Оскар Пфистер - Христианство и страх

• Название: Христианство и страх
• Автор: Оскар Пфистер
• Жанр: Психотерапия и консультирование
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-095202-1

Плохие сны и зловещие пророчества, страх нарушить заповеди и церковные догматы, ненависть и жестокость по отношению к еретикам, искушения и одержимость демонами, навязчивые видения, ужас перед проклятиями и порчей – почему религия любви одних верующих сделала светом миру и солью земли, а других превратила в невротиков и жестоких преследователей себе подобных, ревнителей чистой веры, боящихся темного начала? Как умножить число первых и помочь вторым избавиться от уничтожающего страха? «Христианство и страх» – фундаментальный труд швейцарского психоаналитика, ученика Зигмунда Фрейда, педагога и пастора Оскара Пфистера (1873–1956), написанный в 1944 году и впервые издающийся на русском языке.

---

Ненависть этого театрала носила ярко выраженный характер навязчивого чувства и заменяла собой боязнь, усиленную страхом. Его телесные страдания не достигли опасного уровня, и он беспокоился больше, нежели его болезнь и диагноз требовали на самом деле. Он занимал прибыльную государственную должность и был обеспечен. Проблем с деньгами, из-за которых он ссорился с женой, не было бы, если бы не тот факт, что его брак терпел крах и создавал блокировки в эротической сфере. Гнев и ненависть отвлекали его от страха, а трудности с деньгами давали желанную возможность злиться на жену. Он явно слишком дорого платил за свое избавление от страха и мог бы все уладить гораздо более практичными методами, если бы подошел к ним сознательно. Подавленное состояние, гнев, ненависть и фанатизм часто являются плохой заменой страху и рождаются из-за недостаточной защиты от него.

Один человек, чье поведение я анализировал, в детстве начинал безудержно плакать, когда в одиннадцать били церковные колокола. В это время хоронили людей, и колокола звонили часто. А мальчик представлял себе, что хоронят его родителей, у которых на самом деле было прекрасное здоровье. Втайне он желал им смерти, но подавлял это желание, хотя часто тайно выражал его искаженным способом. Из-за этих ужасных желаний он испытывал чувство вины, и страх пытался овладеть его сознанием. Впрочем, благодаря предсознанию ему удалось спастись, – спасение приняло форму глубокой грусти и рыданий. Так он притворялся перед самим собой и учителями, будто испытывает нежную детскую любовь. Позже у маленького лицемера развился тяжелый душевный порок.

Мы видим, что и этот метод вытеснения страха опасен. Благодаря ему можно испытать временное облегчение от подавленного чувства, однако вытесненный страх остается в подсознании и часто, как мы еще увидим, губит нас неврозом.

Яснее всего побочные эффекты вытеснения страха видны при неврозе навязчивых состояний, о котором мы скоро поговорим. Здесь отдельные представления, которые временами, но не всегда, сопровождаются сильным страхом, принимают безвредную форму. К сожалению, страх прорывается в другом месте или в облике другого чувства.

Сказанное относится и к религиозному страху, к бремени греха в его самых суровых формах, к тяжелому чувству вины, к ужасной боязни гнева и суда Божьего. Многие могут думать о своих проступках без угрызений совести и без боязни наказания от Бога. Внешне кажется, что они примирились с грехами, считают их незначительными, или относятся к ним равнодушно, или полагают, что с ними покончено. Более внимательное исследование показывает, что угрызения совести только вытеснены и заменились самонаказанием, жестокость которого соответствует уровню вытесненных самообвинений.

Один мой пациент с гордостью называл себя «абсолютно безнравственным». Не мучаясь сознательными самоупреками или угрызениями совести, он совращал то молоденьких служанок, то маленьких девочек, и довел сам себя почти до полного отчаяния, пылая патологической ревностью, которой изводил ни в чем не повинную жену. Он устал от жизни, и только во время беседы с духовником распознал в этом бессознательное самонаказание. Иногда вытесняется даже вся вера в Бога, чтобы успокоить угрызения совести, однако тогда вытесненная совесть возьмет на себя жестокое наказание, с которым придется разбираться в другом месте. Часто при вытеснении морального и религиозного страха начинают преобладать злые влечения.

Одна лесбиянка рассказывала: она смогла так успокоить свою совесть, что предавалась разврату без малейшего упрека. Но за последние полгода она почти не выходила из комнаты. Она едва могла, в сильнейшем ужасе, дотащиться до врача, который жил по соседству. Она, сама того не замечая, вела жизнь заключенной. Лишь после осознания вины и прекращения разврата она сумела исцелиться от страха.

Другими чувственными процессами, призванными отогнать страх и устранить блокировки, мы займемся чуть позже, – а пока изучим, как с той же самой защитной целью трансформируются фантазии.

