Синтия Хэррод-Иглз - Длинная тень

• Название: Длинная тень
• Автор: Синтия Хэррод-Иглз
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00177-9

«Династия Морлэндов» – это серия романов об истории семьи Морлэндов. Действие происходит в Англии, начиная с XV века. Переходя от жизнеописания одного действующего лица к другому, писательница повествует о судьбе многочисленного семейства на протяжении нескольких поколений. Стремительный, захватывающий сюжет, увлекательная интрига, известные и не очень известные события и лица описаны ярко и живо.

В центре повествования – блистательная Аннунсиата Морлэнд, верноподданная английского короля Чарльза II, владелица роскошного имения, непокорная жена, пылкая возлюбленная, преданная подруга. Ее жизнь полна страстей и тревог, радостей и горя, восторгов и скорби. С юных лет она ищет свою единственную любовь и в конце концов находит ее в собственном доме. Но эта любовь запретна…

---

– Так же, как и здесь, – добавила Аннунсиата, – он очаровательный юноша.

Король внимательно посмотрел на нее и сказал:

– Вы вовсе не считаете его очаровательным, – он вздохнул. – Если бы его манеры и религию соединить с законностью рождения и прямотой Джеймса, получился бы идеальный наследник. Кстати, о наследниках: по-видимому, мне стоит на некоторое время расстаться и с Джеймсом.

– Вы хотите снова послать его за границу, сэр?

– Нет, не за границу. Это опасно. В случае чего он не сможет быстро вернуться. Нет, я думаю, Шотландия примет его. Там живут веселые люди, им должна понравиться его фривольность. Он может поехать и помочь Лодердейлу. А чтобы напомнить людям, что династия Стюартов все еще существует, он может взять с собой жену с дочерью. – Они дошли до конца аллеи и повернули обратно к замку. Помолчав немного, король сказал: – Может быть, это разрешит и вашу маленькую проблему, моя дорогая?

– Какую проблему, сэр?

– Ваша высокая, грешная дочь. О Господи! Графиня, не надо так удивляться. У меня есть собственные источники информации.

– Браунинг! – улыбаясь, сказала Аннунсиата. – Каждый раз, когда мне нужна моя Хлорис, я застаю ее за беседой с Браунингом. Думаю, он к ней неравнодушен.

Король зарычал от смеха.

– Браунинг, из всех мужчин...– сказал он. – Нет, нет. Вам не следует бояться за свою горничную, по крайней мере, с этой стороны. Но ваша дочь! С чего это Браунинг назвал ее вашим Монмаутом?

– Она пока еще никого не убила, сэр, – ответив Аннунсиата, задетая королевским любопытством.

Король улыбнулся.

– Хорошо сказано, моя дорогая. Но как вы отнесетесь к тому, чтобы юную мисс Макнейл тоже отослать в Шотландию? Моей племяннице придется там самой вести дом, и я спокойно могу назначить вашу дочь придворной дамой личных апартаментов. Мы убережем ее от греха, и там она будет под неусыпным наблюдением статс-дамы, Джеймса и его жены. Кроме того, я не думаю, что кому-нибудь захочется искать приключений в Эдинбурге – там слишком холодно и сыро.

– Спасибо, сэр, я вам очень благодарна. Без сомнений, это прекрасный план, – сказала Аннунсиата. – Мои кузены в Эберледи тоже смогут присмотреть за ней.

– Тогда так и сделаем. Ну, а что вы думаете по поводу скачек? Мне нравится знаменитый жеребец вашего мужа, но Фрэмптон уверил меня, что ему будет но так просто обскакать моего Кадагана. Как насчет небольшого пари?

В мае 1680 года вся семья впервые за двадцать лет собралась в Морлэнде. По иронии судьбы, поводом для сбора послужило то, что касалось всех их, – Ральф долго искал такой предлог. В свои сорок девять лет он уже ощущал на плече холодную руку смерти и хотел собрать вокруг себя всех, пока еще был в состоянии сделать это. Он всегда был любимцем семьи, а чрезвычайные обстоятельства его воспитания оставили в душе чувство сиротства и неутолимого голода по нежности и теплоте.

Его мать умерла родами, а отец так отличался от всех домочадцев, что Ральф никогда не воспринимал его как отца. Мальчика вырастили дед Эдмунд и приемная бабушка Мэри-Эстер, но их уже давно не было в живых. Потеря первой жены и троих сыновей подряд только усилила этот голод, но женитьба на Аннунсиате немного смягчила его. Как ни странно, чувство сиротства было одним из немногих чувств, роднивших Ральфа с нею. Но он не привык распространяться о своих переживаниях и прятал их в самую потаенную глубину души.

Аннунсиата всю зиму занималась будущей женитьбой Хьюго. Порой, теряя терпение, она объявляла, что отзовет свое предложение, потому что маркиз Эли был трудным человеком, очень бедным и очень гордым, что являлось не самым удачным сочетанием. Но в феврале старый маркиз умер, титул перешел к его сыну Масслдайну, и все разногласия по поводу брачного договора были разрешены в силу дружеских отношений молодого маркиза с виконтом Баллинкри. Объявили о помолвке, подписали контракт и назначили венчание на май. Именно тогда Ральф и попросил устроить свадебное торжество в Морлэнде.

– В конце концов, он мой приемный сын. Полагаю, что после нашей смерти Шоуз будет принадлежать ему, поэтому он должен жениться там, где живут его подданные.

