Николь Галанина - Меня охраняют призраки. Часть 1

• Название: Меня охраняют призраки. Часть 1
• Автор: Николь Галанина
• Жанр: Русское современное

Четырнадцатилетняя Мелисса, по воле несчастного случая лишившаяся родителей в результате теракта, теперь находится под опекой у Бертрама Эстелла – владельца автомобильной компании и члена одной из самых влиятельных и богатых семей в городе. Всё было бы замечательно, если бы девочку не отличала одна странность – способность видеть призраки близких людей.

---

В трубке раздавались хриплые гудки: один за другим они лились, до боли знакомые и необходимые. Энтони терпеливо ждал, поглядывая на часы. Ещё не было и шести утра, но он знал, что как отец может безнаказанно разбудить сына в неположенное время. Всё кругом ещё спало, дом дышал покоем. С каждым годом тишина становилась всё нужнее ему; он осознавал это и с горечью говорил сам себе: «Я действительно старею».

Гудки прекратились. Кто-то на том конце провода снял трубку и шёпотом спросил:

– Опять ты?

В голосе Бертрама не прозвучало и тени родственных чувств, но не было также недовольства. Энтони с гордостью решил, что сын всё ещё уважает его. Между тем он отметил: Бертрам говорил бодро, словно не спал уже давно. Неужели он ждал этого звонка?

– Опять я, – подтвердил Энтони вполголоса.

– Снова о…о ней? – презрительно спросил Бертрам. Джоанна внушала ему такое отвращение, что он старался даже не произносить её имени.

– Именно. Будь добр, не говори так о моём маленьком ребёнке.

– Я должен угождать какой-то девчонке только потому, что она – твоя НЕЗАКОННАЯ ДОЧЬ? – прошипел Бертрам, сделав особенное ударение на последние два слова.

– Да. Она – твоя сестра, чёрт возьми! – сердито рыкнул Энтони. – Она, что, виновата в том, что родилась?

– Ты знал, что я никогда не смогу полюбить её как сестру. Ради её матери ты бросил меня и свою ЗАКОННУЮ жену. И теперь ты предлагаешь мне мир.

– Я предлагаю его тебе уже восемнадцать лет, Бертрам, – тихо напомнил Энтони.

– И я его не принимаю ровно столько же времени. Ты должен был попросить прощения ещё тогда, когда моя мать умирала в больнице. А ты даже не навестил её. Ты был слишком занят!

– Послушай, с тех пор прошло много лет, – медленно заговорил Энтони, стараясь смягчить сына, – признаюсь, верно, я немного ошибся…

– НЕМНОГО?! – полузадушенно вскрикнул Бертрам. – Ты считаешь, что смерть человека – это небольшая ошибка?

– Твоя мать была больна ещё задолго до того, как я развёлся с нею, – отпечатал Энтони. Упрямство Бертрама начинало злить его. – Я не повинен…

– Из-за того, что ты бросил её в трудную для неё минуту, ты мне противнее вдвойне.

– Бертрам… Бертрам, несмотря ни на что, я останусь твоим отцом. Ты должен уважать мой выбор.

– В то время как ты не уважал ни меня, ни мою мать, – скептически фыркнул тот. – Глупо будет напоминать такому, как ты, о существовании совести. Однако я не ожидал такого подлого поступка даже от тебя.

– Бертрам, послушай… Джоанна ещё мала, а я уже стар… Неужели ты не мог бы…

– Взять девчонку на воспитание? Нет, мне достаточно дома одного подростка. И разве у твоей… дочери нет матери? И отца? О, я забыл, что ты никогда не занимался воспитательным процессом.

– Жаль, – прошелестел Энтони. – Тогда ты не вырос бы таким эгоистом. Почему дочь твоих друзей оказывается для тебя важнее твоей сводной сестры, о которой ты должен заботиться в первую же очередь?

– Она – дочь тех людей, которые никогда не предавали, – серьёзно ответил Бертрам.

– Но…

– Я не желаю разговаривать на эту тему. У тебя не получилось бы переубедить меня, даже если бы ты потратил на это всю свою жизнь.

– Джоанна…

– Джоанна, – с лёгким оттенком отвращения ответил Бертрам, – никогда не станет для меня сводной сестрой, сколько бы ты ни навязывал мне своё мнение.

– Легко же бывает судить, – ядовито процедил Энтони, – когда ты сам без греха. А ведь это не так, Бертрам.

– Я никогда не поступал так, как ты, – отрезал сын.

– Неужели? Вспомни о Джинни, – вкрадчиво посоветовал старик.

Он знал, что напоминание о Джинни больно заденет Бертрама. Оно было единственной брешью в его броне. А Энтони, как и многие из участников старой истории, знал, где она находится. На той стороне провода повисло напряжённое молчание, словно Бертрам второпях придумывал ответ. Не давая сыну времени опомниться, Энтони нетерпеливо заговорил вновь:

– А ты помнишь, как она умерла из-за твоего предательства?

– Скорее, из-за твоего, – холодно оборвал его Бертрам. – Ты виновен в этом. Если бы не твоя опрометчивость и ненависть ко мне, Джинни не погибла бы.

