Владлен Авинда - В поисках чаши Грааля в Крыму

• Название: В поисках чаши Грааля в Крыму
• Автор: Владлен Авинда
• Жанр: Русское современное

Автор двух повестей и романа в новеллах рассказывает об историческом времени Крыма. В первой повести события древнего мира, где раскрывается подвиг Росы и Меда из осады заградительной стены по раскопанным могилам в наши дни.

Второй рассказ о героической обороне Судакской цитадели от турецких захватчиков, когда несчастные искали спасение в христианском храме, но были заживо сожжены.

Действие романа тоже основано на подлинной истории шестимесячной защиты столицы Княжество Феодоро Мангуп-кале от мусульманских завоевателей. Любовь князя к «Белой розе» и жизни гóтов переплетаются с нашими днями. Кровавое солнце горящей крепости бросает отблеск на наши дни. Удивительное описание природы на страницах книги, отчаянное сражение гóтов с ненавистными врагами, трагедия любви и приключения героев воссоздают подлинные картины прошлого и современного Крыма.

«Потомок Митридата Понтийского» – романтическая быль о нашем современнике, совершившем плавание на одноместном каяке в память о знаменитом царе Боспора. Бури, штормы, штили, солнце, луна и ветер испытывают отважного и сильного искалеченного, становятся свидетелями плавания героя-инвалида.

Автор – крымчанин, участник многих археологических экспедиций, воспитанник известного археолога О. И. Домбровского написал большое количество книг по художественной истории полуострова, где сияет солнце с древних времён.

Книга издается в авторской редакции.

---

Большинство жителей укрепления занимались земледелием и скотоводством, лишь Мед заявил о себе уже опытным охотником. Но в минуту опасности, все жители становились воинами и защитниками своего укрепления на горе Золотое ярмо. Вид с неё открывался в зелёную степную даль с засеянными полями по речным долинам, насыпными и природными курганами, каменными «бабами» на вершинах, волнистыми ковылями и колючими «перекати-поле». Желто-лиловая широкая световая даль. А в пропадающей глубине поднималось до горизонта и синело море.

Враг появился внезапно и неожиданно, когда на укрепление не оказалось мужчин, ушедших на пастбища для убоя скота, чтобы успеть вывялить мясо на солнце до прихода зимних холодов. И женщины рассеялись по полям, собирая урожаи. Лишь Мед и Роса оказались в крепости, да малые дети, старики и старухи.

Роса первая увидела грозную опасность, и показал рукой Меду.

– Что это пылит внизу?

– Это конница кочевников и несутся они на нас!

– Что будем делать?

– Сражаться!

– Вдвоём?

– Да!

– Это неразумно, мы продержимся недолго и все погибнем.

– Что ты предлагаешь?

– Нужно придумать военную хитрость.

– Какую?

– Простую.

– Говори быстрее, враг уже близко.

– Ты собираешь всех живых – детей и стариков – и уводишь в ближайший лес.

– А ты?

– Я задержу врага!

– Как?

– Потом узнаешь, а сейчас скорее сгинь отсюда!

– Это твой приказ?

– Да! Спасай детей!

События разворачивались с молниеносной быстротой. Конники замедлили бег коней, подскакав к стене и укрывшись щитами, ожидая град стрел и камней от защитников крепости. А там, на каменной стене вдруг появилась младая дева в полный рост, совсем не боясь разящей стрелы. На боевом копье в её руках колыхался белый лифчик, снятой с роскошной женской груди, белоснежной, упругой, с торчащими розовыми сосками.

Воины-мужчины, пропылённые и запотевшие, уставшие от дальней дороги, совсем не хотевшие кровавой битвы, и вдруг увидели такое прекрасное и удивительное чудо, точно таврская Богиня Дева предстала перед ним обнаженная и восхитительная в своей женской изумительно нежной красоте.

Тут же многие спешились и уселись на полу, предвкушая волшебное видение, спектакль, где юная грация исполнит танец степного ветра и буйной скачки. И не ошиблись. Перед ними засверкало гибкое тело со сложным переплетением прочерченных линий, изящных, нежных, тонких, глубоко лиричных, с весёлым орнаментом завитушек вращений, легкое дыхание прыжков, высоких и стремительных.

