Светлана Белл - Крылатый лев, или Тайна цветных облаков

• Название: Крылатый лев, или Тайна цветных облаков
• Автор: Светлана Белл
• Жанр: Прочая детская литература

«Территория F» – серия книг, знакомящая читателей с новыми именами в детской и подростковой фантастике. Серия составлена на основе шорт-листа одноимённого конкурса, проведённого издательством «1С-Паблишинг» совместно с порталом «Author.Today». Светлана Белл – автор из Уфы, журналист и главный редактор газеты, посвящённой ветеранам. Ведёт работу в социальной сфере, активно участвует в общественной жизни региона. Роман «Крылатый лев, или Тайна цветных облаков» занял в конкурсе второе место и получил специальный приз «Серебряная буква». Также книга вошла в лонг-лист Международной детской литературной премии имени Владислава Крапивина. Это красивая сказка, действие которой происходит в волшебном мире, где у каждого жителя есть своё облако, олицетворяющее его душу. Раз в году облака прилетают к своим подопечным в город, для того чтобы помочь им пережить холодную зиму. И наступает праздник, который широко отмечается. Вот только к главному герою Лиону его облако, в виде крылатого льва, в этот раз не прилетело. Юношу обвиняют в том, что он мертвец, ведь только у мёртвых нет облаков. Правда главным обвинителем выступает колдун, который давно враждует с семьёй героя. Тут явно кроется тайна, которую Лион намерен разгадать, ведь оставаться в городе изгой всё равно не может. Лион отправляется в далёкое путешествие, чтобы найти своё облако. Впереди его ждут любовь и дружба, сражения и опасности, предательство тех, кому доверял, и новые друзья. Читайте книгу и переживайте приключения вместе с героем!

---

– Что, думаешь, победил нас, вонючий мертвяк? – выкрикнул он, отойдя подальше. – Да я просто не допущу, чтобы меня касались твои грязные лапы! С чего ради я должен сдохнуть от трупного яда? Так что сегодня же вали из города! Убирайся на кладбище, в лес, в болота, к черту на рога! Чтобы следа не осталось! А если не уйдешь, мы… пристрелим твоего отца!

– И сожжем дом! – злобно зыркнул Пилли.

– И вытопчем огород! – подхватил Мелтиг.

– Пнем по калитке и плюнем на забор! – грозно напыжившись, вякнул дурак Дарлик.

Щекастый Банни промолчал. Промолчал, но не вступился. А я еще считал его неплохим человеком.

– Смотри, мы не шутим! – крикнул Грюзон и махнул своей банде, замершей неподалеку, – пошли, мол. Приспешники, сутулясь, поплелись за ним, кидая на меня злобные и трусливые взгляды. Грон был уже далеко. Я с ужасом понял: эти негодяи сдержат слово, а кое-кто из горожан их за это даже поблагодарит. Не будет призрака – не будет проблемы.

Сердце прыгало, мысли путались, и я, сделав несколько шагов, понял, что не могу идти дальше. Медленно опустившись на бордюр, я вытянул ноги, с последней печальной надеждой глянул в серое, затянутое застывшими тучами небо.

А вдруг Крылатый Лев, заблудившийся в неведомых далях, уже спешит ко мне? Он прилетит, большой и прекрасный, проткнет острыми золотыми лучами, как стрелами, пелену туч. Обнимет мощными крыльями, ткнется в лицо теплым влажным носом, будто извиняясь, и я снова стану прежним Лионом. Я заберусь на волшебного Льва, и он пройдет по мостовой, гордо ступая воздушными, но крепкими лапами, а потом невысоко взлетит, и люди, улыбаясь, доброжелательно помашут нам шляпами.

И все будет хорошо: горожане придут к воротам с горячими пирогами и не менее горячими извинениями, эм Бобрикус вновь распорядится украсить ратушу отцовским портретом (Порвали? Ничего! Нарисуют лучше прежнего!) и пошлет лоботрясов… в дальние приграничные болота. Они позлятся да и отправятся туда, прихватив арбалеты и предателя Грона – вот там им самое место.

