Вера Кауи - Порок и добродетель (Звонок из преисподней)

• Название: Порок и добродетель (Звонок из преисподней)
• Автор: Вера Кауи
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-85585-988-6

Красивая, внешне холодная Джулия Кэрри, подающий надежды дизайнер, после неудачного брака предпочитала держать мужчин на расстоянии, но и она не смогла устоять против обаяния и обжигающей страстности богатого и привлекательного Брэда. В его жизни было много женщин, но ни одной из них не удавалось задеть самые глубокие и чувствительные струны его души. Их бурный и очень непростой роман заканчивается браком, но… на пути их счастья встает мать Брэдфорда, жестокая и властная, она не может допустить, чтобы ее сын любил другую женщину…

---

– О Господи… – Джулия снова закусила губу.

– Она здорово поднаторела в эмоциональном шантаже. Из-за нее Брэд стал не только бояться любить, но и быть любимым.

– Женщины…

– Да, они служили двум целям. Спастись от матери и дать выход той сексуальности, которую она в нем возбуждала, но не с ее помощью, и не ее способом. Он нуждался в полной сексуальной власти, хотел быть доминирующим партнером в любых отношениях. Быть мужчиной, делать самому, а не принимать то, что делают с тобой. И углубившись в секс, он избегал опасности влюбиться. Он очищался таким образом. Абсолютно ничего общего с тем, что делала с ним его мать, и посему – никакого чувства вины.

У Джулии возникло странное ощущение, что сыпавшиеся на нее удары сделали что-то с ее зрением. Она теперь видела с предельной ясностью все то, что до этого момента пряталось в тумане.

– Вот что он рассказывал мне во время наших встреч в последние недели. Вещи глубоко похороненные, о которых всегда молчали. Вещи настолько чудовищные, отравляющие организм, что они едва не сделали его эмоциональным калекой. То, что ему удалось сохранить свою собственную личность, говорит о том, что, к счастью, в нем есть внутренняя сила, которую следует вытащить на поверхность, развить, нарастить, ну приблизительно так, как человек наращивает свои мускулы. Разумеется, мать его была сумасшедшей. Ее ревность и собственнические чувства совершенно ненормальны. Но в то же время она была необыкновенно умной, что часто случается с сумасшедшими. Вспомните, к примеру, тот сердечный приступ, который якобы вызвали вы. Я просмотрел историю ее болезни. У нее было сердце льва. Ее убил мозг. Тот сердечный приступ был умышленно вызван, рассудком. С тем чтобы еще больше усилить ее влияние на сына. Вы едва не покончили с этим влиянием, и ее сын сыграл здесь большую роль, потому что женился на вас.

Джулия не могла долее сидеть спокойно. Она встала и подошла к окну, где и осталась стоять, глядя сквозь него, но ничего не видя.

– Все это, разумеется, ужасная трагедия. В его жизни нет ни одного уголка, где бы не побывала мать. – Он помолчал. – Что он теперь отчетливо осознал.

Джулия обернулась. Лицо ее побелело.

– Но не смог рассказать об этом мне?

– Да, хотя и хотел, чтобы вы знали. Для него это важно, потому что для него важны вы.

– Он тоже мне небезразличен.

– В самом деле?

– Да.

– То, что я вам рассказал сегодня, не вызвало у вас к нему отвращения?

– Нет.

– И что вы чувствуете?

– Печаль. Ужасную печаль.

– Это и в самом деле печально. Как я уже сказал, настоящая трагедия.

– Я всегда знала, что что-то такое есть, что-то плохое, но я никогда бы до подобного не додумалась.

– Куда уж там. Все еще существуют некоторые табу даже в нашем свободном обществе, где все позволено. Из них наиболее страшное табу – инцест.

Джулия содрогнулась, поняла, что снова начала чувствовать.

– Разумеется, все это разрывало его на части. Огромное психическое напряжение. Отсюда его кошмарные сны. – Доктор задумчиво подымил трубкой. – Отношения между матерью и сыном – вещь очень деликатная, совсем не такие, как между отцом и дочерью. Мать – создательница жизни, носит ее в своем теле. Именно поэтому многие религии поклоняются божеству-женщине. Мужчины всегда боялись этой способности женщин рожать детей и той власти, какую они над ними имеют. К тому же у Брэда не было отца, никакого мужского влияния, чтобы нейтрализовать материнское. Все, что он знал о своем отце, он узнал от сестер, помнивших его. Мать никогда о нем не упоминала, как и о той роли, которую он сыграл в рождении сына.

Джулия вспомнила, какая мысль пришла ей в голову во время того первого семейного ужина.

– Непорочное зачатие.

– Вот именно, – снова повторил доктор. – Эта женщина была дьявольски умна и опасна.

Джулия открыла сумку, достала оттуда бумажную салфетку, вытерла глаза и высморкалась.

– Что я могу сделать? – спросила она. – Скажите мне. Что я могу сделать?

– Принять. И понять.

– Я это могу, потому что на самом деле понимаю. Теперь.

– Тогда скажите ему об этом. Он отчаянно в этом нуждается. У него ощущение, что он вас чудовищно предал, что вы вышли замуж за подделку…

– То же можно сказать и про меня.

