Фридрих Незнанский - И дай умереть другим

• Название: И дай умереть другим
• Автор: Фридрих Незнанский
• Жанр: Детектив

Они бежали из лагеря – группа осужденных пожизненно, звери, бегущие из клетки. Они рвались к свободе, оставляя за собой кровавый след. Они убивали так жестоко, как не убивали еще никогда, – убивали, чтобы жить. И был среди них один – тот, на поиски кого брошены были лучшие силы закона. Почему именно он? Для кого он опасен? Этот вопрос не давал покоя ёважнякуё Турецкому. Вопрос, на который надо было успеть найти ответ. Успеть, пока не поздно…

---

«А что ты, собственно, знаешь?!» – хотелось заорать Турецкому.

– Где он остановился?

– В посольстве.

– У него могли быть с собой дипломатические документы, похищение которых способно отразиться на международных отношениях? – Во завернул, аж страшно.

Немец, видимо, подумал о третьей мировой войне и тоже испугался:

– Обращайтесь к послу. Нет.

– Нам нужен список его последних контактов.

– К послу. – Окончательно протрезвевший консул, подхватив свой смокинг, ретировался с максимальной поспешностью, которую мог себе позволить, не теряя при этом дипломатического достоинства.

Может, не стоило его так, скорее всего, обыкновенная бытовуха. Но зато, с другой стороны, теперь никто не заикнется, что мы отнеслись к делу недостаточно серьезно, пусть помучаются, поиграют в шпионов.

Первым Турецкий допросил швейцара, который не только присутствовал при отбытии путаны, но даже успел с ней побеседовать. А проститутку нужно было вычислить как можно скорее. Швейцар оказался типом не в меру разговорчивым и на простой, казалось бы, вопрос: видел ли он девушку раньше – разразился целой тирадой:

– Да какая она девушка?! Она девушкой годов с тринадцати небось быть перестала. Шлюха она и есть шлюха, а то и того хуже – б… настоящая. Другие девки намоются, накрасятся смотреть приятно, а эта что? Панка натуральная: патлы засмоктанные, глаза подведет как у покойницы, крест на шее с мою ладонь, не меньше, и одежка точно ряса. Нормальный мужик на такую ни в жисть не полезет, только эти любители экзотики. Вот и допрыгался этот, довела его экзотика.

– Ага. То есть появилась она не впервые, если я правильно понял?

– Точно.

– Ее имя, фамилия, знакомые, родственники, постоянные клиенты, вываливайте, короче, все, что знаете.

– Ангелиной называлась, больше ничего не знаю.

– Хорошо, а теперь по порядку: вы видели, как они входили? Она и немец?

– Я всегда на посту. Где-то без четверти девять подъехали.

– На чем?

– «Опель» темно-зеленый, немец сам за рулем сидел.

– Его вы тоже раньше видели?

Швейцар на мгновение задумался:

– Вроде видел, раз или два.

– И все время с этой Ангелиной? Или с другими девицами? Или в комбинации?

Швейцар хихикнул, очевидно представив себе такой вариант.

– Не, эту он впервые подцепил.

– Ну а потом что было?

– А ничего! Где-то в десять тридцать выскакивает она в этом неглиже, ну… в чем мать родила, только ботинки на ней и полотенце сзади волочится. Хоть бы прикрылась! И орет как свинья недорезанная: монстр! монстр! спасайтесь! А у самой руки по локоть в крови, морда расцарапана. Схватил я ее в охапку, а она скользкая, визжит, вырывается, в общем, плюнула мне в глаза – и деру.

– Что, так по улицам в полотенце и поскакала? – не удержался от вопроса Турецкий.

– Куда там: в «опель» немца этого запрыгнула – и фьюить, только ее и видели. Как раз «форд» серебристый въезжал на стоянку, шлагбаум был открыт.

Объявить в розыск «опель» Турецкий не успел. Явился Сикорский, закончивший интервьюировать путан, и сообщил, что машина, которую искали по всей Москве, обнаружена всего в двухстах метрах от гостиницы, за углом у телефона-автомата. Еще одно очко в пользу мажора.

– Что путаны?

– Искомая: Анжела, Елена либо Алина Тельновская, рабочий псевдоним – Ангелина, из лимиты, проживает или прописана в общежитии химико-технологического техникума, по словам коллег, страдает психическими отклонениями. – Сикорский перевел дух и добавил доверительно:– На мистике сдвинулась. Возможно, привлекалась.

Только маньяков мне и не хватало, с тоской подумал Турецкий, чур их! Чур!

– Входы и выходы изучил? – спросил он с постной миной, не желая принимать предложенного дружеского тона. Хотя, спрашивается: а мажор-то в чем виноват? Шут с ним, потерпит – не маленький…

– Ситуация следующая: гостиничный двор представляет собой каменный мешок, у них тут стоянка. Забор высокий – метров пять, я пробовал, просто так не перелезть. Выхода из здания три: парадный, пожарный – он закрыт, ключи у охраны – и служебный на стоянку – он открыт. Сторож утверждает, что пешком со стоянки никто не выходил. Вообще, в пятнадцатиминутный промежуток с момента прибытия Штайна до его смерти никто не входил в гостиницу и никто ее не покидал…

– А после, после? – нетерпеливо прервал Турецкий.

