Жильбер Синуэ - Порфира и олива

• Название: Порфира и олива
• Автор: Жильбер Синуэ
• Издательство: ACT: ACT МОСКВА: Транзиткнига
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-036589-6: 5-9713-2209-5: 5-9578-3983-3

От смерти и Воскресения Спасителя нашего прошло всего двести лет, а в христианской церкви, еще гонимой и преследуемой, уже наметился раскол!

Чтобы примирить враждующих, вернуть веру сомневающимся и принести христианству НОВУЮ СИЛУ И СЛАВУ, наследие Святого Петра должен принять НЕОРДИНАРНЫЙ ЧЕЛОВЕК.

Но он, похищенный из родной Фракии римскими легионерами и проданный в рабство, еще не предчувствует своего грядущего величия...

Так начинается история Калликста I — загадочнейшего Папы раннего христианства...

---

— Ну? — нетерпеливо подбодрил его префект.

— Мне жаль, господин. Но есть две причины, вынуждающие меня отклонить твое предложение.

— Какие? — взревел Карпофор.

— Ты, по-видимому, забыл, что я — собственность Марсии. Ты сам преподнес меня в дар первой женщине Империи, так что теперь использовать меня без ее согласия было бы с точки зрения закона ни больше, ни меньше как воровством. Но это еще не все. Надобно тебе знать, что я больше не смогу приносить такую пользу, как прежде. Мой новый господин, которому я взялся служить и отныне принадлежу, категорически запрещает вымогательство, шантаж, махинации с жильем и прочие злоупотребления, к которым ты меня так хорошо приспособил.

— Что еще за новый господин? Ты хочешь сказать, что у тебя есть и другой хозяин, кроме божественной Марсии?

Фракиец молча кивнул.

— Имя этого дерзкого безумца?

— Это господин не того рода, о каком ты подумал: я христианин.

Карпофор вдруг опустил глаза, стал качать головой и, казалось, как-то разом ослабел.

— Ты, значит, христианин...

Наступило молчание. Тяжелое, долгое, оно переполняло комнату. Глядя на префекта, можно было подумать, что он, сломленный, сейчас рухнет без чувств.

В конце концов, он, двигаясь с невероятной медленностью, поднялся, безмолвно побрел к двери, открыл се:

— Уведите его! Отправьте этого человека в тюрьму при форуме!

Тотчас четверо стражников окружили Калликста и без церемоний потащили за собой. Когда они проходили мимо Карпофора, тот процедил:

— На случай, если ты втайне рассчитываешь на вмешательство Амазонки, знай, что император осведомлен о твоих злодеяниях вплоть до малейших подробностей, и не кто иной, как он сам приказал разыскивать тебя по всей Империи. По нынешним временам на недобросовестность смотрят не более милостиво, чем на чуму. Из субъектов вроде тебя получаются отменные козлы отпущения.

Калликст ничего не ответил. Его взгляд встретился со взглядом Элиссы. Она опустила голову. Он мог бы поклясться, что она плачет.

Глава XLVI

Фуск Селиан Пуденс, префект города, в третий раз нервическим жестом положил свои стиль рядом с восковой табличкой.

Он все не мог набраться решимости скрепить своей подписью приказ, который, рассуждая логически, он должен был дать неизбежно.

Калликст... Это имя напоминало ему отроческие годы, дружбу, беспечность, собрания почитателей Орфея, часы жаркого юношеского общения. Оно же, увы, приводило па память скандал, разразившийся четыре года тому назад, он тогда стал главной темой городских пересудов: пресловутый крах Остийской ссудной конторы. Он-то и был поводом, в связи с которым Фуск узнал, кем на самом деле являлся фракиец. Конечно, в последнее время чутье подсказывало ему, что там есть некая тайна, однако скромность, принятая между почитателями Орфея, всегда побуждала его обуздывать желание побольше узнать о своем друге. Но, как бы там ни было, он ни на мгновение не мог бы себе представить, что в действительности Калликст всего-навсего простой раб, да к тому же вор.

Что же теперь делать? Карпофор, его собрат, ведающий анноной, сдал ему этого человека нынче утром, на ранней заре. На него, Фуска, как на городского префекта, возлагалась обязанность приговорить арестованного самому или передать в руки властителя, что одно и то же. Он вновь взялся за стиль и начал выписывать им какие-то буквы. Однако очень скоро, охваченный возмущением, яростно стер большим пальцем знаки, начертанные на мягком воске, и в который уже раз снова развернул папирус, содержащий сведения о деле Калликста. По сути, в чем его обвиняют? В том, что хитростью умыкнул у этого хорька Карпофора сколько-то миллионов сестерциев. Фуск должен был сознаться себе, что он находит этот поступок скорее похвальным! Был еще обман, он врал насчет своего происхождения. Но разве оказанные услуги не компенсируют этих поступков, причем с лихвой?

Борясь с одолевавшим его нервным возбуждением, Фуск позвал:

— Валерий!

Дверь распахнул какой-то легионер.

— Ступай-ка приведи мне раба, доставленного Карпофором.

