Иозеф Аугуста - Жизнь древнего человека

• Название: Жизнь древнего человека
• Автор: Иозеф Аугуста
• Издательство: Артия
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1963

Книга «Жизнь древнего человека» Йозефа Аугуста и Зденека Буриана на основании исследований древней истории человечества приводит к оптимистичному утверждению, что человек — хозяин природы. Профессор Йозеф Аугуста рассказывает о самой древней эволюционной и культурной истории человека. Его увлекательное повествование дополняет академик живописи Зденек Буриан мастерскими иллюстрациями, выполненными в сотрудничестве с автором текста. Книга содержит 52 картины с аннотациями.

---

Изменилась также и рука, которая, благодаря особо развитому большому пальцу и пластинчатости движений, представляет в настоящее время совершенно исключительный и удивительный орган. Большим преимуществом оказалось освобождение рук при хождении. Когда это случилось, руками можно было защищаться от врагов при помощи палки или дубины, убивать зверей, выкапывать из земли личинок, съедобные клубни, луковицы и корни. Когда руки были свободны, не представляло труда разбить один камень другим и выбрать обломок с острым концом или острым краем, наиболее подходящий для определенной цели. Это было уже искусственно изготовленное орудие, хотя еще очень простое и примитивное. Отсюда было уже недалеко до обработки камня или до заострения конца дубины. Это уже была зачаточная форма труда, который, по мере развития мозговой деятельности, привел, наконец, человека к господству над природой.

Важную роль играло и изменение образа питания. Недостаток в растительной пище, которой много в тропических лесах, степные человекообразные обезьяны должны были возместить мясной пищей. Они должны были добывать ее путем охоты. Но степные человекообразные обезьяны физически не были такими сильными, как их сородичи, оставшиеся в лесах. Поэтому они должны были объединяться и приучаться к совместной охоте. При этом в руках у них было оружие в виде различных дубин, камней, обломков длинных костей, острых рогов, то есть все, что попало им в руки, будь то природный предмет или очень просто обработанный. Они не дрались из-за добычи, как это бывает в стадах зверей, а делили ее между сочленами первобытного человеческого стада.

Поведение, бывшее ранее чисто чувственным, по мере развития мозга и под влиянием труда превращалось в более сознательное, подчиненное воле. Умственные способности развивались, что, естественно, отражалось и на подъеме их материальной культуры.

Все эти изменения должны были произойти, когда человекообразные обезьяны, например, некоторые дриопитеки, превращались в предков самых примитивных человеческих форм.

Подобное очеловечевание (гоминизация) обезьян не произошло неожиданно или в течение короткого промежутка времени; оно продолжалось сотни тысяч лет и протекало во множестве поколений. Но в общей истории развития человека оно представляет самую основную стадию такого предшественника людей, который еще находился в царстве животных и подчинялся общим законам биологической эволюции.

ЮЖНОАФРИКАНСКИЕ АВСТРАЛОПИТЕКИ

Как мы уже сказали, в третичном периоде, прежде всего в миоцене, многие неспециализированные человекообразные обезьяны были распространены на обширных просторах Европы, Азии и Африки. Они стояли на кульминационной точке развития и как раз среди них появились некоторые формы, которые в дальнейшем встали на путь очеловечевания. Конечно, интересно было бы знать, известны ли какие-нибудь исходные начальные формы на этом пути возникновения человека. Можно сказать, что известны. Это группа южноафриканских австралопитеков (Australopithecinae). Хотя они и не являются, по-видимому, действительными предками самых древних и самых примитивных человеческих форм (питекантропов и родственных им форм), но все-таки могут служить их хорошим прообразом, примером.

В 1924 г. в руки Раймонда Дарта, профессора анатомии университета в Иоганнесбурге, попал череп детеныша обезьяны, найденный в известковом карьере поблизости Таунгса (Бечуаналенд). После очистки от породы обнаружилось, что череп маленький, состоит из заполненной породой мозговой полости, почти полностью сохранившейся лицевой части, верхней и нижней челюстями и зубами, а также правой половины черепной коробки. По состоянию зубной системы можно было сказать, что это детеныш в возрасте приблизительно шести лет. Хотя Дарт с первого взгляда определил, что это череп какой-то молодой человекообразной обезьяны, но был удивлен тем, что наряду с обезьяньими признаками есть и много человеческих. По положению большого затылочного отверстия (Foramen occipitale) он увидел, что черепу была свойственна та же статика, как и человеческому; это свидетельствует о выпрямленной фигуре, а не об обычной для человекообразной обезьяны. Судя по определенным признакам мозговой полости, Дарт считает, что повышенная умственная деятельность этой человекообразной обезьяны дала ей возможность жить в иной среде, чем та, которой живут ее сородичи и до сих пор. Экологические условия местности, где была сделана находка, показали, что австралопитеки уже не были чисто лесными обитателями, а жили среди скал, которые высились на равнинных безлесных пространствах, покрытых травой, кустарником и изредка деревьями. Подобный тип человекообразной обезьяны уже перестал быть лесным жителем, какими были ее предки и какими до наших дней остались все живущие в настоящее время человекообразные обезьяны. Он превратился в какую-то степную человекообразную обезьяну, представители которой в большем или меньшем количестве жили на скалистых утесах, находили себе убежище от опасности в пещерах в трещинах. Новые жизненные условия обусловили и изменение способа питания этих обезьян: в большинстве случаев они перешли на мясную пищу. Кости животных, которые в большом количестве находили вместе с остатками этих степных человекообразных обезьян, свидетельствуют о том, что их основной добычей были, прежде всего, павианы и антилопы.