– Семь человек. Шестеро братков, местные завсегдатаи, гуляли с самого утра, все – никакие, пока не проспятся – допрашивать бесполезно. Со слов бармена, за час-полтора до исхода полностью утратили мобильность, сидели в баре безвылазно. И одинокий гражданин – Лукин С. С. Его я на всякий случай уже проверил: коммерсант средней руки, был с дамой в номере на первом этаже, со свидания отправился прямо домой к жене. Проститутка и коридорный подтверждают, что в момент убийства Лукин из номера не отлучался. Можно, конечно, еще покопать, но это вряд ли «наш» человек – староват и хлипковат.

– Кто первым обнаружил труп, не считая, разумеется, Ангелины? Дежурный по этажу?

– Да. Он услышал сдавленный крик, но, как уверяет, не придал этому значения, дескать, может, у кого-то из постояльцев слишком бурный оргазм. Через минуту-две мимо него проскочила голая девица, он выглянул в коридор: в пятьсот пятом была открыта дверь. К трупу не приближался, ни к чему в номере не притрагивался, сразу же вызвал начальника охраны. Показания подтверждает один из жильцов. Он услышал женские крики в коридоре, вышел посмотреть, в чем дело, увидел, как коридорный вошел в номер и пробыл там секунд двадцать, не более. Затем оставил его и еще пару подоспевших любопытных соседей охранять вход в номер и побежал к себе – звонить начальнику охраны.

Портье подтвердил, что Штайн появился в этом заведении не впервые, в плане дам не повторялся, всегда снимал номер на сутки, но никогда больше чем на несколько часов не оставался. Сегодня все было как обычно: снял одноместный номер, прошел с барышней в бар, потом поднялся к себе. Платил наличными, и, как «случайно» удалось заметить портье, денег у него в бумажнике было много – пачка «наверное, толщиной с большой палец» – марки. Но в момент, когда убегала путана, портье на месте не оказалось: «живот скрутило».

Следователи стояли и молча рассматривали машину.

«Опель» был цел, закрыт, и даже противоугонное устройство невменяемая Ангелина включить не забыла.

– Она, очевидно, дозвонилась до кого-то из автомата, и ее забрали, – наконец высказал предположение Сикорский.

– Зачем звонить из автомата, если в машине есть телефон? – Несмотря на отсутствие бодрящих напитков, Турецкий окончательно проснулся и мыслил вполне ясно. – А ну-ка, – он указал взглядом на урну в нескольких шагах от брошенного автомобиля.

Артур Сикорский с невозмутимым видом подобрал обрывок газеты покрупнее, расстелил на тротуаре и принялся методично вытряхивать содержимое мусорного бака.

– Эврика! – Он аккуратно подхватил платком изрядную связку ключей – штук десять, в том числе от машины.

Турецкий открыл дверцу, взял трубку телефона, нажал повтор последнего номера и, не дожидаясь, пока ему ответят, дал отбой, зафиксировав номер на определителе.

– Теперь остается выяснить, кому он принадлежит, и можно двигать за Ангелиной и ее сообщником,– подытожил Артур.

– Угу, – промычал Турецкий, не слишком веря в такой элементарный вариант.

Он взглянул на часы: начало одиннадцатого. Домой ехать просто бесполезно, скоро все вернутся домой и поспать все равно не дадут, придется восстанавливать силы на родном диванчике в кабинете.

– Может, заедем ко мне, позавтракаем, отдохнем, – словно читая его мысли, предложил Артур.

– Заедем, почему не заехать, – недолго думая, откликнулся Турецкий удовлетворенно: наконец-то кофейку попьем, да и пожевать чего-нибудь давно пора.

Сикорский оказался на коне. То есть на новой спортивной «мазде» темно-вишневого цвета. Хорошо быть мажором.

Апартаменты у него были под стать машине: все вылизано и вполне современно. Когда-то это была обыкновенная двухкомнатная квартира на проспекте Маршала Жукова, но сейчас стены, кроме несущих, были удалены, и образовалось приличных размеров помещеньице, разделенное только двусторонними под потолок стеллажами с книгами. Мебель итальянская, кондиционер, уголок культуриста, разумеется, масса всяких мелких прибамбасов, призванных облегчить жизнь одинокого молодого мужчины.

Турецкий даже присвистнул:

– Неплохо живешь, стажер.

– Стараюсь.

Завтрак оказался тот еще: отбивная тридцать на тридцать с кровью (голодный Турецкий ее так и не осилил), салат из какой-то индийской зелени (по виду очень похоже на болотную тину, но уточнять он не решился), в начале – апельсиновый сок и на финише – молоко.

– Хлеба только нет, – извинился Артур. – Я не ем углеводы.

– Что – вообще?! – ужаснулся Турецкий, не представляя себя в такой ситуации.