Анатолий Жариков - Influenza. Лирика

• Название: Influenza. Лирика
• Автор: Анатолий Жариков
• Жанр: Поэзия

О чём стихи? Обо всём. Что интересно человеку. Чем интересен человек. Читайте, понравится. Я сам их сотни раз перешёптывал.

---

Улица

…Ему постоянно хочется

падать – вверх.

Фр. Ницше

***
И день монотонен, и голос пропал от вина,
и звук потерял через годы простуженный колокол,
и тает по телу похмелья тепло, и вина
выходит на улицу в тапочках старых и голая.

Она не кричит и не бьёт себя в грудь кулаком
и только глядит, игнорируя ваши вопросы.
Всё дело за светлым, сыпучим как звёзды, песком.
И падает свет, как последний глагол дикоросса.

***
От Валерия до Иосифа
две войны да стихов россыпи.

В новом веке, после Иосифа,
все поэзии несерьёзные.

Что поэзия? В зеркале трещины,
красоту растерявшие, в сущности.

Плохо пишут красивые женщины,
некрасивые пишут глупости.

Всё пройдёт (Соломон, Бруно…),
что нам вытереть, если не плюнут?

***
Говорил: не шуми, не дыши, притаись,
притворись, что не знаешь ничем, ни землёю, ни деревом;
не услышала, не поняла, и дворовая кисть
обдирала по-чёрному небо, дороги по-белому.

Как лицом перед краем, листом стервеней на ветру,
дуй на слабые, тонкие, нежные, славные пальцы.
Научиться, как в бубен, башкой ударять в пустоту,
уходить одному в темноту и её не бояться.

Продолжая наблюдения

Мясник тем и отличается от врача,
что не оставляет в теле меч, а

дождь гораздо шустрее снега, верно,
так как последний родитель первого.

А может как раз всё наоборот,
хотя какая разница, что попадает за шиворот.

После дождя – лужи, после снега – лыжня,
после жаркой любви – малышня.

В словаре слова, у грека
чебуреки и лодка через реку.

У кавказца кинжал, жена и сакля,
у немца война, футбол и пиво.

У запорожца оселедец и сало,
у русского ни хрена, но всё равно красиво.

У прозы зубная боль, у стиха рифма,
можно допрыгать до самого Рима.

***
Я шёл по улице, там синтаксис упал
до подошвы, как в дни войны УПА,
стиха, и языки пылили
на в лужах расцветающие лилии.
Поскольку день по курсу равен ночи
был, был сентября конец, и строчки,
как листья, без стыда горели
и шелестели, как бельё в постели.
На рифму вся осмысленность легла,
убогой, ей невыносимо было
нести за слогом уличную силу,
ломая два серебряных крыла.

***
Врут, как и прежде, Басё,
блудят и гадят,
но поднимай чернозём
туши в тетради.

Псы в ту эпоху ли,
суки ль в эпоху Сталина,
как далеко ушли
твои сандалии?

Ни хайку, ни танка
храм не разрушат,
время нальёт в стаканы
чай ли, саке, и слушаем:

из твоего далека
с бамбука на ивы ветку
переливаются три стиха,
привет нам.

***
На покатых скамейках пустынного ожидания,
под нависшей над вами электросетью;
у ж/д платформы запах метана
и запах мазута в ж/д буфете.

Даже запах прощанья не перебьёт запаха пыли,
запах грусти вокзальной – запах металла.
Мы когда-то прощались, значит были
вместе, потом растаяли

в дыре времени, в глазах пространства.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.