Кейт Андерсен Брауэр - Первая леди. Тайная жизнь жен президентов

• Название: Первая леди. Тайная жизнь жен президентов
• Автор: Кейт Андерсен Брауэр
• Жанр: Биографии и Мемуары

Первая леди – главная женщина страны. Икона стиля, любимица общества, безупречная мать и опора президента. Она никогда не позволит себе вольностей или права на ошибку. Кажется, что она совершенство…

В этой книге собраны непубличные истории о жизни первых леди США. От Жаклин Кеннеди до Мелании Трамп. Автор пролистала миллион архивных записей, писем и дневников. Смогла взять более 200 интервью у членов семей, друзей, личных ассистентов и обслуживающего персонала Белого Дома. Вы узнаете о шокирующих интригах, трагических взаимоотношениях с мужьями, конкуренции друг с другом. О том, как первые леди продолжали улыбаться, даже когда теряли ребенка, публично узнавали об измене или сообщали близким о своей тяжелой болезни. Без этих невероятных женщин их мужья никогда бы не стали президентами.

---

Кэролайн написала свою благодарственную записку на ярко-розовой бумаге с монограммой строчными буквами в правом нижнем углу: «Ваш швейцарский повар – самое лучшее, что когда-либо появлялось из Швейцарии, за исключением, может быть, шоколада». Ее отец был убит за пять дней до того, как ей исполнилось шесть лет, и она помнила о резиденции немногим больше, чем ее младший брат. «Было так приятно видеть все это еще раз», – написала она и поблагодарила Джули и Тришу за то, что они были так милы с ней. Она также не забыла поблагодарить в своей записке дворецких Юджина Аллена и Чарльза Фиклина. Вспоминая этот ужин годы спустя, уже став взрослой, Кэролайн скажет, что визит помог ее матери раскрыться и больше делиться с ними воспоминаниями о Белом доме. «Думаю, она действительно ценила глубокомыслие миссис Никсон в том смысле, что есть семейные ценности и преданность политике и патриотизму, которые выходят за рамки любых разногласий по конкретным вопросам или партийной принадлежности.

=Одна из вещей, которые вы осознаете, пожив в Белом доме, состоит в том, что на самом деле существуют эти общие переживания, и того, что нас объединяет, намного больше, чем того, что нас разделяет».

Свекровь Джеки, Роуз Кеннеди, послала Пэт трогательную записку после того, как Джеки позвонила ей, чтобы поделиться подробностями вечера. «Ваш сердечный прием, оказанный ей (Джеки. – Авт.) и моим внукам в тот день, который, возможно, был самым трудным для них всех, глубоко тронул меня… Итак, дорогая миссис Никсон, вы принесли радость многим близким и дорогим мне людям, и я благодарю вас от всего сердца».

Самое пронзительное письмо пришло от самой Джеки, написанное ее изящным неразборчивым почерком на голубой почтовой бумаге. «Можете ли вы представить себе, какой подарок сделали нам, – вернуться в Белый дом в частном порядке с моими детьми, пока еще достаточно юными, чтобы вновь открыть свое детство, – писала она. – Тот день, которого всегда боялась, оказался одним из самых ценных дней, проведенных мною с моими детьми. Пусть Бог благословит вас всех. С глубокой благодарностью, Джеки».

После убийства президента Кеннеди переход к администрации Джонсона был сложным и эмоциональным. Джеки вежливо отклоняла все приглашения Леди Берд Джонсон посетить Белый дом. Телефонные звонки между президентом Джонсоном и Джеки в дни после убийства показывают, насколько он хотел, чтобы она оставалась рядом после трагических событий. Она продемонстрировала невероятное самообладание на похоронах мужа, и ее популярность поднялась до мифических высот, поэтому было важно создать впечатление, будто Джонсоны пользуются ее расположением. Во время телефонных разговоров Линдон Джонсон говорил ей, как сильно ее любит и что она дала ему «силу», и едва не молил ее прийти к ним. Президент Джонсон даже нескромно допустил, чтобы четыре журналиста прослушали звонок, который он сделал ей на Рождество 1963 года, желая тем самым показать, насколько они близки. Но Джеки не дрогнула. В 1965 году Леди Берд переименовала элегантный Восточный сад, с его самшитом и фигурно подстриженными кронами, лавандой и розмарином, в честь Джеки, но так и не смогла заставить ее посетить Белый дом. Джеки направила свою мать, Жанет Ли Бувье Очинклосс, чтобы присутствовать на посвящении сада Жаклин Кеннеди. «Я объяснила ей (Леди Берд. – Авт.) в письменной форме и по телефону, что это очень сложно для меня, и на самом деле мне никогда не хотелось туда вернуться», – вспоминала Джеки.

