Кэрол Дж. Лумис - Уоррен Баффетт. Танцуя к богатству!

• Название: Уоррен Баффетт. Танцуя к богатству!
• Автор: Кэрол Дж. Лумис
• Жанр: О бизнесе популярно
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-098535-7

Биография всемирно известного инвестора в формате эссе, статей и историй из жизни. Уоррен Баффетт и Кэрол Лумис – колумнист Fortune и лучший друг самого автора – рассказывают о правилах ведения бизнеса, достижениях, ошибках и формировании стратегий инвестирования одного из самых влиятельных людей мира по версии журнала Forbes. «Уоррен невероятно последователен в своем видении и принципах. Его аналитика и понимание рынков не имеют себе равных. В 1996 году я написал, что не встречал никого, кто умел бы так четко оценить бизнес. И я ни на секунду не изменил свое мнение. Надеюсь, что многие, даже те, кто знает этого выдающегося лидера и филантропа, с удовольствием прочитают эту книгу. Я – точно».

---

Баффетт, которому исполнилось пятьдесят один год, – это менеджер, который всегда идет собственным путем. Сразу по окончании колледжа он организовал партнерство с друзьями и родственниками и заработал $100 тысяч. Добавляя время от времени новый капитал, он в итоге увеличил стоимость фонда до $100 миллионов на бирже. В 1965 году он взял под свой контроль и реорганизовал Berkshire Hathaway, компанию, которая контролирует, среди прочих, See’s Candies, Blue Chip Stamps и с десяток страховых компаний. Она также владеет 5 % компании General Foods и 13 % компании Washington Post. Доходы соразмерны – $53 миллиона, или $51,72 за акцию в прошлом году. В настоящее время вне биржи акции продаются где-то по $500 за акцию. Berkshire Hathaway не выплачивала дивиденды с 1967 года, но чистая стоимость активов компании росла в среднем на 20 % в год. Несмотря на все это богатство, компания сравнительно немного жертвовала на благотворительность – примерно $200 тысяч в год. Это чуть больше 0,2 % от размера прибыли 80-х годов до вычета налога, вообще в американских компаниях эта цифра составляет в среднем 1 %.

Баффетт был так скуп потому, что не знал, как улучшить методы выбора получателей благотворительных средств, которые использовали другие крупные корпорации. Новая методика, по его мнению, одновременно и честная, и практичная. Схема имитирует работу закрытых обществ, которые опрашивают своих акционеров о предпочтениях. Но вместо того, чтобы опросить десяток-другой акционеров, Баффетту приходится иметь дело с одной тысячей пятьюстами человек.

В этом месяце голосование проходит по почте. Общее количество акций достигает примерно миллиона, и каждая акция дает своему владельцу право выделить два доллара на благотворительность. Акционер с одной тысячей акций, другими словами, может дать компании указания, куда направить $2 тысячи. Самые важные акционеры, однако, не должны будут голосовать. Баффетт и его жена владеют 47 % компании и смогут выделить $935 тысяч своему любимому благотворительному фонду. Деньги пойдут изначально в Фонд Баффетта, основанный пятнадцать лет назад, а через него – организациям, пропагандирующим контроль рождаемости.

У плана Баффетта есть и налоговые преимущества. Berkshire Hathaway могла бы платить акционерам дивиденды, которые они, в свою очередь, жертвовали бы на благотворительность. Но прежде, чем прибыль распределяется акционерам, она облагается налогом. Корпоративные благотворительные пожертвования же, наоборот, считаются расходами на бизнес и не подлежат обложению налогом. Так что теперь из каждого доллара, который покидает пределы Berkshire Hathaway, большая часть идет на благотворительность и меньшая – в налоговые органы.

На первый взгляд, план Баффетта влечет за собой целый ураган бумажек, в которых полностью зароются все четыре работника в офисе его компании в Омахе. Акционеры Баффетта пришлют бланки с названиями и адресами благотворительных фондов в количестве до трех штук, которые должны будут получить взносы. Если назначенный получатель не пользуется льготами по правилам Налоговой службы США, сотрудники Баффетта запросят доказательства благотворительной деятельности. (То, что может показаться очевидной благотворительностью для вдовы из деревни Уиннетка, может быть не так очевидно для Баффетта.)

Сотрудникам также нужно будет проверить количество акций, которыми владеет акционер, выписать чеки и разослать их вместе с заметками, поясняющими, что пожертвования были сделаны согласно запросу акционера. Каждый акционер должен подтвердить, что пожертвование не выполняет никаких других сделанных им поручений, иначе Налоговая служба может расценить эти деньги как дивиденды и, соответственно, увеличить налогообложение Berkshire Hathaway. Несмотря на все эти сложности, Баффетт говорит, что бумажная работа вряд ли будет больше, чем шквал письменных мнений акционеров во время ежегодной встречи. «Если же я окажусь не прав, – говорит он, – то буду сам работать тут по субботам и воскресеньям».

