Джим Хаттон - Меркьюри и я. Богемская рапсодия, любовь и котики

• Название: Меркьюри и я. Богемская рапсодия, любовь и котики
• Автор: Джим Хаттон
• Жанр: Биографии
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-04-103019-3

Фредди Меркьюри – культовый артист, чьи невероятные сценические образы и неповторимая манера выступления до сих пор восхищают слушателей по всему миру. Но каким он был вне ослепительного света софитов? В 1983 году судьба случайно сводит Фредди Меркьюри с Джимом Хаттоном в одном из лондонских баров. С этого момента начинается удивительная история любви простого ирландского парикмахера и эксцентричной рок-звезды, продлившаяся вплоть до самой смерти артиста в 1991 году. Вынужденный представляться исключительно садовником звезды, чтобы не привлекать внимание прессы, в действительности Хаттон разделил с Меркьюри все радости и горести… и одну, тогда еще неизлечимую, болезнь на двоих. Трогательные и бесхитростные мемуары Джима Хаттона рассказывают историю любви, которую не смогли разрушить деньги, слава, болезнь и даже сама смерть.

---

Не обращая внимания на галдеж гостей, мы с Фредди постоянно флиртовали – переглядывались, подмигивали, кивали, прикасались друг к другу. И в конце концов оказались в постели – совсем пьяные и способные лишь на неуклюжие поглаживания. Фредди нежно прижимался ко мне. Мы болтали, а потом оба вырубились. Проснувшись утром, обнялись и продолжили разговор. Стали обсуждать, кто чем зарабатывает на жизнь, и я сказал, что я парикмахер.

– А я певец, – ответил он и предложил пойти на кухню выпить чаю.

Примерно в полдень я засобирался домой. Фредди дал мне свой номер телефона.

– Спасибо, принято, – сказал я. – А ты запиши мой.

После той ночи Фредди так и не перезвонил, да и сам я о нем вообще не думал.

Однако через три месяца, в начале лета, он вдруг напомнил о себе. В пятницу я вернулся домой с работы и принялся готовить ужин: сосиски, пюре, горох и жареный лук. Только я поставил картошку вариться, как раздался телефонный звонок. Госпожа Тавернер позвала меня, и я спустился вниз.

Голос в трубке тихо произнес:

– Узнаешь меня?

Я перечислил несколько имен, но не угадал.

– Это Фредди, – сказал он. – У меня намечается ужин в узком кругу. Приходи.

– Не могу, – ответил я. – Я только что начал готовить.

– Немедленно выключай плиту, – потребовал он. – Приходи. Обещаю, ты хорошо проведешь время.

Я выключил плиту и отправился к Фредди. Бутылки вина у меня не нашлось, но я чувствовал: нужно что-то принести в качестве презента. И на вокзале Виктория купил Фредди две веточки фрезий по 1,99 фунта каждая.

На автобусе я доехал до Кенсингтон-Хай-стрит и направился к его дому. «Дурак, ты просто свихнулся!» – говорил я сам себе. Никогда прежде я не дарил парням цветы и сейчас удивлялся своему порыву. Вдобавок фрезии выглядели какими-то жалкими, стыдно такие дарить. Повернув на Стаффорд Террас, я выбросил их в первую попавшуюся урну. Я и не подозревал, что это одни из любимых цветов Фредди, и, если бы в тот день я ему их принес, он бы сошел с ума от счастья.

Так что, когда Фредди открыл мне дверь, я одарил его лишь широкой улыбкой. Мы обнялись и спустились в гостиную. Мне предстояло познакомиться с остальными, а их было примерно шесть человек.

Перед знакомством с компанией Фредди меня охватило сильное волнение. Мы поднимались в столовую, как вдруг кто-то схватил меня за плечо и с наигранной обидой произнес:

– Ну вот, уже и старых знакомых не замечаешь!

– Господи. – Я пригляделся. Это был Питер Фристоун, с которым я работал еще до отеля «Савой», в универмаге «Селфриджес», что на Оксфорд-стрит. Я тогда помогал продавать парики и аксессуары для волос, а Питер был менеджером ресторана «Орчард» на цокольном этаже. Позднее он устроился костюмером в Королевский оперный театр, а теперь стал круглосуточным личным помощником Фредди.

Питеру было чуть за тридцать. Под два метра ростом, мощный, упитанный, он возвышался над всеми, и с его круглого лица не сходила дружелюбная улыбка. Типичный добряк.

Друзья во главе с Фредди всегда называли Питера Фиби. Фредди вообще любил давать приближенным прозвища – обычно имена противоположного пола. Сам он был Мелиной, в честь легендарной греческой актрисы Мелины Меркýри, а Джо – Лайзой Фаннелли, или просто Лайзой. (Я же, пока мы были вместе, обращался к Фредди исключительно по имени, хоть и назвал свою книгу «Меркьюри и я».)

Во время ужина я сидел рядом с Фредди. Он снова нюхнул кокаина и болтал без умолку. Его так накрыло, что он, казалось, готов был разговаривать со стенами.

После ужина мы отправились в «Хэвен», но через несколько часов выдохлись и вернулись на Стаффорд Террас. Все гости Фредди, особенно парень по имени Пол Прентер, всячески пытались выведать, кто я такой.

С Прентером, усатым щуплым очкариком, я чувствовал себя не в своей тарелке. Ничто не могло скрыться от его взглядов, которые, словно дротики, метались по комнате. Он всегда был в курсе всего, а его излишняя разговорчивость граничила с хамством.