А танцующая женская нагота вызывала у воинов восторг восхищения, душного ослепления и жаркого опьянения. Бешеная мужская сила взрывала бесшабашные головы, потерявшие здравые мысли о военной тактике и командных окриков. Да и сами командиры оказались в хмельной власти женского смелого порыва обнажения, когда нахлынувшие воспоминания о далёком доме и милой жене, пронзительно выворачивали их сердца, слезой накатывались на запылённые лица и дрожали от вечного мужского хотения.

Роса! Тебя сейчас воспевали враги, забыв о войне, страданиях и пролитой крови. Сколько раз к тебе летели мечты вдохновения и желания приблизиться, увидеть поближе и прикоснуться к твоей атласной коже, словно перед воинами протекал волшебно-воздушный сонзатмения с сочным образом женского обнажения.

В застывшей от мужской немоты и бури вздымающей крови толпе все думали, что ты улыбнулась только ему, раскинув белые руки для крепкого объятия, а им дико хотелось лишь на миг прижаться губами к ослепительной нагой красоте. И задохнуться от сладкого лобзанья. Многие из солдат, окрылённые и счастливые от сумасшедшего виденья, даже плакали, не стесняясь охальных сослуживцев.

Эх! Только бы поближе заглянуть в твой сокровенный треугольник и зажмурить глаза от разливающегося удовольствия.

* * *

Сколько прошло времени от танцующего образа красоты? Наверное, вечность! Уже сошлись, сбежались и возвратились, застигнутые врасплох, воины маленького гарнизона, чтобы принять свой последний и смертельный бой.

Всё, солдат, уже не жди, не уповай на похоть любовной близости, не верь воздушным очертаниям и великолепной пластике, глаза загребущие и усталые смежи, теперь лишь в молитвах ворожи.

Мед тоже обернулся быстро, увёл детей и стариков в лесное укрытие, где конь сломает ногу, где глаз выколет сухая ветка, где лиана опутает бойца. Увидел обнажённую Росу на крепостном валу и всё хорошо понял, в чём состояла её военная хитрость. Скорей спасти! Вскочил на каменную стену и руки протянул для защиты. И успел обнять её, крепко прижав к бьющемуся сердцу.

Но враг уже очнулся от томного забытья, от дурманящего сна, от липких умыслов, от сладости женского обольщения. И зло пропела стрела, а за ней такая же ядовитая змея выпустило острое жало. И беспощадно пронзили и поразили Росу и Меда. Прошли тысячи лет, как один миг. Лишь археологический отчёт может продолжить этот рассказ. Наша общая книга «Как раскрываются тайны», где учёные О.И. Домбровский и А.А. Щепинский в своей статье «Археологические загадки Красных пещер» дают увлекательное заключение: «Однажды, когда работы в Кизил-Кобе (Красная пещера) уже развернулись, школьники из туристского кружка Каховской средней школы, тоже члены Горного клуба, сообщили о сделанном ими открытии. Вместе со своим руководителем А.С. Прибыловским они нашли по соседству с Кизил-кобой на горе Золотое ярмо близ села Дружное остатки древнего укреплённого убежища. Можно предполагать по его сходству с другими изученными убежищами, что оно было создано каким-то племенем тавров для защиты от скифов. Видимо, это происходило в VII-VI вв. н.э. Позднее, при сближении тавров и скифов, убежище надолго стало ненужным. Лишь в III-IV вв. н.э., в связи с новыми историческими обстоятельствами, заброшенное укрепление было опять возобновлено и перестроено. В это время смешанное оседлое население предгорий, видимо, в свою очередь отбивалось от теснивших его новых врагов – кочевых народов.