С хирургической точностью она описала ему свой собственный болезненный путь к себе самой, кульминацией которого стали разоблачающие высказывания Битси.

– Не она ошиблась, нарисовав мой портрет. Все было точно. Мной владела эгоистическая гордость. Моей свекрови, возможно, хотелось управлять другими людьми, мне же всегда хотелось управлять самой собой. Вот почему я относилась к Брэду с опаской. Он оказался единственным, кто сумел пробиться сквозь мой барьер, и это привело меня в ужас. Возможно, его мать была бесчеловечной, я же пыталась такой стать. Битси все разложила по полочкам. Я боялась выпрямиться, открыться. Вот почему я не боролась за него, как должна бы. И она это понимала. – Джулия сидела, углубившись в прошлое. – Именно поэтому ей и удалось от меня избавиться, ведь она знала, что я не уверена на все сто процентов ни в себе самой, ни в ее сыне. У меня были сомнения, и она этим воспользовалась.

– У нас у всех бывают сомнения. Иначе я остался бы без работы.

– Тем не менее. Я позволила своим сомнениям взять верх над всем остальным. У меня был этот пунктик насчет совершенства…

– Был?

– Ведь именно наши недостатки делают нас человечными. Мне больше по душе Брэд со всеми его недостатками и вывертами, готовый согласиться на меня, какая я есть, со всеми моими вывертами, чем нирвана совершенства, где я буду одна-одинешенька. Я уже пожила сама с собой и знаю, что этого недостаточно.

– Он боится того же самого. Что его вам будет недостаточна.

Джулия спокойно улыбнулась.

– Его мне всегда более чем достаточно.

– Тогда скажите ему об этом сами. Скажите ему все. – Доктор вынул трубку изо рта, внимательно посмотрел на Джулию и произнес: – Есть еще одна последняя вещь, которую я должен вам сообщить. Он импотент.

Он внимательно наблюдал за Джулией, так что, когда она сказала, что это не имеет значения, он ей поверил.

– Значит, вы в самом деле его любите.

– Если он больше никогда не дотронется до меня и пальцем, я все равно буду любить его.

– Я думаю, этого не следует опасаться. У него это, так сказать, временная неисправность.

– …временная неисправность. Я скоро все налажу. – Она вспомнила, каким уверенным голосом произнес Брэд эти слова в их первый вечер. Старый Брэд, вызывающе самоуверенный, сводящий с ума своей привлекательностью, тревожаще сексуальный. «Ох, бедный мой Брэд», – с тоской подумала она.

– Сексуально им двигала мать. Теперь ее нет, так что нет и этой движущей силы. Ему теперь нет нужды бежать и спасаться в сексе или чем-то другом. Когда он найдет себя как личность, как мужчину, он найдет и свою сексуальность – ту, которая обычна для нормального мужчины. Но он хотел, чтобы я рассказал вам все.

– Включая бородавки… – вспомнила Джулия, делая попытку улыбнуться. – Все очень запутано, верно? – добавила она.

– Человек – сложное существо.

– Я всегда думала, что знаю себя. А на самом деле я не знала себя совсем…

– Вот именно поэтому люди и приходят ко мне, именно это я и пытаюсь сейчас сделать с Брэдом: помочь ему найти себя.

– Сколько времени это займет?

– Несколько недель, никак не меньше, может быть, месяцев. Нужно побороть влияние многолетнего угнетения психики. Ваша помощь ему бы очень пригодилась. Я верю, что всегда надо иметь цель, надо к чему-то стремиться. Сейчас у него только надежда, у которой нет подтверждения. Вот почему я согласился ввести вас в курс дела. Что больше всего пугает его сейчас, так это то, что впервые в жизни он может оказаться совершенно один.

– Ему это никогда не нравилось.

– Тоже работа его мамочки. Она его таким образом наказывала, отдаляясь от него.

– Ну и сучка же она была, прости меня, Господи! – Джулия сжала зубы. – Исчадие ада, ни больше и ни меньше.

– И с этим ему надо смириться.

Джулия тоже это чувствовала. Что же тогда должен был чувствовать Брэд?

Брэд явно пребывал в нетерпении, потому что в этот момент раздался зуммер интеркома, и секретарша возвестила, что мистер Брэдфорд вернулся.

– Пусть подождет. Я сейчас освобожусь. – Прежде чем подняться, доктор отложил трубку. – Я пришлю его к вам. Скажите ему… докажите ему, что вы понимаете и принимаете его. И не судите.

– Так оно и есть.

– Прекрасно.

Доктор улыбнулся и вышел. Джулия ждала. Она полностью находилась во власти чувств, так что, когда Брэд появился на пороге, она кинулась к нему и обняла, шепча его имя.

Он держался напряженно, готовый к худшему, но, почувствовав ее тепло, заботу, он постепенно расслабился, и напряжение перешло в дрожь, которую он не мог унять, как ни старался. Он обхватил ее руками и держался за нее так, как будто боялся утонуть. Она видела, что он пытается заговорить, и еще крепче прижала его к себе.