Мэри Брахт - Белая хризантема

• Название: Белая хризантема
• Автор: Мэри Брахт
• Жанр: Зарубежное современное
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-86471-790-5

Корея, 1943-й. Хане шестнадцать лет, она никогда не покидала родной остров Чеджу, родилась и выросла под японской оккупацией. Она из рода хэнё – женщины моря, ныряльщицы. Ее младшая сестра никак не может дождаться того дня, когда и она станет хэнё. Две девочки счастливы в своем маленьком идиллическом мире на берегу океана, но однажды судьба разлучает их, отправив Хану в чужие края, уготовив ей тяжкие испытания. Однако женщины моря сильны и упорны, и Хана не оставляет надежды когда-нибудь найти свой дом.

Южная Корея, 2011-й. Больше шестидесяти лет Эми старалась забыть то, что случилось с ней и сестрой в детстве. Но на закате жизни, чтобы примириться с собой, она должна взглянуть в лицо прошлому и вспомнить все. А может, и найти наконец сестру. “Белая хризантема” – драматическая и трогательная история о двух сестрах, разлученных насилием и войной, чья любовь друг к другу настолько сильна, что способна противостоять даже историческим бурям.

---

Он пыхтел, и стонал, и рычал, будто вепрь. Хана представила, что так и есть, что это черный чеджуйский хряк, тот, что живет у них за домом у нужника и питается человеческими испражнениями. Она цеплялась за этот образ, чтобы не думать о том, что происходит с ней, чтобы заглушить боль где-то в самой середке своего существа. Рычание участилось, и его тело на ней словно забилось в судорогах. Потом он обмяк и будто обратился в мертвеца – лежал, вдавив ее в жесткий матрас, не позволяя вдохнуть.

Наконец Моримото встал, и Хана быстро отвернула лицо к стене, сжалась, баюкая боль. Она слышала, как он одевается – шуршание брюк, присвист кожаного ремня, шарканье ботинок.

– У тебя кровь, – сказал он.

Хана оглянулась. Он указывал пальцем на простыню. Она увидела кровавое пятно на белой ткани. Сердце на миг остановилось. Она умирает? Хана поплотнее стиснула колени. Моримото улыбался.

– Что ж, я сделал, что задумал. Теперь ты женщина. – Лицо у него было довольное. – Вытрись. Потом можешь возвращаться к своим.

Он бросил ей носовой платок и вышел. Клочок материи нежным лепестком опустился ей на живот.

Эми

Остров Чеджу, декабрь 2011

Такси опаздывало. Эми сидела у дороги на чемодане и грела ладони о дымящуюся крышку-чашку от термоса с женьшеневым чаем. Она всматривалась в каждую машину, выискивая опознавательный маячок такси, но мимо проносились только легковушки, водители которых либо спешили на работу, либо везли детей в школу. Кое-кто махал ей, а один даже напугал, резко просигналив. Горячий чай выплеснулся на розовые брюки. Эми вытерла растекшееся пятно перчаткой-митенкой, не обращая внимания на боль.

К детям Эми выбиралась не чаще раза в год. Когда была помоложе – дважды, но могла и вовсе не поехать. С детьми у нее были прохладные отношения. Ей легче их вспоминать, чем встречаться с ними. На острове дети почти не бывали, разве что на похороны отца приехали. Он умер, когда дети уже давно вылетели из гнезда, но возвращение под родительскую крышу будто перенесло их в детство. Они неловко стояли с ней рядом, немолодые уже люди, не скрывающие чувств, дочь плакала взахлеб. На острове они пробыли три дня и улетели к себе в Сеул. В аэропорту они скучали, совершенно не похожие на детей, которых Эми помнила, – одетые в черные деловые костюмы, они не смотрели ей в глаза, когда настало время прощаться. Наверное, рассудили как она: воспоминания лучше свиданий.

Обычно Эми пользовалась паромом, что курсировал между островом и материком. Автобусная остановка недалеко от дома, можно дойти пешком. Автобус идет до порта на другой стороне острова, ближней к материку, а оттуда ежедневно отходит в Пусан паром. Он плывет всю ночь и причаливает рано утром, а там пассажиров поджидает бесплатный автобус до Сеула, но теперь такое путешествие чересчур утомительно для нее. Нет больше сил трястись через всю страну на автобусе, глядеть на проносящиеся мимо деревья и горы. Кости ноют, память порой подводит, а потому на этот раз Эми решила полететь самолетом, надеясь, что облачности не будет и она сможет весь полет видеть землю.

Грудь снова сдавило, и Эми прикрыла глаза. “Не вспоминай, – велела она себе. – Это просто аэропорт. Только раз. Туда и обратно. И больше никогда”. Воспоминания она позволит себе на обратном пути. Она потерла рукой грудь, укрощая боль. Вот только будет ли обратный путь? Из-за спуска вынырнула машина, и Эми подняла голову. Огонек такси на крыше, Эми встала и помахала рукой.

– Простите, что опоздал, бабушка, – извинился шофер, хватаясь за чемодан. – Дороги скользкие, из-за аварии случился затор. Придется объехать по пути в аэропорт.

Эми посмотрела на часы.

– Не волнуйтесь. У нас уйма времени, – сказал водитель, укладывая чемодан в багажник.

Эми не ответила. Она затолкала в сумку маленький термос. Шофер устроил ее на заднем сиденье, захлопнул дверцу и быстро запрыгнул за руль. В спешке он слишком резко развернул машину и чуть не съехал в кювет. Эми ухватилась за ручку двери и приготовилась к падению, но шины вцепились в асфальт и удержали автомобиль на шоссе. Эми воздержалась от комментариев по поводу водительских умений. Если водитель плох, незачем отвлекать его разговорами.

