Дэшил Хэммет - Суета вокруг короля

• Название: Суета вокруг короля
• Автор: Дэшил Хэммет
• Жанр: Крутой детектив

---

Мы не хотели жестокой революции. Эйнарссон держит под контролем армию. Нам оставалось только использовать ее, чтоб заставить депутатов, которые еще не присоединились к нам, изменить форму правления и избрать меня королем. Меня было бы легче избрать, чем человека, в жилах которого нет королевской крови. В этом мое преимущество, несмотря, несмотря на мою молодость. А люди... а люди в самом деле хотят короля, особенно крестьяне. Они считают, что не имеют права называться нацией, пока у них нет властелина Президент для них ничто — обыкновенный человек, как и все они. Поэтому, понимаете, я... Ну же, смейтесь! Вы услышали достаточно, чтоб понять, насколько это бессмысленно! — Голос его сорвался на высокой ноте. — Смейтесь! Почему же вы не смеетесь?

— Над чем? — спросил я, — Видит Бог, это безумие. Но не глупость. Вы ошиблись, но не утратили самообладания Вы говорите так, словно это дело похоронено навсегда Оно провалилось?

— Нет, не провалилось, — медленно проговорил он и насупился. — Хотя я уже начинаю думать, что это именно так Смерть Махмуда не должна была повлиять на ситуацию, но теперь у меня такое ощущение, словно все кончилось.

— Много денег потрачено?

— Дело не в этом. Но. Хорошо, допустим, американские газеты узнают об этой истории, а они таки узнают. Вы же знаете, как смешно могут ее преподнести. Потом об этом услышат мать, дядя, адвокатская контора. Не хочу прикидываться, будто мне не стыдно посмотреть им в глаза. А еще. — Его лицо раскраснелось сильнее — А еще Валеска — мисс Радняк... Ее отец должен был стать во главе революции Он и был во главе, пока его не убили. Она. Я никогда не буду по-настоящему достоин ее. — Он промолвил это с идиотским благоговением. — Однако я надеюсь, что если буду продолжать дело ее отца и смогу предложить ей еще что-то, кроме денег... если бы я что-то совершил... завоевал место для себя, то, может, тогда она... Ну, вы же понимаете.

— Да, — проворчал я.

— Что мне делать? — серьезно спросил Грантхем. — Убежать я не могу. Я должен ради нее довести это дело до конца и не потерять уважения к себе. Но у меня такое предчувствие, словно всему конец. Вы предложили мне помощь. Помогите мне. Скажите, что я должен делать?!

— Вы сделаете то, что я вам скажу... если я пообещаю помочь вам выбраться из этой истории и не запятнать своего имени? — спросил я так, словно каждый день вытягивал миллионеров и наследников шотландских королей из балканских смут.

— Да!

— Какое следующее мероприятие в революционной программе?

— Сегодня ночью состоится собрание. Я проведу вас.

— В котором часу?

— В полночь.

— Встретимся в половине двенадцатого. Что я должен знать?

— Мне поручили рассказать вам о заговоре и предложить все, что вы пожелаете, лишь бы только завлечь вас. Отдельной договоренности о том, много или мало я должен вам рассказать, не было.

В тот же вечер в девять тридцать я вышел из такси перед домом, адрес которого был указан в записке секретарши министра полиции. Небольшой двухэтажный дом стоял на плохо вымощенной улице на восточной окраине города. Дверь открыла среднего возраста женщина в очень чистом, накрахмаленном, но плохо сшитом одеянии. Я и рта не успел открыть, как за спиной у женщины появилась Ромен Франкл в розовом шелковом платье, с оголенными плечами, и подала мне маленькую ручку.

— А я не надеялась, что вы придете.

— Почему? — спросил я и, пока служанка закрывала дверь и брала у меня пальто и шляпу, делал вид, будто удивлен — ибо ни один мужчина не откажется от приглашения такой женщины!

Мы стояли в комнате, оклеенной темно-розовыми обоями, устланной коврами и меблированной с восточной роскошью. Единственной вещью, которая вносила диссонанс в интерьер, было огромное кожаное кресло.

— Пойдемте наверх, — пригласила меня девушка и сказала служанке несколько слов, из которых я понял только имя «Марк» — Или, может, вы, — снова перешла она на английский, — предпочитаете вину пиво?

Я ответил, что нет, и мы отправились по лестнице наверх Девушка шла впереди — легко, без всяких усилий, так, словно ее несли. Она привела меня в комнату в черных, белых и серых тонах, изысканно обставленную всего лишь несколькими вещами. Чисто женскую атмосферу тут нарушало лишь еще одно огромное кресло.

Хозяйка села на серую кушетку и отодвинула стопку французских и английских журналов, чтоб освободить рядом место для меня. Сквозь приоткрытую дверь я видел ножки испанской кровати, край фиолетового покрывала и фиолетовые шторы на окне.