Аннунсиата представляла себе венчание в Лондоне, может быть, в Вестминстере, но Ральфу удалось поймать редкий момент ее расположения к нему, и она согласилась. Масслдайн не возражал против того, чтобы провести месяц в Йоркшире, наслаждаясь гостеприимством Морлэндов. Ральф предусмотрительно разослал приглашения, потратив по этому случаю пять тысяч фунтов, не считая оплаты приданого невесты, поскольку Масслдайн не только не имел ни пенни, но и был обременен многочисленными долгами отца.

Аннунсиата не знала, чем обернется ее великодушие, но вынуждена была признать, что Ральф, готовясь к приему гостей, ничего не упустил из вида. Дом вылизали от подвала до чердака, фарфор и хрусталь были вычищены до бриллиантового блеска, слуги одеты в новые ливреи, цветы стояли в каждой комнате. В большом холле Ральф приказал расставить декоративные деревца в горшках, а стены украсить зеленой листвой и гирляндами цветов – создавалось полное впечатление, что попадаешь в сады Эдема. В обрамлении зеленых ветвей висели шелковые знамена с гербами Морлэндов, Макнейлов и Бовери, а над большим камином – огромное изображение черного льва Морлэндов и единорога Бовери, соединенных золотой цепью.

Для свадебного стола приготовили множество деликатесов, а главным его украшением был фаршированный павлин и четыре огромных глазированных торта с возвышающимися на них бисквитными часовнями. Кларет и шампанское подавали в больших высоких серебряных сосудах. Оркестр из двенадцати музыкантов играл для гостей, находившихся в доме, а во дворе был накрыт еще один стол для селян и работников.

Аннунсиата впервые увидела будущую невесту, когда та вместе с братом прибыла в Морлэнд за неделю до венчания. Леди Каролин Бовери, безусловно, была красавицей и долгое время считалась при дворе лакомым кусочком, хотя бедность не позволила ей составить приличную партию. Это была девятнадцатилетняя девушка с хорошей фигурой, роскошными волосами, голубыми глазами и правильными чертами лица. В свое время Виссинг написал ее портрет в костюме божественной Дианы, а Рочестер сочинил поэму, адресуясь к ней, как к Фебе. Большинство придворных кавалеров дарили Каролин свое внимание, и дело иногда чуть не доходило до скандала. Но после того, как Рочестер написал свою поэму и собирался продолжать ее, вкладывая в текст много личного, отец забрал Каролин из Лондона и увез в деревню, от греха подальше. Спустя пару месяцев к ним приехал Хьюго и впервые увидел ее.

Аннунсиата провела в ее компании большую часть недели, оставшейся до венчания, и решила, что, кроме красоты, у девушки не было ничего, найдя ее необразованной, глуповатой, сентиментальной и скучной, напоминавшей большинство юных принцесс. Но это не вредило Каролин, а Хьюго был явно очарован ею. Интересно, как долго продлится его влюбленность? Хьюго привык, по крайней мере в своей семье, к женщинам более образованным и эмоциональным. Все же невеста в роскошном свадебном наряде, шитом золотом, украшенном жемчугами и рубинами, была, безусловно, потрясающа.

На свадьбу Аннунсиата надела шелковое платье цвета синей полночи с серебристой накидкой. Белую шею украшало ожерелье из огромных черных жемчужин, в черных волосах красовалась диадема из белого жемчуга. Ей льстило, что она выглядит явно лучше невесты, особенно когда заметила, что Мартин, как и большинство мужчин, не может отвести от нее глаз. Когда они входили в часовню, Мартин подошел к мачехе и тихонько прошептал:

– Разве вы не понимаете, что это несправедливо? Сегодня судьба предоставила леди Каролин единственный шанс, чтобы быть в центре внимания, но глаза всех настолько прикованы к вам, что ее вряд ли кто замечает.

Аннунсиата пожала его руку, соглашаясь, и в течение всей церемонии улыбка не сходила, ее лица.

Ральф тоже улыбался и, как казалось Аннунсиате, выглядел так молодо, как много лет назад, когда крестили Руперта. Он держался очень прямо, хотя, в последнее время, жизнь не щадила его, золотые глаза сияли, большой рот расплылся в улыбке; он явно помолодел. Вокруг была его семья, вернее, то, что от нее осталось: его сын Мартин, которым он мог по праву гордиться, его дочь Дейзи, высокая, красивая, серьезная девушка, несмотря на свою степенность и уравновешенность, выглядевшая гораздо моложе глупенькой, легкомысленной Каролин.

Здесь был и брат Ральфа, Кловис, – трудно поверить, но ему уже почти тридцать – и трое сыновей Ральфа и Аннунсиаты. Прибыли родственники и из Нортумберленда: Сабина, ее муж Криспиан и толстая, вечно задыхающаяся Анна. Этот брак оказался очень удачным, если не считать того, что был бездетным. Сабина дважды беременела, но оба раза доносить до срока не смогла, и с тех пор оставила всякие надежды. Она очень похудела, тогда как Криспиан, напротив, сделался круглым, словно шар. Казалось, его короткая шея совсем утонула в больших и рыхлых плечах. Из Сабины, как из рога изобилия, сыпались истории о замечательной жизни в Эмблхоупе – ей, очевидно, все еще нравилось быть королевой маленького королевства, где роль статс-дамы отводилась Анне, смотревшей на нее с обожанием.