Игорь Макаров - Очерки истории Реформации в Финляндии (1520-1620 гг.)

• Название: Очерки истории Реформации в Финляндии (1520-1620 гг.)
• Автор: Игорь Макаров
• Издательство: СПб.: Реноме
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-98947-083-9

Эта книга посвящена одному из ключевых моментов в истории Финляндии – периоду Реформации (XVI – нач. XVII в.), оказавшему существенное (если не решающее) влияние на становление финской национальной культуры и менталитета. Помимо общей канвы событий, рассматриваемых на фоне общеевропейской (прежде всего скандинавской и немецкой) Реформации, автор подробно разбирает биографии ведущих деятелей религиозного обновления в Финляндии и предлагает читателю – впервые на русском языке – комментированные переводы фрагментов их трудов.

---

Осторожность в подходе к богослужебной практике проявилась даже в служебнике, составленном в том же году Олаусом Петри. Первое богослужение на национальном языке было проведено в Швеции не ранее 1532 г. В следующем году Олаус Петри, вдохновившись одноименным сочинением Лютера, издал сборник проповедей на шведском языке под названием Постилла. Шведская церковь как бы все еще не могла “поверить” в окончательный разрыв с Римом и не желала отказываться от идеи апостольского преемства, что проявилось, например, в 1528 г., когда, наконец, были рукоположены новые епископы (в том числе епископ Турку Мартин Шютте): церемонией руководил упомянутый выше Петрус Магнии как единственный шведский епископ, формально имевший апостольское преемство. Правда, папа отказался признать это рукоположение.

После риксдага в Вестеросе Густав Ваза со свойственной ему решимостью начал проводить политику редукции церковной собственности, причем в объемах, далеко превосходивших то, что предполагалось ордонансом, и в формах, раздражавших традиционно настроенное население. Так, он распорядился конфисковать церковные колокола; правда, вскоре после этого разразилось т.н. “колокольное восстание” в Далекарлии, показавшее королю, что необходимо действовать более осторожно. Это объясняет сдержанность, которую Густав Ваза поначалу проявлял в осуществлении литургических изменений.

Ситуация, сложившаяся в шведской церкви в начале 1530-х гг., выглядела следующим образом. Старокатолическое направление потерпело окончательное поражение. Архиепископ Браск в знак несогласия с религиозной политикой короля покинул Швецию, а с ним в добровольное изгнание отправились и многие прелаты и клирики. После этого в течение примерно двух лет шведская церковь не имела канонически рукоположенного архиепископа. В этот период внутри нее продолжали сосуществовать два других направления, о которых речь шла выше - реформационно-католическое (с ним, в частности, были связаны и многие представители финского духовенства – об этом в след. разделе) и радикально-реформаторское (Gustaffson 1986, 77 s). Принято считать, что до середины 1530-х гг. между королем и приверженцами реформирования католичества сохранялись мирные отношения: с одной стороны, Густав Ваза медлил с более радикальными действиями, подобными тем, что уже были осуществлены многими светскими владыками в Германии, а, с другой, сторонники библейского гуманизма и католического реформизма не возражали против провозглашенного в Вестеросе и Эребру принципа верховенства Слова Божиего. Вообще же, довольно расплывчатый лозунг проповеди “чистого, незамутненного Слова” сторонники реформированного католицизма и радикально настроенные реформаторы толковали по-разному, в нужном для себя духе.