Вообще, у многих друзей Фредди были сучьи повадки. Казалось, они постоянно сражаются за его внимание. Ни с кем из них я не пересекался в гей-тусовке и тем сильно отличался от большинства парней из его компании. Я как был для них невесть откуда пришедшим чужаком, так и остался тайной за семью печатями. Они знали, как меня зовут, где я живу и чем зарабатываю на жизнь, но не более того. Если они задавали вопросы, я любыми путями уклонялся от ответов. Не их это собачье дело!

Фредди ничего не выспрашивал. Мы продолжили с того момента, на котором остановились три месяца назад. Он объяснил, почему так долго не выходил на связь. После нашей последней встречи ему нужно было возвращаться домой в Мюнхен. В то время он жил большей частью за пределами Великобритании, скрываясь от налоговой службы. И гастролировал в Австралии, Новой Зеландии и Японии со своей группой Queen.

В январе 1985 года Queen выступали в качестве хедлайнера на крупнейшем рок-фестивале Rock in Rio в Рио-де-Жанейро. Фредди оказался в эпицентре безумия. Передвигался на бронированном авто с полицейским эскортом, обгоняя машины на улицах с односторонним движением. Один полицейский постоянно пытался его рассмешить, заталкивая заряженный пистолет себе в штаны. Однажды Фредди с Джо улизнули из отеля, чтобы побродить по магазинам, но их настигла толпа фанатов. Ради безопасности они отсиживались взаперти в одном из магазинов, пока их не вызволила охрана. Даже великий южноамериканский футболист Диего Марадона оказался поклонником Queen и при встрече подарил Фредди свою футболку.

На концерте в Рио Фредди чуть было не совершил непоправимое – для исполнения песни I Want to Break Free вышел на сцену в парике и с огромным накладным бюстом. Бразильцы считали эту песню своим гимном свободы, такой наряд оскорбил их. Ситуация приняла угрожающий оборот, и Фредди быстренько скинул свою экипировку.

Единственная песня Фредди, которую я распознавал с первых нот, – его дебютная Love Kills. В конце 1984 года ее крутили во всех лондонских гей-клубах. Он только что выпустил первый сольный альбом Mr. Bad Guy[1], который посвятил своим кошкам, и второй сингл I Was Born to Love You.

Тем летом Фредди многое рассказал мне о своей жизни. Между нами возникла особая «химия». Неважно, чем он занимался – я полюбил его истинного. Его большие карие глаза, его ранимую, по-детски непосредственную душу. Он радикально отличался от моих прежних увлечений: раньше мне нравились крупные мужчины с мясистыми ляжками, а у Фредди была осиная талия и самые худющие ноги из всех, что я видел. Несмотря на очевидные всем достижения, он был на удивление не уверен в себе. И меня зацепила его неподдельная искренность.

Фредди признался, что почувствовал ко мне симпатию при первой же встрече, потому что внешне я походил на его любимого актера Берта Рейнольдса. Его привлекали как раз такие: здоровенные силачи с мягким и нежным характером.

После трехмесячной паузы наши отношения возобновились. Думаю, для него я был чем-то вроде загадки: он – одна из величайших рок-звезд в мире, а я будто бы и не впечатлен его заслугами.

Ту ночь мы провели вместе. Я ушел после полудня – Фредди собирался в аэропорт Хитроу, чтобы лететь домой в Мюнхен. А мне предстояло вернуться к моей прежней жизни. Я побрел по Кенсингтон-Хай-стрит до остановки, откуда автобус идет до вокзала Виктория. Обычно я хожу, глядя под ноги. Вот и сейчас шел, опустив голову, но вовсе не потому, что грустил или жалел себя. Как раз наоборот.

Машина Фредди проехала мимо, но я не заметил ее. Позже он признался, что подглядывал за мной и мой якобы унылый вид его расстроил. Он сказал Джо и водителю: «Вот идет мой мужчина. Кажется, он несчастлив».

Он ошибся: я просто шел своей обычной походкой. Но Фредди все равно говорил потом, что его тянуло развернуть машину и подбодрить меня.

На следующий день я вернулся к работе в «Савое» и зажил обычной жизнью, скудной на события и потрясения. Как вдруг в пятницу мне в салон позвонили из офиса Queen: Фредди хочет, чтобы вечером я летел к нему в Германию, его водитель заберет меня после работы из «Савоя» и отвезет в аэропорт Хитроу. Я запаниковал: откуда взять деньги? Ведь я был совершенно на мели.

– Сожалею, – извинился я перед незнакомцем на другом конце провода. – Но мне это не по карману. Я не могу себе позволить подобные поездки.

– Не волнуйтесь, – последовал ответ. – Ваш билет уже оплачен.

Тем же вечером, после того, как я закрыл салон в «Савое», водитель Фредди передал мне билет авиакомпании «Люфтганза». И вскоре я уже летел в Мюнхен.

Полет удался на славу. Впервые в жизни я летел первым классом в отдельном салоне с четырьмя молодыми бортпроводниками, готовыми исполнить мой любой каприз.

По поводу предстоящего уик-энда я испытывал смешанные чувства. Приятно, что Фредди купил мне билет, но, с другой стороны, это слегка раздражало: я привык за все платить сам и ни от кого не зависеть. Теперь впервые в жизни мне пришлось наступить на свою гордость и принять финансовую помощь, ведь я в ту пору был простой парикмахер и получал всего семьдесят фунтов в неделю.