Альфред Штенцель - История войн на море с древнейших времен до конца XIX века

• Название: История войн на море с древнейших времен до конца XIX века
• Автор: Альфред Штенцель
• Издательство: Изографус, ЭКСМО-Пресс
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 5-94661-036-8, 5-94661-037-6

В основу данного издания положен пятитомный труд германского адмирала Альфреда Штенцеля «История войн на море в ее важнейших проявлениях с точки зрения морской тактики», вышедший в Петрограде (1916-1919 гг.).

Первый том охватывает период с начала мореплавания в древности до первой англо-голландской войны (1652-1654 гг.) Он посвящен эпохе подавляющего господства на море гребных судов и зарождению первых парусных флотов. Читатель познакомится со всеми знаменитыми сражениями, от Саламина до знаменитой атаки Тромпа Старшего у Дувра. Яркие характеристики флотоводцев, живое описание боев и основных типов боевых кораблей обогатят представления читателя об ушедших эпохах морского соперничества.

Второй том посвящен истории морских войн с 1660 г. до 1900 г. Это было время огромных боевых парусных кораблей, господства линейной тактики и появления судов нового типа, приводящихся в движение паром и защищенных броней. Данный период морской истории интересен тем, что наглядно демонстрирует факт убыстрения человеческой мысли и тот перелом в истории человечества, который начался в двадцатом столетии и продолжается до сего дня. Рутина и прогресс, практика и теория, случайность и закономерность являются основными дилеммами нашей эпохи.

---

В отношении замерзания Балтийское море к северу от Готланда подчиняется точному закону: Нева покрыта льдом с середины ноября до конца апреля, но часто остается не судоходной до 20 мая. Гавань Гельсингфорса открывается 2 мая, Аландские острова окружены льдом с 10 января до 23 апреля; в Стокгольме навигация открывается в среднем 10 апреля. Ревель замерзает на два месяца, Рижский залив также иногда сплошь замерзает.

Берега Курляндии и Лифляндии, песчаные и болотистые; лежащие около них острова скалисты. Южный берег Финского залива представляет обрывистое плато, высотою в 50 метров, с целой массой бухт и островов; в восточной оконечности залива берег опять низменный и болотистый.

Весь берег Финляндии, так же как и средняя часть восточного берега Швеции, представляет низкое скалистое плато, у которого лежат бесчисленные утесистые острова и рифы. Этот лабиринт островов, подводных камней, рифов, мелей называется шхерами; шхеры эти тянутся от берега в море на протяжении 10 миль. Наиболее суровый характер носят финские шхеры, которые как бы продолжаются и на суше, где бесчисленные озера, речки, болота и леса составляют продолжение шхер.

Финляндия по пространству составляет около трех четвертей Германии; в 1700 г. в ней было около 750 000 жителей, в 1900 г. около 2 3/4 миллионов; внутреннее пространство Финляндии в прежнее время можно было считать почти недоступным ни для значительных войсковых частей, ни для обозов; половина Финляндии занята лесами, одна четверть болотами, одна восьмая – озерами, и таким образом, остается только одна восьмая свободной твердой земли; благодаря множеству всевозможных дефиле защищать ее очень удобно. Наиболее глубокие проходы в шхерах вместе с тем являлись и главными путями сообщения в стране. Восточный берег Швеции в общем носит такой же характер.

Собственно Финский залив буквально усеян подводными камнями и мелями; в прежнее время суровый, в особенности осенью и весной, климат, короткие дни, почти полное отсутствие береговых, огней бакенов и бочек крайне затрудняли плавание по этому заливу, а во время тумана или бури делали иногда и совершенно невозможным. Во всяком случае, Финский залив являлся таким местом, которое весною и осенью представляло величайшее затруднение для военных операций, в особенности потому, что имевшиеся до 1790 года морские карты были очень плохи.

Война из-за Финляндии представляла особенно удачный случай для сочетания морской и сухопутной войны, хотя, как мы уже упомянули, эта война явилась по сравнению с предыдущими войнами на Балтийском море, наиболее чистым типом морской войны. При этом стало ясным, что владение морем решает и вопрос о владении берегом, а не наоборот. Как бы ни было велико значение флота при защите береговых границ, они все-таки будут всегда нуждаться в крепостях и в сухопутных войсках, если только флот не успел безусловно установить свое господство на море.

Не менее ясно обрисовалась в этой войне и зависимость между театром войны и способами ее ведения; сражения у берегов и в шхерах могли вестись только при помощи особых шхерных и галерных флотилий, которые явились результатом обдуманной судостроительной программы.

Шведский король совершенно отказался от своего плана напасть при удобном случае на Данию и обратился против России; субсидии, которые давно уже выплачивала ему Франция, употреблялись на армию и флот. Густав надеялся при помощи удачной войны снова снискать себе любовь своего народа, а возвращение богатых прибалтийских провинций должно было улучшить финансовое положение.

Однако, согласно конституции, для наступательной войны требовалось согласие сословий, для чего надо было произвести голосование. Было заключено соглашение с Турцией, по которому она брала на себя первоначальные военные расходы и обязалась выдавать по одному миллиону пиастров в течение следующих 10 лет. Густав III лично произвел голосование в Стокгольме; об оборонительном союзе, заключенном в 1773 г. между Данией и Россией ему ничего не было известно.