Джеки и Леди Берд навсегда связало это политическое убийство. Леди Берд тоже преследовал кошмар того дня, и она часто упоминала Джеки как «эту бедную молодую женщину». В конце 1963 года появились слухи о том, что в 1964 году Линдон Джонсон может не попасть в список кандидатов от Демократической партии, поэтому Леди Берд отправилась в Техас неделей ранее, чтобы подготовиться к запланированному пребыванию четы Кеннеди на ранчо Джонсона около Остина после их посещения Далласа. Она позаботилась о том, чтобы в доме были любимое президентом шотландское виски Ballantine's, а также шампанское (шампанское со льдом – излюбленный напиток Джеки), а также сигареты Salem и L&M (для Джеки) находились под рукой. Леди Берд даже приготовила махровые полотенца для рук, потому что она слышала, что бывшая первая леди с отвращением относилась к льняным. Из-за больной спины президента Леди Берд купила матрац с конским волосом (похожим матрацем он пользовался в Белом доме), наготове стояла теннесийская прогулочная лошадь, на случай, если Джеки захочет прокатиться верхом. Аромат ореховых пирогов, остужавшихся на кухне, витал в воздухе, в то время как технические специалисты из войск связи торопливо устанавливали безопасные телефонные линии для президента. Леди Берд напоминала всем, что Кеннеди должны войти через парадную дверь, а не через кухню.

Предоставив завершить остальную часть подготовки секретарю Джонсона по протокольным вопросам Бесс Абель, Леди Берд отправилась в Даллас, чтобы присоединиться к мужу. Абель вспоминает, что на улице она говорила с агентом Секретной службы США о развлечениях, которые они приготовили для супругов Кеннеди, включая человека, у которого будет пистолет, хлыст и лассо для представления. Внезапно кто-то прибежал на берег реки и сообщил, что в президента стреляли. «Все были в шоке, – сказала она. – Мы все думали об одном: Что я могу сделать?» Агенты Секретной службы, которые ждали прибытия президента, столпились у телевизора на кухне, и в панике Абель позвонила своему мужу, Тайлеру, который позже получит пост начальника протокола в администрации Джонсона. Он сказал ей: «Бесс, тебе просто нужно встряхнуться и взять себя в руки. Ты там главная, вот и действуй».

Леди Берд находилась со своим мужем в кортеже, на две машины позади лимузина президента, когда раздались смертельные выстрелы. Позже она покорно стояла рядом с мужем, когда он принимал присягу в VIP-салоне президентского самолета. Бесс Абель не видела ее до следующего дня, когда она приехала в вашингтонский дом Джонсонов, особняк «Вязы». Леди Берд сидела в маленькой комнате рядом с фойе, которую любила за уединенность. Леди Берд обняла свою подругу. «О Бесс, через что ты прошла», – сказала она. Сейчас Абель с усмешкой говорит об этом воспоминании: вот женщина, которая была непосредственным свидетелем жутких событий в Далласе, но беспокоилась о ком-то другом. «Она всегда думала о ком-то еще. Она просто контролировала ситуацию и двигалась вперед».

