Анна и Сергей Литвиновы - Мертвые не лгут

• Название: Мертвые не лгут
• Автор: Анна и Сергей Литвиновы
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-04-089515-1

В наши времена беда зачастую приходит в виде звонка с номера самого любимого человека. Только в трубке звучит незнакомый голос: «Вы такой-то? С владелицей этого телефона произошел несчастный случай». Именно это услышал однажды профессор Остужев. Жена Линочка, в которой он души не чаял, стала жертвой уличного грабителя. С тех пор жизнь профессора словно переломилась. То есть он продолжал как-то существовать и даже работать, но делал все словно на автомате. И бесконечно совершенствовал свое изобретение – прибор для общения с умершими. Остужев был уверен, что это возможно, и каждый день слал сообщения своей любимой жене. И однажды… она ему ответила.

---

– Как там у вас все устроено? – не удержался от вопроса Коняев.

– Петя меня уже спрашивал, – слабо улыбнулась она. – Но я не могу рассказать. Просто у меня не хватит понятий и слов. А вы не поймете.

– Может, тебе что-нибудь нужно? – спохватился Остужев. – Что-нибудь прислать тебе отсюда?

– Боюсь, это невозможно, – опять изобразила легкую улыбочку Лина. И добавила: – Подумай, Петя, что тебя еще интересует. Раз я оказалась реципиентом (благодаря тебе), я снова могу выйти с тобой на связь. Завтра.

Раздался легкий шум.

Это всегда невозмутимый, безукоризненно владеющий собой психиатр Коняев упал в обморок.

Чуткевич Борис Аполлинарьевич

Прошло три года.

Лето 2019-го

Пусть всякие телекритики и прочие высоколобые называют его канал «маргинальным». Пусть устраивают запросы и слушанья в Госдуме, чтобы его запретить. Пусть говорят, что он играет на самых низменных инстинктах самой нетребовательной части зрителей. Но главное-то в наше время – что? Рейтинг. И, как следствие из него, реклама.

И если Барбос Аполлинарьевич начинал в свое время с жалкой половины процента, то есть канал его в прайм-тайм (как свидетельствовали всезнающие социологи и пиплметры[4]) люди смотрели лишь на одном телевизионном приемнике из двухсот, то теперь он поднялся настолько, что свободно конкурировал с самыми передовыми распространителями сигнала в стране, порой обходя НТВ и «Россию» и лишь чуть-чуть не дотягивая до всепобеждающего Первого.

А ведь проводником успеха стал профессор Остужев и его изобретение! Точнее, не только они, Чуткевич помнил и о себе, своей креативности, организаторском таланте – и был в том, разумеется, прав. Но нельзя спорить: основной фишкой нового канала, его ноу-хау и главной приманкой, стало именно устройство и программное обеспечение, созданное вдовцом Петром Николаевичем.

За то, что ученый передал Борису исключительные права на использование новинки, телемагнат отблагодарил его, как он сам считал, по-царски. Единовременно перечислил огромную сумму в американской валюте плюс дал пожизненную должность креативного продюсера канала с годовым окладом в сто пятьдесят тысяч «у. е.», полным соцпакетом, личным автомобилем с шофером, личным помощником и горничной. При этом – профессор данного обстоятельства, в условиях отсутствия Линочки, даже не заметил – договор об эксклюзивном использовании его изобретения телеканалом «XXX-plus» автоматически пролонгировался каждый год.

И именно на нем, на новшестве профессора Остужева, был построен едва ли не весь контент, который вливала в глаза и уши телезрителей данная кнопка. «Никакой политики, никакой экономики, никаких забот» – таков был негласный девиз всех программ Чуткевича (так же как ранее созданных им газет и журналов). Только сплетни, только жареное, только посвященное человеку, причем самым худшим (и поэтому наиболее интересным в нем) чертам – вот что сервировал он в телерамке на завтрак, обед и ужин.

Главным хитом в прайм-тайм стало шоу «Поговори!», которое выходило в эфир ежевечерне ровно в 20.30, чтобы перекрыть все самое интересное, что шло или собиралось пойти параллельно по Первому, «России» и НТВ.

По всей стране, во всех средствах массовой информации, издающихся или выходящих в эфир в наших пределах, редакторы, работающие на Чуткевича, отыскивали самые свежие душещипательные истории – как правило, с трагическим концом, но с проблеском надежды. Разыгранные как по нотам, в студии, при деятельном участии ведущего Артема Мореходова, которого Барбос лично переманил с Первого, соблазнив огромным гонораром и неслыханными условиями, они неизменно подводились к коде, к финалу-апофеозу, в котором непременно было задействовано устройство, созданное Остужевым.

– После короткой паузы – из тех мест, откуда нет возврата, к нашему разговору подключается Маняша, дочка Клары Викторовны, которая столь трагически покинула ее навсегда месяц назад. Она расскажет, кто же на самом деле был виновником ее безвременной смерти. Не переключайтесь!

