Эрл Гарднер - Дело о золотых рыбках

• Название: Дело о золотых рыбках
• Автор: Эрл Гарднер
• Жанр: Прочие приключения

---

– А пуля лежала на ее столе?

– Да. Она обнаружила ее ближе к вечеру, когда убирала стол, прежде чем уйти домой. Она по привычке складывала копии писем в стопку, а в четыре тридцать раскладывала их по папкам. Без четверти пять она нашла пулю. Фолкнер снова вызвал полицию, и офицеры, когда приехали, сказали все, что о нем думали.

– Например?

– Они сказали, что когда в него кто-нибудь выстрелит в следующий раз, он должен остановиться у ближайшего телефона и немедленно сообщить обо всем в полицию, а не выковыривать из сидений пули. Они сказали, что если бы пуля осталась в обшивке, ее можно было бы использовать в качестве вещественного доказательства. Можно было бы по ней определить револьвер, из которого она была выпущена. Они сказали, что пуля перестала быть вещественным доказательством с того момента, как он достал ее из сидения.

– Как отреагировал Фолкнер?

– Был очень огорчен тем, что поднял такой шум, а потом нашел пулю на том самом месте, на котором оставил.

Мейсон несколько секунд изучал Карсона.

– Мистер Карсон, – сказал наконец адвокат, – сейчас я задам вам вопрос, который вы надеялись не услышать.

– Какой? – Карсон отвел взгляд.

– Почему Фолкнер приехал домой, а не позвонил сразу же в полицию?

– Думаю, он побоялся остановиться.

Мейсон усмехнулся.

– Ну хорошо. Я могу только догадываться, как и вы, но, вероятно, он хотел убедиться, дома ли его жена. Она была дома?

– Насколько я знаю, да. Вечером не могла заснуть и, примерно в три часа ночи, приняла большую дозу снотворного. Когда приехали полицейские, она еще спала.

– Полицейские входили в дом?

– Да.

– Почему?

– Фолкнер произвел на них столь неблагоприятное впечатление, что они, как мне кажется, стали подозревать, что он сам произвел этот выстрел.

– Зачем?

– Кто знает. Фолкнер был непостижимым человеком. Поймите, мистер Мейсон, я ни в чем не обвиняю его, ни на что не намекаю. Просто полицейские поинтересовались, есть ли у Фолкнера револьвер, а когда он ответил утвердительно, решили взглянуть на него.

– Он показал им револьвер?

– Полагаю, да. Я не ходил с ними. Они отсутствовали десять-пятнадцать минут.

– Когда все это случилось?

– Неделю назад.

– В какое время?

– Около десяти часов утра.

– Калибр револьвера Фолкнера?

– Тридцать восьмой, насколько мне известно. Так он заявил полицейским.

– А пулю какого калибра Фолкнер достал из обшивки?

– Сорок пятого.

– Какие отношения были у Фолкнера с женой?

– Понятия не имею.

– Сделайте предположение, по крайней мере.

– Не могу сделать даже этого. Я слышал, он однажды разговаривал с ней по телефону как с напроказившей собачкой, но миссис Фолкнер всегда умела скрывать свои чувства.

– Вы раньше враждовали с Фолкнером?

– Скорее не враждовали, а придерживались разных точек зрения по некоторым вопросам. Случались трения. Но, в основном, наши отношения, по крайней мере внешне, выглядели дружескими.

– А после этого происшествия?

– После этого происшествия я взорвался. Предложил ему либо купить мою долю, либо продать свою.

– Вы собирались продать ему свою долю?

– Возможно продал бы. Не знаю. Но никогда не согласился бы на цену, которую предлагал этот старый скупердяй. Если хотите узнать, как он вел дела, поговорите с Уилфредом Диксоном.

– Кто он такой?

– Он представляет интересы первой миссис Фолкнер – Дженевив Фолкнер.

– Какие именно интересы?

– Ее долю в компании по торговле недвижимостью.

– Насколько значительную?

– Одну третью часть. Эта доля отошла к ней в результате бракоразводного процесса. В то время Фолкнер владел двумя третями, я одной. Он позволил втянуть себя в бракоразводный процесс, и по Суду лишился половины пакета акций в пользу бывшей жены. С той поры Фолкнер до смерти боялся бракоразводных процессов.

– Если вы его так ненавидели, то почему не объединили с его бывшей женой пакеты акций и не попытались выкурить его из компании? Я спрашиваю чисто из любопытства.

– Я не мог, – честно ответил Карсон. – Весь акционерный капитал и так был объединен. Такое решение вынес Суд. Судья предложил нам договор объединения, по которому управление компанией в равной степени принадлежало мне и Фолкнеру. Миссис Фолкнер, я имею в виду его первую жену Дженевив, имела право голоса в управлении компанией только через Суд. Ни Фолкнер, ни я не имели права ни расходовать средства компании сверх определенного предела, ни повышать зарплату. Судья так же дал понять, что возобновит дело об уплате алиментов и присудит жене еще часть акций, как только дивиденды опустятся ниже определенного уровня. Этим он напугал Фолкнера до полусмерти...