А я… признаюсь Учителю эм Марку, что все эти годы решал за Дарлика задачки по математике. Пусть этот тупой гном попыхтит, выполняя сложные упражнения. На забор он собрался плюнуть, идиот.

Кто-то тихо сел рядом со мной, и я, вздрогнув, обернулся. Отец? Нет, это был Пряник – синеглазый, печальный и непривычно сосредоточенный. Его облако, простой белый шарик-снежок с такими же, как у Пряника, синими глазами, клубком устроилось на круглых коленях.

– Ну, как ты? – серьезно спросил Пряник.

– Лучше не бывает, – отозвался я. – А ты что тут делаешь? Я же живой труп. Не вооружен, но очень опасен. От меня надо бежать подальше.

– Я не верю в это. Ты не думай, многие не верят, Лион.

– Ага. Чего же улицы тогда пустые?

– Вчера ночью Колдун приказал никому не высовываться. И Бобрикус его поддержал. Люди привыкли соблюдать правила.

– А что еще говорил Колдун? – полюбопытствовал я.

Пряник замялся, нахмурился, запахнул плотнее серый байковый кафтан, прячась от осеннего ветра. Я не к месту подумал, что никогда не видел приятеля в простецком кафтане. Мать одевала его, как наследного принца: заказывала у портних модные, с золотыми позументами, жилеты и черные сюртуки, крахмалила белые и алые рубашки, заставляла наглаживать штаны и прилизывать воском волосы. Мы подтрунивали над его безупречной аккуратностью, а он и не думал обижаться. Пряник тоже был единственным сыном, отрадой для матери, а для отца, богатея Реуса, еще и наследником его торговой империи.

Когда я смахнул с глаз противную мокрую пелену, с удивлением увидел иного Пряника. Куда только делся жизнерадостный и приглаженный красавчик-кругляш! Теперь это был другой парень: вихрастый, напряженный, сумрачный. Он явно ускользнул из дома, в чем был (в окно, видно, сиганул), и наверняка долго искал меня, бегая по сырым туманным улицам.

– Колдун сказал, что тебя надо гнать из города, – наконец решился Пряник. Вздохнул, повертел в ладонях облако-шарик, будто теплой муфтой согревая замерзшие пальцы.

– И народ согласился?

– Нет! Но мнения у людей разные были… – уклончиво ответил Пряник. – Конечно, люди привыкли слушать Колдуна, он же живет кто знает сколько… Но твоего отца, Лион, тоже все очень уважают. Поэтому… ну просто решили посидеть по домам денек-другой. На всякий случай. Все-таки Колдуна многие боятся.

– Пряник… Давай уж совсем честно. Не Колдуна они теперь боятся, а меня. А ты? Ты почему не испугался?

– А я всегда за справедливость. Я же вижу: ты такой же, как был. Только…

– Только – что? – я насторожился.

– Только грустный очень.

– Загрустишь тут, пожалуй, – вздохнул я. – Спасибо тебе за поддержку! – Я протянул Прянику руку и тут же испугался – вдруг он побрезгует прикоснуться к ладони опасного мертвеца, гнусного привидения? Но Пряник расцвел, превращаясь в прежнего простоватого добряка, и торопливо сжал мои пальцы.

– Пряник, тебя же, наверно, родители ищут. Сказано было – никому из дома не уходить. А ты ушел.

– Да нет, все нормально… Слушай, Лион! Я поговорю с родителями, они многое могут. У отца, ты знаешь, есть драконы. Если тебе в городе будет совсем плохо, он сможет отвезти тебя вместе с Воином Вадимом за Синие скалы. Я бывал там, когда летал с отцом за товаром. Там, в Синегорье, не так, как у нас, конечно. Но тоже нормально.

