Александр Хинштейн - Какого цвета страх

• Название: Какого цвета страх
• Автор: Александр Хинштейн
• Издательство: Детектив-Пресс
• Жанр: Публицистика
• Год: 2002
• ISBN: 5-89935-046-6

Обозреватель газеты «Московский комсомолец» Александр Хинштейн — один из самых известных журналистов современности. Его статьи никогда не проходят незамеченными. То, о чем в них рассказывается, всегда задевает за живое как читателей, так и тех, о ком он пишет. Мы предлагаем вашему вниманию первую книгу талантливого журналиста — своеобразную хронику коррупции, убийств, правового беспредела. Герои публикаций Александра Хинштейна по сей день живут рядом с нами. Оглянитесь: наверняка вы их хорошо знаете. Подлинные имена, реальные события — где правда, где вымысел?

---

19 ноября.

00:30. Позвони к себе в комнату. Мама.

10:25. Якушкин (пресс-секретарь Ельцина. — А.Х.) просит связаться по срочному вопросу. Люда.

10:27. Лягушина будет в поликлинике с 13-30 до 15-00. Некрасова.

10:29. Таня, позвони, пожалуйста, в машину ещё раз. 601.

13:17. Татьяна Борисовна, будете ли вы у нас?

20:02. Татьяна, срочно позвони по телефону №… Алексей.

21:25. Таня, привет. Я еду домой. Куда позвонить? 601.

20 ноября.

13:44. Юрий все документы передал. Звонил Яров, просил связаться. Люда.

14:30. Н.И. просит связаться. Люда.

16:42. Если есть возможность, пожалуйста, перезвони мне. Роман. (Абрамович? — А.Х.)

18:27. Сергей Шанович: №… Люда.

22:01. Пожалуйста, перезвоните Марине — секретарю Романа по тел. №… по поводу завтра. Спасибо.

21 ноября.

00:52. Таня, привет, позвони на дачу. 601.

11:24. Т.Б., машина на месте. Ждем у подъезда. Саша.

11:27. Сысуев очень хотел бы переговорить. Если можно, перезвоните по тел. №…

14:15. Позвони №… Мама.

16:45. Т.Б., позвоните, пожалуйста, Елене Борисовне (сестре? — А.Х.).

18:10. Татьяна, завтра лучше подъехать к 10:00. Будете там 3,5 часа или поедете второй раз в другой день? 601.

19:21. Машина на месте. Ждем у подъезда. Саша.

19:43. Таня, если сможешь, позвони в машину. 601.

22 ноября

Татьяна Борисовна, добрый день. Вынужден отъехать посоветоваться. Решение задачи отложено на 19:00. Фесенко (первый зам.генерального президентского медцентра, лечащий врач Ельцина. — А.Х.)

12:42. Таня, привет. Если сможешь, позвони в машину. 601.

19:05. Позвони побыстрее мне. Мама.

20:57. Таня, привет, позвони. 601.

21:12. Таня, привет. Если будет возможность, позвони. 601.

Узнаете, Татьяна Борисовна?

* * *

Государственная дума принимает обращение к президентам стран СНГ: «Отправьте в отставку Березовского. Он занят не интересами Содружества, а собственными интригами».

Обращение принимается единогласно. «Против», «воздержавшихся» — нет. Сам по себе факт эпохальный: никогда ещё коммунисты, «яблочники», эндээровцы, аграрии, не говоря уж о жириновцах, не сливались в едином порыве. До какой же степени нужно всем опротиветь, чтобы объединить народных избранников? (Причем бесплатно.)

Но Березовский чихать хотел на Думу. В ответ он заявляет, что подаст на парламент в суд.

Почему бы не на всю Россию сразу? Ведь нет сегодня в стране человека более непопулярного, чем Березовский. И в данном случае депутаты наконец-то выражают интересы народа.

Подайте, Борис Абрамович. Дело так и будет называтся «Березовский против Российской Федерации». Точнее, «Российская Федерация против Березовского».

По-моему, очень меткое определение…

* * *

От ошибок не застрахован никто. Казалось, чего проще: из РУОПа вещдоки забрали бы руководители «Атолла», а не гендиректор ЛогоВАЗа. И не было б проблем.

Близко знающие исполнительного секретаря СНГ люди говорят, что это вообще в его стиле: просчитать комбинацию на четыре хода вперед, но попасться на мелочи. (Вспоминается Шура Балаганов, укравший дамскую сумочку, когда в кармане у него лежало пятьдесят тысяч.)

Конечно, Фунт-Дубов может бегать от меня сколько угодно. Но с прокуратурой шутки плохи. Думаю, уже в ближайшие дни ему придется объяснить следствию, куда девались двенадцать коробок. В противном случае весь прикуп ляжет на него.

Хотя… Фунт ведь сидел при всех режимах. За исключением разве что военного коммунизма. У Фунта — работа такая: сидеть за других…

Голова раскалывалась, как грецкий орех в заставке киножурнала «Хочу все знать». Сколько же было выпито вчера? Надо думать, немало.

У всей нашей группы вид был тоже помятый, а телеоператор из «Останкино», укрывшийся в своем номере сразу с тремя прекрасными волжанками, даже отказался подниматься с постели.

