Мэри Патни - Странные клятвы

• Название: Странные клятвы
• Автор: Мэри Патни
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996

Любовь и ненависть, измена и разлука, драматические события далекого XII века слились воедино в судьбах свободолюбивой дочери нормандского дворянина и отважного английского рыцаря. Случайная встреча у стен средневекового монастыря буквально перевернула их жизнь, в которую стремительно врываются удивительные приключения. На пути к счастью возникают самые непредсказуемые препятствия…

---

Молитва давно закончилась, когда наблюдатель на стене предупредил о приближении отряда. В голо­се слуги не чувствовалось страха, лишь насторожен­ность. Роуз передала спящего ребенка монахине и неторопливо направилась к воротам. У главного вхо­да стоял рыцарь, за которым угрюмо наблюдали во­оруженный управляющий монастыря и его слуги.

На доспехах воина сверкал серебряный сокол, и настоятельница поняла, что перед ней предводитель попавших в ловушку всадников. Лицо покрывала зо­лотистая щетина, словно рыцарь неделю не слезал с седла, однако держался он прямо, не выказывая ус­талости.

Увидев настоятельницу, рыцарь приблизился и поч­тительно поклонился.

– Я Адриан из Уорфилда. Недалеко отсюда мы попали в засаду, и я прошу помощи и содействия от монастыря Ламборн и его обитателей.

– Я слышала о вас, Адриан из Уорфилда. У вас репутация человека, уважающего церковь, – настоя­тельница наклонила голову. – Все божьи люди – наши гости.

Женщина с любопытством разглядывала мужчи­ну. Он совсем не был похож на искушенного в бое­вом искусстве воина, славившегося своей бешеной яростью. За щетиной и пылью угадывались прекрас­ные, словно выполненные резцом талантливого скуль­птора черты лица, одухотворенного, как у святого схимника. Кроме того, воин казался совсем юным. «Может быть, он кажется мне таким молодым, пото­му что мои годы уже близятся к закату», – уныло подумала Роуз. Холодные серые глаза Уорфилда на­помнили ей, что воины взрослеют либо очень быстро, либо никогда.

– Сколько раненых?

– Одиннадцать, двое – смертельно. Кроме них я оставлю троих вооруженных людей для охраны плен­ных.

Правильно поняв выражение лица монахини, Ад­риан добавил:

– Не волнуйтесь, те, кого я оставлю, будут вести себя пристойно и помогать ухаживать за ранеными.

– Вы можете поручиться за них? – настоятельни­ца дружелюбно улыбалась. – Простите мою насторо­женность, лорд Адриан, но в это смутное время даже угрозы гнева Божьего не всегда достаточно, чтобы защитить его слуг.

– Обещаю, что не будет никаких неприятностей, – с легкой улыбкой проговорил молодой человек. – Мои люди могут усомниться в неизбежности и силе гнева Господня, зато прекрасно знают глубину моего.

– Очень хорошо, милорд, – глаза настоятельницы сверкнули. В этом юном рыцаре чувствовались сила и властность, и женщина поверила ему. Подняв руку, она жестом приказала управляющему открыть ворота.

Начались осмотр и размещение раненых, а мать Роуз, покусывая губы от нетерпения, завела разговор на интересующую ее тему.

– Говорят, на юге произошло сражение?

– Да, – подтвердил Уорфилд. – У стен Вилтона. Стивен бежал из города, дабы избежать плена, а в бегство его обратил Роберт Глостер. Если бы Уильям Мартель не защищался так умело и так хорошо не организовал оборону, то этого Стивена вновь бы пой­мали. А вместо него попался Мартель.

– Король не пожалеет денег, чтобы вызволить такого преданного слугу, – задумчиво произнесла на­стоятельница, размышляя над словами рыцаря. – Вы сражались вместе с графом Робертом?

– Да. Мой брат и большая часть моих людей все еще с ним, помогают преследовать противника, – лорд Адриан сардонически улыбнулся, дьявольский огонь зажегся в его глазах. Без сомнения, он знал, что жена короля, королева Мод, является патронессой монас­тыря Ламборн, но по молчаливому соглашению ни настоятельница, ни де Лэнси не заявляли в откры­тую о своих симпатиях и антипатиях.

Мать Роуз вздохнула.

– Итак, произошло еще одно сражение, погибли люди, а мир и спокойствие так и не воцарились.

– Слишком много людей выигрывают от хаоса, – цинично заметил Адриан. – Поскольку король и им­ператрица никак не могут разобраться и поделить трон, для стервятников находится много еды, а люди меня­ют свои убеждения и политические симпатии как перчатки.

Так поступали многие, настоятельница знала об этом, однако было общеизвестно, что Уорфилд упор­но стоял на стороне Матильды. Дочь Генриха слави­лась властолюбием и дерзостью, но, очевидно, у нее имелись какие-то другие, чудесные качества, иначе такие честные и уважаемые люди, как Роберт Глос­тер и Адриан Уорфилд, не встали бы под ее знамена.