На месте аварии еще стояла суета. Автомобили притормаживали, водители и пассажиры глазели на последствия случившегося. На обочине рыдал мужчина. Тело его содрогалось, и бирюзовое одеяло, в которое он был закутан, ходило морскими волнами. Покореженный “хёндэ” лежал на боку. К нему медленно пятился эвакуатор. Эми заметила на обочине в траве игрушку. Микки-Маус. За сухие бурые стебли зацепились детские красные шорты. Она отвернулась.

– Говорю же, серьезная история, – сказал таксист. – Я никогда не опаздываю.

Эми смотрела на человека в одеяле. Они миновали его, и таксист какое-то время еще глядел в зеркало заднего вида. Эми подумала, что лучше бы он следил за дорогой, иначе она точно опоздает на самолет.

Шофер перехватил в зеркале ее взгляд, кашлянул и наконец посмотрел вперед на шоссе. Они обогнали пару машин и вырвались на свободное пространство, где таксист тут же прибавил скорости. Эми все думала о сиротливой игрушке в траве, о плачущем мужчине и красных шортах. У нее всегда было обостренное чувство на утраты.

* * *

В международном аэропорту Чеджу Эми водрузила чемодан на тележку и двинулась, ориентируясь на указатели “Корейских авиалиний”. Она старалась не отвлекаться и держать разбредающиеся мысли в узде, читая надписи, которые направляли ее к стойке регистрации, контрольному пункту, выходу на посадку и, наконец, к проходу до лайнера, что доставит ее в Сеул.

Когда самолет взлетел, Эми перевела дух. Она представила, как увидится в Сеуле с детьми. В международном аэропорту Гимпо ее встретит сын, хотя она и сказала, что способна сама добраться на подземке до дома дочери. Но сын у нее упрямец и слушать не стал. Возьмет напрокат машину и будет ждать в зале прибытия.

– Ты не в том возрасте, чтобы одной кататься в метро, – сказал он по телефону.

– Неужели я так стара, что полчаса не способна высидеть в поезде?

– Ты можешь заблудиться и потеряться, – отрезал он, и Эми поняла, что вопрос решен.

Стюардесса объявила, что до Сеула лететь чуть больше часа, а во время полета пассажиры могут что-нибудь купить из перечисленного в каталоге.

За несколько дней до отлета Эми попросила Чин Хи свозить ее в город, чтобы пройтись по магазинам, но та отсоветовала.

– В самолетном каталоге столько всего чудесного. Там и накупишь подарки. И незачем таскаться в город. Так и никакой лишней поклажи не придется тащить. Кроме, конечно, твоей ноги. – И Чин Хи, ухмыльнувшись, кивнула на хромую ногу Эми.

– Мне нужно что-нибудь приличное, а не мусор, – возразила Эми.

– Мусор?! Да там даже шанель номер пять есть! По-твоему, это мусор? – Чин Хи удрученно покачала головой.

Эми нажала кнопку, вызывая стюардессу.

Ее сын неравнодушен к виски, и она купила бутылку “Джека Дэниелса”. Невестка и внук любят шоколад – значит, две коробки конфет-ассорти. Для дочери возьмет духи “Шанель № 5”, но Чин Хи ничего не скажет. Дочь не замужем, детей у нее нет, зато есть собака. Эми выбрала в детском разделе каталога плюшевую кошку – вполне сгодится как игрушка для собаки.

Командир посадил лайнер, вызвав в салоне переполох. Самолет жестко приземлился, и со всех сторон раздались испуганные вскрики, через минуту сменившиеся смущенным смехом. Эми дождалась, пока выйдут почти все пассажиры, затем встала и начала стаскивать покупки с багажной полки. Мимо протиснулась молодая женщина, Эми пошатнулась, и пакет с покупками, упав с полки, ударил ее по голове.

– Простите, бабушка, – бросила через плечо пассажирка, но и на миг не задержалась.

Эми потерла лоб. А этот виски тяжелее, чем она думала. На помощь уже спешил стюард:

– Вы ушиблись? Принести лед?

– Нет, спасибо. – Эми рассмеялась. – Надо бы мне быть пошустрее.

– Уверены? Похоже, вам здорово досталось.

Он испуганно смотрел в ее лицо, будто оно было все в крови. Эми отвернулась, взяла сумочку и упавший в кресло пакет с подарками.

– Не беспокойтесь. Всего лишь ссадина. Бывало и хуже, – сказала она и заковыляла по проходу.

Эми и правда помнила вещи похуже, чем упавшая на голову бутылка. Солдатский ботинок. Образ всплыл так неожиданно, что она вздрогнула. Чтобы не упасть, остановилась и глубоко вдохнула. Затем распрямилась и двинулась к выходу, пока никто опять не пристал с предложением помочь.

– Спасибо, что воспользовались “Корейскими авиалиниями”, – поклонился командир экипажа, когда она проходила мимо. Рядом с ним стояла хорошенькая стюардесса, которая принимала ее заказ. Пуговицы на кителе пилота сияли, будто только что из магазина, и Эми спросила себя, не впервые ли этот юноша самостоятельно посадил самолет.

В зале встречающих она сразу углядела сына – он был на голову выше толпившихся вокруг женщин. Эми подивилась их количеству: уж не происходит ли в Сеуле нечто особенное, но тут же одернула себя – лучше бы помнила о цели собственного прилета в столицу.