Фридрих Незнанский - И дай умереть другим

• Название: И дай умереть другим
• Автор: Фридрих Незнанский
• Жанр: Детектив

Они бежали из лагеря – группа осужденных пожизненно, звери, бегущие из клетки. Они рвались к свободе, оставляя за собой кровавый след. Они убивали так жестоко, как не убивали еще никогда, – убивали, чтобы жить. И был среди них один – тот, на поиски кого брошены были лучшие силы закона. Почему именно он? Для кого он опасен? Этот вопрос не давал покоя ёважнякуё Турецкому. Вопрос, на который надо было успеть найти ответ. Успеть, пока не поздно…

---

Занусси…

Клубы дыма опутали его мысли, и он даже не удивился. Это происходило последние полгода практически каждый день, и уж наверняка – каждую ночь. Дым, огонь, ускользающий кислород.

Занусси…

Он хорошо помнил тот день, когда почти полтора года назад привез домой на собственном джипе роскошную четырехконфорочную газовую печь «Занусси». И к изумлению соседей и восторгу Марины, практически сам, в одиночку внес ее в квартиру. Мог ли он тогда предположить, что вот так он ее и убьет?

Он стряхнул с себя воспоминания, пересек в подземном переходе проспект Мира и двинулся к «Макдональдсу». Какие-то деньги еще оставались. По крайней мере пару гамбургеров за тринадцать рублей взять можно, а там видно будет.

Улица давила огромным количеством людей, машин, нависающими зданиями, блестящими витринами, рекламой. И все бесконечно двигалось, перемещалось, все, казалось, заглядывали ему в лицо. «А не вы ли тот самый беглый?…» Так и до паранойи недолго. Но лучше паранойя, чем двадцать лет на нарах. Хотя, наверное, это одно и то же.

Что же делать, что же делать?! Говорят, извечный вопрос русского интеллигента, но ведь он себя таковым никогда не считал… Сначала спорт, потом бизнес, а это, в общем, тоже спорт. Какой уж тут интеллигент.

Пожалуй, единственный человек, к которому можно было обратиться, знакомый не знакомый, коллега не коллега, даже наоборот, но, скорей всего, он сейчас в своем Сыктывкаре, и дозваниваться до него бесполезно, а если даже теоретически возможно пробиться сквозь батальоны секретарш, то что же, называть свое имя, компрометировать его? Но если даже он и в Москве, то либо в Совете Федерации, либо в гостинице «Россия». Соваться и туда и туда – самоубийство.

Вот вопрос вопросов: что можно сделать со своей внешностью, чтобы она изменилась и не бросалась в глаза?

Одно исключает другое. Отпустить бороду? Он и так уже не бреется несколько дней. Перекрасить волосы? Пожалуй… Черные очки? Ни в коем случае. Это хорошая психологическая защита и прекрасный способ возбуждения любопытства. Цветные контактные линзы?

По большому счету, годится только пластическая операция. Но – не смешно. По большому счету… Жратву не на что купить, а тут…

Расправившись с немудреной едой, Рыбак пошел в туалет. Туалет был на втором этаже, и, когда он поднимался по лестнице, помимо идиотского желтого клоуна на скамейке ему сопутствовали большие портреты спортивных знаменитостей – Ирины Приваловой, Евгения Кафельникова, Гарри Каспарова… (это потому что «Макдональдс» в двух шагах от «Олимпийского»). Давно ли он сам входил в их число… да, пожалуй, не так уж и недавно, но ведь всегда оставался в кругу элитной спортивной тусовки – и когда только закончил выступать, и когда начал заниматься футбольным бизнесом.

Рыбак заперся в крайней кабинке и стал по возможности приводить в порядок одежду. Потом снова открыл портмоне покойного Патрушева. Там оставалось восемьдесят рублей с копейками. А еще фотография женщины с девочкой, водительские права и визитная карточка. «Патрушев Антон Николаевич, менеджер отдела кредитования ипотечных программ. Аникор-банк. Улица Нижняя Масловка, дом 8». Н-да… И телефоны: 192-13-29 – домашний, 285-79-90 (92) – рабочий.

Надо, наверное, спустить в унитаз от греха подальше. Да и от портмоне избавиться. Но оно-то в унитаз, пожалуй, не пролезет. А в мусорную корзину бросать не стоит. Или все-таки пролезет? Рыбак выгнул портмоне, попытался еще раз сложить его пополам, но не вышло что-то мешало. Кожаное портмоне перестало гнуться в какой-то момент.

Он разогнул его и еще раз осмотрел внутренности. Так и есть! В одном из отделений в глубине была маленькая «молния», из-за нее-то портмоне и не складывалось. Рыбак расстегнул, залез туда двумя пальцами и вытащил порядочный рулончик зелененьких бумажек… Ну и ну.

Пересчитал. Тысяча четыреста тридцать долларов.

Он даже вспотел. Растерянно посмотрел на эту немалую в общем-то сумму, которую только что чуть не отправил в канализацию. Затем решительно разорвал визитку на мелкие клочки и в ту секунду, когда бросил их в унитаз, вспомнил, что есть у него один знакомый, частенько бывавший на Нижней Масловке. Тот самый, знакомый не знакомый, коллега не коллега, скорее наоборот. Да какая разница, что на Масловке…

Стоп.

