Леонид Борисов - Жюль Верн

• Название: Жюль Верн
• Автор: Леонид Борисов
• Жанр: История

---

- Очень сложно, - ответил Жюль. - Сюжет запутанный и с большими прорехами. Тут что-то пропущено или упущено.

- Все равно, упущено или пропущено, - такова правда. Я смотрю на вас и вижу: этот не пропадет в Париже. У вас подбородок очень упрямого человека. У меня наметанный глаз. Я уже двадцать первый год сдаю мою мансарду студентам и молодым литераторам. Я хорошо изучила людей - вы из тех, кому в будущем улыбнется счастье.

- Я, по-вашему, Скриб? - рассмеялся Жюль.

- Возможно, что и больше, чем Скриб, но вам необходимо постучаться к тому, кто наверное не Скриб, но в состоянии привести туда, куда вам хочется.

В октябре Пьер Верн прислал Жюлю на десять франков больше положенной ему суммы месячного содержания. "Это на покупку книг, - писал отец. - Что касается маленьких, невинных удовольствий, то постарайся добыть их бесплатно. Для удовольствий покрупнее найди уроки".

Уроков Жюль не нашел, хотя почти все студенты - однокурсники Жюля были одновременно и репетиторами в тех среднеобеспеченных семьях, где всегда имелся маленький лентяй или тупица, с которым нужно было заниматься по вечерам часа полтора-два. Для того чтобы получить такие уроки, необходимо было проявить гибкость и инициативу. Жюль полагал, что игра не стоит свеч.

Каждое воскресенье он отправлялся на набережную 'Сены и здесь, наедине со своими мечтами и планами, чувствовал себя почти как дома. Более чем как дома, - среди поставленных на парапет набережной ящиков с книгами Жюль обретал то состояние равновесия и довольства собою и всем миром, которое можно было бы назвать счастьем, если бы человеческое счастье не нуждалось в постоянно меняющихся определениях...

Книги... Друзья требовательные и верные... Мысль и ее вечная неуспокоенность, ее устремление в будущее, ее богатейший гардероб из слов всевозможных оттенков, полутонов и скрытых значений, непрерывная тревога и нагромождение вопросов, битва ответов во имя поисков путей к истине, демонстрация взглядов, вкусов и верований, изображение всех сторон бытия... Жюль переходил от одного ящика к другому, - его возбуждал самый вид книг, он вчитывался в названия на корешках, учился хитрой науке распознавания подлинной ценности книги, не имеющей никакого отношения к той цене, что стояла, дважды и трижды перечеркнутая букинистами, на последней странице обложки, и ему казалось, что для спокойной, счастливой жизни он должен купить и ту и эту книгу, - нет, все, и в сущности только одну, какую-то одну такую книгу, которой еще нет, ее необходимо написать, - возможно, что ее кто-нибудь уже пишет; автор ее, может быть, живет в Париже, и никто не подозревает о том, что он делает...

Жюль опускал руку в карман, нащупывал мелочь, кредитки, но, разглядев книгу со всех сторон, откладывал в сторону и из плотного ряда брошюр, справочников и романов вытаскивал приглянувшуюся ему по названию книжку и принимался читать, раскрыв наугад, спрашивая находку: кто ты такая, откуда, чем поможешь мне? ..

В первый же месяц своих книжных экспедиций Жюль завел несколько интересных знакомств с продавцами и почти каждому вручил список нужных ему книг. В одном таком списке он поименовал все, что ему хотелось получить по астрономии, в другом перечислял мемуары ученых и путешественников, в третьем просто писал: интересуюсь изобретениями и открытиями.

И очень скоро один старик букинист сказал Жюлю, что он добыл для него интересную книгу, и Жюль подумал: а что если найдено нечто очень редкостное, нужное, книга-толчок, который направит его на правильную дорогу; книга, которая поможет ему, будущему юристу, отказаться от этой деятельности... Люди ничем и никак не умели помочь, и потому-то Жюль так верил в указующую руку книги.

- О, что я нашел для вас! - сказал букинист. - Книгу, отлично всем и каждому известную, но успевшую сделаться уникой. Первое издание! В любительском переплете! На английском языке, а не в переводе, - оригинал, короче говоря. ..

- Я очень плохо знаю английский язык, - признался Жюль. - Я вижу, - вы добыли что-то не для меня, а для библиофила. Я не собираю книги, а покупаю только для того, чтобы читать.- Ваша книга...

- Уже не моя, а ваша, - проговорил букинист, довольный тем, что разговаривает с настоящим книголюбом, притворяющимся, что он всего-навсего профан. - Эта книга имеет пометку племянника автора, известного собирателя книг. Что касается самой книги, то в ней талантливо и тонко соединены путешествия, мужество, высокий характер и география. Пейзаж и приключения. Книга уже покорила юношество всех стран мира. Одним словом, - знаменитая книга! ,

- Не томите, - простонал Жюль. - Говорите сразу, - сколько стоит эта книга? Если она дороже десяти франков, - я не смогу купить ее.

