Ева Прюдом - Завещание Тициана

• Название: Завещание Тициана
• Автор: Ева Прюдом
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-015221-3

Перед вами — история «завещания» Тициана, сказанного перед смертью, что ключ к разгадке этого преступления скрыт в его картине.

Но — в КАКОЙ?

Так начинается тонкое и необычайное «расследование по картинам», одна из которых — далеко «не то, чем кажется»...

---

Не задумываясь Мариетта ответила:

— В здании братства Святого Георгия в Скьявони. Там есть два полотна Витторио Карпаччо со святым Георгием и драконом. На одном он поддевает дракона на пику, на другом приканчивает его на площади. Это самые любимые мои картины.

Пока Мариетта описывала полотна Карпаччо, созданные в начале века, Виргилий вскочил со скамьи и опрометью бросился к лестнице, ведущей в книжную лавку. Вернулся он оттуда с «Золотой легендой», изданной в 1475 году. Перелистав труд Якопо да Варацце[103] в переводе Николао Манерби, он открыл главу, посвященную святому Георгию.

— «Георгий был уроженцем Каппадокии…»

— Турция, откуда родом Мустафа! — воскликнул Пьер.

— «…и служил в римской армии…»

— Сражался, как Зорзи!

— «…имея чин трибуна…»

— Возможно, он был патрицием, как Лионелло!

— «Однажды во время путешествия…»

— Как Рибейра!

— «…он попал в окрестности одного города в провинции Ливия…»

— Африка, Эбено!

— «…назывался этот город Силен…»

— Силен, Марсий! — На этот раз чтение прервала Мариетта.

— «…В огромном пруду неподалеку от этого города поселился страшный дракон».

Тут не выдержал Чезаре:

— Вы забыли об одном. Есть причина, по которой первая картинка не может относиться к святому Георгию из Скьявони, потому как…

— Его еще не было в 1399 году! — вырвалось у Предома. Дядя подтвердил и вновь обратился к Мариетте:

— Ну а помимо Карпаччо, где еще в Венеции можно увидеть драконов?

На этот раз она задумалась.

— Парочка драконов у входа в Сан-Лио и еще один дракон во дворе Розария. Но я не знаю, когда они появились.

Дядя захлопал в ладоши.

— Драконы Сан-Лио такие же старые, как и сама церковь, а дракон двора Розария относится к четырнадцатому веку. И то, и другое подходит.

Одной рукой взявшись за бороду, другую положив на живот, Чезаре отдал распоряжения:

— Виргилий сопровождает Мариетгу во двор Розария, а Пьер отправляется в Сан-Лио. Советую тебе, дружище, бросить взгляд на соседку драконов — Горгону, донельзя непристойную. — И расхохотался, да так, что живот его заходил ходуном.

— А ты остаешься? — бросил ему Виргилий.

Не переставая смеяться, дядя с вызовом ответил:

— Угадал! Спущусь вниз, устроюсь в кресле с оладьями, а Занни мне почитает. Надо кое-что проверить.

Они расстались на пороге. Дядя остался дома, Пьер помчался в Риальто, влюбленная парочка перешла на другую сторону канала и двинулась вдоль его зловонных вод. Вскоре они оказались на треугольной площади Святых Филиппа и Иакова.

— Там! — указала Мариетта на узкий проход между домами. Они вошли в маленький дворик.

— Барельеф в самом углу.

И впрямь, над двумя дверьми на высоте второго этажа кирпичная стена была украшена драконом из белого камня. Кольчатый хвост, завязанный двумя узлами, перепончатые крылья, вывалившийся язык, острые зубы и бородка. Его круглый с потеками глаз, казалось, уставился куда-то вниз, как раз туда, где, словно кукла, валялся в луже крови Зорзи Бонфили с раскроенным черепом и разбрызгавшимися мозгами.

Глава 15

— Видно, свалился с балкона второго этажа. Если только его не сбросили.

Виргилий рассказывал Пьеру и Чезаре, с чем они столкнулись во дворе Розария. Мариетта была бледна и напугана и все время держалась поближе к Виргилию.

— И балкон-то расположен не очень высоко над землей, он мог легко оправиться от падения. Но он явно летел через перила головой вперед. Подозреваю, что свалился он не по доброй воле. Между большим и указательным пальцем у него был зажат кусочек пергамента, казалось, он и после смерти не желает расставаться с письмом Фламеля: могу поспорить, именно этот документ сжимал он в руках перед падением. Это он вместе с Лионелло напал тогда на нас в мастерской, за то и поплатился. Да, Зорзи мертв, да так, что мертвее не бывает.

— Значит ли это, что убийца Зорзи, похитивший у него пергамент, завладел и камнем, спрятанным в драконе? — поинтересовался Пьер.

Сам он бегом добрался до церкви Сан-Лио, обследовал всех монстров на портале и вернулся ни с чем. Его вопрос повис в воздухе. Все молчали, слышался лишь хруст — это дядя поедал поджаристые оладьи, сочащиеся маслом и сиропом. Покончив с последним, он вытер пальцы и как ни в чем не бывало заявил:

— Дракон Розария — вовсе не тот, что изображен на первой картинке и описан вашим алхимиком.

