Ольга Погодина - Джунгар. Небесное Испытание

• Название: Джунгар. Небесное Испытание
• Автор: Ольга Погодина
• Жанр: Фэнтези

---

- У нас есть план, как держать их в узде, - хитро улыбнулся Даушикваси.

" Что ты знаешь об этом, мальчик?" - Темрику все меньше нравилась самоуверенность новоявленных князей, и он почувствовал, что начинает злиться.

- И ты мне говоришь, Дархан, что Кухулен-отэгэ одобрил твой план? - задал он следующий вопрос. Дархан дернулся, переглянулся с братьями.

- Нет. Кухулен-отэгэ… Не во всем с нами согласен, - натянуто произнес Унарипишти. Темрик в этот момент понял, что пошлет за разъяснениями к Кухулену. Он должен знать о пришельцах многое, раз они выросли у охоритов. А значит, до получения известий с ответом следовало затянуть. Темрик внутренне расслабился, - решение принимать не сейчас, будет время все спокойно обдумать.

- Так что ты решил, хан? - напряженно вглядываясь в его лицо, спросил Дархан.

Лицо Темрика было спокойным.

- Мне надо подумать, - добродушно сказал он, - Камлать велю. Спрошу совета у духов.

Дархан слегка поморщился: по-видимому, рассчитывал, что джунгаров, славившихся по степи своим свирепым нравом, удастся увлечь за собой сразу.

- Когда известишь нас? - нетерпеливо спросил Даушкиваси.

Хан усмехнулся.

- Это как повелит Небо.

* * *

Темрик вспоминал.

Саагат все же вынужден был принять его условия: по десять коней за каждого убитого джунгарского воина, по пять за каждого раненого, и сверх того еще два сундука с золотой и серебряной посудой куаньлинской работы. Большой выкуп. Но Саагату пришлось заплатить - как, спрашивается, он покинет степь со своими воинами, если у него в тылу не будет мира с ними, джунгарами. Ничего, пускай сдерет половину со своих прихвостней-мегрелов, думал Темрик, ухмыляясь в бороду. Хорошо все обернулось.

Обратно ехал тоже не спеша, подставляя лицо весеннему солнышку. Удовлетворенно отмечал, что оттепели пришли рано, снег в долинах потемнел, и на взгорках уже сошел, обнажая сухую рыжую траву и камешки. В воздухе носились, верещали мелкие птички, а над ними величаво парил сокол, присматривая себе добычу. Степь оживала. Уйгуль, должно быть, уже вскрылась ото льда, и пришло время достать из коробов, хорошенько почистить и забросить сети. Скоро на взгорки выйдут из своих нор отощавшие за зиму сурки и юркие суслики, потянутся на север журавли-красавки и длинношеие белоснежные лебеди…

Что ответить, он еще не решил. Посоветовался с Онхотоем, и с тайным удовольствием прочел на его лице тень сомнения. Шаман тоже осторожничал, советовал пока не торопиться. Обещал спросить об этом у духов, и обронил, что неплохо бы выждать до весеннего Пупа (который спокон веков проходит в то время, когда степь покрывается ярким радостным ковром весенних цветов), чтобы стало ясно, кто еще из степных племен решит присоединиться. Впрочем, Темрик предвидел, что многие вожди так же будут мяться и поглядывать на него, - что скажет грозный джунгарский хан. Как-никак, у джунгаров больше всего воинов, и слава за ними идет опасная: иной и побоится оставить свои беззащитные юрты с женщинами и детьми неподалеку от джунгарских границ. Подумать стоило. Ургашские сокровища манили, манил запах опасности, картины никогда не виденных земель всплывали в воображении. Молодежи это бы пришлось по вкусу, разом прекратило межродовые дрязги. Известно ведь, что в мирное время такие ссоры вспыхивают чаще. Война не только кормит, она еще и объединяет. Тем не менее, необдуманных шагов предпринимать не следовало. Едва прибыв в становище, Темрик отправил двух воинов к Кухулену. Пообспросить его мнение, разузнать. Охоритские роды могли выставить не меньше тьмы - десяти тысяч воинов. Пока Темрик их посчитал, но стоило на всякий случай разузнать получше. Со стариком-Кухуленом они дружили давно, а вот неожиданная прыть младшего брата умершего хулана была какой-то…натужной, словно тот прятал под ней что-то. Да и узнать, нашли ли убийцу Хэчу, не мешало.