Старшего группы майора Б-ко я нашел в гостиничном буфете. Одетый в москвошвеевский костюм и кроссовки, он сидел в окружении подавальщиц и коридорных и гордо демонстрировал им свое чекистское удостоверение.

Майор Б-ко «расшился» сразу же по приезде в Ярославль, и ничто не мешало ему более наслаждаться жизнью. Вообще-то, по-хорошему, майора давно уже следовало уволить из органов, но всем было жалко его папу — резидента СВР, человека, как говорят, очень приличного и, что удивительно, непьющего.

«Представляешь, — возбужденно зашептал Б-ко, — мне вчера попалась какая-то ненормальная. В семь утра растолкала и выгнала на улицу».

Я едва сдержал смех, ибо эта утренняя побудка была исключительно плодом моего хитроумия. Вечером, пока Б-ко мумифицировал себя в туалетной комнате, я отвел его возлюбленную в сторону и самым серьезно-вкрадчивым тоном предупредил, что товарищу майору надлежит рано утром прибыть в областное управление на доклад к генералу. Не позднее восьми, иначе его ждут серьезные неприятности.

Поскольку был я одет в такой же неприметный костюм, как и Б-ко, а о своей героической чекистской службе тот не поведал ещё разве что гостиничным тараканам, женщина моментально прониклась серьезностью момента и клятвенно пообещала, что в семь как штык выкинет майора из дому. И слово свое, как видно, сдержала…

Майору было ещё хуже, чем мне. На столе перед ним стояла початая бутылка коньяка, и, судя по его решительному виду, он намеревался покончить с ней в самое ближайшее время, но я пресек его планы.

В таком вот полуболезненном состоянии мы и отправились в местный СИЗО. Собственно, это было основной целью нашей поездки…

Заключенных вводили в ленинскую комнату по одному. В принципе, заочно я знал всех их и раньше, но вот так — лицом к лицу — видел впервые. Фашистов и убийц.

Их было двое: главарь со смешной фамилией Пирожок — бывший одесский коммерсант, сбежавший от долгов в Москву. И его правая рука, убийца Баранов, комиссованный из армии после удара табуреткой по голове.

В 94-м эти люди сколотили небольшую нацистскую группировку. Базировалась она на территории Сельхозакадемии, где все члены «Легиона „Вервольф“ — так они себя именовали — были оформлены охранниками. В свободное от несения службы время развлекались они тем, что ловили местных бомжей и отрабатывали на них приемы рукопашного боя.

Вход в сторожку венчала табличка — «Неграм и собакам вход запрещен». Внутри были любовно развешаны по стенам плетки и неизменные свастики.

Планы у нацистов были серьезные. Поначалу они попытались поджечь спорткомплекс «Олимпийский» — там проходила конференция «Евреи за Иисуса», но, к счастью, самодельные бомбы, оставленные в сортире, дали сбой. Потом напали на Марфо-Марьинскую обитель — пристанище гремевшего некогда общества «Память». Избили охранников и унесли имперские знамена. Следующей акцией «Легиона» должна была стать серия терактов в кинотеатрах во время сеансов «Списка Шиндлера». Они уже начали к этому готовиться, но их остановили на полпути…

А началось все с обычной литровой банки из-под соленых огурцов. Банку эту главарь «Легиона» Пирожок с гордостью продемонстрировал журналистам. Даже разрешил сфотографировать.

Правда, вместо огурцов в банке плавали теперь человеческие уши. Отрезанные, заспиртованные уши.

Пирожок утверждал, что эти уши принадлежали одному из членов организации, который попытался покинуть её ряды и был за предательство казнен.

Впоследствии, правда, выяснилось, что это не совсем так. Бывшего химика Старчикова убил его же партайгеноссе Баранов. В пьяной драке. На ферме в деревне Петрищево, в полусотне километров от Ярославля.

Он закопал тело Старчикова здесь же, в навозной яме, но Пирожок приказал ему выкопать труп, отрезать уши и привезти их ему в Москву. В доказательство.

«Зачем? — спросил я у него. — Вы же отдавали себе отчет, что это может окончиться печально?»

Пирожок, не выходя из роли, ответил нечто вроде того: не я ведь Старчикова убивал. Мне-то чего было бояться?

Словно он не понимал, что именно после публикации фотокарточки — главарь нацистской группировки, держащий в руке банку с отрезанными ушами, — спецслужбы занялись «Легионом» вплотную и, не будь этих ушей, возможно, они по-прежнему отрабатывали бы на бомжах приемы рукопашного боя.

Потом их всех осудили; Пирожку, кажется, дали три года, Баранову — семь. Из колонии они даже писали мне письма. Поздравляли с Новым годом. Впрочем, к нашей истории это особого отношения не имеет…

Почему мне вспомнилась эта стародавняя поездка в ярославский СИЗО? Что общего у нацистов-убийц с Борисом Абрамовичем Березовским?

Наслаждение собственным величием — вот что объединяет этих, казалось бы, несопоставимых людей. Ощущение полнейшей безнаказанности и вседозволенности, которое дурманит почище водки или наркотиков.

Ведь точно так же, как фашист Пирожок демонстрировал банку с отрезанными ушами, «стрельцы» Березовского рассказывали перед телекамерой о своих преступлениях и «подвигах».