Три пары глаз уставились на него. Не спеша, растягивая удовольствие от того, что заставляет всех томиться неизвестностью, дядя встал из-за стола и подошел к сундуку с выпуклой крышкой, на котором примостился Занни. Только когда он согнал кота, друзья увидели книгу.

— Книга Марко Поло, — провозгласил он, потрясая фолиантом. — Напечатано в Венеции восемнадцать лет назад благодаря попечению синьора Рамюзио, географа. Перевод на итальянский с латинского принадлежит Пипино, а на латынь перевод был сделан с французского, ибо книга была написана по-французски.

— Книга чудес! — вскричал Виргилий.

— Рассуждение о Мире, — воскликнула Мариетта.

— А как еще? — спросил Пьер.

За что получил подзатыльник от Чезаре: мол, плохо знаешь историю литературы. Дядя счел себя обязанным просветить студента-медика.

— Тысяча двести семьдесят первый год: венецианец Марко Поло семнадцати лет от роду покидает родные берега и отправляется с дядей и отцом — Маттео и Никколо — в плавание за иноземными товарами. Они совершают кругосветное путешествие, длящееся три года, и попадают в святую святых загадочного Востока: Анатолия, Иран, Памир, Туркестан, пустыня Гоби и, наконец, Катэй[104]. А там уж легендарная столица Пекин и двор великого хана Кублая. Они провели у него в гостях восемнадцать лет! Когда же вернулись в Венецию, в монгольских одеждах, постаревшие, никто их не узнал, даже близкие. Рассказывают, будто в подкладках необычных нарядов были зашиты сокровища. И что свой венецианский дом они украсили роскошными тканями, расшитыми золотом и серебром. Несколько лет спустя, во время морского сражения между венецианцами и генуэзцами, Марко Поло был взят в плен. Произошло это седьмого сентября 1298 года в канале Курзола. Оказавшись в одной темнице с Рустикелло да Пиза, он поведал тому тысячу и одну историю, приключившиеся с ним во время путешествия по Азии и пребывания у великого хана. Рустикелло записал его рассказы по-французски, положив начало произведению с множеством названий: «Книга Марко Поло», «Книга чудес», «Миллион», «Книга Великого татарского хана», «Рассуждение о Мире».

Пьер протянул руку за знаменитой книгой, Чезаре отдал ему ее. Книга сама раскрылась у него в руках, и перед его изумленным взором предстали строчки, подчеркнутые красным:

«Стены чертогов сплошь покрыты золотом, тоже и спален, а еще серебром, и повсюду драконы, звери, птицы, рыцари, сценки, и зело много всякого другого».

Пьер положил книгу на середину стола так, чтобы и остальные могли прочесть. При виде описания дворца Куб-лай-хана, вышедшего из-под пера Рустикелло, Виргилий и Мариетта не могли сдержать возгласов удивления.

— Но как ты сопоставил это с письмом Фламеля? — пробормотал Предом.

Прежде чем ответить, дядя сходил за вином.

— Мне показалось занятным, что фраза на французском языке затесалась в латинский текст, — начал дядя, откупоривая бутылку. — Так вот, я и прикинул: Венеция вкупе с французским текстом, вкупе с драконами, да еще стародавние времена, до тысяча четырехсотого года, — что у нас в итоге? Марко Поло! Алхимия, ничего больше! На вашем месте я бы побродил возле дома Поло, там есть двор, который носит название Миллион[105]!

Тинторетта щелкнула пальцами, в глазах ее запрыгали огоньки, скулы порозовели от прихлынувшей к ним крови.

— Это же так очевидно! Розетки во дворе Миллион! Это разом все объясняет: на рисунке два дракона — и на розетках животные представлены попарно. А кроме того, рабби Леви дал нам наказ — сообразовываться с алхимическими животными. Все вдруг встало на свои места. За мной!

Она вытянулась на мысочках, обвила руками шею Чезаре и чмокнула его в заросшую щеку.

— Браво! В вашем роду дяди такие же бесподобные, как и племянники! — шепнула она ему.

Чезаре запыхтел и выпил за ее здоровье. Три раза хлопнула входная дверь.

Старинный особняк, принадлежавший семейству Поло, находился за церковью Святого Иоанна Златоуста, в нескольких метрах от двора Влюбленных, где Виргилий впервые хотел поцеловать Мариетту. Стены его были украшены розетками в венето-византийском стиле, а оконные проемы — оживальными арками. Над третьим этажом шел фриз из пяти окружностей с лепниной — сплошь животные, среди которых были и павлины. Павлины фигурировали на рисунке, найденном в бумагах Тициана. Глядя на этот рисунок, каббалист Леви и дал им наказ: «Ищите ворона, лебедя, птицу-феникс, пеликана, павлина, орла и льва». «Ну конечно же, павлины и навели Фламеля на мысль использовать это место для тайника своего первого камня», — сделал вывод Предом. Пьер дергал его за полу камзола, увлекая к арке с розетками, в которых был целый ряд парных животных: две лани, повернутые головами друг к другу, два голубка, соприкасающиеся клювами, и… два переплетенных дракона. И в довершение всего у этих драконов были хвосты как у сирен и головы как у дромадеров — все как у монстров на рисунке номер один.