Когда все это Дарт установил, он, естественно, стал считать свое открытие очень важным. Поэтому уже в феврале 1925 г. он напечатал предварительное сообщение, в котором человекообразную обезьяну, которой принадлежал череп, назвал австралопитеком африканским (Australopithecus africanus)[1]

Дарт уже тогда провозгласил, что эта новая ископаемая человекообразная обезьяна гораздо ближе к человеку, чем какая бы то ни было другая, и что это новая ступень развития между человекообразными обезьянами и человеком.

Специалисты не проявили интереса к открытию Дарта. Они скептически отнеслись к его точке зрения, что австралопитек — это переходное звено между человекообразной обезьяной и человеком, прославленное недостающее звено („Missing link“) — термин, столь популярный еще со времен Геккеля. Очень многие склонялись к мнению, что череп из Таунгса не что иное, как остаток какой-то разновидности шимпанзе или гориллы.

Все же нашлось двое ученых, которые уже с самого начала уделяли открытию Дарта большое внимание. Это были английский врач и выдающийся палеонтолог Роберт Брум, прославившийся решением вопроса о возникновении млекопитающих из пресмыкающихся (позднее он был сотрудником Трансваальского музея в Претории), а также антрополог Алеш Грдличка, чех по происхождению, директор антропологического отделения Национального музея в Вашингтоне.

Уже после первого осмотра черепа австралопитека Брум сразу понял большое его значение для понимания древней фазы истории человека. Поэтому он стал усиленно искать новые костные остатки. В августе 1936 г. ему действительно удалось в каменоломнях у с. Штеркфонтейна (Sterkfontein) в Трансваале найти почти целый череп, который, как он сначала предполагал, принадлежал взрослому экземпляру и поэтому тогда был назван австралопитеком трансваальским (Australopithecus transvaalensis). Но позже Брум убедился в том, что череп принадлежит другому роду обезьян, который он и назвал плезиантропом (Plesianthropus), оставив ему то же видовое обозначение (Transvaalensis).

Через два года (в июне 1938 г.) Бруму удалось обнаружить недалеко оттуда, близ с. Кромдраай (Kromdraai) другой остаток черепа, который он описал как принадлежащий новому роду австралопитеков, и дал ему название парантропа массивного (Paranthropus robustus). В 1947 г. Брум вновь стал работать в Штеркфонтейне. Находка лицевого отдела черепа молодой особи плезиантропа, шесть прекрасно сохранившихся зубов, детский череп с несколькими молочными зубами, — все это были только предвестники замечательного открытия, сделанного им 18 апреля того же года. В этот день Брум (вместе со своим помощником Джоном Тальботом Робинсоном) нашел прекрасно сохранившийся женский череп взрослого плезиантропа, которому не хватало только нижней челюсти и зубов в верхней челюсти.

Найденный череп, который специалисты Трансваальского музея называли между собой в шутку „Госпожа Плес“ (название очень быстро распространилось во всем ученом мире), произвел переворот во взглядах ученых на южноафриканские находки. Хотя „Госпожа Плес“ со своими массивными, мощными, немного вытянутыми челюстями и со своим плоским носом не была, конечно, красавицей, все-таки она привлекла внимание бесчисленных специалистов, которые начинали убеждаться в том, что Южная Африка с ее начальными формами развития человека начинает занимать передовое место во всем мире.

Между тем Брум настойчиво продолжал свои поиски, которые опять увенчались выдающимися открытиями. Так, например, он обнаружил почти целую мужскую челюсть плезиантропа. Клык этой челюсти был гораздо крупнее человеческого, но при этом так же стерт, как и остальные зубы; такое стирание клыков не было обнаружено прежде ни у одного самца человекообразной обезьяны. Достойное внимания открытие Брум сделал 1 августа 1948 г., когда нашел несколько позвонков и почти целый таз. Это еще больше подтвердило прежнюю точку зрения, что южноафриканские австралопитеки ходили в выпрямленном положении, на двух ногах. По форме таз представляет смесь человеческого и обезьяньего типов строения.