А ведь он там, на Нижней Масловке, постоянно имел дела с каким-то банком. И наверное, не просто так, раз там у него был свой телефон.

Во времена предвыборной кампании в федерации Рыбак частенько с ним общался и созванивался по этому телефону… по телефону… Первые три цифры начинались на… 285, а потом еще 79. Значит, все-таки Аникор-банк.

И еще одно. Надо уйти наконец из центра, здесь слишком глазастая милиция, довольно частая проверка документов. Тем более с его-то видом. И так чудом пронесло – что в метро, что на стадионе.

Рыбак глянул на себя в витрину. Неопределенного цвета джинсовка, коротковатые штаны. Определенно стоит уехать подальше, на окраину, пересидеть до вечера в каком-нибудь кабачке, откуда не погонят. И еще неплохо бы решить проблему ночлега.

ГРЯЗНОВ

Они бездельничали и ждали новостей.

– Слава, ты всерьез на это рассчитываешь? – удивлялся Комиссаров. – Ты представляешь себе, сколько в Москве столовых, кафе, гостиниц, всяких ночлежных заведений, не говоря уже о магазинах одежды?! Здесь живет десять миллионов человек. И это все рассчитано на такое количество народу! А ты собираешься вычислить од-но-го, с помощью денег, которыми он будет расплачиваться. Это же абсурд.

– Не горячись. Во-первых, этот город рассчитан на гораздо меньшее число людей, чем десять миллионов, оттого-то здесь такая давка. Во-вторых, как раз исходя из этого факта, в Москве гораздо меньше всяких мест, где Рыбак может тратить деньги. Хотя их, конечно, все равно много. Но самое главное – в-третьих. Это то, что сегодня пятница и конец месяца. А это значит что? Это значит то, что выручка собирается и инкассаторы развозят ее по банкам. Так что все-таки эфемерная возможность зафиксировать появление патрушевских купюр все-таки есть.

Алина клацнула крышкой своего ноутбука и заявила:

– Я закончила.

Мужчины удивленно посмотрели на нее, не слишком понимая, о чем речь.

Алина чуть смутилась и добавила:

– Ну… свои психологические портреты… И могу теперь кое-что предположить.

– Ага, – оживился Грязнов. – Ну и как же будут действовать ваши «квадратные и лохматые», «тощие и вытянутые»?

– Из Москвы бежать не будут. Но и в центре сидеть не станут. С большей долей вероятности, нежели предпринимая какие-то другие действия, будут проводить время в пивных и барах, в пригороде. От полудня и по крайней мере до наступления темноты. Будут искать ночлег именно таким образом.

Грязнов и Комиссаров, не сговариваясь, скептически покачали головами.

– Какой же ночлег в баре?

Алина слегка покраснела и не успела ответить, потому что в этот момент ворвался Дятел и поднял большой палец правой руки:

– Вячеслав Иваныч, он наш! Нашли. Местные менты, подмосковные, помогли.

У Комиссарова отвисла челюсть. А Грязнов просто сказал:

– Блестящая работа.

Дятел, не знавший, что это относится целиком к Алине и реализации ее фантастического прогноза, просто просиял.

– Он подцепил девицу в баре. На Николиной Горе. Официантку.

– Молодец парень! – не удержался Грязнов и от похвалы в его адрес.

– Чего – молодец? – удивился Дятел.

– Да это ты, ты молодец, оперативно сработал, давай дальше.

– Да нечего дальше. Потом она отпросилась с работы и забрала его домой. Около двух часов назад.

– Надо немедленно выяснить, кто ее соседи. Что за дом и кто в нем живет.

– Уже. На полкилометра кругом – никаких соседей. А дом этот – академика из НИИ Курчатова. Дамочка его только сторожит.

– Отлично. Ничего не предпринимать, пока мы не приедем рано утром. Будем брать тепленьким из постели. Всем переодеться в самые ветхие шмотки. У нас в МУРе есть секонд-хенд, американские копы целый контейнер притаранили. Одежда, джинсы старые и прочая мура. Мура для МУРа.

– Ну вот и для меня работенка найдется, – удовлетворенно отметил Федор.

Сказано – сделано.

В 5.35 утра в двух кварталах от дома академика из НИИ им. Курчатова, вычисленного пронырливым участковым, остановился неприметный «пазик». Из него вышли три человека и разбрелись в разные стороны. Все они смахивали на бомжей и никаких подозрений у случайного или намеренного свидетеля вызвать не могли. За исключением того, что бомжи не ездят на машинах. Ну а если автостопом? Нет, все-таки вряд ли. Тем более что это были Грязнов со товарищи. Алина осталась в салоне. Все члены «группы обхвата» были радиофицированы, и Алина, находясь в машине, тоже могла слышать их переговоры.

Николина Гора, элитный дачный поселок, если и не отличалась особо целебным воздухом – все-таки почти Москва, – то по крайней мере свято хранила свое основное богатство – тишину. Лишь изредка робко покаркивали вороны, словно проверяя, насколько громко будут звучать их голоса.