Джеймс Кервуд - Девушка на скале

• Название: Девушка на скале
• Автор: Джеймс Кервуд
• Жанр: Прочие приключения

---

В ответ на вопросительный взгляд Дэвида отец Ролан сказал:

— У меня всегда есть несколько запасных костюмов, а шапку сделала Мари. Она сняла мерку с вашей шляпы, и пока мы спали сшила из меха водяного кота эту прелестную шапку.

— Мари… сшила… для меня? — спросил Дэвид.

Отец Ролан утвердительно кивнул головой.

— Сколько я должен уплатить?..

— В лесу, Дэвид, между друзьями не бывает разговоров о плате.

— В таком случае, может быть, Мари разрешит мне подарить ей что-нибудь, сделать маленький подарок в знак моей благодарности… моей дружбы?..

Не дожидаясь ответа отца Ролана, Дэвид прошел в свою комнату. Открыв ключом один из своих саквояжей — тот, в который раньше положил карточку девушки, — он вынул из него маленькую коробочку, и, вернувшись к отцу Ролану, протянул ему. Суровые складки образовались вокруг рта Дэвида.

— Отдайте это от моего имени Мари, — сказал он.

Отец Ролан взял коробочку и, не взглянув на нее, посмотрел Дэвиду прямо в глаза.

— Что в ней? — спросил он.

— Медальон, — ответил Дэвид. — Ее медальон. В нем есть портрет, ее портрет, единственный, который я имею. Будьте добры, уничтожьте, пожалуйста, портрет, прежде чем отдадите медальон Мари.

Отец Ролан увидел, как внезапно что-то затрепетало в горле Дэвида. Он с такой силой сжал в руке маленькую коробочку, что едва не раздавил ее. Его сердце забилось от радости. Встретив взгляд Дэвида, он произнес только одно слово, которым выразил наполнявшее его чувство. Это слово было — победа!

Глава VII. ДЭВИД ВСТРЕЧАЕТСЯ С БЭРИ

Отец Ролан сунул в карман коробочку с медальоном и вместе с Дэвидом вернулся в комнату, где их ждал Торо. Они втроем вышли из хижины. Едва они показались перед домом, как собаки встретили их оглушительным воем. Дэвид увидел десятка два рвавшихся на своих цепях диких, свирепых собак с длинной шерстью и белыми острыми клыками.

Мукоки принес мешок с мороженой рыбой. Торо взвалил его на плечи и отправился за хижину, туда, где гуще росли сосны. Дэвид и отец Ролан последовали за ним. Вскоре они приблизились к первому домику для лисиц.

Все это время отец Ролан ощущал в своем кармане маленькую коробочку с медальоном и не переставал думать о том, как бы поскорее уничтожить находившуюся в нем карточку. Он боялся, что Дэвид, поддавшись слабости, переменит свое решение и возьмет обратно портрет женщины, которая едва не погубила его, и с нетерпением ждал удобного момента. Торо бросил несколько рыб сквозь проволочную решетку первого домика и начал объяснять Дэвиду, почему в каждом из десяти домиков находятся две самки и только один самец и почему для лисиц необходимы теплые домики с зелеными крышами. Этим моментом воспользовался отец Ролан и повернул назад к хижине. Едва хижина скрыла его от глаз Дэвида, как он достал из кармана коробочку, открыл ее, вынул медальон и взглянул на портрет.

Стиснув зубы, с каким-то странным огнем в глазах он вытащил портрет из медальона и разорвал его. Дело было сделано!

Отец Ролан вернулся к лисьему питомнику в тот момент, когда Торо уже кончал свой обход. Дэвида там не было. В ответ на вопрос отца Ролана, Торо кивнул головой по направлению к чаще леса.

— Он сказал, что хочет немного пройтись по лесу.

Отец Ролан что-то пробормотал, а затем с внезапным блеском в глазах проговорил:

— Я покину вас сегодня.

— Сегодня! — удивленно вскрикнул Торо. — Сегодня? Ведь уже скоро полдень!

— Он не способен к большим переходам, — ответил отец Ролан, кинув головой в сторону, куда ушел Дэвид. — Он слишком слаб. Если мы отправимся в полдень, то до темноты у нас будет четыре часа. Мы остановимся у Оленьей реки. До нее всего восемь миль, но на первый раз для моего друга этого достаточно. А кроме того, — он на мгновенье умолк, словно взвешивая свои соображения, — я хочу поскорей увезти его.

Торо поднял с земли пустой мешок и сказал:

— Мы сейчас начнем нагружать сани. На каждую собаку придется, вероятно, по доброй сотне фунтов.

Когда они подходили к хижине, отец Ролан бросил взгляд назад, чтобы убедиться, не вернулся ли Дэвид.