— Его превосходительство весьма сожалеет — начала девушка и замолчала.

Я смотрел — нет, я смотрел спокойно, не тараща глаза — на большое кожаное кресло. Я знал: она замолчала именно потому, что я смотрел на него, поэтому уже не мог отвести взгляда.

— Василие, — проговорила она с большим нажимом, чем того требовала обстановка, — весьма сожалеет, что пришлось отменить сегодняшнюю встречу. Убийство секретаря президента — вы слыхали об этом? — заставило нас отложить все дела.

— А, да, этот Махмуд. — Я медленно перевел взгляд с кожаного кресла на девушку. — Убийцу нашли?

Ее потемневшие глаза внимательно изучали меня, наконец она покачала головой, встряхнув своими темными волосами.

— Возможно, это Эйнарссон, — сказал я.

— Вы не сидели на месте.

Когда она улыбалась, ее глаза, казалось, мерцали Служанка Мария принесла вино и фрукты, поставила все на столик рядом с кушеткой и ушла Девушка налила вина и предложила мне сигареты в серебряной коробке. Я отказался и закурил свою. Она закурила египетскую сигарету — длинную, как сигара.

— Что это за революция, на которую они купили моего парня? — спросил я.

— Она была очень хорошая, пока не погибла.

— Как же случилось, что она погибла?

— Это... Вы хоть немного знакомы с нашей историей?

— Нет.

— Муравия возникла в результате опасений и зависти четырех стран. Девять или десять тысяч квадратных миль земли, которыми владеет эта страна, не имеют большой ценности. Ни одно из четырех государств тут, собственно, ни на что не претендовало, но любые три не могли согласиться, чтобы эти земли получило четвертое. Развязать узел можно было только одним способом: создать отдельную страну. Это и произошло в тысяча девятьсот двадцать третьем году.

Первым президентом на десять лет был избран доктор Семич. Он не государственный деятель, не политик и никогда им не станет. Но Семич — единственный муравиец, о котором слыхали за пределами его родного города, поэтому тут думали, что его избрание придаст новой стране хоть какой-то престиж. К тому же это было единственное достойное в Муравии вознаграждение великого человека. Он был всего-навсего марионеткой. Настоящую власть имел генерал Радняк, которого избрали вице-президентом. Этот пост тут даже выше премьер-министра. Генерал Радняк был способным человеком. Армия молилась на него, крестьяне верили ему, а наша буржуазия знала, что он честный, консервативный, интеллигентный и разбирается в экономике не хуже, чем в военном деле.

Доктор Семич — старый ученый, оторванный от всего, что происходит в мире. Вот вам пример: он, наверное, самый выдающийся из современных бактериологов, но если вы подружитесь с ним, то он сознается вам, что не верит в ценность бактериологической науки. «Человек должен жить с бактериями как с друзьями, — скажет он. — Наш организм должен приспосабливаться к болезням, и тогда будет безразлично — болеете вы чахоткой или нет. Вот где нас ждет победа. Поэтому мы и работаем над этим. Наши труды в лабораториях абсолютно напрасны — однако они забавляют нас».

Но когда этого симпатичного старого мечтателя соотечественники наградили президентством, он отблагодарил их наихудшим образом. Чтобы показать, как он ценит такую честь, доктор запер лабораторию и всей душой отдался управлению державой. Никто этого не ожидал и не хотел. Главой правительства должен был стать Радняк. Какое-то время он действительно держал ситуацию под контролем и все было хорошо.

Но у Махмуда были собственные планы. Доктор Семич доверял секретарю, а тот начал обращать внимание президента на все случаи, когда Радняк превышал свою власть. Пытаясь устранить Махмуда от управления, Радняк допустил ужасную ошибку. Он пошел к Семичу и откровенно заявил никто не ожидал, что президент отдаст все свое время государственным делам; соотечественники оказали ему честь, избрав его первым своим президентом, но они, мол, не хотели обременять старого человека такими обязанностями.

Радняк сыграл Махмуду на руку — секретарь стал настоящим правителем. Теперь доктор Семич был убежден в том, что Радняк пытается отобрать у него власть. С тех пор руки у Радняка оказались связанными. Доктор Семич настоял на том, чтоб самому решать все государственные дела, а по сути, руководил им Махмуд, ибо президент знал об управлении государством так же мало, как и в тот день, когда встал у власти. Жалобы — безразлично, кто с ними обращался, — ничего не давали. Каждого, кто жаловался, доктор Семич считал сообщником мятежника Радняка. Чем сильнее критиковали Махмуда, тем больше верил ему доктор Семич. В прошлом году положение стало невыносимым, и тогда была задумана революция.