-Тридцать франков. Только тридцать франков. Смотрите, вот она! Возьмите ее в руки, прочтите титульный лист, обратите внимание на рисунки.

Букинист ожидал громких и пылких изъявлений благодарности и восторга и не дождался. Наоборот, он увидел на лице покупателя кислую гримасу, он услыхал вздох, красноречивее всяких слов сказавший ему о том, что книга эта не доставила покупателю удовольствия. Но этот покупатель оказался тактичным, хорошо воспитанным человеком; он бегло перелистал книгу и сказал:

- Фенимор Купер! "Последний из могикан"! Да знаете ли вы, сударь, что эта книга несколько лет назад увела меня из родительского дома! Драгоценная книга, я очень люблю ее!

- Вот видите! И всего-то тридцать франков.

- Дома у меня есть эта книга, - Жюль положил Купера на парапет. - Мне казалось, что вы угостите меня чем-то особенным, какой-то такой книгой, в которой автор соединяет путешествие не только с тем, что для путешествия обычно, естественно, то есть с природой, приключениями и всем прочим, но еще и с наукой.

- С наукой? - букинист округлил глаза свои. - Первый раз слышу...

- Очень хорошо, - сказал Жюль. - С подлинной наукой, с тем, что она есть на сегодня. Я, видите ли, и сам очень смутно вижу это, а потому лишен возможности более точно сформулировать мои мысли, но...

-Такой книги нет, - сказал букинист. - Знаю наверное. Я служил в национальной библиотеке, я отлично знаю, что есть и чего нет. Такая книга такой роман, вернее, еще не написан. Попробуйте, сударь, напишите сами!

Жюль рассмеялся.

- Вы очень добрый человек! От всей души желаю счастливой торговли! Кстати, за первое издание Фенимора Купера можно взять и сорок франков...

Не далее как вчера Аристид Иньяр обратился к Жюлю с предложением:

- Давай напишем либретто музыкального водевиля! Это не так трудно. Если у нас что-нибудь получится, мы заработаем не менее пяти тысяч франков за один сезон. Я уже не говорю о том, что мы приобретем себе имя.

Сколько соблазнов! Как, в сущности, легко заработать, - напиши либретто! Немного требуется для того, чтобы угодить заказчику. Поглупее, посмешнее, поменьше вкуса, побольше банальности... Мюрже познакомил Жюля с редактором "Корсара"; Жюлю предложили написать сценку из жизни уличных певцов.

- Два часа работы, - убеждал редактор. - За два часа вы зарабатываете пять франков. Роскошная жизнь!

- И слава в Латинском квартале, - добавил Мюрже. А тут еще хозяйка со своим Скрибом... Соблазны, соблазны и полное смятение. И никто не догадывается, что дело тут не только в желании разбогатеть, но и в призвании... А оно разборчиво.

- К черту! - сказал однажды Жюль. - Буду учиться!

И с удвоенным рвением взялся за учебники. Отложил на время свидания с друзьями и приятелями в кафе и кабачках, перестал посещать букинистов.

- Кролики и спаржа тоже неплохо, - говорил Жюль, советуя хозяйке своей приготовить на третье компот из персиков и апельсинов. - И зажарить не одного кролика, а двух. В воскресенье купить утку и подать ее в латке, погребенную под каштанами. Хозяйка заметила, что к такому обеду необходимо вино. Жюль согласился:

- Хорошо, пусть будет немножко вина...

Случилось так, что к этому воскресному обеду пришлось купить еще одну бутылку рома и дюжину крепких сигар. В субботу, входя в парадный подъезд университета, Жюль услыхал знакомый голос:

-Не торопись, мой мальчик! Закон и его нарушители могут подождать. Твой профессор еще не выходил из дому, он сидит и ждет, когда жена отутюжит ему его трижды перешитый сюртук!

- Барнаво! - воскликнул Жюль и кинулся в объятия своего рыжего друга. Барнаво! Ты здесь! Каким образом, откуда?

- Я здесь уже второй день, мой мальчик, - ответил Барнаво, смахивая с ресниц своих целую серию физико-химических доказательств искреннейшей радости. - Со вчерашнего дня я снова швейцар. Вот как. А теперь беги наверх, - слышишь, звонят! Немедленно убегай, иначе я умру от разрыва сердца! Такой конец предсказан мне мадам Ленорман...

Глава вторая

ВОЛШЕБНИК БАРНАВО

Случается, что и из палки выстрелишь, - говорит русская поговорка. Такой метафорически стреляющей палкой неожиданно оказался Барнаво.