Павел Лукницкий - Ленинград действует. Книга 2

• Название: Ленинград действует. Книга 2
• Автор: Павел Лукницкий
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: История
• Год: 1971

Эта книга – продолжение фронтового дневника участника героической обороны Ленинграда.

Она охватывает период с марта 1942 года по февраль 1943 года, когда день за днем автор вел свой подробный дневник, описывая жизнь и быт защитников блокированного Ленинграда: действия армейских частей, авиации, Балтфлота и Ладожской флотилии. Боевой работе разведчиков в тылу врага, снайперов, пехотинцев, саперов, танкистов, летчиков, артиллеристов, моряков, транспортников, вдохновенному труду рабочих и интеллигенции города, колхозников пригородных хозяйств, снабженцев, организующей и руководящей роли партийных организаций в обороне города, всему, что характеризует героизм ленинградцев в тот тяжелейший год Отечественной войны, – посвящена эта книга.

---

20 августа Домик Моисеева

Первые сутки боя принесли нам большой успех. Прорвав все линии немецких траншей, сражаясь в остовах домов кирпичного завода, десантники и пехотинцы ворвались в село Ивановское, достигли расстрелянной артиллерией церкви и, гоня перед собой гитлеровцев, непрерывными атаками вышибли их из следующего поселка – Отрадное, достигли руин дворца и каменных зданий Пеллы, захватили Пеллу…

Наши моряки и стрелки несут, однако, большие потери. Сопротивление гитлеровцев резко усилилось. Они спешно подбрасывают резервы. Пелла и Отрадное переходят из рук в руки, с середины дня крупные силы немцев столкнулись с нашими бойцами в Ивановском. Есть сведения, что в эсэсовскую дивизию влиты свежие силы голландцев.

Катера работают, как и вчера, – их в бою участвует больше сорока.

Корреспонденты, спеша сообщить в свои редакции о несомненном успехе, разъезжаются кто куда и на чем придется – к Ленинграду, и Колпину, к штабу НОГ, и в Колтуши, и в сторону Ладоги… Многие, отписавшись, вновь вернутся сюда…

Ивановский плацдарм создан

Суммирую позднейшие записи…

Разгоревшийся в Ивановском бой принял характер многодневного кровопролитного сражения. Вторые и третьи сутки боя оказались еще более тяжелыми, чем первые. Бомбя и яростно обстреливая переправу, немцы препятствовали подвозу новых наших подкреплений. Подразделения на правобережье Тосны оказались отрезанными, но дрались с прежним ожесточением. Связь поддерживалась по радио. Боеприпасы иссякали, продовольствие кончалось. Раненых было почти невозможно эвакуировать, – под огнем врага их грузили на баржи, на катера, на малые сплотки бревен и пускали вниз по течению. Их выносило в Неву, несло в сторону домика Моисеева. Там оба берега были нашими, там раненых принимали, сгружали, отправляли в медсанбаты и госпитали.

День за днем продолжались бои в захваченном нами Ивановском. Подкрепления, несмотря ни на что, удавалось подбрасывать – они спешили со стороны Колпина и с других сторон.

2 сентября в бой вступил свежий полк 136-й дивизии генерал-майора Н. П. Симоняка, – то были ханковцы, которые зимой столь же стойко, как осенью Ханко, держали рубежи на Пулковских высотах. В этот день ханковцы опять форсировали Тосну, чтоб вновь захватить отбитое было немцами Ивановское. Плацдарм был захвачен, и многие окруженные там, но продолжавшие сражаться бойцы сомкнулись с прорвавшимися к ним ханковцами. Еще несколько суток наши батальоны ломали хребет гитлеровцам, переходившим при поддержке танков и авиации в непрерывные контратаки. Армейские газеты наполнились описанием удивительных подвигов, совершенных в эти дни на плацдарме. Имя майора Клюканова, принявшего командование полком в самый критический момент боя, сражавшегося здесь пятнадцать суток, стало известно всем. О подвиге четырех радистов – Спринцона, Люкайтиса, Тютева, Бубнова, отрезанных в подвале разбитого кирпичного здания и трое суток корректировавших огонь артиллерии и вызывавших его на себя, писали очерки журналисты, стихи – поэты Ленинграда Красноармеец Приступа из дивизии Симоняка закрыл грудью ствол немецкого станкового пулемета. Погибшая здесь отважная сандружинница Кларисса Чернявская стала прославленной героиней Ленинградского франта. Экипаж катера ЗИС-368, высаживая десанты, совершил за время операции сорок семь рейсов под огнем врага…

Трехнедельное сражение закончилось 8 сентября. Половина села Ивановского, до разрушенной церкви, была окончательно закреплена за нами.

Новый плацдарм был создан[43].

…К этому времени на мгинском и синявинском выступе вражеского кольца блокады уже широко развернулось гораздо более значительное сражение, начатое 27 августа наступлением войск Волховского фронта…

8-я армия наступает…

Можно представить себе, как гадали немцы о значении наносимых им то здесь, то там Ленинградом ударов: Урицк, Путролово и Ям-Ижора, Карельский перешеек, Балтика, Усть-Тосно… Перебрасывая с места на место свои накопленные для штурма Ленинграда резервы, враг гасил очаги боев, не зная, какие из них советское командование намерено превратить в главное направление а вдруг да задуманного им контрнаступления?

