Ксения Букша - Рамка

• Название: Рамка
• Автор: Ксения Букша
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-103628-7

Ксения Букша родилась в 1983 году в Ленинграде. Окончила экономический факультет СПбГУ, работала журналистом, копирайтером, переводчиком. Писать начала в четырнадцать лет. Автор книги «Жизнь господина Хашим Мансурова», сборника рассказов «Мы живём неправильно», биографии Казимира Малевича, а также романа «Завод “Свобода”», удостоенного премии «Национальный бестселлер».

В стране праздник – коронация царя. На Островки съехались тысячи людей, из них десять не смогли пройти через рамку. Не знакомые друг с другом, они оказываются запертыми на сутки в келье Островецкого кремля «до выяснения обстоятельств». И вот тут, в замкнутом пространстве, проявляются не только их характеры, но и лицо страны, в которой мы живём уже сейчас.

Роман «Рамка» – вызывающая социально-политическая сатира, настолько смелая и откровенная, что её невозможно не заметить. Она сама как будто звенит, проходя сквозь рамку читательского внимания. Не нормальная и не удобная, но смешная до горьких слёз – проза о том, что уже стало нормой.

---

Вау!! – Вики захлопывает рот. – Но минутку… что значит – «где царь»? Я вроде его не прятала…

Галка делает паузу. Ричи отрывисто гавкает трижды.

Николай Николаевич, для вас ничего нет. Но сегодня ночью будет. Готовьтесь.

Николай Николаевич диковато смотрит на Галину Иосифовну, потом прикладывает ладонь ко лбу, и, кажется, какое-то смутное воспоминание рождается в нем.

Бармалей, – Галка смотрит на Бобу, потом на Бармалея. – Для вас информация от вашего редактора: постарайтесь всё-таки каким угодно способом попасть на пресс-конференцию, потому что ходят очень странные слухи, которые мы хотели бы подтвердить либо опровергнуть. Не забудьте спросить о налоге на бездетность, о запрете на продажу туалетной бумаги без гербовой печати, об уголовном наказании наркоконтроля за продажу семечек в шоколаде и об отмене реанимационных мероприятий для лиц с утратой репродуктивной функции и/или пенсионного возраста.

С удовольствием спрошу ещё и про гонения на «Колобка», в котором нашли намёк на экстракорпоральное оплодотворение, – Бармалей. – Только что-то мне не верится, что мы с царём пересечёмся. И я тут засел, и он чего-то не рвётся со мной встречаться. Но как знать. Спасибо.

Ричи гавкает дальше. Галка:

Для дяди Фёдора. Ричи тебе передаёт, что он закопал твой паспорт под стеной крепости и потом покажет тебе, где именно. Твой паспорт выбросили, а он, Ричи, нашёл и закопал. Немножко порвал, правда, потому что другая собака хотела унести. Но фотография практически цела.

Спасибо! – радуется дядя Фёдор.

Тут лай Ричи становится яростным, как будто он защищается или нападает. Галка бледнеет и смотрит на Янду. Та поднимает голову.

Янда, – Галка. – Ричи гавкает что-то странное, я не очень понимаю, что, и не хочу тебе такое передавать. Но я хочу… как бы это… от себя тебе передать, что, ну, я с тобой, и что пусть тебе никаких таких плохих мыслей в голову не приходит, мы тебя защитим, нас здесь много, и всё будет нормально, – ладно, Янда? Пожалуйста!..

Янда опускает голову.

Ричи бешено лает. Галка отводит глаза.

Для Органайзера! – восклицает она вдруг. – Ричи передаёт… Боже. Ричи тебе передаёт, чтобы ты выбирался отсюда побыстрей. Как только можешь, хоть в окно, хоть как. Потому что они тебя живым не выпустят.

13. Бармалей и Органайзер меняются чипами

Ну, я это предвидел, – Органайзер, спокойно. – Что ж, собственно, именно этого и стоило ждать. Как технократ я могу заверить вас, что моё упразднение будет обставлено максимально экологично и не причинит вам, уважаемые со… – Органайзер некоторое время ищет нужный корень, – уважаемые сотрапезники, ни малейших неудобств. Обычно это происходит следующим образом: сперва проверяется информационная составляющая упраздняемого, затем – его биометрические параметры, включая отпечатки пальцев, чтобы ни в коем случае не ошибиться, а затем уже производится остановка всех трёх жизнеобеспечивающих систем. Для вас будет поучительно пронаблюдать, каким безболезненным и завидно естественным является этот процесс…

Так, – говорит Бармалей. – Давай-ка, Органайзер, мы с тобой поменяемся чипами, и ты в информационном смысле станешь я. Пока дело дойдёт до пальчиков, они сообразят, что к чему, а меня им упразднять вообще без мазы. Отправят снова в УПНО, ну так я там уже был, чего уж. Ну, а пока они меня будут мурыжить, у тебя будет фора.