Борьба ума со страхом

Интеллектуализация и рационализация страха

Страх часто возникает без всяких «зачем» и «почему», независимо от того, происходит ли он из блокировки вытесненного или невытесненного влечения либо нескольких таких влечений. Штекель и Либек ошиблись: неизвестность того, на что направлен страх, они сочли обязательным условием, и спутали страх с тревогой. Но наличие такого объекта – не первичное условие, а второстепенное действие страха, исходящее из стремления объяснить отвлеченный факт страха и присвоить ему объект. Безотчетный страх намного ужаснее, чем тот, причина которого воспринята, воображена и обоснована. Подобное установление связей или ориентиров – базовое влечение разума. Как только объект страха найден или якобы найден, а страх благодаря осмыслению превращен в боязнь, точнее, в очевидную боязнь, страх несколько ослабляется. (Об одном исключении мы еще поговорим.)

К ориентации, когда речь идет о страхе, относится и то, что удается создать представление о его мотивах и причинах. Тогда интеллектуализация, придающая жуткому, неизвестному страху предметное содержание, превращается в рационализацию. Именно так, с подачи Эрнеста Джонса, называется мыслительный процесс, направленный на обоснование или понятное объяснение в интеллектуальных терминах некоторых представлений, чувств или влечений, возникающих в бессознательном. Человек, которому под гипнозом внушили на следующем ужине поменять стул на другой и забыть происхождение приказа, в должный момент прежде всего почувствует порыв осуществить это действие. Вероятно, он даже не спросит о причинах. Если попросить его объяснить свои действия, он, возможно, слегка смущенно скажет, что стул шатался. После опровержения этой мнимой причины появится столь же банальная отговорка, что первый стул был грязен[70]. Такие обоснования влечений и идей, чье истинное происхождение и значение находится в бессознательном, могут дать блестящие результаты, если разум добавляет к ним осознанный материал: это подтверждает история философии и догматического богословия[71]. Наука о вере хочет только дать научные границы тем переживаниям, фактам и душевным порывам, какие испытывают верующие, а также тем, какие записаны в Библии и имели место в истории богословия. Их происхождение иррационально, но мы пытаемся придать им рациональную форму. Мы, конечно, увидим, что попытки полностью выразить иррациональное в рациональных понятиях сродни задаче о квадратуре круга. Возможно, это будет мучить нас еще сильнее, но глубинная психология доказывает: уже в самой так называемой чистой рациональности прячется очень много иррационального, как и наоборот. В приведенном эксперименте осознанный порыв поменять стулья, возможно, покажется и человеку под гипнозом, и ничего не знающим зрителям, совершенно иррациональным только после того, как не удались попытки рационализации. Гипнотизер и свидетели, напротив, представляют рациональные и психологические факторы, имеющие отношение к происхождению, структуре и содержанию приказа. Те же факторы обнаруживает глубинная психология при изучении неспровоцированных иррациональных явлений. И это относится к любым суррогатным формам, которые человеческая психика инстинктивно и бессознательно внедряет в сознание в виде объектов и причин страха.

Осмысление страха и тревожных фантазий

В нашем представлении чувства и образы, окрашенные страхом, – это те, которые несут в себе страх, и неважно, способны ли они вызвать ужас или в сознание просто входит нечто безвредное с примесью страха. Рассмотрим особую цель, которой служат эти осмысленные комплексы страха.

Прямое избавление от страха

Задача этих явлений – сделать страх более понятным и тем получить ориентир. Но в дальнейшем, при определенных обстоятельствах, они обретают и новую функцию – успокаивают, утешают, наказывают или предупреждают. Хотя надо учитывать то, что было сказано об иррациональности и недостатке критики в таких случаях. Бессознательное стремится обмануть сознание везде, где только может. Страдающая от страха девушка дает себя убедить, что просто боится мышей, хотя на самом деле замалчиваются определенные влечения и вмешательства совести. Более того, взрослые точно знают, что мыши не опасны для жизни. Если ориентация проводится честно, в ее основе должен лежать интеллектуальный реализм, то есть она действует в соответствии с реальностью. На деле, хотя и далеко не всегда, она проходит по так называемому принципу желаемого: человек думает о вещах так, как ему бы хотелось, и выдает желаемое за действительное.

Удачная ориентация содержится в следующем представлении, которое уже давно преследовало замученного страхом жизни студента. Ему не давали покоя слова bacteria calamus. В ходе анализа студент понял, что bacteria calamus – это «палочник», насекомое, которое часто встречается в средиземноморских странах. Он прячется на деревьях и маскируется под тонкие ветки. При этом на самом деле он – нечто совершенно другое. И студент осознал, что представление родилось из его страха, или, лучше сказать, как реакция на страх, составлявший его главную проблему. Он был интровертом и пассивно адаптировался под окружение, скрывая свои истинные мысли и чувства. Это, в свою очередь, вело к гибельным нарушениям в его отношениях с миром. Он не мог любить мир – и родился страх. Небольшое утешение дала ориентация: он понял, что был не единственным, кто страдал от таких проблем.