Впрочем, фашистское командование, вероятно, не слишком беспокоилось, стянув к Ленинграду такие силы, каким, по его мнению, Ленинградскому франту нечего было противопоставить Тем яростнее накидывалась вражеская авиация воздушными бомбежками на Ладожскую трассу – единственный путь, по которому внутрь кольца блокады могли поступать наши резервы.

Да, опасность для нас со стороны Ладожского озера была в эти дни велика. 24 августа малым охотникам Ладожской военной флотилии удалось захватить на озере вражеский катер, а еще до того, 28 июля, был потоплен итальянский катер. Выяснилось, что враг не только готовится к нападению с северных берегов озера на Ладожскую трассу, но, пожалуй и сделает попытку высадить десант на обороняемые нашей армией южные берега Ладоги между деревней Липки и устьем Свири И хотя Ладожская военная флотилия вместе с авиацией надежно оберегала всю южную половину озера, здесь со дня на день могли разыграться бои.

К этому времени тот участок Волховского фронта, где находилась только наша 8-я армия, скрытно от немцев наполнился большими свежими силами. Па место 8-й армии – от Липок до Гонтовой Липки – встала обновленная, заново укомплектованная, мощная 2-я Ударная армия, а 8-я армия отодвинулась по фронту к югу, по соседству с нею, в район Гайтолова и Воронова. Мощь Волховского фронта на всем участке против внешней стороны кольца блокады была теперь велика.

Занятые подготовкой к штурму Ленинграда, немцы перевели под стены города сильнейшую, освободившуюся после падения Севастополя, испытанную в осаде и захвате городов Европы 11-ю армию генералфельдмаршала Манштейна. В ней были армейские корпуса, состоявшие из многих дивизий, артиллерийские, танковые, авиационные и другие части…

27 августа прибыл под Ленинград со своим штабом сам Манштейн.

Но именно в этот день, 27 августа, неожиданно для немцев начали наступление войска 8-й армии Волховского фронта, которым вновь командовал генерал К. А. Мерецков.

Казалось бы: какое может быть наступление на пороге осени здесь, где в заболоченных лесах и торфяниках почти нет дорог, где зияют пучинами глубокие топи? Возможность советского удара здесь, конечно, представлялась немцам маловероятной.

Части 8-й армии двинулись от линчи Гонтовая Липка – Хандрово и находившегося у немцев села Вороново. Здесь произошло много интересных событий. Расскажу только один эпизод.

327-я стрелковая дивизия Н. А. Полякова, поддержанная танками 107-го отдельного танкового батальона майора Б. А. Шалимова и другими частями, прорвав оборону противника, взяла обходом Вороново и сразу двинулась дальше. Эта – в прошлом кавалерийская – дивизия весною была в составе 2-й Ударной армии и попала в окружение. Теперь командиры ее, тяжело переживавшие измену Власова, сплоченные общей ненавистью к нему и ко всем «власовцам», дрались с поразительной самоотверженностью и на два дня опередили успехом своей дивизии прочие части.

Командир 107-го отб Б. А. Шалимов позже рассказал мне, что командование армии получило от другой, пытавшейся взять Вороново в лоб, соседней дивизии донесение о том, что она не может продвинуться вперед. И после такого донесения командование сразу даже не поверило сообщению о взятии Воронова 327-й дивизией. Дескать, «хвастаются, врут!..» И готово было за это подвергнуть «хвастунов» суровым карам. Только когда посланные для проверки представители штаба были доставлены в Вороново с другой стороны, командиры дивизии Н. А. Полякова были щедро представлены к наградам.

А две роты танков (Т-34 и четыре KB), которые поддерживали 327-ю дивизию, обошли Вороново с юго-запада, двинувшись в обход «Круглой Рощи»[44]. Дорог здесь не было. Но танки пошли по просека прежней высоковольтной линии. Вместе с пехотой взяли Эстонские поселки и, ведя бои, вырвались километров на десять вперед.

С тем же успехом двигался вперед, прорвав оборону врага, корпус генерала Н. А. Гагена. Хуже действовала 1-я горнострелковая бригада, которая не сумела подхватить успех танков капитана Собченко, взявших в бою за Пушечную Гору две линии немецких траншей. Блокированные замаскированными немцами и взорванные ими здесь погибли двадцать два танка…

Общий успех был, однако, великолепным. Немцы, поняв, какая угроза нависла над ними, растерялись: блокада Ленинграда вот-вот будет прорвана!

Не надеясь на отступавшие в беспорядке части 18-й армии, генерал-фельдмаршал Манштейн немедленно бросил в бой только что прибывшую из Крыма 170-ю пехотную дивизию. Это была та самая «гренадерская» дивизия, которую Гитлер прославил за штурм Севастополя и которую отметил значком «крымский щит» на рукавах солдат.