Игорь Бунич - Меч президента

• Название: Меч президента
• Автор: Игорь Бунич
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: Политика
• Год: 2004
• ISBN: 5-87849-153-2

Первые годы «демократического» развития России ознаменовались небывалыми потрясениями. Почему великая страна оказалась неспособной быстро и эффективно пройти путь преобразований, как это удалось большинству стран Восточной Европы? Кто был заинтересован втом беспределе, который охватил территорию бывшего Союза? Жестокая борьба номенклатурных кланов, отчаянные попытки любыми способами вернуть страну в коммунистическое стойло, противостояние региональных элит центру, этнические конфликты... Написанная в свойственном автору стиле, богатая на исторический материал, книга является прямым продолжением известнейшего «Золота партии» и с неослабевающим интересом читается от первой до последней страницы.

---

Руцкой перевел дух и продолжал:

«Нужно с сегодняшнего дня объявить, что самое мелкое нарушение законов и демократии должностными лицами будет строго наказываться. Только тогда в государстве будет порядок. Россия попала не просто в деликатное положение — это позор, когда пьяный президент и его окружение довели страну до такого положения. Ельцин уже трижды пытался разыгрывать такие штуки, позорил Россию, и все это ему сходило с рук».

«Но есть ли возможность выхода из ситуации?» — спросила Клер.

«Есть, — ответил Руцкой. — Для этого необходимо полностью отменить вчерашний указ Ельцина, выполнение статей Конституции, одновременные парламентские и президентские выборы в период январь-март 1994 года. Верховный Совет разрабатывает новый закон о выборах в парламент, который утверждается съездом народных депутатов. Должен быть создан контрольный наблюдательный совет субъектов Федерации, который во взаимодействии с Конституционным судом будет осуществлять контроль за проведением выборов. Прошедшие дни ясно уже показали, кто есть кто. Я убежден, что сторонники Конституции и закона победят. Нас активно поддерживает провинция, меня там знают. Я всегда говорю то, что думаю, и называю вещи своими именами… Я считаю, что Россия должна пробудиться, но я не хочу, чтобы это сопровождалось кровопролитием, бессмысленным и беспощадным бунтом».

Руцкой помолчал немного и добавил:

«Видите, что творится. Свет отключили и отопление. И это цивилизованные методы?»

Как бы в ответ на эти слова свет снова зажегся.

То ли власти передумали, то ли удалось наладить автономную энергосистему.

«Спасибо, господин Руцкой, — сказала Шифман. — Мы переключаемся на наружную камеру».

«Вы и снаружи снимаете?» — спросил бывший вице-президент.

«Да, — пояснила Шифман. — Мы развернули круглосуточный монитор на крыше одного из небоскребов напротив Белого Дома».

«Да, да, — оживился Руцкой. — Снимайте. Покажите там своим, что у нас в стране творится по вине кремлевской банды. Пусть посмотрят, за кого народ».

Американцы ушли. Руцкой снова включил телевизор и опять увидел ненавистное лицо Бориса Ельцина, идущего по Тверской в окружении охраны и трех силовых министров. Время от времени к президенту подпускались корреспонденты с вопросами. Один из них спросил Ельцина, гарантирует ли тот одновременные парламентские и президентские выборы в декабре?

«Я думаю, — ответил президент, — эти выборы надо разнести по времени. В декабре провести выборы в новый парламент, а президентские, скажем, в июне».

Он улыбнулся и добавил: «12 июня — это у меня счастливый день».

Руцкой со злостью выключил телевизор.

12 июня 1990 года Ельцин стал президентом России, а он вице-президентом, дав слово чести офицера, что никогда не подведет своего шефа.

16: 30

Не успели уйти американцы, как Руцкого предупредили о том, что генерал Ачалов начал раздачу автоматов добровольцам, записавшимся в ополчение у представителей «Союза офицеров», стоявших у подъездов Белого Дома.

«Президент» разыскал «министра обороны» в одном из коридоров первого этажа. Окруженный группой людей в военной и полувоенной форме генерал, от которого за версту несло «букетом» из дорогих коньяков, руководил распаковкой аккуратных зеленых ящиков с металлическими ручками и стальными замками. В открытых ящиках, выложенных поролоном, матово поблескивали новенькие автоматы Калашникова — прекрасные, как и все потенциально несущее смерть.

Руцкой спросил Ачалова, кто распорядился о раздаче оружия?

— Я распорядился! — весело ответил генерал.

Рядом с ним стоял подполковник Терехов, на груди у которого висел автомат с укороченным стволом и откидным прикладом, предназначенный для вооружения десантно-диверсионных групп.

Руцкой онемел от удивления.

— Александр Владимирович, — как ни в чем не бывало спросил Ачалов. — Ты новость слыхал? Ростропович приехал. Значит, будет стрельба.

— К нам? — глухо спросил Руцкой.

В августе 1991 года великий виолончелист, прервав свои гастроли в Германии, тоже неожиданно появился в Белом Доме, и Руцкому хорошо было известно, что он сделал это не только для того, чтобы покрасоваться перед объективами с автоматом Калашникова в руках. Поэтому Руцкой с затаенной надеждой и спросил: «К нам?».

