, но и уши.

– Хочешь сказать, что кто-то уже знает о нашем с тобой разговоре? – под разговором я понимал не только беседу.

– Думаю, что да. И поэтому, может оказаться, что мне придётся покинуть этот дом уже завтра. Только бы заплатили.

Света говорила спокойно. И я понял, что, пойдя на близость со мной, она осознавала все последствия.

– Ладно, не волнуйся. Виктора беру на себя. Завтра я тебя не отпускаю. Поедешь, как запланировала. И, как только разберёшься с сыном, возвращайся. Вакансию я придержу. Сыну уход обеспечим.

Я не сомневался, что так и будет.

– Спасибо.

Света, прижавшись ко мне, задумалась о чём-то, она явно грустила.

– Что-то не так? – спросил я её.

– Что Вы? Всё так, просто грустно и страшно, – вернулась она к Вы.

– Почему страшно? Да и кончай называть меня на Вы. Хотя бы когда мы одни.

Она кивнула, но тут же оговорилась:

– Вы, то есть ты, очень серьёзный человек, очень большой. Мне страшно даже в этом доме находиться. Как вы все здесь живёте? Разве не страшно?

Я понял, что она имеет в виду. Этот страх я не раз видел промелькивающим в глазах людей на видео.

– Я, наверное, к счастью, позабыл свой страх. Ты тоже о нём не думай. Это плата за то, что я серьёзный и большой, – повторил я её слова, которые показались мне забавными. Ими она заменила слово олигарх.

Вдруг мне в голову пришла мысль, и я её тут же озвучил:

– Светик! Давай завтра утром съездим в дом брата. Может быть, эта поездка поможет мне что-нибудь вспомнить. Ты, как доктор, будешь меня сопровождать. Ведь ты же пока моя тень.

Я впервые назвал её Светиком и мне это очень понравилось. Я понял, она мой Светик – мой солнечный лучик, за который я буду держаться, и который обязательно поможет мне обрести свою новую жизнь.

Покинули гостиную мы уже далеко за полночь. Однако это не помешало нам встать в пять утра. Не мне, а нам, потому что Свету я оставил спать с собой, не хотелось терять её даже на ночь. Тем более что я, как выяснилось, разведён, и то, что творится в моём доме, не является секретом для тех, кто в этом заинтересован. А вот кто заинтересован? С этим ещё предстоит разобраться.

Я разбудил Виктора своим звонком и попросил, чтобы через полчаса подогнали машину, объяснив ему, что хочу с утра пораньше до прихода Андрея съездить к брату. Возможно, это поможет мне что-нибудь вспомнить. Виктор засомневался:

– Может быть, не стоит.

– Стоит, – твёрдо ответил я. Если я под домашним арестом, сейчас я это узнаю. Но Виктор согласился. Значит, не под арестом.

Пока я ждал Свету (она ушла к себе переодеться), я тщательно осмотрел свою ванную комнату. Одна дверь ведёт в спальню, другая – в гардеробную. Никаких признаков своего падения я не нашёл ни в ванной, ни в гардеробной, хотя, если подумать, вряд ли они могли быть: не мог же я затылком мрамор проломить.

Когда мы со Светой вышли из дома, нас ждал кадиллак и две машины сопровождения. Виктор разговаривал с Джоном, которому предстояло ехать в одной из сопровождающих машин.

– Светлана Геннадьевна пусть сядет вон в ту машину, – указал Виктор на одну из машин сопровождения, к которой направился Джон. Я хотел было возразить, но Виктор пресёк мои возражения:

– У меня к тебе разговор, Олег. Конфиденциальный.

Я понял, что Виктор хочет сообщить мне что-то важное. Так и оказалось. За полчаса мы домчались до дома брата, и за эти полчаса я узнал следующее.

Трагедия с братом действительно произошла так, как её описывала Анна Андреевна. Но чтобы не втягивать в это дело моё имя, была проведена целая операция, в результате которой официально для всех непосвящённых произошла авария, в сми попали даже фотографии и видеозаписи разбитой машины с погибшими в ней людьми: моим братом, его семьёй и сослуживцем. Я же грохнулся в своей ванной комнате, когда узнал о том, что мой брат погиб вместе с семьёй. О том, что я потерял память, знает очень узкий круг приближённых, из-за чего до сих пор ко мне пускали только самых проверенных и надёжных людей, все остальные оставляли свои соболезнования за порогом. Да и эти допущенные ко мне проверенные и надёжные, почти все, о моей потере памяти не знают. Но так вечно продолжаться не может.

Похороны моего брата и его семьи прошли со всей необходимой случаю помпезностью, ведь он был выдающимся учёным. Почтить его память пришло огромное количество народа, чуть ли не вся РАН. Тот факт, что меня не было на похоронах, объяснили тем, что я упал и получил сотрясение мозга.

Теперь же, когда умерла моя мама, я непременно должен присутствовать на её похоронах, которые пройдут через два дня. Ночью уже провели вскрытие и выяснили, что причиной смерти стал обширный инфаркт миокарда. На всякий случай взяли все пробы на токсикологию, хотя в данном случае всё предельно ясно: старушка понервничала, и сердце не выдержало.