Сарагерел - Зов шамана

• Название: Зов шамана
• Автор: Сарагерел
• Жанр: Эзотерика

Эта книга знакомит с некоторыми традициями и методами, которыми может воспользоваться каждый, кто ощущает потребность следовать стезей шамана.

Представления и приемы, описанные здесь, отражают бурят-монгольскую культуру и ведут свою историю с древнейших времён, времён пребывания на материальном плане великого героя, воина и шамана Абай Гэсэра…

---

Чок! (еще сээг или сууг) — это слово произносится трижды в начале и в конце шаманского призывания. Обряд может включать много призываний, так что это слово сопровождает каждое из них. Его также могут произносить после завершения шаманского путешествия.

Дом, дом, дом! — словосочетание, произносимое перед призыванием, чтобы поведать духам, что шаман собирается произнести заклинание (дом).

Эх хайрхан! — используется в шаманских призываниях для выражения большого почтения и обычно вставляется между словами самого призывания.

Эм дом боло! (доcл.: «стань снадобьем и заклинанием!») — эти слова произносятся после сотворения шаманом предмета домтой, чтобы наполнить его своим намерением и силой заклинания.

Хоёр сагай нэгэндэ! — «два становится одним». Пожалуй, наиболее сильное заклинание в бурятском шаманизме. Выкрикивание этих слов соединяет время намерения с временем его воплощения посредством силы гол. Можно произнести его и на такой лад: Энэ сагахаа хойшо хоёр сагай нэгэндэ, что означает: «С этого часа два становится одним».

Хурай, хурай, хурай! — эти слова сопровождаются движением одной или обеих рук перед собой по часовой стрелке, совершая один круг при каждом выкрикивании хурай. Слово в сочетании с жестом служит собиранию энергии. Это можно проделать несколько раз во время призывания вслед за произношением определенного намерения, тем самым направляя энергию к каждому из своих намерений. Некоторые сибирские народности повторяют такие слова: аи хурай, аи хурай, аи хурай! Но они несут в себе тот же смысл и обладают тем же действием.

Икра! — непереводимые слова, которые обычно произносятся при соединении шамана с духами, означая тем самым, что духи хотят попить или выкурить трубку.

Манггалам! — слово, употребляемое при завершении череды высказываний своего намерения в ходе призывания. Неизменно предшествует словам чок или маахан, и следует после хурай.

Муу юм саашаа! (дcел.: «худые вещи уходят прочь!») — данное словосочетание обладает большой силой, когда выгоняют пагубную энергию и предотвращают нависшую угрозу, особенно при троекратном или девятикратном повторении.

Ом маахан! — видоизмененное словосочетание тибетского буддизма Ом мани падме хум (санскр. О драгоценнолотосовый), известное во всей Азии своей магической силой. Обычно произносится три раза до и после высказывания намерений, чтобы зарядить их духовной энергией. Данное словосочетание произносится еще как аа хум.

Сээр! — «Да отринется!». Относится к чему-то запретному, нугэлтэй (см. выше).

Тоорэг! — это слово выкрикивается, когда шаман брызгает жидкостью из чаши при совершении сэржима. Мольба к духам сообщить сведения об исходе обряда сэржим в образе брызг. Шаман вместо этого для получения простого утвердительного или отрицательного ответа может, бросив чашу, выкрикнуть «Тоорэг!». В таком случае упавшая справа чаша указывает на утвердительный ответ, и наоборот.

Урагшаа бурхан зайлуул! (доел.: «иди вперед, пусть духи изгонят худое!») — используется, чтобы отвести опасность и отогнать злых духов. Некоторые буряты произносят эти слова, когда чихают, чтобы чотгор не нападал на больного. Урагшаа означает «Ступай к грядущему», иначе говоря, смело иди вперед, имея силу духов. Это само по себе могущественное заклинание.

Уршоо! — часто произносится трижды, повторяясь обычно несколько раз в шаманских мольбах при переходе от призывания духов к высказыванию шаманом своего намерения. Данное словосочетание означает: «Умоляю внять моей просьбе».

Примечания

1

 Название этой формы религии вошло в международный обиход из русского языка, куда оно попало из эвенкийского языка, где «шаман», «саман» означает «возбужденный, исступленный человек». — Здесь и далее прим. пер.