Екатерина II видела, что получаемые Швецией субсидии все обращаются на флот – следовательно, против России и Дании. Русский посланник в Стокгольме так явно выступал со своими интригами, что вызвал крайнее раздражение короля. В Финляндии, при личном поощрении самой Екатерины, агитировал за отделение ее барон фон Спренгпордтен.

Возмущенный таким поведением императрицы, король в пылу гнева решил не ждать долее; он даже не хотел дожидаться окончательного разрешения вопроса о субсидии от Англии и Турции, и только ждал отплытия русской средиземноморской эскадры.

Шведским план войны предусматривал тотчас же начать наступление с суши и с моря прямо на Петербург; высадка предполагалась на юго-западе у Ораниенбаума, а кроме того, должно было быть произведено наступление и на финляндской границе. Какой это мог бы быть ловкий ход для начала войны! Принимая во внимание, что войск в Петербурге не было и что средиземноморская эскадра уже ушла, план этот мог бы удасться, если бы он был как следует организован и быстро приведен в исполнение.

Однако война с самого начала была обставлена легкомысленно: Турция обещала выплачивать субсидию только в том случае, если будет задержано выступление русского флота, и не ранее того, как будет объявлена война; Англия началала пререкания из-за размеров субсидии. В конце концов, первые меры, принятые в начале войны, оставляли желать очень многого.

Императрица высказала в Стокгольме неудовольствие по поводу вооружения шведских военных кораблей, а когда в половине мая русский посланник передал ноту, полную упреков, то в ответ получил распоряжение покинуть Швецию в недельный срок.

23 мая король выехал из Стокгольма, чтобы сделать смотр военному флоту, а затем принять главное командование войсками в Финляндии. Накануне финляндская армия получила приказ начать наступление и собралась под начальством генерал-майора Армфельдта, на реке Кюмень, а другая бригада – более к северо-востоку, у Св. Михеля. Эта вторая бригада была особенно тщательно подготовлена майором бароном фон Спренгпордтеном; этот офицер отлично организовал все военное дело в Финляндии: милиция, резервы, обозы – все было в прекрасном состоянии.

Спренгпордтен 8 лет перед тем вышел в отставку и с тех пор агитировал среди свободомыслящего финляндского дворянства за создание свободного, независимого государства; король в предыдущем году узнал об этом, и тем более был вынужден скорее начать войну. Вся Финляндская армия состояла приблизительно из 17 000 человек пехоты и кавалерии.

В марте русское правительство сообщило, что предполагает послать сильный флот в Средиземное море; вслед за этим, 19 апреля, был послан приказ в Карлскрону, чтобы к концу мая 12 линейных кораблей, 5 фрегатов и 3 транспорта были готовы вступить под паруса. Подполковнику Норденскиольду было дано особое поручение о приведении судов в боевую готовность, для чего к нему было прикомандировано по два офицера на каждое судно. Однако вследствие недостатка людей, вовремя могли изготовиться только два судна; мобилизация же остальных шла очень медленно; в числе экипажа, в количестве около 10 000 человек, было 3500 солдат.

40-летний великий адмирал герцог Карл Зюдерманладский 31 мая поднял флаг главнокомандующего на корабле «Густав III». Королевскому брату в качестве помощника был дан адмирал граф Врангель; флаг-капитаном (в Швеции – Начальник штаба) был подполковник Норденскиольд. Авангардом командовал полковник Линденстедт, арьергардом полковник граф Вахтмейстер. Флагманские суда имели по 70, прочие линейные корабли по 60 и фрегаты – по 40 пушек. Знаком присутствия короля был военный флаг на грот-мачте с военным вымпелом над ним; знаком великого адмирала был вымпел под флагом.

При помощи упражнений с яхтами и баркасами, морские офицеры были ознакомлены с тактическими построениями и с системой сигналов. Кораблям были розданы изготовленные в 1782 г. новые карты Балтийского моря, но карта пространства от Гангэудда до реки Каюмени, которая была изготовлена только в 1790 году, выдана быть не могла. Удовлетворительных карт шхерных пространств еще не существовало.

После королевского смотра, флот 9 июня вышел в море; тайна военных планов была настолько хорошо сохранена, что о назначении флота никаких сведений не имелось. Дух экипажа был прекрасный; многие офицеры имели за собой службы в иностранных флотах и приобрели необходимый опыт плавания на коммерческих судах. Флот был в хорошем боевом порядке. Разведочные суда вышли заблаговременно вперед с запечатанными пакетами.

По пути флот, шедший большей частью в 3-х колоннах, производил эволюции и маневры с холостыми зарядами; через пять дней пришло известие, что король 19 июня выступает из Стокгольма с галерным флотом и армией.

Близ Дагерорта флот 21 июня оказался вблизи русской эскадры, находившейся на пути в Средиземное море. Шведский флот, держа курс на юго-запад, на всех парусах направился к противнику; когда рассеялся туман, показались неприятельские суда, в числе 3-х трехдечных кораблей и 4-х фрегатов.