При дальнейших исследованиях на горе Золотое ярмо под руководством П.Н. Шульца ниже убежища были обнаружены следы позднескифского поселения, а рядом, на плато Долгоруковского нагорья, открыто более древнее кизил-кобинское поселение и большая группа так называемых каменных ящиков. Неподалеку от Золотого ярма, в долине Малого Салгира, при участии тех же учеников Каховской школы был открыт и исследован курганный могильник. Под насыпями раскопанных курганов были обнаружены человеческие скелеты. Погребённые лежали вытянуто на спине, головой на запад. Захоронения перекрывались небольшими каменными закладами. В этих курганах была найдена лепная посуда: большие и малые горшки, миски, кубки с характерными кизил-кобинскими украшениями. При погребении эти сосуды были наполнены пищей и питьём, предназначенными утолять голод и жажду умершего на пути в загробный мир.

У изголовья одного из погребённых лежало бронзовое зеркало, а по сторонам черепа были найдены бронзовые серьги. В другой могиле оказалось два скелета. Один, крупный, с хорошо выраженными мышечными буграми на костях, принадлежал молодому, атлетически сложенному мужчине (это Мед, павший от стрелы врага). Второй скелет – молодой женщины (Героиня – Роса, пронзённая смертельной стрелой) – лежал в объятиях первого. С удивлением смотрели археологи на открытую ими картину.

Кто знает, какие драматические события преждевременно вырвали из жизни эту юную чету? Парные погребения в курганах встречаются нередко. Чаще всего они были связаны с человеческими жертвоприношениями в честь умершего. Жена, ребёнок, брат или друг должны были сопровождать на тот свет своего знатного родича или соплеменника. В жертву могли принести и схваченного чужеземца или пленника, взятого в бою. Во всех этих случаях взаимоположение костяков погребённых иное, чем в данном, – сразу видно, кто главный, а кто только сопровождает основного покойника. Главного обряжали с торжественностью, подобавшей тому общественному положению, которое он занимал. Лежит он в центре широкой могилы, вокруг него вещи, служившие ему при жизни, а тела людей, насильственно отправленных с ним в могилу, занимают скромное место в его ногах или на почтительном расстояние сбоку.

Жизнь древних людей была ограничена вековыми суевериями, каждый их шаг был подчинён религиозным обрядам, запретам, нерушимым обычаям. Что же побудило их в данном случае нарушить обычный ритуал, поступить вопреки погребальному канону? Признаемся, невольно вслед за этим вопросом нам в голову приходят мысли, выходящие из рамок бесстрастного и объективного археологического исследования. Но это мысли о вещах, извечно присущих человеку. Кем были друг другу эти безвестные кизил-кобинцы? Соединила их или не смогла разлучить смерть? Может быть, это одна из жён добровольно отправилась на тот свет за любимым супругом, безвременно погибшим в какой-нибудь схватке с врагом? В то тревожное время людям приходилось не только непрерывно трудится, добывая пищу, но и постоянно сражаться за плодородную землю долин, за пастбища и охотничьи угодья – владения своего рода или племени. О кровавых битвах часто рассказывает археологам то обломок кремневого копья в грудной клетке человеческого костяка, то бронзовые наконечники стрел, застрявшие в глазницах или позвонках погребенных, то следы страшных ударов боевых топоров на черепах и костях. Все известные археологам в горном Крыму поселения и могильники эпохи раннего железа (начиная с VII в. до н.э.) тяготеют к обширным, самой природой укреплённым и замкнутым горным урочищам. Крутые лесистые склоны, отвесные скалы делают их труднодоступными, а там, где можно пройти, люди сами сооружали искусственные препятствия, например, каменные стены, протянутые от обрыва к обрыву поперёк узких горных проходов. На Долгоруковском нагорье, недалеко от Красной пещеры была обнаружена такая стена, преграждавшая проход из бассейна верховьев Салгира в бассейн Бурульчи и других притоков реки Зуи. Северная чатырдагская стена стояла на спуске в долину Салгира с западной стороны. Таким образом, широкая, хорошо орошаемая чаша его верховьев, собирающая воды многих родников и богатая плодородной почвой, была защищена со всех сторон. Точная дата сооружения этих стен ещё не установлена.