Ачалов зло рассмеялся:

— Ну, да, к нам! Держи карман шире! Будет теперь этого алкана услаждать и около него вертеться. Говорят, прямо на Красной площади даст концерт.

Вообще-то связь между приездом Мстислава Ростроповича и раздачей автоматов была очень туманной, и, видимо, отчетливо выглядела только в лихой голове генерала Ачалова. Поэтому Руцкой снова настойчиво поинтересовался, кто разрешил министру обороны вооружать полупьяных ополченцев боевым смертоносным оружием.

— Ты посмотри, что творится, — сказал Ачалов, увлекая Руцкого к выходу на балкон. Охрана «вице-президента» еле успевала занять нужные позиции, чтобы чья-нибудь хладнокровная пуля, пущенная в окно, не оборвала столь стремительную динамику российской Вандеи.

На площади перед Белым Домом собралось уже не менее 8 тысяч человек. Сменяя друг друга, Бабурин, Анпилов, Константинов, Макашов, Уражцев и Умалатова призывали их к оружию, к восстанию, к свержению оккупационного правительства предателя Ельцина. Ораторы с менее известными фамилиями еще меньше стеснялись в выборе выражений, красочно говоря о жидовском иге, которому именно сейчас должен быть положен конец. Так призывать к оружию и его не дать — значит погубить все дело на корню. Люди должны почувствовать наконец, что от слов уже начался переход к делу.

— Но это не значит, что оружие надо выдавать кому угодно, — снова возразил Руцкой. — Ты что, Слава, не понимаешь, сколько в этой толпе обычных уголовников и прочего сброда?

«Савецкий Саюз! Савецкий Саюз!» — скандировала толпа, возбужденная боевыми речами ораторов.

— Мы кому угодно не выдаем, — сказал Ачалов. — Только офицерам, которые записались к Терехову в «Союз». Нам надо же какую-то оборону наладить. Штатная охрана уже выведена из подчинения Верховному Совету, и Ерин потребовал, чтобы они покинули здание и прибыли в МВД. Как они себя поведут, неизвестно.

Генерал снова рассмеялся:

— И какой ты президент, если у тебя нет гвардии. Мы уже сформировали президентский полк. Можешь смотр произвести.

Разговаривая, они подошли к 20 подъезду, возле которого шла раздача оружия и формировались боевые отряды. Ребята из «Союза офицеров» со звездным орлом на груди все уже были обвешаны оружием. У подъезда толпился самый разный народ. Вербовщики спрашивали: «В какой отряд запишешься?» И, получив согласие, интересовались воинским званием. Все представлялись офицерами запаса, некоторые уверяли, что они — отставники. Многие, похоже, видели друг друга впервые в жизни, но некоторые приходили уже сплоченными группами. Списки, накарябанные на каких-то мятых листках неразборчивым почерком, передавались раздатчикам оружия. Офицерам в форме автоматы выдавались даже без проверки документов. Некоторые предъявляли военные билеты. Когда их не было, сходили студенческие билеты и заводские пропуска.

Сам подполковник Терехов с видом опытного зазывалы кричал проходящим: «Записывайтесь добровольцами. Получите автомат, как у меня». И с удовольствием хлопал рукой по своему короткоствольному вороненому красавцу [2]. Было видно, что сам подполковник радуется автомату, как школьник. Видимо, за годы службы ему редко приходилось видеть оружие, а не то что им пользоваться.

Мимо, чеканя шаг, промаршировал отряд баркашовцев с новенькими автоматами на груди. Вождь, как всегда, оказался прав. Удалось без всяких хлопот и «на халяву» получить столько оружия, сколько и не снилось. По короткой команде отряд остановился, повернулся «напра-во!» и поднял руки в нацистском приветствии. К 20-му подъезду уже маршировал новый отряд со свастиками на рукавах еще без оружия.

Большая группа людей явно южного типа, именуемая обычно в сводках «лицами кавказской национальности», издавая радостные гортанные звуки, подобные клекоту орлов их родных гор, грузила автоматы и один пулемет в багажники нескольких «вольво» на глазах всего честного народа и редкой цепочки милицейского оцепления. Последним было приказано ни во что не вмешиваться, что они с удовольствием исполняли.

Руцкого, который, что ни говори, в Белом Доме был в достаточной степени новичком, довольно поздно дезертировав туда из команды Ельцина, удивило такое количество оружия, оказавшееся складированным в здании, занимаемым мирным законотворческим органом Российской Федерации. Причем добровольцам выдавались не только пистолеты и автоматы, но пулеметы и даже гранатометы. Ему сказали, что это штатное табельное оружие охраны Верховного Совета. Однако небольшое по численному составу милицейское подразделение, осуществляющее охрану Белого Дома, никак не могло нуждаться в таком количестве и в такой номенклатуре вооружения. В одном из ящиков, к великому удивлению Руцкого, оказались даже зенитные ракеты «Стрела», которые хотя и были менее эффективными, чем «Стингеры», но вполне могли отбить охоту у любого подлетать ближе пяти миль к роскошному зданию российского парламента.