После смерти мужа Джеки написала письмо Линдону Джонсону, в котором вспоминала о хороших временах, проведенных вместе. «Мы были друзьями, все вчетвером. Все, что вы сделали для меня как друг, и счастливые времена, которые у нас были. Я всегда думала, еще до того, как она удостоилась этого титула, что Леди Берд должна стать первой леди, но мне не нужно рассказывать вам, что я думаю о ее качествах – необычайном благородстве ее характера и готовности принять на себя любое бремя. Она сделала так много для меня, и я ее очень люблю». Джеки закончила послание грустным и ненужным извинением: «Едва ли можно считать содействием в первый день пребывания на посту то обстоятельство, что в перерывах вам пришлось слышать шум детей на лужайке, – написала она, имея в виду своих детей. – То, что вы позволили им остаться, показывает еще один пример вашей доброты… Обещаю, что скоро их здесь не будет».

Когда президент Джонсон умер, Джеки позвонила Леди Берд, чтобы выразить свои соболезнования. Леди Берд, кроме всего прочего, была готова прийти на помощь и утешить в самое трудное время в ее жизни. «Это были эмоционально насыщенные дни, но до сих пор существует определенное чувство отстраненности от глубокой грусти, которая обязательно должна наступить, – сказала Леди Берд Джеки, поблагодарив ее за телефонный звонок. – Вы слишком хорошо знаете, как могут наваливаться обязанности». В 1990-х годах Джеки и Леди Берд встречались иногда на острове Мартас-Винъярд, где они обе отдыхали. Леди Берд нравился дом Джеки на острове, и, как любитель природы, она говорила Джеки: «Он так уютно устроился в ландшафте острова, будто вырос из земли!» Она мучилась из-за новостей о том, что у Джеки диагностировали рак, и пыталась поднять дух женщины, с которой ее объединяло такое невероятное прошлое. «Знай, что у тебя есть армия друзей – знакомых и неизвестных, которые очень заботятся о тебе».

= «Знай, что у тебя есть армия друзей – знакомых и неизвестных, которые очень заботятся о тебе».

Переписка Джеки и Леди Берд показывает сохранившееся на всю жизнь чувство сострадания, которое Леди Берд испытывала к своей предшественнице, как и то, что она называла «тенью скорби», нависшей над кланом Кеннеди. Два примечательных письма от Леди Берд к Кэролайн Кеннеди (одно написано через неделю после смерти Джеки в 1994 году, другое – после смерти Джона-младшего в 1999-м) показывают глубину ее чувства к семье Кеннеди и прочные узы, которые их связывали. Леди Берд тревожилась о Кэролайн за три десятилетия до этого, после смерти президента Кеннеди, и снова горевала о ней, когда присутствовала на похоронах Джеки в церкви Святого Игнатия Лойолы на Парк-авеню в Нью-Йорке. «Глядя на лица в толпах, а они были огромными повсюду на улицах, я ощущала всю остроту их печали», – писала она Кэролайн. Она вспомнила обед с Джеки в ее доме на острове Мартас-Винъярд в августе накануне смерти. «Она казалась счастливой и довольной, и именно такой я сохраню ее в своих мыслях – полную жизни, безмятежную и справедливо гордящуюся своей прекрасной семьей». Пять лет спустя Леди Берд вновь обратилась к Кэролайн, после того, как самолет, пилотируемый Джоном, рухнул в Атлантический океан. На борту также находились его жена Кэролин Бессетт-Кеннеди и ее сестра Лорен Бессетт. Эта трагедия, пишет Леди Берд, «…бросила тень на эти долгие дни. Мне особенно больно думать обо всех страданиях, которые пришлось испытать вашей семье». Наверное, было нечто ирреальное для Леди Берд в том, чтобы написать о человеке, которого она лучше всего знала игривым двухлетним мальчуганом. «Простые слова не могут изгладить из памяти или даже облегчить, – хотя я очень хочу, чтобы это случилось, – огромное бремя, которое безмерно давит на вас, – обращалась она к Кэролайн. – Несомненно, вас укрепят любовь и гордость, которые вы испытываете к Джону, как и многие из нас. Он был к тому же «дитя нации» и пользовался всеобщим восхищением и уважением – многообещающая жизнь, слишком рано оборвавшаяся».