Я вспомнил родителей Пряника – плотно сбитого, черноусого, мрачноватого торговца эм Реуса. И эм Линду – высокую сухопарую женщину с поджатыми губами («Никому не позволю стащить конфетку!»).

Эх, Пряник, добрая душа! Не станут они помогать мне. Незачем им, людям уважаемым, состоятельным и солидным, ввязываться в некрасивую историю, идти против важных персон – Колдуна, Бобрикуса… Нет, не будут они рисковать торговлей, а уж тем более жизнью.

Видно, невеселые мысли отразились в моих глазах, поэтому Пряник сказал поспешно и даже обиженно:

– Ты так о моих не думай. Ты их не знаешь.

– Спасибо тебе, Пряник, – искренне сказал я. – Но незачем нам бежать, будто мы грабители или убийцы какие-то. Мы ведь ни в чем не виноваты.

– Тоже верно… – по-взрослому согласился Пряник. – Может, все и наладится. И Крылатый Лев прилетит.

Чтобы не огорчать Пряника, я кивнул – и увидел, как из-за поворота выскочила, застегивая на ходу пуговицы долгополого плаща, длинная и тонкая, как школьная линейка, эм Линда. Она бежала, раскинув руки, и ее черный платок развевался на ветру, как пиратский флаг.

– Вон мать твоя, – кивнул я. – Устроит тебе сейчас.

Пряник спокойно встал.

– Ладно, пойду. Увидимся, – и пошел навстречу матери.

Я видел, как разгорячена эм Линда, и с червячком беспокойства полагал, что она подлетит ко мне и в пылу наговорит гадостей («Призрак! Мертвяк! Вон!»). Но она и не посмотрела в мою сторону. Схватив сына за локоть, она что-то принялась говорить ему – тихо и, похоже, не слишком сердито. Достав из круглой торбы накидку, она бросила ее Прянику на плечи, и он, не возражая, подвязал ее широкой тесьмой. А потом обернулся – и, подмигнув, помахал мне. Я махнул в ответ и отправился домой.

К тяжелым мыслям об исчезнувшем Крылатом Льве добавились другие переживания: я пытался придумать, как защитить отца и уберечь родной дом от лоботрясов. Эти подонки на все способны! Но моим думам никак не удавалось выстроиться в связную цепочку. Они валились в одну кучу, как бурые осенние листья, прилипали друг к другу, образуя один вопрос: «Почему я?!»

В Светлом городе живет тысяча человек, полтысячи местных гномов – и никто, никто не обделен облаком! И только я – прокаженный, я – виноватый, я – опасность для всех.

Да что за чушь?! Чем может быть опасен для горожан тощий, измученный, раздавленный бедой пятнадцатилетний парень?

Физически ощущая, как костенеет сердце, я с горечью рассуждал, что и впрямь превращаюсь в ходячего мертвеца, даже мысли стали какие-то неживые. Облако не прилетело, в городе я – изгой, так стоит ли коптить небо, как говорят старики?

Если меня не станет, лоботрясы и те, кто их поддерживает, отступятся от отца. Он, конечно, погорюет… сильно погорюет! Но зато будет жить дальше. А мне-то зачем жить? Зачем бродить по этой земле, зная, что никогда ко мне уже не прилетит облачный Лев?

Лучше забраться на Белую скалу, в последний раз глянуть на затянутое мертвыми тучами небо, закрыть глаза и… Я на секунду опустил ресницы, представляя, как это может произойти, – и отчетливо, до боли в груди, понял, что не хочу этого!

Нет, надо жить, жить, жить!

А когда открыл глаза, вздрогнул – передо мной возвышался Колдун. Худосочный, с костлявой шеей, торчащей из-под сложного многослойного одеяния (балахон, накидка, мантия, пелерина), он привычным жестом заломил неизменный кроваво-красный берет и, не мигая, окидывал меня колючим черным взглядом.

Я же не нашел ничего лучшего, чем подавленно проговорить:

– Здрасьте.