Однако существовало еще кое-что, помимо всего этого. Развалясь на шелковых подушках в своей юрте и глядя на уютно потрескивающую куаньлинскую жаровню (ее он взял как выкуп после одной из битв),Темрик думал. Конечно, сходство между ургашами и беловолосым чужаком Илуге могло быть случайным. Могло быть. А могло и не быть. Не так много в степи беловолосых. Сначала он как-то не придал этому значения. Беляки иногда встречались среди племен, прилегающих к ургашским землям, - у баяутов и у лханнов, которых ичелуги вырезали много лет назад. У косхов и джунгаров - никогда. Илуге не косх, не похожа на косхскую женщину и его сестра. Правда, сестра у него - рыжая, но, может, она не единокровная? Такое бывает. В любом случае чужака следует осторожно расспросить. Тем более что парень оказался далеко не бесполезен. Надо же - убил тэрэитского военного вождя. Темрик хмыкнул. Это уже второй, считая Тулуя. Ничего так мальчишка, начал неплохо. Если присовокупить к этому то, что Темрик видел своими глазами, можно даже решить: хороший из него выйдет воин. Вот молод еще пока, глуп…

Внезапно Темрику пришла в голову еще одна мысль. А то и неплохо, что молод, - молодым между собой легче, проще и прочнее завязываются узы дружбы. Он, хан, не молодеет. Случись что - будет у джунгаров распря. Надобно уже сейчас начинать натаскивать на управление племенем своих внуков, чтобы потом ни у кого не возникало вопросов по поводу их молодости, неопытности и каких-либо прав. Им нужен военный вождь, и ему следует назначить военным вождем одного из своих внуков. Дело непростое. Оба мальчика только этой осенью посвящены в воины. Оба мальчика родились со столь небольшой разницей, и оба имеют почти равные права на ханский удел после его смерти. Оставив одного из них обиженным, Темрик собственноручно посеет семена ненависти и будущей вражды между ними. Уже сейчас видно, что Белгудэй собирает вокруг себя сторонников Джэгэ, а Буха - сторонников Чиркена. Оба надеются править из-за их спин…

- Ты звал меня, великий хан?

Полог юрты дернулся, пропуская Илуге. Прищурив глаза, хан следил, как тот выпрямляется, кланяется еще раз -ему, онгонам и снова становится прямо. Сейчас, после того, что он видел, сходство его с ургашскими княжичами стало совсем явным. Однако у тех было что-то совсем чужое в манере держаться. В интонациях, в выборе слов - во всем. Илуге, - хан готов был в этом поклясться, - вел себя, как человек, который в степях родился.

- Садись, победитель, - Темрик позволил себе усмехнуться. Так, самую малость, а парень вдруг до ушей покраснел.

- Благодарю.

И молчит. Ждет. Весь - как натянутая тетива, однако старается выглядеть невозмутимо. Это Темрику понравилось.

- Загадка ты для меня, - доверительно сообщил хан, - Вот, позвал поговорить.

Илуге вскинул на хана глаза, пожал плечами.

- Пришло время тебе рассказать о себе, - продолжил Темрик, глядя на него в упор, - Я - хан, все обо всех знать должен. Какого ты племени?

- Лханнов, - после долгого молчания сказал Илуге.

Темрик вскинул бровь.

- Их уже двенадцать лет как ичелуги вырезали.

- Не всех.

Видно было, что парень отвечает неохотно, слова роняет, будто гири. Но Темрик сразу поверил. Ему доводилось иметь дело со лханнами, даже доводилось бывать в их горных жилищах. Как и кхонги, они жили оседло, сеяли зерно на склонах гор и добывали руду. А еще - искристые камни невероятной красоты. Не повезло парню родиться. Или повезло - должно быть, ичелуги оставили в живых детей. Да, прикинул Темрик, тогда парню как раз могло быть зим пять-семь. Чудом выжил.

- Мать свою помнишь? - неожиданно спросил Темрик.

Илуге дернулся. Не ожидал он такого вопроса. И той боли, которая теперь разливалась по телу, словно в старую рану снова воткнули нож. Но то, что он уже давно не вспоминал - вернулось, вернулось с обжигающей ясностью, словно произошло вчера. Мать. Ее светлые волосы, ее мягкие руки, ее длинное белое одеяние. Ее смерть. И вина вернулась вместе с болью. Он помнил, как мать спрятала их с Янирой в огромной плетеной корзине внутри юрты. В корзине было темно и тесно, малышка Янира сопела и норовила выпростать ручонки из рубашонки, в которой запуталась. Илуге слышал, как мать что-то говорит страшным, странным и низким голосом, слышал, как снаружи раздался топот ног, и замер. А потом он чихнул. В корзине было полно травы и пыли, и волосы Яниры лезли ему в нос. Вот он и чихнул. От неожиданности Янира завопила и вскочила, они потеряли равновесие, корзина опрокинулась и они вывалились из нее. Мать бросилась было к ним, и Илуге успел заметить, что на пороге на коленях стоит много огромных страшных людей, а потом мать споткнулась, и Илуге увидел, как окровавленный наконечник стрелы противно торчит у нее из живота. Янира закричала, и он спрятал сестру за спину. А потом он больше ничего не помнил. Ни об отце, ни о лханнах - эта сцена заслонила все. Должно быть, у него были рыжие волосы - судя по цвету волос Яниры.

- Помню, - глухо ответил Илуге.