Но не успел легионер отправиться выполнять приказ, как Фуск почувствовал новую вспышку еще более острого раздражения. Недаром отец всегда повторял ему: «Сначала жизнь, потом философия!» А он, Фуск, поступает совсем наоборот, особенно сейчас. Не станет он разыгрывать поборника справедливости. Нет, он сейчас же отправит кого-нибудь к Коммоду с докладом.

Легионер возвратился в сопровождении Калликста.

— Бесполезно, — буркнул Фуск, не поднимая головы. — Можешь отвести его назад в камеру.

А поскольку озадаченный легионер не двинулся с места, ему пришлось повторить приказ, но тут узник с легкой усмешкой пробормотал:

— Ты, Валерий, не ломай себе голову понапрасну: пути начальства неисповедимы.

Задетый за живое, Фуск поднял глаза и сурово посмотрел на него:

— На твоем месте я бы не расходовал своих сил на пустопорожнюю болтовню. Рискуешь: они могут тебе потребоваться все без остатка, чтобы встретить судьбу, которая тебя ждет.

— Я в этом не сомневаюсь.

— Если память меня не обманывает, во времена нашей последней встречи ты не носил бороды. Но, конечно, тогда ты был кем-то другим... По сути, ты ведь никогда и не переставал играть какую-то не свою роль.

Фракиец нахмурил брови:

— Может быть, тебе не стоило бы так уж доверять кривому зеркалу, в котором, как мне сдается, ты меня теперь видишь?

И он указал на свитки папируса, развернутые на столе префекта.

— Полагаю, что с некоторых пор ты все знаешь о том, кого принимал за богача из сословия всадников. Но все же, Фуск, это тот самый человек, которого ты встретил однажды утром, в такие уже давние времена. Может быть, его разум и лгал тебе, но его сердце тебя не обманывало.

Воспоминание о той встрече возле дома орфических собраний всколыхнуло в душе Фуска волну чувств. Лицо его омрачилось. Он сухо распорядился:

— Валерий, оставь нас.

Страж удалился, оставив этих двоих с глазу на глаз.

— Почему? Зачем понадобились все эти годы обмана и предательства? Почему...

— Думаю, что изложение всей истории тебе наскучит. Позволь мне в свой черед задать тебе вопрос попроще: ты бы допустил раба в собрание почитателей Орфея?

Фуск отозвался без колебаний:

— Нет, разумеется, даже речи быть не могло. Но это всего не объясняет. По сути, это не объясняет ничего. А мне нужно понять. Я хочу знать.

Калликст в раздумье прошелся по комнате:

— Что ж, отлично. Тогда слушай...

И он как можно лаконичнее пересказал всю свою жизнь до самого нынешнего часа. Время от времени он ненадолго замолкал, словно желая убедиться, что префект внимает его исповеди с доверием. Когда он кончил, Фуск долго хранил молчание, потом мрачновато пробурчал:

— А теперь-то что ж...

— Теперь меня ждет лишь то, чего я заслужил. Так что предоставь судьбе довершить начатое. Однажды ты уже много кое для кого сделал.

— Для Флавии? Ну да, помню. Увы, развязка была далеко не счастливой.

— Исполняй свой долг, Фуск.

Префект опять нервно затеребил стиль, раздираемый внутренней борьбой между долгом и привязанностью, которую все еще питал к фракийцу, да, впрочем, никогда и не сомневался, что эти узы крепки. Внезапно в памяти вспыхнуло видение: Коммод, толкающий его, Фуска, в садок с живой рыбой на глазах корчащейся от хохота толпы. Он вскочил с курульного кресла и направился к окну.

— Возможно, найдется одно средство... — и поскольку Калликст молчал, он сам, без вопроса пояснил: — Копи...

Произнеся это слово, Фуск подошел к фракийцу:

— Да, знаю, это, может быть, медленная смерть, тот же кошмар в другой форме, но как знать... хоть малый шанс... Что скажешь?

Калликст постарался улыбнуться:

— Я по-прежнему ничего собой не представляю. А ты Фуск Селиан Пуденс, префект города. Разве у меня есть выбор? Я могу тебя только благодарить, что еще раз пытаешься что-то для меня сделать. Повторяю: исполняй свой долг.

— Ох! Ты меня измучил! Долг, долг! Только и можешь, что долдонить это слово. А мой долг велит тебя выдать императору. На пытку, на растерзание зверям!

«Сначала жизнь, философия потом». Он раздраженно махнул рукой, крикнул:

— Валерий!

Легионер мгновенно появился снова.

— Освежи мою память. Завтра ведь отправляется конвой заключенных в Сардинию?

— Так точно. Трирема должна сняться с якоря с двадцатью двумя приговоренными христианами согласно списку, который ты же сам и составил.

— Превосходно. Однако придется внести уточнение: их будет не двадцать два, а двадцать три, — тут он пальцем указал на Калликста. — Этот человек отправится с ними. А теперь ступай.

Когда они вновь остались вдвоем, он обратился к фракийцу:

— Сардиния, понятно, не Капри, но это поможет выиграть время. Кто знает... Тираны, как бы там ни было, не бессмертны.