Пожертвования, сделанные под именами акционеров, уменьшат чистый доход Berkshire Hathaway на $1 миллион или больше. (Предполагая налоговую ставку в 46 %, предположительный эффект от пожертвований в $2 миллиона – прибыль после уплаты налога снизится на $1080 миллионов.) Но не все деньги в итоге пойдут на благотворительность. По акциям, которые удерживаются для клиентов брокерских фирм и других учреждений, невозможно проголосовать, некоторые люди не потрудятся проголосовать или предпочтут, чтобы деньги не шли на благотворительность. Эти нераспределенные доходы вернутся в компанию.

После измерения мгновенной реакции Баффетт оценивает, что примерно 85 % акционеров откликнутся. «В них много энтузиазма, – говорит он. – Я знаю одну пожилую женщину, которая очень религиозна, но у нее не так много собственного дохода, и она может отдавать только по пять долларов в месяц церкви. У нее есть несколько наших акций, так что теперь она сможет отдавать по $60–70 в месяц».

«Акции, вероятно, все же лучшая из всех худших альтернатив в эру инфляций».

План Баффетта очень похож и даже менее проблематичен, чем предложение Роберта А. Спроулла, президента Рочестерского университета, придумавшего схему, по которой акционер мог внести пожертвование почти в два раза больше его дивидендов без каких-либо дополнительных затрат для кого-либо – кроме Министерства финансов США. Акционер должен сказать компании, что он отказывается от, скажем, трех четвертей дивидендных выплат в $100, если компания пошлет эти деньги, плюс налог на доход, который она бы заплатила за эти деньги, в Красный Крест, Университету Рочестера или в любой другой благотворительный фонд. Как подсчитал Спроулл, корпорацию, которая платит 46 % налогов от своего заработка, не должно заботить, посылает ли она $185 на благотворительность до вычисления налогов или дивиденды в $100 акционеру и $85 правительству.

Насколько бы план Спроулла ни был гениален, это нелегально. Сенатор Дэниэл Патрик Мойнихэн пытается убедить конгресс легализовать план, но вряд ли у него получится, учитывая нынешние страхи перед дефицитом средств. Более того, корпорации, кажется, довольно равнодушно относятся к этой идее. AT&T, например, убеждена, что идея очень схожа с системой, при которой акционеры могут автоматически реинвестировать дивиденды в акции. Только в 1980 году Ma Bell получила почти $1 миллиард через реинвестирование дивидендов.

Введут ли другие компании в употребление план Баффетта, пока остается неясным. Во многих корпорациях акционеров гораздо больше, чем в Berkshire Hathaway, но у них также, предположительно, больше штат, который может справляться с бумажной работой. Несколько корпораций, которым журнал Fortune объяснил суть идеи, посчитали ее довольно изобретательной, но высказали опасения. Один менеджер по благотворительным взносам побоялся отрицательной реакции акционеров на направление денег корпорации религиозным организациям, куда определенно и уйдет довольно большая часть денег Berkshire Hathaway, согласно плану Баффетта. (Церкви получают почти половину всех пожертвований, сделанных частными лицами.) Чтобы избежать противоречивых ситуаций, большая часть корпораций жертвует только нерелигиозным организациям.

Berkshire Hathaway – необычная компания, для которой в особенности подходит план Баффетта. Баффетт говорит, что у них нет важных корпоративных целей, которых можно было бы достигнуть, направив $2 миллиона на благотворительность по выбору менеджмента, а не по выбору акционеров. У других корпораций такие цели есть. Компании, которые нанимают инженеров, жертвуют деньги учебным заведениям, выпускающим инженеров, в надежде стимулировать разработки и привлечь выпускников. Нефтяные компании жертвуют деньги на некоммерческое телевидение, чтобы убедить людей в общем и законодателей в особенности, что они – ответственные граждане, а не просто собиратели неприлично высоких доходов.

Однако многие компании могут с успехом последовать примеру Berkshire Hathaway – особенно компании с мощным доходом, без проблем со связями с общественностью и широким благотворительным порывом. У Баффетта были хорошие идеи для благотворительности и раньше. Несколько лет назад он посоветовал Гриннеллскому колледжу в Айове инвестировать некоторое количество капитала из благотворительного фонда на покупку телевизионной станции, что было нестандартным решением для учебного заведения. Гриннелл купил станцию в Дэйтоне за $12,9 миллиона и продал за $50 миллионов два месяца назад. Так что, если Баффетт идет куда-то своей дорогой, стоит обратить внимание, в какую сторону он направляется.

30 ноября 1981 года

Ли Смит

Berkshire отказывается от пожертвований

Уоррена Баффетта часто критиковали в прошлом за поддержку позиции «за выбор» в вопросе абортов, но это никогда не влияло на благотворительные отчисления Berkshire Hathaway – по крайней мере, пока не появилась Синди Кулон, 34-летняя мать-домохозяйка из города Пеория в Аризоне. Теперь, в результате ее кампании против пожертвований в поддержку «за выбор», самый влиятельный человек в бизнесе свернул целую благотворительную программу Berkshire, через которую было распределено почти $200 миллионов за два последних десятилетия в самые различные учреждения, от учебных заведений до некоммерческих групп, находящихся по обе стороны дебатов относительно абортов.