– Акции приносили доход?

– Да, несомненно. Понимаете, мы занимаемся сделками не только на комиссионной основе. В некоторых случаях мы приобретали собственность на свое имя, строили дома и продавали их. В свое время мы провернули ряд очень крупных дел.

– Идеи были вашими или Фолкнера?

– Обоих. Когда дело касалось денег, у Фолкнера был неподражаемый нюх. Он чувствовал потенциальную прибыль за милю. Был достаточно тверд, чтобы поддержать свое решение наличными деньгами, имел хороший оборотный капитал. Иначе и быть не могло. Он ничего не давал жене, ничего не тратил на себя, только на этих проклятых рыбок. На них-то он всегда был готов раскошелиться, но в остальных случаях прилипал к деньгам, как кора к дереву.

– А Диксон? – поинтересовался Мейсон. – Он был назначен Судом?

– Нет, его наняла Дженевив Фолкнер.

– Фолкнер был богат?

– У него были большие деньги.

– Не скажешь, судя по дому.

Карсон кивнул.

– Он тратил деньги только на рыбок, больше ни на что. Что касается дома, я думаю, миссис Фолкнер устраивала такая ситуация. Они жили вдвоем, порядок в доме могла поддерживать приходящая дважды в неделю служанка. Фолкнер, несомненно, считал каждый цент. Иногда он был страшным скрягой. Честно, мистер Мейсон, он мог не спать несколько ночей, обдумывая план, как надуть в сделке другого. Если, конечно, у этого другого было нечто, что Фолкнер желал бы приобрести. Он придумывал такую комбинацию, что человек лишался всего. Он...

Его прервал резкий звук звонка, сопровождаемый стуком в дверь и грохотом дверной ручки.

– Очень похоже на полицию, – заметил Мейсон.

– Прошу меня извинить, – сказал Карсон и направился к двери.

– Все в порядке, мистер Карсон, – ответил Мейсон. – Я уже ухожу. Здесь мне делать нечего.

Когда Карсон открыл дверь, Мейсон находился у него за спиной. На пороге стоял лейтенант Трэгг и еще двое полицейских в штатском.

– Я так и думал, что это ваша машина, – сказал Трэгг Мейсону. – Вы не теряете времени даром.

Мейсон потянулся и зевнул.

– Хотите верьте, хотите – нет, господин лейтенант, но меня в этом деле интересует только пара золотых рыбок, которые на самом деле совсем не золотые.

Лейтенант Трэгг был одного роста с Мейсоном, у него был высокий лоб мыслителя, изящно вылепленный нос, волевой рот, уголки которого, однако, часто ползли вверх, как у человека, много и легко улыбавшегося.

– Не сомневаюсь в этом, господин адвокат, – сказал Трэгг и добавил: Правда ваш интерес к рыбкам кажется мне чересчур обременительным и неотложным.

– Если честно, – сказал Мейсон, – мне хотелось бы получить некоторую сумму из наследства Харрингтона Фолкнера. Быть может, вы не в курсе, но на момент его смерти молодая женщина по имени Салли Мэдисон имела на руках чек на сумму пять тысяч долларов.

Трэгг с интересом разглядывал лицо Мейсона.

– Нам все известно. Чек, датированный прошлой средой, на пять тысяч долларов, на имя Тома Гридли. Быть может, вы и с Томом Гридли уже успели побеседовать?

Мейсон покачал головой.

Язвительная улыбка едва заметно тронула губы Трэгга.

– Как вы верно заметили, господин адвокат, – сказал Трэгг, – уже поздно. Я полагаю, вы сейчас отправитесь домой и ляжете спать. Надеюсь, вы не потеряете сон из-за чего-либо, связанного с вашими интересами в этом деле.

– Конечно, нет, – добродушно заверил его Мейсон. – Спокойной ночи, господин лейтенант.

– И прощайте, – ответил Трэгг, входя в дом Карсона в сопровождении двух полицейских, один из которых быстро захлопнул дверь.

9

Перри Мейсон пытался вынырнуть из убаюкивающего моря вялости, которое, казалось, сковывало каждое его движение. Усталость пыталась вернуть его в блаженную недвижимость сна, пронзительные звонки телефона настаивали на возвращении в реальность.

Практически не проснувшись, он схватил трубку.

– Алло, – произнес он заплетающимся языком.

Голос Деллы Стрит мгновенно привел его в чувство.

– Шеф, – сказала она, – можешь приехать прямо сейчас?

Мейсон быстро сел, совершенно забыв про сон.