2

 Якутский, тувинский и алтайский языки относятся к тюркской, а эвенкийский - к тунгусо-маньчжурской языковой семье. Вопрос о генетическом отношении этих языков, наряду с монгольскими и изолированными японским и корейским языками, к макросемье алтайских языков находится на уровне гипотезы

3

 В филологии: разновидность текста рукописного памятника по особенностям языка; вариант, разновидность, редакция. — Прим. ред.

4

 «Предание о нишаньсюэй шаманке» («Nishan saraan-i bithe»). Издание текста, перевод с маньчжурского и предисловие М. П. Волковой. М, 1961

5

 В переводе «New age» звучит как «Новое время», «Новая эра». Используется также название «Эра Водолея»

6

 Краеугольным камнем индийской музыки являются раги (санскр., от глагола ранъдж — «окрашивать»), или фиксированные мелодии. Шесть основных par разветвляются на сто двадцать шесть производных рагини (жен) и путра (сыновей). В каждой pare имеется минимум пять нот: ведущая нота (вади, или царь), вторая (самвади, или визирь), вспомогательные ноты (анувади, или слуги) и диссонирующая нота (авади, или противник)

7

 Франц. транс — помрачение сознания, отрешенность, самогипноз. Часто для описания состояния, в котором находится шаман, используют и другой термин — экстаз — исступление, воодушевление, особое состояние. Дальше это понятие передается словом «исступление».

8

В бурятском написании пумбер, где h — средний звук между «с» и «х». Поэтому многие бурятские слова передаются в русской транскрипции по-разному, например хунеху и сунесу — «привидение».  

9

 Кит. ли-и-лянъ-чи — в конфуцианстве четыре основные добродетели: благопристойность, чувство долга (справедливость), умеренность (бескорыстие), совестливость (стыд).

10

 В центре ритуала «Путь благодарения» — образ Меняющейся Женщины, которая является главной святой для навахо и символизирует собой Землю с ее чередованием времен года.

11

 В переводе В. Солоухина: «Берет (Хан Хурмас) свою бронзово-серебряную трубку с берцовую кость толщиной, открывает черно-бархатный кисет с целый рукав величиной, копной красного резаного табака свою трубку он набивает, кресалом с чеканным узором искры о кремень высекает на мягкий трут из пушистых трав и, размахивая трутом зажженным, жаркий огонь раздувает. Дым от трубки пошел, как речной туман, изо рта дым пошел, как дымит вулкан».

12

 Иначе, молитвенный жезл — у индейцев палочка или дощечка, украшенная узором, перьями и т. п.; используется как обрядовое подношение во время обращения с молитвой или просьбой к богам или духам.

13

 Иначе, ловушка для сновидений — предмет, изготавливаемый североамериканскими индейцами (оджибве-чиппева, сиу-дакота, поуни, черо-ки, кри). По виду немного напоминает пяльцы: деревянный круг из ивового дерева, в центре которого натянуты нити, имитирующие паутину, а в середине — круглое отверстие. Это своеобразный оберег, с которым связано множество индейских легенд. По преданию, ловушка пропускает сквозь мелкую ячею лишь добрые сновидения (на языке оджибве — «баведджигевин»), а дурные сны безнадежно запутываются в паутине. Согласно нескольким легендам, это — дар паука, спасенного старой мудрой индейской женщиной Ноюэмис (на языке оджибве — «бабка»).

14

 Матвей Николаевич Хангалов (1858—1918) — известный ученый-этнограф, педагог, просветитель, неутомимый собиратель фольклора бурят. Около 40 лет, с конца 70-х годов ХТХ века до 1917 года, будучи учителем, он в свободное время выполнял поставленную перед собой задачу — собирать устное народное творчество и материальное воплощение этого творчества бурятского народа. Благодаря ему в Российском национальном этнографическом музее в Петербурге хранятся богатейшая коллекция (более тысячи экспонатов) по религии бурят бывшей Иркутской губернии и несколько десятков тетрадей — расшифровок к ним. Рукописное наследие М. Н. Хангалова находится в Улан-Удэ.

15

 Сасли, или дугаабари, — коллективное молебствие без кровавого жертвоприношения, заключающееся в брызгании, окроплении белой пищей — молоком и молочными продуктами, чаем и спиртным.

16

 На русском языке см. вышедшую сравнительно недавно книгу «Абай Гэсэр Могучий: Бурятский героический эпос», (с параллельным текстом на бурятском языке). М.: Восточная литература, 1995. Здесь мы приводим поэтический перевод Владимира Солоухина с подстрочника Алексея Уланова по изданию «Гэсэр: Бурятский народный героический эпос», в двух томах, Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 1986.