Отойдя на несколько шагов в глубь леса, Дэвид остановился в немом восхищении. Он очутился на крошечной полянке окруженной неподвижными, точно мертвецы, соснами, и елями, покрытыми саваном свежевыпавшего снега. Не слышалось ни щебетания птиц, ни шелеста их крыльев; ни один звук не нарушал чудесной тишины. В эти мгновения Дэвиду казалось, что он стоит на пороге великого загадочного безмолвного Севера. Он знал, что перед ним распахнулась дверь в новый мир, который простирался на сотни, тысячи миль; мир белый, прекрасный, грозный, незыблемый и вечный. В этот мир его звал отец Ролан, и он, Дэвид, почти дал свое согласие. Внезапно Дэвид расхохотался, и в этом горьком смехе звучала насмешка над самим собой. Какое право имеет он вступить в этот мир? Ведь уже сейчас от нескольких сот шагов, пройденных по глубокому снегу, у него разболелись ноги!

В невеселом настроении направился Дэвид по новой дороге к хижине. Он чувствовал все возраставшую жгучую злость на самого себя. С того дня или, вернее, ночи, когда судьба набросила черную завесу на его жизнь, когда его солнце перестало светить ему, Дэвид потерял всякий интерес к окружающему. Его уносило течением, а он не пытался бороться, и беспредельное горе и отчаяние довели до полного истощения его умственные и физические силы. Иногда Дэвида охватывало чувство жалости к самому себе. Но сейчас, в первый раз за все время, он проклинал себя. Сегодня эти несколько сот шагов по снегу были для него пробным камнем. Они показали, как он слаб. Он перестал быть человеком! Он был…

Дэвид сжал руки. В нем вспыхнул гнев. Отправиться с отцом Роланом? Вступить в этот мир, где, как он знал, царил великий закон жизни — закон выживания наиболее приспособленных? Да, он отправится! Его тело и мозг заслужили наказание, и они его получат! Он отправится и будет бороться — или умрет. Эта мысль наполнила сердце Дэвида непреклонной решимостью.

Внезапно глухое, свирепое рычание нарушило мрачные размышления Дэвида. Обогнув стоявшее на его дороге дерево, он очутился лицом к лицу с каким-то животным, распростершимся под толстой сосной. Это была привязанная к дереву собака. Дэвид смотрел на нее с любопытством, не понимая, зачем ее посадили на цепь в таком укромном месте, вдали от хижины. Огромная, походившая на волка собака после первого предупреждающего рычания не издавала ни звука и не шевелилась. Но каждый мускул ее тела, казалось, напрягся, а клыки угрожающе блестели. И в то же время, несмотря на свою свирепую внешность, зверь боялся — производил впечатление загнанного существа, пленника. Дэвид заметил, что у собаки только один здоровый, налившийся кровью и злобно насторожившийся глаз. Второй глаз закрывала опухоль. Кровь текла из губ животного и капала на снег около его передних лап, одна из этих лап была сломана.

— Ах ты, бедняга! — проговорил вслух Дэвид.

Он уселся на ствол упавшего дерева, находившийся на расстоянии нескольких футов от конца удерживавшей собаку цепи и смотря прямо в налитый кровью глаз, еще раз повторил:

— Ах ты, бедняга!

Бэри, пес, не понял его. Он был удивлен тем, что появившийся откуда-то человек не имел при себе дубины. Бэри привык к дубине. С тех пор как он себя помнил, дубина играла главную роль в его жизни. Удар дубины был причиной опухоли на его глазу; удар дубины выбил один из его зубов и разбил губы. Но сидевший перед ним человек не имел дубины и смотрел приветливо.

— Ах ты, бедняга! — повторил Дэвид в третий раз, а затем с возмущением прибавил: — Черт его возьми, этого Торо, что он с тобой сделал!

Дэвид любил собак и не боялся их. Он встал с бревна и подошел ближе. Теперь Бэри мог бы достать его горло, но он не шевелился, только его покрытое густой шерстью тело слегка дрожало. Его единственный красный глаз был устремлен прямо на Дэвида.

Дэвид произнес еще раз:

— Эх ты, бедный, несчастный дикарь!

В его голосе звучали участие и ласка; вытащив свою руку из толстой рукавицы, он собирался было наклониться над Бэри, как вдруг резкий крик остановил его и заставил отскочить назад. В двухстах футах от него стоял Торо вне себя от ужаса. В руке он сжимал винтовку.

— Назад! Назад! — резко прокричал он. — Ради Бога, назад!

Дэвид не двинулся с места и спокойно перевел взгляд с Торо на собаку. Бэри совершенно изменился: ощетинясь, угрожающе рыча, он смотрел своим единственным глазом на Торо.

Увидев, что Дэвид все еще стоит на месте, француз от ужаса не мог произнести ни слова и взял винтовку на прицел. Дэвид услышал щелканье поднимаемого курка. И Бэри тоже услышал его. Инстинктивно он понял значение этого резкого металлического звука и, тихо взвизгнув, медленно пополз на брюхе к Дэвиду.

Торо опустил винтовку и, не веря своим глазам, наблюдал за происходящей сценой. Дэвид, улыбаясь, смотрел на приближавшегося к нему Бэри. Дюйм за дюймом Бэри подползал к нему на брюхе; добравшись наконец, до Дэвида, он снова обернулся к Торо и угрожающе зарычал. Дэвид нагнулся и погладил собаку. Под его ласковой рукой Бэри вздрогнул всем телом, точно его что-то УКОЛОЛО.