В 1531 г., вместо бежавшего Браска был, наконец, избран новый архиепископ Упсальский. Им стал младший брат одного из главных реформаторов Лаурентиус Петри, также получивший выучку в центре лютеранской Реформации Виттенберге. В отличие от своего радикально настроенного брата, наибольшее влияние он испытал со стороны главного сподвижника Лютера, Филиппа Меланхтона, стремившегося сохранить связи Реформации с библейским гуманизмом. Как мы увидим позже, это существенно сказалось на характере преобразований, проведенных при новом архиепископе: в период своего сорокалетнего пребывания на архиепископской кафедре Лаурентиус Петри отдавал предпочтение переменам постепенным, стараясь сохранить традиционные основы церковной жизни там, где это не противоречило главным идеям Реформации (рукоположение главы церкви Швеции в знак сохранения преемственности с древней традицией осуществил все тот же Петрус Магни, но это не помешало Риму отказать в признании новому архиепископу как прошедшему посвящение schismatico ritu, “по раскольническому обряду”). Кроме того, он активно боролся за сохранение церкви как самоуправляющейся структуры: другой вопрос, насколько это было возможно в условиях, когда Густав Ваза стремился полностью подчинить церковную жизнь собственной власти. Для внутрицерковной жизни Швеции начала 1530-х гг. было характерно, например, сосуществование двух вариантов мессы. Один был разработан Олаусом Петри в 1531 г. под характерным названием Шведская месса (Den svenska massan): это руководство предполагало использование шведского языка в основных моментах богослужения и значительное внешнее опрощение церковного интерьера. Другой вариант сложился в центре реформационно-католического направления Линчeпинге под латинским заглавием Missa Lincopensis: он был составлен преимущественно на латыни и предполагал сохранение былой торжественности. Еще один центр этого второго направления образовался в Скаре, епископ которой Свен Якобсон (Sveno Jacobi) был большим почитателем Эразма и Меланхтона, но отнюдь не Лютера.

В 1536 г. сторонники более радикальной линии одержали верх и совершился поворот к коренной церковной реформе, что следует рассматривать в одном ряду с событиями, происходившими в те же годы в ряде других европейских стран: например, к этому времени английский король Генрих VIII окончательно порвал с Римом, в Германии больших успехов добилась Шмалькальденская лига, а в Дании король Кристиан III также перешел к решительным шагам. Безусловно, все это не ускользнуло от внимания Густава Вазы, который в 1536 г. вышел победителем из т.н. “Графской войны” с Любеком, что существенно укрепило его власть. В Упсале состоялся синод, постановивший переход на шведское богослужение во всех приходах (причем ставилась цель его унификации, поскольку в Средние века каждая епархия - в том числе, как упоминалось во Введении, и епархия Турку - имела местные литургические особенности), проповедь Слова Божиего в реформированном духе, отмену целибата, закрытие монастырей. В осуществление этого постановления Олаус Петри издал усовершенствованный перевод Псалтири, а затем перевод Малого катехизиса Лютера. Архиепископ Лаурентиус Петри издал в 1537 г. “Шведскую мессу”, оговорив, правда, в предисловии, что богослужение может быть и более торжественным и традиционным, нежели предусматривалось Олаусом Петри. Густав Ваза со свойственной ему прямотой подтвердил решение синода специальным королевским распоряжением. Все это означало окончательную победу Реформации в Шведском королевстве, и, казалось, сторонники решительной Реформации могли праздновать победу. На деле же вскоре после того, как свершились указанные перемены, во взаимоотношениях короля и реформаторов наступил неожиданный кризис.

Связано это было с появившимися разногласиями в понимании сути Реформации: если Густав Ваза ориентировался на типичный для немецких земель вариант “княжеской Реформации”, то шведские реформаторы, полагавшие, что церковь имеет право на известную автономию, отрицательно относились к монаршему самоуправству; уже в 1528 г. Олаус Петри признал целесообразным сохранение епископата и прежних кафедральных капитулов. Считается, что взгляды Олауса Петри на взаимоотношения обновленной церкви и государства эволюционировали от учения Лютера о “двух царствах” (или «установлениях»), каждое из которых воздвигнуто Богом (причем светские государи наделяются приоритетной обязанностью охраны религиозной жизни и в связи с этим оказываются фактически в привилегированном положении по сравнению со всеми остальными христианами), к представлениям позднего Меланхтона, допускавшего – хотя бы чисто теоретически - возможность насильственного свержения власти, приобретающей тиранические черты (Kouri 1972-1973, 41 s.).