Я не могу, – ёжится Органайзер. – Такая жертва… А вдруг вас всё-таки упразднят. По ошибке. Я лучше уж завершу план существования самостоятельно, это будет как-то нормальней и правильней.

Не дури нас, мы тоже соображаем, – вмешивается дядя Фёдор. – Все чипы, не исключая и твой, эту функцию блокируют автоматически даже при полной отстройке. Бармалей дело говорит, меняйтесь, время выиграешь.

Органайзер подносит руку к виску, жмёт на кнопку, ждёт пять секунд и лёгким движением вынимает чип.

Бармалей вздыхает. Так просто! У его «принудительной» модели не только разъём вмонтирован в черепную коробку, но и корешки. Чтобы клиент не мог просто так вытащить.

Ножа, конечно, ни у кого нет?

Обижаешь, друг, – вдруг подаёт голос Боба Казиахмедов. – Ножа нет… да чтобы у меня в лесу – и ножа не было бы…

Достаёт из внутреннего кармана маленький железный шарик. С некоторым усилием тянет за его полюса. Подает Бармалею маленький симпатичный острый резак.

Отлично, – одобряет Бармалей. – Ну а уж зеркальца-то точно ни у кого не найдётся.

Обижаешь! – Вики протягивает хвост шарфика – а на хвосте встроенное зеркальце, не стеклянное, конечно, пластиковое – видно мутновато – но хоть что-то.

Вот это да, – Бармалей впечатлён. – Ну ладно… счас… кто не любит вида крови, лучше не смотрите, – Бармалею вспоминается Дзампано из фильма «Дорога». – Тэк-с…

Левой рукой берётся за чип, правой подносит к вис-

ку резак. Глядя в зеркальце, которое держит Вики, выдёргивает чип из виска, как морковку из гряды.

Боль острая, тошнотворная и приятная.

По щеке и шее течёт кровь, часто-часто капает на пол, шумит в ушах.

Николай Николаевич вздыхает.

Бармалей поворачивает резак и вдавливает посильней, подцепляя корешки чипа, вросшие в мозг. Левой хватается за эти скользкие от крови корешки и сильно дёргает.

Эта новая боль – как взрыв, но она быстро прекращается, и сразу же, мгновенно, всё вокруг резко меняется.

Первыми, волной, возвращаются запахи, родные и забытые.

Пахнет рыбой. Грязными носками. Туалетом. Свежим ветром. Ельником. Морем.

Господи, да ради одних только запахов, – думает Бармалей, опьянённый.

Быстро-быстро сбегаются отовсюду звуки, краски. Резкость, яркость, контраст, чёткость. Шорохи. Шумы. Подробности.

Бармалей прижимает кепку к виску, чтобы унять кровь. Ему уже не больно.

Он ухмыляется. В правой у него нож. В левой – выдранный чип с клочьями плоти. Коронация. Шапка Мономаха. Бармалей вытирает чип носовым платком.

Органайзер подаёт ему свой.

Я контакты немного высадил, – извиняется Бармалей. – Там никак, они врастают. Но гнездо оставил, включить можно. Только для вида, конечно, – и он вставляет навороченный чип Органайзера в скользкую кровавую дырку. – Сел вроде… Мигает?

Ну, он включился технически, – Органайзер. – Но без коннекта.

Да Господь с ним с коннектом, в гробу я видел этот коннект… Держи мой.

Органайзер вставляет Бармалеев чип и сразу морщится.

Уф, как вы это выносите. Всё какое-то серое.

Не нравится, да? – Вики, язвительно.

Да уж что там может понравиться, – Бармалей. – Зато мне теперь прикинь как кайфово.

Представляю, – хмыкает Вики.

Теперь переодеться бы, – говорит Бармалей. – Но это вряд ли. На меня твои шмотки не налезут.

14. Девяносто процентов ужина

Грохот подносов – серые приносят ужин и сталкиваются в дверях, но, удержавшись на ногах, входят по очереди, вежливо балансируя, неуклюже помещаясь. Оба совершенно одинаковые и даже, похоже, запараллеленные для экономии, именно поэтому им и трудно координировать движения[1]. Первый серый несёт семь тарелок макарон с рыбой, второй ещё две, да чайник, да пластиковые ложки (УПНО не признаёт вилок и ножей) и девять пластиковых стаканчиков.

Минуту! – подмечает Бармалей. – Господа, тут только девять тарелок и ложек тоже девять, а нас-то десять.

Как десять? – серые удивлённо пересчитывают обитателей кельи. – Девять вас.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Параллельные пары вошли в большую моду после падения цен на нефть – как инструмент сокращения издержек; в некоторых случаях это имеет смысл, но чаще мешает работать, – попробуйте-ка сделайте что-нибудь, глядя в зеркало на самого себя.