– Моя вина была косвенной, – злорадно хихикнул Энтони. – Она могла бы остаться в живых, если бы ты не прикрылся ею, как щитом. Я заметил, что ты любил прятаться за нею. Всегда во всём ты винил её, ты бессовестно обманывал и унижал её, считая её своей собственностью. Когда же её не стало, ты неожиданно изменил свои взгляды на жизнь, но тогда уже было поздно.

Молчание. И в молчании послышался отрывистый вздох.

– Я изменился, верно, – подтвердил Бертрам. – А тебе, видимо, не суждено стать другим никогда. Вот оно, то отличие, из-за которого я не стану уважать ни тебя, ни твои решения, ни твоих детей, которые во всём берут с тебя пример.

– Бертрам…

– Хватит звонить мне, отец! У каждого из нас теперь есть своя жизнь. Так будь добр, не вмешивайся туда, где ты давно уже не нужен.

Старик потрясённо всмотрелся в трубку, словно она вдруг обернулась ядовитой змеёй и только что ужалила его в самое уязвимое место. Он отказался от своей прежней семьи много лет назад, он думал, что слова Бертрама не окажут на него никакого воздействия, как жестоки они ни были бы. Оказалось, он ошибся. Услышать о том, что его не любит его собственная плоть и кровь, что она его даже не уважает… было больнее, чем он предполагал. В тяжёлом вздохе Энтони отразилась тяжкая печаль. Он понятия не имел, подействовало ли это на Бертрама. Сквозь разделяющее их расстояние он не мог увидеть выражение лица сына.

– Я не был нужен тебе? – горько спросил он. – Всё это время?

– Именно, – безразлично подтвердила трубка.

– Что ты за сын…

– Во всяком случае, не хуже отца, – бесстрастно парировал Бертрам.

Хриплые гудки зачастили один за другим. Медленно, как во сне, ошарашенный Энтони повесил трубку на рычаг и отступил к окну. Его лоб покрыли новые, прежде незаметные, морщины – верные признаки старости. Безразлично наблюдая за розовеющими на востоке облаками, он стоял в мрачном молчании и думал. Мысли его были столь же мрачны, сколь и его лицо. Сколько лет он убегал от правды! Он действительно скучал по Регине и Бертраму – тем, кого бессердечно бросил и, возможно, даже свёл в могилу. Внутри царила пустота, а он, и не пытаясь прислушаться к своему сердцу, заполнял эту пустоту бессмысленными развлечениями. Он скатывался всё ниже и ниже. Некогда все в этом городе уважали его. Теперь последний нищий с презрением отвернулся бы от него, хотя он оставался почти так же богат, как и в прежние времена. Видимо, он сделал нечто непоправимое… Расставание с Региной стало поворотной точкой в его судьбе. Кому он нужен теперь? Даже собственный сын, в прошлом – его отрада и лучший друг – теперь смотрел на него с отвращением. Но в чём крылся корень его проблем? Джилл вовсе не плоха, скорее, она была даже замечательна. Почему Литтл-Мэй восстал против их отношений? Энтони раздражённо встряхнул отяжелевшей головой. С чего это он был обязан прислушаться к мнению большинства бестолковых горожан? Он волен был устраивать свою жизнь по собственному усмотрению, нравится им это или нет!

Приняв такое решение, Энтони поспешно опустился в мягкое кресло. Солнце уже поднялось за горизонтом, и его тёплые, робкие лучики обласкали подоконник. Миг – и они почти стеснительно заглянули в остывшую комнату. Вдруг Энтони показалось, что он вернулся на сорок лет назад, и они с Региной, оба молодые и полные сил, сидят в гостиной в его особняке на Центральной Площади. Тогда он ещё любил свою жену. Она была молода, умна и красива, она могла зачаровывать и подчинять одним взмахом ресниц. Наверное, ей удалось затащить его под венец лишь благодаря своему мощному личному обаянию. Другого объяснения этому торопливому и безрассудному браку он не находил. Уже спустя пять лет он окончательно охладел к своей супруге. Она оказалась не только притягательна, но также властолюбива и самоуверенна. Она совсем не подходила буйному, весёлому Энтони по темпераменту. С течением лет он даже возненавидел свою жену, освящённая в церкви связь с которой налагала на него определённые обязательства. Но сегодня, когда её не было на свете уже много лет, он не чувствовал к ней того отвращения, что было прежде. Нет, он словно вернулся в более счастливое и беззаботное прошлое. Он помнил, как однажды они, молодожёны, вместе молча наблюдали за тихим городским рассветом. Тот рассвет навсегда запечатлелся в его памяти… почему? Он вздрогнул: похоже, некая тень проскользнула у его уха… Он стремительно обернулся.

Регина сидела в соседнем кресле, юная и прекрасная, как в тот день. Длинные тёмные волосы падали ей на плечи. Она повернула изящную головку к нему и ослепительно улыбнулась. Энтони в ужасе отодвинулся: он не верил собственным глазам. Что с ним происходило? Он посмотрел на свои трясущиеся старые руки. Нет, он находился не в прошлом… Регина умерла…