В результате к 1539 г. Густав Ваза предпочел полностью отказаться от услуг Олауса Петри и Лаурентиуса Андреэ и даже подверг их тюремному заключению (вскоре, правда, они были освобождены, заплатив при этом крупный штраф государю): пришел их черед испытать на себе железную хватку короля, до этого преследовавшего в основном сторонников Рима. Этот факт можно поставить в один ряд с поражением радикально-бюргерской Реформации в Любеке и Копенгагене во второй половине 1530-х гг. Во главе администрации король Густав поставил незадолго до того приглашенного из Германии юриста Георга Нормана, уже имевшего опыт как в осуществлении “княжеской Реформации”, так и в реорганизации государства в духе Нового времени, что предполагало наличие многочисленного слоя профессиональной бюрократии и разделение функций: “немецкие юристы приобщили отсталых шведов к современному бухгалтерскому учету и управлению; они преподали им римское право, заодно разъяснив сущность понятия “оскорбление величества”, которое давало возможность устранять неугодных” (Ylikangas 1986, 23 s.). Король поставил Нормана суперинтендантом, т.е. фактически управителем церкви, себя же, по примеру многих протестантских владык Германии, он был склонен видеть в роли summus episcopus, “верховного епископа”, хотя формально архиепископ Лаурентиус Петри от должности отстранен не был и свой титул сохранил. В собственно же теологическом отношении серьезных разногласий между Норманом и шведскими реформаторами не было: все они испытали значительное влияние Меланхтона, и вероучительная база у них была в принципе сходная. Разногласия между ними касались практических методов осуществления церковных преобразований, в частности, того, насколько светская власть имела право вмешиваться в религиозную жизнь (Parvio 1993, 166 s.). Норман и другие немецкие помощники короля исходили из идеи полного подчинения протестантской церкви государю, что должно было выразиться в новом церковном уложении, в котором не оставлялось места ни епископату, ни кафедральным капитулам. Приглашенные королем из Германии “специалисты” начали жесткую конфискационную политику. Она была столь беспощадной в отношении церкви и столь бесцеремонной в отношении чувств и привычек шведских подданных (новые советники не особенно вникали в тонкости их психологии, игнорируя, в частности, скандинавские традиции личной свободы), что в 1542 - 1543 гг. разразилось грозное восстание (т.н. “восстание Дакке”), едва не стоившее королю трона. В итоге Густав Ваза предпочел отказаться от услуг немецких советников и вернулся к более умеренной линии, что, надо полагать, вызвало вздох облегчения у шведского духовенства. Правда, гармонии в отношениях монарха и национальной церкви так и не наступило, поскольку король не желал отказываться от самого права вмешиваться в церковные дела. Таким образом, в эти десятилетия в Швеции сосуществовали два взгляда на епископскую власть: с одной стороны, традиционно-церковный, к которому тяготело высшее духовенство, и, с другой стороны, радикально-светский, воспринятый из Германии, согласно которому монарх в своем владении становился наследником прежней епископской власти. Показательно, что Густав Ваза не пожелал утвердить проект нового Церковного уложения, разработанного Лаурентиусом Петри: при всем почтении к светской власти, трактованной (по Лютеру) в качестве “хранителя обеих скрижалей” (custos utriusque tabulae), архиепископ все же постарался провести четкое разграничение между духовной и светской сферами. Другое дело, что на практике это было трудно осуществимо, и проблема церковной самостоятельности стояла весьма остро на всем протяжении второй половины XVI в. (Paarma 1980, 17 s.). В отсутствие уложения, которое регулировало бы все стороны церковной жизни, архиепископу пришлось несколько раз издавать временные статуты: по-видимому, подобная неопределенность в управлении церковью более устраивала короля. Кстати, именно в эти нелегкие годы братья Олаус и Лаурентиус Петри - совместно с отстраненным от должности Лаурентиусом Андреэ - издали полный перевод Библии на шведский язык (1541 г.), который по иронии судьбы вошел в историю под названием Библии Густава Вазы (король, действительно, оказал финансовую поддержку этому начинанию и распорядился в обязательном порядке распространить экземпляры этого издания во всех епархиях, в том числе и в Финляндии). В том же году был составлен новый евангелический служебник, существенно отличавшийся от “Шведской мессы”, а два года спустя - Passio, т.е. сборник евангельских чтений о Страстях Христовых, звучащих в храмах на Страстной неделе.