Или:

– Итак, в споре о наследстве великой певицы переговоры зашли в тупик. Кому должен принадлежать дом, который она выстроила незадолго до своей безвременной кончины? Кому достанется ее коллекция драгоценностей? Наконец, кто должен воспитывать ее малолетних детей? Напомню, что на все это претендуют люди, которые присутствуют сейчас в нашей студии и которые продолжают бороться за творческое, и не только творческое, наследие королевы эстрады. И через несколько минут! Впервые на телевидении! На эти вопросы отвечает ОНА САМА! Не переключайтесь!

Случалось и такое:

– Великого барда нет с нами уже больше тридцати лет. Но до сих пор не утихают споры, кому в последние годы жизни принадлежало его сердце. Официальной вдове Марине, которая, как известно, постоянно проживала в то время в Париже и была далеко от него? Или его возлюбленной последних лет Татьяне, которая родила от него сына? Или юной Оксане, с которой у поэта, как говорят, в последний год был сумасшедший роман? Через несколько минут мы спросим об этом у самого великого барда и актера. Не переключайтесь!

Помимо «Поговори!», наиболее забойного шоу, порой перебивавшего рейтинги самого Малахова на Первом канале, имелось еще несколько программ, которые оккупировали временные слоты подешевле (подешевле – в смысле количества денег, что можно слупить с рекламодателя за минуту). В 19.30, непосредственно перед мореходовским эфиром, шло документальное расследование «Призрак обвиняет». В нем рассказывалось о неразгаданных криминальных тайнах, немного не дотягивавших до высокого накала программы «Говори!», однако все равно гвоздевых. Эта программа походила на другие шоу, посвященные преступлениям: выступали следователи, оперативники, полицейские, свидетели, родственники погибших – за исключением того, что в решающий момент слово давали «главному герою» – призраку, который пребывал на небесах (или где он там пребывал?) и оттуда давал телевизионные показания. Иной раз – что только добавляло рейтинга! – по результатам свидетельств, полученных из загробного мира, уголовные дела, порой давно и безнадежно закрытые, возбуждались заново.

А по окончании «Поговори!», в 21.30, поперек сериалам на Первом, «России» и НТВ, начиналось документальное расследование «Загробные тайны», в котором речь шла о различных исторических деятелях – не такого размаха и популярности, как Владимир Семенович, но все равно интересных публике: маршале Жукове, например, или певце Ободзинском, или дрессировщице Бугримовой. Их отыскивали на том свете, заманивали в эфир и вели натуральные допросы: что (и, главное, кого) они на самом деле любили, как и с кем жили и о чем они жалеют в своей земной жизни. Правда, тут случались афронты, потому что когда взялись расспрашивать Галину Леонидовну Брежневу, равно как и Людмилу Марковну Гурченко, получили от их призраков порцию отборного, витиеватого мата. Нецензурщину запикали, но программы в эфир все-таки дали.

Однако Барбос Аполлинарьевич понимал это своим верхним чутьем, своей никогда не изменявшей чуйкой – подобных сенсаций теперь становилось маловато. Он чувствовал: не хватает каналу духовности, скреп. У него, конечно, не мелкотравчатая «Культура». И никто не ждет от Чуткевича унылых симфонических оркестров или черно-белого, высокохудожественного кино (да он никогда и не даст ничего подобного в эфир). Однако подачки с его стороны всяким интеллектуалам последовать должны. Надо чем-то потрафить умникам. Разной гнилой интеллигенции – так и не добитой до конца реформами девяностых годов, последующим массовым безденежьем и миграцией на Запад. Опять-таки ничего плохого не будет, если пара-тройка прикормленных критиков провозгласят – а мы растащим их заметки по соцсетям, – что телеканал «Три икса плюс» начал совершать сложную, но похвальную эволюцию в сторону освоения новых культурных пластов. (Так они, кажется, любят выражаться со всею своей заумностью.)

У самого Барбоса Аполлинарьевича хоть и имелись в лексиконе подобные умненькие словечки и фразочки (и вообще он считал себя образованным глубже и шире, чем многим казалось и чем он любил обычно демонстрировать), но в разговорах, особенно с подчиненными, он отдавал предпочтение четырем обычным русским словам, начинающимся на е, х, б и п (и производным от них), – тем самым, что запрещаются теперь к публичному написанию и произнесению, и их приходилось во всех передачах запикивать отвратительным звуком. Кроме того, чрезвычайно широко в повседневной речи использовал Барбос разные другие нецензурные и малоцензурные термины – а их в нашем языке, как известно, множество, от жопы и мудака до подлеца, стервятника и вафли. Поэтому в дальнейшем, когда нам придется передавать прямую речь генерального продюсера, следует иметь в виду, что мы оставляем за кадром, ради того, чтобы сэкономить место и пощадить наших впечатлительных читателей, бранные слова и выражения разной силы и длительности.