Рассказав о последних новостях и заплатив из­рядную сумму за помощь, рыцарь приказал подать лошадь, выказывая признаки нетерпения. Удивившись, настоятельница поинтересовалась:

– Вы не останетесь на ночь? Солнце уже зашло, и ваши люди очень устали.

– Сегодня полнолуние, мать-настоятельница. Нам надо ехать без остановки всего несколько часов.

– Хорошо. Пусть Бог хранит тебя, Адриан Уор­филд, – монахиня уважительно склонила голову в знак признательности и почтения и отошла.

Молодой лорд посмотрел на своих людей, и те, правильно расценив взгляд хозяина, начали поспеш­но строиться и седлать лошадей.

Пока предводитель отряда беседовал с матерью Роуз, среди рыцарей сновали монашки с вином и едой. Дошла очередь и до Адриана. Неправда, что все Христовы невесты похожи друг на друга, как две капли воды, в своем черном строгом одеянии, потому как еще раньше де Лэнси заметил эту де­вушку. Сгущались сумерки, тени углублялись, но ее можно было отличить по легкой походке и неповто­римой грации. Черные юбки струились вокруг строй­ных ног. Разговаривая с настоятельницей, рыцарь не отрывал глаз от монахини, следя за ней с тем же удовольствием, с которым любовался бы цветком или закатом.

Остановившись возле него, молоденькая монахи­ня наполнила кубок вином и протянула его рыцарю. Она казалась совсем юной.

– Выпьете вина, милорд?

– Благодарю вас, мадам, – Адриан был безукориз­ненно вежлив, используя для обращения светский ти­тул, применимый ко всем сестрам. Одним глотком выпив вино, он про себя отметил, что бенедиктинки имеют гораздо лучшее вино, чем цистерцианцы из Фонтевиля, затем вернул кубок.

– Я была на холме над дорогой, когда вы попали в засаду, и видела сражение, – девушка сунула руку в мешок и протянула собеседнику хлеб и сыр. – Это вероломное, трусливое нападение, а вы и ваши люди храбро отбили атаку. Великолепное зрелище!

В сумраке овал ее личика казался идеальным, а клобук опускался почти до темных, изящных бровей. Красавицей девушку можно было назвать с натяж­кой, но на лице написано столько невинности, кро­тости и простодушия, что, несмотря на усталость, Адриана это тронуло.

– В бою нет великолепия, как нет его в крови и смерти, – резко возразил он, беря еду. – Глупо с ва­шей стороны выходить за стены монастыря и шатать­ся по округе.

Изумленная грубостью, она смотрела на него, широко раскрыв большие голубые глаза.

– По всей Англии, – продолжал рыцарь, – рушат­ся аббатства и церкви, проливается кровь, когда это устраивает одну из сторон. Группы людей, лишенных богатства и почестей, рыщут по стране, словно стаи голодных волков, и ваш клобук не защитит вас от опасности.

Смех девушки оказался похож на мелодичный пе­резвон колокольчиков, такой же милый, как и она сама.

– Если стены Ламборна не могут защитить меня, то зачем мне вообще здесь оставаться? – но под тя­желым, напряженным взглядом собеседника ее игри­вое настроение испарилось. – Спасибо вам, милорд. Прошу простить мое легкомыслие. Если говорить начистоту, то я очень редко получаю разрешение выйти из Ламборна, и далеко никогда не захожу.

– В будущем будьте более осторожны, мадам, – Адриан, подняв руку, дал знак своим людям и, повер­нув коня, выехал за ворота. Проезжая по тропинке, ведущей через лес к главной дороге, он жевал хлеб с сыром и удивлялся своей грубости. Маленькая мона­хиня была мила и очаровательна, так нежна и граци­озна… Неожиданно де Лэнси осознал, что она поро­дила в нем не только заботу о ее безопасности, но и желание.

Вместе с этими чувствами Адриан испытал и от­вращение к себе. Покидая Фонтевиль, он знал, что в миру невозможно остаться целомудренным. Молодой человек уже успел понять, что плотское удовольст­вие является одним из даров божьих, чтобы заста­вить человека страдать, чтобы научить в муках ве­рить, и что вовсе нет никакого греха для мужчины и женщины находить удовлетворение и покой друг в друге. Однако страсть к Христовой невесте считалась кощунством и преступлением против веры. А это еще хуже, чем один из смертных грехов – прелюбодея­ние.

За его спиной один воин сказал другому:

– Ты видел ту маленькую сестру с огромными го­лубыми глазами? Жаль, что такая красотка предна­значена Господу, а не кому-нибудь из смертных.

– Да, – отозвался другой, – ей следовало бы со­гревать постель смертного.

Оба рассмеялись, но смех застрял у них в горле, когда по ним прошелся взгляд холодных серых глаз хозяина. Адриан славился благочестием, жил скром­но, как монах, и не позволял богохульствовать в сво­ем присутствии. Умные люди старались не злить его без всяких на то оснований.